Глава 10 РОД В РИМЕ И В ГРЕЦИИ

Глава 10

РОД В РИМЕ И В ГРЕЦИИ

У римских юристов и греческих авторов мы находим следы древнего института, которому, по всей видимости, придавалось большое значение в начальный период существования греческого и италийского обществ, но затем постепенно утратившего значение и оставившего еле заметный след в поздние времена их исторической жизни. Мы говорим об институте, который латины и греки называли род.

Природа и строение рода были причиной настолько жарких дискуссий, что имеет смысл пояснить, в чем состояла трудность решения этой проблемы.

Род, как мы увидим ниже, представлял собой по сути аристократическое общество. Именно благодаря его внутренней структуре римские патриции и афинские эвпатриды на протяжении долгого времени сохраняли свои привилегии. Но стоило народной партии взять перевес, как она со всей силой обрушилась на этот древний институт. Если бы ей удалось полностью уничтожить его, то о нем, вероятно, не осталось бы ни малейших воспоминаний. Но институт оказался удивительно живучим, глубоко укоренился в нравах, и его не удалось полностью уничтожить. Плебеям пришлось удовольствоваться внесением изменений. Они уничтожили сущность этого института, оставив только внешние признаки, которые не могли оказать влияния на вновь установившийся порядок. В Риме плебеи решили сформировать роды в подражание патрициям, а в Афинах предприняли попытку уничтожить роды, перемешать между собой и создать по их образцу демы. Нам еще предстоит вернуться к этому вопросу, когда мы будем говорить о переворотах. Пока только отметим, что те кардинальные изменения, которые демократия внесла в родовую структуру, носили такой характер, что могли ввести в заблуждение тех, кто хотел ознакомиться с первоначальным устройством родов. Фактически вся информация о родах отправляет нас к тому времени, когда этот институт уже подвергся кардинальным изменениям, и позволяет нам узнать только о том, что продолжало существовать после свершившихся переворотов.

Давайте представим, что спустя двадцать веков пропали все сведения о Средних веках; не осталось ни одного документа о времени, предшествовавшем революции 1789 года, но, несмотря на это, историк того времени захотел составить мнение об институтах, существовавших до революции. Единственным свидетельством, которым бы он располагал, была информация о дворянском сословии XIX века – то есть об аристократическом сословии, которое полностью отличалось от того, чем было феодальное дворянство. И историк наверняка предположил бы, что произошел крупный переворот, и, естественно, сделал вывод, что этот институт, как и все другие, в ходе переворота должен был видоизмениться. В его представлении феодальное дворянство стало бы не чем иным, как тенью или измененной копией аристократии XIX века, несравнимо более могущественной. Затем, внимательно изучая сохранившиеся фрагменты древних памятников, уцелевшие в языке выражения, отдельные термины, проскользнувшие в закон, смутные воспоминания, бесплодные сожаления, он, возможно, сумел бы угадать какие-то черты феодальной системы и составить представление о средневековых институтах, которое бы не слишком отличалось от истины. Для этого ему бы пришлось приложить немалые усилия, но ничуть не меньше труда придется затратить современному историку, стремящемуся получить представление о древнем роде, поскольку в его распоряжении нет никакой информации, кроме той, которая относится к эпохе, когда род был не более чем собственной тенью.

Мы начнем с разбора того, что сообщают нам древние авторы о роде, точнее, с разбора того, что осталось от него в эпоху, когда он уже подвергся серьезным изменениям. Затем с помощью этой информации мы попытаемся восстановить истинную картину древнего рода.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.