Глава 5 КУЛЬТ ОСНОВАТЕЛЯ. ЛЕГЕНДА ОБ ЭНЕЕ

Глава 5

КУЛЬТ ОСНОВАТЕЛЯ. ЛЕГЕНДА ОБ ЭНЕЕ

Основателем города являлся человек, совершивший религиозный обряд, без которого не могло быть города. Он устанавливал очаг, на котором должен был вечно гореть священный огонь. Молитвами и обрядами он призвал богов и навечно поселил их в новом городе.

Так что понятно, каким уважением пользовался этот святой человек. При его жизни люди видели в нем создателя культа и отца города; после смерти он становился общим предком для всех последующих поколений. Для города он был тем же, чем первый предок для семьи, – Lar familiaris – семейным ларом. Память о нем сохранялась навсегда, как огонь, который он зажег. Существовал культ основателя города, он считался богом, и город поклонялся ему как своему богу. Ежегодно на его могиле совершались жертвоприношения.

Известно, что Ромулу поклонялись, установили его культ, у него был свой храм и свои жрецы. Сенаторы могли отнять у него жизнь, но не могли лишить культа, на который он имел право как основатель города. В каждом городе точно так же поклонялись тем, кто основал город. Кекропс и Тесей, которых считали основателями Афин, имели в Афинах свои храмы. Абдеры приносили жертвы своему основателю Тимесию, Фера поклонялась Ферасу, Тенедос – Тену, Делос – Анию, Кирена – Батту, Милет – Нелею, Амфиполис – Агнону. Во времена Писистрата Мильтиад (принадлежал к роду Филаидов – одному из самых влиятельных в Афинах) основал колонию на Херсонесе Фракийском; после смерти ему установили культ «согласно принятому обычаю». Гиерону Сиракузскому, основателю города Этна, со временем был установлен «культ как основателю города».

Для города не было ничего дороже, чем воспоминание о своем основателе. Когда во II веке до н. э. Павсаний посетил Грецию, то каждый город смог сообщить ему имя своего основателя, его родословную и основные события его жизни. Имя основателя и эти события не могли изгладиться из памяти народа, поскольку они являлись частью религии, и их вспоминали каждый год во время совершения священных церемоний.

Сохранилось много греческих поэм, сюжет которых был связан с основанием города. Филохор воспел основание Саламиса, Ион – основание Хиоса, Критон – основание Сиракуз, Зопир – основание Милета. Аполлоний, Гермоген, Гелланик и Диокл писали поэмы и рассказы об основании городов. Возможно, не было ни одного города, о котором бы не была написана поэма или не имевшего, по крайней мере, гимна, воспевавшего священный акт его рождения.

Среди этих древних поэм, посвященных священному основанию города, есть одна, сюжет которой дорог одному городу, но изящное изложение которой сделал ее необычайно ценной для всех народов всех эпох. Известно, что Эней основал Лавиний, откуда вышли альбанцы и римляне, а потому он считался первым основателем Рима[99].

Об Энее сложено много легенд и преданий, которые мы находим уже в стихах Гнея Невия и рассказах Катона Старшего. Вергилий ухватился за этот сюжет и создал национальную поэму римского города.

Прибытие Энея или, скорее, переселение богов в Италию составляет сюжет «Энеиды». Поэт воспевает человека, который пересек море, чтобы основать город и переселить своих богов в Лациум:

Битвы и мужа пою, кто в Италию первым из Трои

Роком ведомый беглец – к берегам приплыл Лавинийским[100].

Не следует судить об «Энеиде» с современной точки зрения. Люди часто выражают недовольство, не находя в Энее таких качеств, как храбрость, отвага, страсть. Их утомляет постоянно повторяемый по отношению к герою эпитет «благочестивый». Они удивляются, видя, как этот воин советуется с пенатами, призывает по всякому случаю какое-нибудь божество, воздевает к нему руки, когда должен сражаться, бороздит моря, ведомый оракулами, и проливает слезы при виде опасности. Его упрекают в холодности по отношению к Дидоне.

Заклинаю слезами моими,

Правой рукою твоей, – что еще мне осталось, несчастной? —

Ложем нашей любви, недопетой брачною песней:

Если чем-нибудь я заслужила твою благодарность,

Если тебе я была хоть немного мила, – то опомнись,

Я умоляю тебя, и над домом гибнущим сжалься.

Из-за тебя номадов царям, ливийским народам,

Даже тирийцам моим ненавистна стала я; ты же

Стыд во мне угасил и мою, что до звезд возносилась,

Славу сгубил. На кого обреченную смерти покинешь…

…Так умоляла она, и мольбы ее слезные Анна

Вновь и вновь к Энею несла – но не тронули речи

Скорбное сердце его, и просьбам слезным не внял он…[101]

Но речь в поэме идет не о воине или о романтическом герое. Поэт хочет представить нам жреца. Эней – глава культа, святой человек, божественный основатель, чья миссия заключается в спасении пенатов родного города.

Благочестивым зовусь я Энеем; спасенных пенатов

Я от врага увожу, до небес прославлен молвою[102].

Его главным качеством должно быть благочестие, и эпитет «благочестивый», наиболее часто используемый поэтом, является наиболее подходящим. Его достоинством должна быть холодная и возвышенная бесстрастность, делающая из него не человека, а орудие богов. К чему искать в нем страстность? Он не имеет права на страсти или, по крайней мере, должен скрывать их в самой глубине души.

У Гомера Эней уже святая личность, великий жрец, которого народ чтит как бога, а Юпитер предпочитает Гектору. У Вергилия он защитник и спаситель троянских богов. В ночь гибели города ему во сне является Гектор, который говорит:

«Троя вручает тебе пенатов своих и святыни:

В спутники судеб твоих ты возьми их, стены найди им,

Ибо, объехав моря, ты воздвигнешь город великий».

Вымолвив так, своею рукой выносит он Весту,

Вечный огонь и повязки ее из священных убежищ[103].

Этот сон не просто украшение действия, придуманное поэтом. Напротив, это основа поэмы, поскольку благодаря этому сну Эней становится хранителем богов города, и во сне ему открывается возложенная на него священная миссия.

Город – urb – троянцев погиб, но не погибла троянская община – civitas; благодаря Энею не погас священный огонь, и у богов остался их культ. Бежит Эней вместе с друзьями и богами из Трои, скитается по морям в поисках страны, где можно было бы остановиться.

Гавань, и берег родной, и поля, где Троя стояла,

Я покидаю в слезах и в открытое море, изгнанник,

Сына везу и друзей, великих богов и пенатов.

Есть земля вдалеке, где Маворса широкие нивы

Пашет фракийцев народ, где царил Ликург беспощадный.

Были пенаты страны дружелюбны пенатам троянским

Встарь, когда Троя цвела…[104]

Эней озабочен поисками жилища, хотя бы самого маленького, для отчих богов.

Но выбор жилища, с которым будет навечно связана судьба общины, зависит не от людей, а от богов. Эней советуется с прорицателями и оракулами. Он не сам выбирает путь и ставит цели, он отдается на волю богов.

Он остался бы во Фракии, на острове Крит, на Сицилии, в Карфагене с Дидоной – fata obstant, препятствует судьба. Между ним и его желанием покоя, между ним и его любовью всегда стоит воля богов – fata – судьба.

Не следует впадать в заблуждение: истинным героем поэмы является не Эней; герои поэмы боги Трои, те самые боги, которые однажды должны стать богами Рима. Сюжет «Энеиды» – борьба римских богов с враждебно настроенными к ним богами. На их пути постоянно возникают всякие препятствия.

Их едва не поглотила пучина, чуть не поработила женская любовь; но они одерживают победу и достигают намеченной цели.

Именно это возбуждало особый интерес римлян. В поэме они видели себя, своего основателя, свой город, свои институты, свою религию; без этих богов не было бы римского города[105].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.