Житие святого Павла исповедника, архиепископа Цареградского

Житие святого Павла исповедника, архиепископа Цареградского

В царствование императора Констанция [1], сына Константина Великого, православные христиане подверглись гонению со стороны еретиков — ариан, сторону которых держал сам император, тоже увлеченный арианской ересью. В Церкви происходили тогда великие смуты и нестроения, так как мало уже оставалось составлявших опору её великих поборников православия: святой Афанасий, архиепископ Александрийский [2], этот величайший защитник православия, был удален с своего престола, а святой Александр, патриарх Цареградский [3], к этому времени уже скончался.

Когда святой Александр умирал, окружавшие его смертный одр спрашивали его:

— Кому оставляешь нас, духовных чад твоих, отче? Кого оставляешь нам пастырем вместо себя? Кто столь же доблестно управлял бы Церковью Христовою?

Он указал им двух достойных мужей, именно пресвитера Павла, родом из Солуня [4], и диакона Македония, но, при этом, прибавил, что если желают иметь пастыря учительного и имеющего добродетельную жизнь, то избирали бы себе Павла; если же хотят иметь пастырем человека представительного, отличающегося внешним благообразием, то пусть избирают Македония. После сего приснопамятный патриарх скончался. На бывшем, после его кончины, соборе, при совещании о том, кого из двоих возвести на патриарший престол, Павла или Македония, произошел спор между православными и арианами, которых на соборе было очень много. Православные желали Павла, ариане склонялись более на сторону Македония; однако православные одержали верх и на патриаршество избран был в храме святой Ирины — святой Павел и, вошедши на патриарший престол, начал с честью пасти врученное ему стадо.

Во время избрания и хиротонии святого Павла, императора Констанция не было в Царьграде, — он находился в Антиохии [5]. Вследствие сего, он не был расположен к новому патриарху. Возвратившись из Антиохии в Царьград, император выказал явное неудовольствие против патриарха за то, что он взошел на патриарший престол помимо воли царской. Настроенный арианами, император созвал собор, который совершенно неправильно низложил с престола святого Павла, ни в чем неповинного, чистого сердцем, весьма полезного для Церкви Христовой, ибо своею мудростью и жизнью он быль истинным светом миру [6] и сиял в Церкви, как утренняя звезда среди облаков. На место низложенного Павла император возвел епископа Никомидийского Евсевия, и опять удалился в Антиохию. Евсевий, зараженный ересью арианства, начал смущать Церковь своим еретическим учением и всеми силами старался изъять из символа веры слова: рождение, несотворенный, единосущный, так как он не признавал, что Сын Божий есть Бог и во всем равен Богу Отцу. Между тем, низложенный Павел отправился в Рим, где нашел святого Афанасия и многих других епископов, изгнанных Евсевием, и жил вместе с ними. Но Евсевий, не желая, чтобы Афанасий и Павел могли успокоиться от преследований в Риме, отправил полное клеветами на них послание к Юлию, папе Римскому [7]. Папа не дал посланию никакой веры и советовал Афанасию и Павлу и другим епископам возвратиться к своему служению, и, желая оказать им помощь, написал восточным епископам, чтобы они приняли возвращающихся с любовью и не препятствовали им занять свои прежние места.

Таким образом, свергнутые с кафедр, епископы возвратились каждый к своей церкви и разослали к тем, которые их свергли, принесенные с собою из Рима послание папы Юлия.

Но враги православия, получив послание, опять всячески старались прикрыть правду ложью и задумали созвать собор в Антиохии, а папе Юлию пытались отвечать особым посланием. Впрочем, сам Евсевий умер, не дождавшись собора. Тогда православные жители Царьграда с радостью приняли Павла и водворили его на архиепископском престоле, ариане же собрались в другом храме и избрали себе епископом перешедшего на их сторону Македония. Отсюда произошло великое смятение в Константинополе, и многие, при столкновениях двух сторон, пострадали и были убиты. Слух об этом достиг до императора Констанция, находившегося в Антиохии, и он отправил в Константинополь полководца Гермогена с войском, приказав ему изгнать Павла из Константинопольской церкви. Прибыв, Гермоген стал принуждать народ изгнать неповинного ни в чем святого Павла и тем вызвал в городе сильнейший мятеж, так как народ решительно отказался исполнить желание императора. Гермоген хотел употребить в дело военную силу, но толпа яростно бросилась на его дом и сожгла его, а сам Гермоген был вытащен вон и убит.

Император Констанций, узнав об умерщвлении Гермогена, поспешно прибыл из Антиохии в Константинополь, низверг и изгнал Павла и сильно гневался на жителей за принятие, помимо его воли, Павла и за мятеж и убийство Гермогена. За всё это император лишил город половины милостей, дарованных ему Константином Великим, а именно убавил вдвое количество хлеба, ежедневно выдававшегося бедным жителям из императорских житниц. Утвердив затем Македония патриархом Константинопольским, Констанций возвратился в Антиохию. Святой Павел опять удалился на запад и, явившись к папе Юлию, рассказал ему, равно как и императору Римскому Константу [8] обо всем случившемся. Констант, брат Констанция, и папа написали послание к Констанцию, убеждал его принять Павла, как право верующего, и вручили это послание самому Павлу, который вторично отправился из Рима в Константинополь, где православные опять встретили и приняли его с великою радостью; послание же Константа и папы Юлия он отправил через одного знатного вельможу в Антиохию к императору Констанцию. Но Констанций понял эти послания, как порицание себе, и не принял Павла. Напротив, император еще более разгневался на него за вторичное возвращение, без согласия императора, на епископство и вскоре послал в Константинополь начальнику области Филиппу приказание опять низложить и изгнать Павла и возвести Македония. Филипп, боясь народного мятежа и того, что его постигнет участь Гермогена, задумал тайно низвести Павла с епископского престола. С этою целью он, не объявляя никому об императорском приказе, прибыл однажды в находившийся на морском берегу особый двор, — где собирались подати, — называвшийся «Зевксипп». Здесь Филипп сказал, что он явился для получения податей, а между тем послал Павлу почётное приглашение явиться для тайного совещания будто бы об одном общественном деле. Павел, по своей доверчивости, отправился без всяких колебаний. Филипп, опасаясь многочисленной толпы народа, явившейся вместе со святым, на виду у всех не сделал с ним ничего, но, взяв его за руку и беседуя с ним, провёл его во внутренний двор. Там он приказал отворить задние ворота, обращенные к морю и, выведши в них святого, объявил ему волю императора, посадил его на заранее приготовленный корабль и, таким образом, святой, со всеми мерами предосторожности, отправлен был в изгнание. Жить ему было указано на его родине, в городе Солуни, с позволением бывать и во всех окрестных городах, но с запрещением посещать восточные провинции.

После изгнания святого Павла, начальник области торжественно отправился вместе с Македонием на колеснице, в сопровождении многочисленного войска в храм. Узнав об этом, жители Константинополя пришли в великое волнение, и как православные, так и ариане поспешно бросились к храму, стараясь обогнать друг друга и занять скорее там место. Филипп, прибыв к храму, вследствие необычайного стечения народа, не мог войти внутрь. Тогда он свел Македония с колесницы, а воины силою отгоняли народ, но от тесноты передние ряды толпы не имели возможности податься назад; воины же пришли в ярость и стали действовать оружием, пролагая к церкви путь начальнику области и Македонию, при чем погибло 3150 человек — частью от оружия воинов, частью от чрезмерной тесноты, и всё это из-за Македония, который и воссел на патриаршем престоле, согласно желанию царя и благодаря военной силе, но вопреки церковным уставам. В память наступившего якобы мира церковного, император Констанций построил церковь во имя святой Софии (Премудрости Божией, второй Ипостаси Св. Троицы, Сына Божия) и обнёс ее одною общею оградою с созданною Константином Великим церковью Ирины, — (не мученицы, а мира Христова) [9].

Проживши в Солуни некоторое время, святой Павел отправился оттуда в Коринф [10], а оттуда в Рим. Там он опять нашел святого Афанасия, рассказал ему о всех своих злоключениях, и оба они вместе доложили о своей судьбе императору Константу. Император сильно разгневался на брата и написал ему, чтобы он прислал с востока трех епископов, которые должны были дать отчет относительно низвержения Афанасия и Павла и вместе с тем привезти письменное изложение исповедания веры. Получив это послание, Констанций, еще находившийся в Антиохии, испугался братнина гнева и отправил к нему четырех епископов: Наркисса Киликийского, Феодора Фракийского, Мариса Халкидонского и Марка Сирского [11]. Епископы эти, явившись в Рим, к императору, не отважились вступить в собеседование и состязание с Афанасием и Павлом, скрыли свою действительную еретическую веру, какую они изложили в Антиохии и, составив другое изложение, вручили его императору. Изложение это было таково:

«Веруем в Бога Отца Вседержителя Творца и Создателя всего, от Которого всё получило бытие на небесах и на земле, и во Единородного Его Сына Господа нашего Иисуса Христа, прежде всех веков от Отца рожденного, Бога от Бога, Света от Света, чрез Которого всё произошло на небе и на земле видимое и невидимое, истинное Слово и Премудрость, и Силу, и Жизнь и Свет истинный, в последние дни ради нас вочеловечившегося и родившегося от Святой Девы, распятого и умершего, и погребенного, и воскресшего из мертвых в третий день, и восшедшего на небеса, и седящего одесную Отца и грядущего при конце века судить живых и мертвых и воздать каждому по делам, и Царство Его не прекратится и пребывает в бесконечные веки. Веруем во Святаго Духа, Который есть Утешитель и Которого обещал Апостолам Господь и послал им по вознесении Своем на небеса, Которым освящаются истинно и благочестиво верующие в Него души. Говорящих же, что Сын — иного существа, а не от Бога Отца и что было время, когда Его не было, — таких не принимает святая соборная Апостольская Церковь».

Вручивши это изложение веры императору и многим другим лицам, епископы отбыли из Рима. По прошествии трех лет, восточные епископы опять собрались на собор, составили иное изложение веры и отправили его к епископам Италии. Но последние, по причине многословия и растянутости нового изложения, не приняли его, вполне удовлетворяясь тем исповеданием веры, которое изложили святые отцы Никейского собора. Отсюда между восточными и западными церквами возникли несогласия и значительные недоразумения, вследствие чего оба императора созвали епископов на собор в Сардику для рассмотрения исповедания веры и окончательного решения дела Афанасия и Павла. На собор съехалось в Сардику [12] более трёхсот западных епископов и только семьдесят шесть — восточных. Зараженные арианством и в то же время боявшиеся вступить в состязание с такими поборниками православия, как Афанасий и Павел, и потому желавшие удалить их с собора, восточные епископы отказались вступить в соборное собеседование с западными, пока они не изгонят Афанасия и Павла из своей среды. Тогда епископ Средецкий [13] Протоген, преподобный Кудровий и другие сказали восточным:

— Мы и собрались сюда именно для рассуждения — не только о единосущии Сына Отцу, но и о деле Афанасия и Павла.

Услышав это, восточные епископы отделились от западных, оставили Сардику, и, на возвратном пути, достигнув города Филиппополя, в Македонии [14], составили там свой отдельный нечестивый собор, на котором постановили, чтобы Сын не был исповедуем Единосущным Отцу и открыто предали учение об единосущии анафеме. Это еретическое постановление они особыми посланиями объявили по своим епархиям.

Когда весть об этом дошла до отцов Сардикийского собора, то они прежде всего осудили впавших в ересь чрез неправое учение о Сыне Божием, а затем извергли из сана обвинителей Афанасия и Павла; затем они признали полную правильность символа веры, составленного в Никее, и предали анафеме вообще всех не исповедующих, что Сын Единосущен Отцу. Император Констант с своей стороны написал брату Констанцию, убеждая его возвратить Афанасию и Павлу их епископские престолы, и немедленно же отправил Павла в Царьград, давши ему в спутники двух епископов и отправив с ним к Констанцию письмо, в котором между прочим писал:

— Афанасий еще находится у меня, а Павла я посылаю к тебе, для того чтобы держава твоя повелела ему вновь принять престол; о том же прошу и для Афанасия, ибо я узнал, что оба они изгнаны были за свое благочестие и были оклеветаны… Констант к этому прибавил и нечто более резкое, а именно, что, в случае несогласия брата, он, Констант, сам лично пойдет против него с военною силою и, хотя бы против желания Константа, возвратить Афанасию и Павлу их церкви.

Прибыв к императору Констанцию, святой Павел вручил ему письмо Константа. Испуганный угрозою брата, Констанций изгнал Македония и возвёл Павла на патриарший престол; точно так же он вызвал к себе письмом Афанасия и отправил его в Александрию на патриаршество. Велика была радость православных за их пастырей и довольно долгое время они жили в глубоком мире, утешаясь учением великих богодухновенных вселенских учителей. Афанасий в Александрии и Павел в Царьграде были светильниками благочестия для всего мира, далеко разгонявшими тьму арианства. Но вот военачальник Константа Магненций и его соумышленники убили императора в то время, когда он находился на охоте. Как только не стало защитника православия, благочестивого царя Римского Константа, ариане тотчас подняли голову и воздвигли гонение на православных. Прежде всего, они восстали против вселенских поборников православия: Афанасий сам удалился с престола, спасаясь от ариан, искавших его смерти, а блаженный Павел был сослан в заточение в г. Кукузы, в Армении [15], и там заключен в отдельной хижине. Здесь, когда он однажды служил Божественную литургию, ариане напали на него и удавили его омофором.

Таким образом, Македоний опять сделался патриархом Константинопольским и много еще зла причинил Церкви Божией, преследуя и истребляя, православных. Имея себе сильную опору в лице епарха Филиппа, он низверг многих православных епископов и заменил их арианами и, подвергая различным мучением, погубил множество лиц, не желавших иметь с ним церковное общение, причем не щадил и женщин. По его приказанию, одним — отрывали от грудей сосцы, другим, разжавши рот железом, насильно вливали арианское причастие, третьим отрезали носы и уши, иных клеймили огнём, — словом, кровь православных лилась беспощадно. В это именно время ариане усекли мечем двух клириков, Маркиана и Мартирия, бывших нотариями блаженного Павла и поборниками православия [16]. Мучительства Македония простерлись даже на Пафлагонию [17]. Узнавши, что там находится множество православных, он послал туда три вооруженных отряда солдат, для того, чтобы они мечем принудили православных к единению с арианами. Жители города Мантины [18], услыхав о приближении войска, захватили с собою — кто топор, кто — косу, а кто — и просто колья, собрались вместе и вышли против приближающихся; произошла междоусобная схватка, в которой пало множество людей с обеих сторон. В этом кровопролитии виновен был опять таки не кто иной, как Македоний.

Наконец, Македоний без всякого приказания со стороны императора, отважился вырыть из земли и перенести в другое место мощи святого Константина Великого. Тогда вся Церковь, можно сказать, облилась кровью вследствие происшедших отсюда междоусобиц между православными и арианами. Император сильно был недоволен за это на Македония и епарха Филиппа, и оба они, по настоянию Констанция, были лишены — первый патриаршего престола, а второй — епаршества. Несмотря на это, ереси Ария и Македония продолжали существовать и раздирали Церковь еще сорок лет, — до царствование императора Феодосия [19], который созвал, наконец, в Константинополе собор, окончательно осудивший эти ереси [20]. Вслед за сим благочестивый император с великими почестями перенес из Кукуза в Константинополь мощи святого исповедника Христова Павла, воздавая славу Отцу и Сыну и Святому Духу.

Тропарь, глас 3:

Божественныя веры исповеданием, другаго Павла тя церковь ревнителя во священницех показа, свозопит ти и Авель ко Господу, и Захариина кровь праведная: отче преподобне, Христа Бога моли, дароватися нам велией милости.

Кондак, глас 2:

Облиставый на земли, яко звезда небосветлая, кафолическую просвещаеши церковь ныне, о нейже и страдальчествовал еси, душу твою Павле предложив: и якоже Захариина и Авелева, ясно вопиет твоя кровь ко Господу.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.