VIII О СОВЕРШЕНСТВЕ

VIII О СОВЕРШЕНСТВЕ

Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный.

Евангелие от Матфея 5:48

Кто делает зло, на того обратится оно; и он не узнает, откуда оно пришло к нему.

Книга премудрости Иисуса сына Сирахова 27:30

Из множества данных Иисусом заповедей грандиозностью своей выделяется такая: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный.» (Мф 5:48). Дерзнем подчеркнуть, что тут Он учит не тому, чтобы возрастать в совершенстве, не тому, чтобы стремиться к совершенству, — это и без Иисусовых слов столь же естественно, насколько и единственно возможно, но Иисус учит именно быть совершенным. Об этом же говорит Он и в другом месте: «усовершенствовавшись, будет всякий, как учитель его.» (Лк 6:40). Та же тема развивается и Иаковом, призывающим, «чтобы вы были совершенны во всей полноте, без всякого недостатка.» (Иак 1:4).

С другой стороны, Иисус, отвечая на вопрос учеников, кто же может спастись, говорит: «человекам это невозможно, но не Ногу, ибо все возможно Богу.» (Мк 10:27; Мф 19:26). Смысл этих Речений Иисуса: «будьте совершенны» и «человекам это невозможно». — не только не дополняет друг друга при традиционном понимании, но даже наоборот, противопоставлен друг другу. Такие явления дают, с одной стороны, обильную пищу для критиканствующего атеизма, а, с другой стороны, разделяют христианство на божество конфессий и сект по принципам толкования противоречивых или, вернее, кажущихся противоречивыми при ложном понимании речений и формул. Меж тем, в отстаиваемой нами концепции смысл этих слов чудесным образом переливается из одного речения в другое, накрепко спаивая их воедино.

Ведь цель совершенства — «как Отец ваш Небесный» — не могла быть недостижимой в устах Иисуса. Он не мог обольщать людей иллюзией, соблазнять их миражом, манить ложью, но призывал к тому, что истинно, реально, достижимо. Отнюдь не прельщение, но открытие людям истинной цели бытия сокрыто в сей замечательной фразе: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный.» Конечно же, такое возможно, однако не в ходе одной единственной короткой человеческой жизни, но за многие жизни единого начала в новых и новых «телах земных», во многих жизнях-палингенезиях. В предыдущей главе мы с достаточной точностью определили имя этому единому совершенствующему началу, коим является дух человеческий, или муж, или внутренний человек, который «со дня на день обновляется.» (2 Кор 4:16) — совершенствуется. И когда сей внутренний человек достигает в своем обновлении, совершенствовании, того, чтобы стать, «как Учитель», достигает богоподобия, когда он становится совершен, как Отец, то тогда только он и спасается, «ибо все возможно Богу».

В форме иносказания об этом совершенствовании говорится в несколько раз уже упоминавшейся нами замечательной притче, которую приводит один лишь Марк: «Царствие Божие подобно тому, как если человек бросит семя в землю, и спит, и встает ночью и днем; и как семя всходит и растет, не знает он, ибо земля сама собою производит сперва зелень, потом колос, потом полное зерно в колосе. Когда же созреет плод, немедленно посылает серп, потому что настала жатва.» (Мк 4:26-29).

В притчах не бывает лишних слов, и по уяснении сути учения о палингенезии не нужно титанических усилий, дабы понять, какую нагрузку несут слова о том, что человек «встает {ночью и днем}», причем надо понимать — это читается между строк, — что встает он не раз, но многократно, а значит и ложится тоже многократно, или, как говорится в притче, «спит». После такого пояснения становится окончательно ясно, что сия притча неотрывна от принципа палингенетического движения.

В равной мере важна и Иоаннова притча, являющаяся прямым продолжением притчи из Марка. Предпошлем и ей замечание, что притча из Иоанна также может быть понята лишь в связи с палингенезией: «Жнущий получает награду и собирает плод в жизнь вечную, так что и сеющий, и жнущий радоваться будут, ибо в этом случае справедливо изречение: один сеет, а другой жнет. Я послал вас жать то, над чем вы не трудились: другие трудились, а вы вошли в труд их.» (Ин 4:36-38).

Не нужно особых стараний для понимания того, что жнец в этой серии притчей связывается с той палингенезией единого начала человека, во время которой происходит окончательное утверждение совершенства человека — сбор урожая, посеянного некоторое число жизней-палингенезии тому назад. Сколько же их может уйти на эволюцию подобного рода? На этот вопрос мы ответить не сможем, ибо сие составляет тайну. Правда, если мы станем достаточно тщательно исследовать Библию, то в книге пророка Амоса встретимся с контекстом сеяния и жатвы в таком виде: «Вот, наступают дни, говорит Господь, когда пахарь застанет еще жнеца, а топчущий виноград — сеятеля.» (Ам 9:13). Однако, не задавая вопроса, не настали ли еще дни, о коих говорится у Амоса, - мы не будем сразу же торопиться переоценивать значение последней мудрости и вернемся к Павлу.

Итак, поднимаясь по ступеням совершенствования в палингенезии, сеясь в теле душевном, восставая в теле духовном (1 Кор 15:44), возрастая в любви, в вере, в надежде, в знании, субъект совершенствования, внутренний человек, муж, достигает в свое время состояния, о коем Сам Иисус сказал так: «Верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит...» (Ин 14:12). Вдумайтесь в эти слова. Представьте себе Человека, творящего более того, что творил Иисус. Такой человек возможен, но многие ли обладают столь богатым воображением, чтобы, по меньшей мере, представить себе сие, не говоря уже о том, чтобы твердо верить этому? И не оказывается ли ограниченной этим сама вера, дающая власть творить дела Христовы?

Связав воедино смысл ответа Иисуса на вопрос о том, кто же может спастись, с Его призывом к богосовершенству, мы пришли к пониманию полной синонимичности достижения совершенства и спасения, хотя для многих читателей сие замечание и является абсолютно излишним. Вероятно, столь же излишне будет замечание о том, что спасение полностью равнозначно таким понятиям, как освобождение и достижение вечной жизни, ибо истинно свободен лишь Бог и истинно живым, сущим, может являться один только Бог (ср. Исх 3:14; Нав 3:10; Ис 49:18; Иер 22:24; 46:18), рабами Которого являются человеки (1 Пар 6:49; Дан 6:20; Иак 1:1; Тит 1:1).

Поскольку мы заговорили о состояниях, противопоставленных совершенству, то нам следует чуть больше внимания уделить теме рабства. Итак, человек, являясь на определенном этапе пути своего совершенствования рабом, по мере возрастания своего в вере, по .мере того, как «земля сама собою производит сперва зелень, потом колос, потом полное зерно в колосе» (Мк 4:28), получает усыновление, становится Сыном. О сем-то нам необходимо поговорить более подробно, тем более, что мы не будем испытывать недостатка в библейских свидетельствах.

Взглянем, что говорит Апостол Павел, определяя границы совершенствования — того, с чего начинает и чем заканчивает муж, проходящий совершенствование в палингенезии: «Так и написано: первый человек [муж] Адам стал душею живущею; а последний Адам есть дух животворящий... Первый человек [муж] — из земли, перстный, второй человек [муж] — Господь с неба. Каков перстный, таковы и перстные; и каков небесный, таковы и небесные. И как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного.» (1 Кор 15:45,47-49).

Не требуется обладать прозорливостью ясновидящего, чтобы провести параллели: с одной стороны, — первый человек Адам — душа живущая — человек из земли, перстный — перстные, носящие образ перстного; и, с другой стороны, — последний Адам — дух животворящий — второй человек — Господь с неба, небесный — небесные, носящие образ небесного. Позволим себе обратить внимание читателя — небесные суть отчетливо множественное число, а это лишний раз говорит в пользу того, что Сынов может быть много, и, кто они не знает никто, кроме Отца.

А вот, что дает обращение в этом контексте к апокрифу: «Человек неба — многочисленнее его сыновья, чем у человека земли. Если сыновья Адама многочисленны, хотя они умирают, насколько более числом сыновья человека совершенного, — те, которые не умирают, но порождаются постоянно.» (Филипп 28); «Жемчужина, если она брошена в грязь, не станет более презираемой, и, если ее натрут бальзамом, она не станет более ценной. Но она всегда ценна для обладателя. Подобным образом и сыны Божий, где бы они ни были, они всегда имеют ценность для Отца.» (Филипп 48).

А какова глубина того, что сокрыто в словах величайших Апостолов Иоанна и Павла: «Мы теперь дети Божий; но еще не открылось, что будем. Знаем только, что когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть.» (1 Ин 3:2); «Мы {же} все открытым лицем, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа.» (2 Кор 3:18); «теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь я знаю отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан.» (1 Кор 13:12).

Обратим внимание на формулы: «подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть»; «познаю, подобно как я познан»; «взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ». Та же мысль, но в более развернутой форме, позволяющей увидеть глубину этой мудрости, приведена у Филиппа: «Невозможно, чтобы кто-то видел что-нибудь из вечного, если он не станет подобным этому. В истине не так, как с человеком, который в мире: он видит солнце, хотя он не солнце, и он видит небо, землю и другие предметы, не будучи всем сим. Но [если] ты увидел нечто в том месте [в истине] — ты стал им. Ты увидел Духа — ты стал Духом. Ты увидел Христа — ты стал Христом. Ты увидел Отца — ты стал Отцом. Ибо ты в этом мире видишь каждую вещь и ты не видишь лишь себя. Себя же ты видишь в том месте, ибо ты станешь тем, что ты видишь.» (Филипп 44). А теперь скажите, случайны ли слова Павла: «как в зеркале»?

Ведя повествование о языке притчей, мы приводили фрагмент, к которому обещали вернуться по причине глубины мудрости, заключенной в ней. Сдержим слово: «Кто есть Сын не знает никто, кроме Отца.» (Лк 10:22); или «Никто не знает Сына, кроме Отца.» (Мф 11:27). Прибавим к сему и ветхозаветное свидетельство, удивительно синоптичное приведенным фрагментам: «Как не можешь ты исследовать и познать того, что во глубине моря, так никто не может на земле видеть Сына Моего, ни тех, которые с Ним, разве только во время дня Его.» (3 Езд 13:52). Возможно для кого-то сие и является прописной истиной, но смеем заметить, что этот «день Его», о коем говорит Ездра еще не наступил, но только грядет, ибо и Павел пишет: «Мы будем вашею похвалою, равно и вы нашею, в день Господа нашего Иисуса Христа.» (2 Кор 1:13,14).

Итак, человеки, какие бы посты они ни занимали в земных иерархиях, не имеют возможности до наступления «дня Господа нашего Иисуса Христа» судить, Кто есть Сын, Который есть Сын, ибо этого не знает никто, кроме Отца. И стать Сыном Божиим есть цель совершенствования в рамках человеческой формы, в веке сем; сие есть некий этап, некая ступень совершенствования в полноте.

В продолжение наших рассуждений на тему усыновления раба, превращения раба в Сына, нужно обратить внимание на такие фрагменты: «Отец любит Сына и показывает Ему все, что творит Сам, и покажет Ему дела больше сих, так что вы удивитесь.» (Ин 5:20); «ибо не мерою дает Бог Духа. Отец любит Сына и все дал в руку Его. Верующий в Сына имеет жизнь вечную, а не верующий в Сына не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нем.» (Ин 3:34-36). На слова эти следует обратить внимание потому, что в них Иисус говорит о Сыне в третьем лице, что допускает возможность и кому-то еще быть Сыном. Впрочем, на фоне других аргументов последний носит характер лишь косвенного доказательства.

Все вышеизложенное дает совершенно иное толкование возможности осуществить призыв Иисуса, весьма близкий заповеди богосовершенства: «Да будете сынами Отца вашего Небесного.» (Мф 5:45). Мы не можем в размышлениях над этой заповедью обойти вниманием и еще одну тайну, открываемую Апостолом Павлом: «Все водимые Духом Божиим, суть сыны Божий. Сей самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы — дети Божий. А если дети, то и наследники, наследники Божий, сонаследники же Христу...» (Рим 8:14,16,17).

А какова глубина мудрости продолжения знакомых нам слов: «{Еще скажу: наследник, доколе он в детстве, ничем не отличается от раба, хотя и господин всего: он подчинен попечителям и домоправителям до срока, отцом назначенного. Так и мы, доколе были в детстве, были порабощены вещественным началам мира;} но когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего [Единородного], Который родился от жены, подчинился закону, чтобы искупить подзаконных, дабы нам получить усыновление. А как вы — сыны [!!!], то Бог послал в сердца ваши Духа Сына Своего, вопиющего: «Авва, Отче!» Посему ты уже не раб, но сын; а если сын, то и наследник Божий через Иисуса Христа.» (Гал 4:1-7).

Последние слова этого фрагмента достойны многократного повторения:

«ты уже не раб, но сын; а если сын, то и наследник Божий».

Небольшая заминка возникает с тем, что в настоящем и во многих других фрагментах «Сын» пишется с заглавной буквы, тогда, как в иных местах речь идет о «сыне» со строчной буквы. Те же самые замечания нужно сделать и в отношении написания слова «церковь» — чуть ранее мы сталкивались с этим вопросом. Позволим себе в этой связи заметить читателю, что мы цитируем русский перевод Библии, притом что оригиналы ее написаны на греческом языке и иврите. Об иврите нужно сказать, что он вообще никогда не знал понятия заглавной буквы, что же до греческого, то тут, наоборот, все писалось прописными буквами. Строчные же буквы появились много позже времени написания всех новозаветных текстов. Посему, имея в виду библейский оригинал, совершенно бессмысленно говорить о разнице между «Сыном Человеческим» и «сыном человеческим». Что же касается переводов на другие языки, то написание этих слов зависит от конфессиональных пристрастий, то есть является человекотворчеством. Дело не обходится без курьезов, примером чего является эпизод, где Иисус задает фарисеям и книжникам вопрос, является ли Христос сыном Давидовым (Мф22:41-45; Мк 12:35-37; Лк 20:41). Ирония человекотворчества здесь доходит до того, что в сем фрагменте синодальный (православный) вариант Евангелия от Матфея содержит написание «сын Давидов», а в Евангелиях от Марка и от Луки «Сын Давидов». Что же скажем? — человекотворчество есть челекотворчество.

1б

Изучая материал о Сыне, мы не могли не поставить читателя еще перед одной загадкой, заключающейся в более чем множественной символике Сына Божия. Конечно, ни для кого не будет откровением, что Христос (по-гречески «помазанник») или (что то же по-еврейски) Мессия является Сыном Божиим. Равно никого не смутит, что речь идет то о Сыне Божием, то о Сыне Человеческом, а под именами этими скрывается один и тот же Христос-Мессия. Точно так же, никто не ломает себе голову над тем, кто скрывается под символикой Агнца Божия (Ин 1:29; Отк 5:6 и др.). Не вызовет особого замешательства среди толковников и сравнение Христа с Пасхой (1 Кор 5:8).

Заметно более сложна проблема параллелей между Христом и Словом. Так, стих русского перевода: «Отец, Слово и Святый Дух; и Сии три суть едино.» (1 Ин 5:7), — является ни чем иным, как неудачной фальшивкой — ни в одном из греческих манускриптов нет ничего похожего. Тем не менее разногласия, возникающие по поводу Иоаннова уподобления Христа Слову Божию разрешимы. Мы говорим о словах: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. (Ин 1:1); и чуть позже: «И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины...» (Ин 1:14). Разногласия же, хоть и разрешимые, возникают потому, что даже по мнению известных христианских богословов более верным прочтением начала Евангелия от Иоанна является такое: «В начале было Слово, и Слово было к Богу». Церковь, впрочем, никак не противилась такому прочтению, ибо эти толковники не только не выходили за рамки догмата о Троице, но таким своим толкованием сей догмат как бы подтверждали. Авторитетом в этом вопросе все же являются не отцы церкви, а правила грамматики греческого языка — языка Нового Завета. И вот, сия-то грамматика допускает сказать не только: «Слово было к Богу», — но и даже: «Слово было Божественно.», — а это уже вряд ли понравится ортодоксам.

Сделав такое отвлечение, вернемся к нашей главной теме — теме множественности символики Христа. Итак, в Откровении Иоанна Богослова в повествовании появляется загадочный «младенец мужеского пола» (Отк 12:5,13). Даже самые ортодоксальные экзегеты не могут не толковать рождение этого удивительного младенца как рождение Христа в сердцах верующих в Него, чему учит нас, например, православная «Толковая Библия», изданная в 1913 году. Правда, сия экзегетика не хочет замечать, что при том, что Христос рождается в сердце верующего, муки родами загадочным образом постигают Церковь (в данном случае, естественно, православную).

Наши взгляды, как уже, вероятно, понял читатель, заставляют нас с известной долей сарказма смотреть на последнее толкование родовых мук. Возможное толкование сих мук, как следствии гонений на Церковь за проповедь учения Христа, благодаря которым Он рождался в сердцах новообращенных, ведет нас к абсурду, ибо тогда нам пришлось бы согласиться, что Христос может родиться в сердце верующего лишь в период гонений на Церковь, каковые и символизированы как бы родовыми муками. Что же касается периодов мира и безопасности, то нам пришлось бы смириться с невозможностью рождения Христа в сердце. Но не зря ли Он тогда и распялся за нас?

Однако с иной возможностью рождения Христа в сердце верующего в Него мы не можем не согласиться, и теперь читатель поймет, почему мы выделили слова «в сердце вашем» в приведенной совсем недавно цитате из послания Павла к Галатам (Гал 4:1-7). Обращает на себя внимание и другой фрагмент из того же послания: «Бог... благоволил открыть во мне Сына Своего...» (Гал 1:15,16). И тут-то самое время спросить, хотя, понятное дело, что вопрос этот — чисто риторический: не связано ли рождение сего «младенца мужеского пола» с тем самым чадородием, через которое может спастись жена, «если пребудет в вере и любви и в святости с целомудрием.» (1 Тим 2:15)?

Фома так передает слова Иисуса: «Тот, кто напился из Моих уст, станет, как Я. Я также, — Я стану им, и тайное откроется ему,» (Фома 108).

Напомним лишний раз, что идея имманентности Бога человеческой душе оказалась не чуждой даже и христианской традиции, за что мы отдали должное Игнатию Антиохийскому, прозванному Богоносцем. Были и в средние века учителя, такие как, например, Мейстер Экхарт, говорившие о присутствии Бога в человеке. Но все «оказалось» для традиции ересью.

1в

И под занавес рассмотрения нашей темы, отмечаем, что не может быть сомнений относительно написанного в Откровении Иоанна Богослова: «Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем, как и Я победил и сел с Отцем Моим на престоле Его.» (Отк 3:21). Здесь подчеркивается величие примера, которому можно подражать, за которым можно последовать, достигая тех же высот. Недаром же Он говорил: «Я есмь путь и истина и жизнь.» (Ин 14:6); «кто последует за Мной, не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни.» (Ин 8:12).

Позволим себе обратить внимание читателя на факт, что Тот, от лица Кого ведется повествование в приведенном отрывке Откровения, воссел с Отцем Своим на престоле Его лишь после того, как Сам победил. То есть Он должен был бороться за это право и не мог достичь цели иначе, как, употребляя усилие, победив. Подобное же справедливо и в отношении другого фрагмента Откровения: «Кто побеждает и соблюдает дела Мои до конца, тому дам власть над язычниками,.. как и Я получил власть от Отца Моего...» (Отк 2:26,27). «Имеющий ухо [слышать] да слышит.» (Отк 2:28)

Отчасти забегая вперед, отчасти возвращаясь чуть назад, приведем еще одну выдержку, свидетельствующую о множестве сынов Божиих: «Кого Он [Бог] предузнал, тем и предопределил быть подобными образу Сына Своего, дабы Он был первородным между многими братьями. А кого Он предопределил, тех и призвал, а кого призвал, тех и оправдал; а кого оправдал, тех и прославил. Что же сказать на это?» (Рим 8:29-31). И в правду, что же? Ведь речь идет о первородстве между многими братьями — и в этой части мы вернулись назад. А вперед мы забежали в том смысле, что несколько ранее, чем хотелось бы, обратились к столь сложному понятию, как предопределение.

Итак, в первом послании Апостола Павла к Коринфянам дано описание начала и конца отсчетов совершенствования для мужа, внутреннего человека. Между этими точками лежат многие жизни, «и если мы в этой только жизни надеемся на Христа, то мы несчастнее всех человеков.» (1 Кор 15:19).

В главе, посвященной палингенезии, мы обещали вернуться к вопросу взаимных связей закона палингенезии и символики краеугольного камня в связи с образом Сына Человеческого. Несмотря на то, что мы в настоящей главе так до сих пор и не упомянули сего краеугольного камня, надеемся, читателю уже стало ясно, каким образом палингенетическое развитие связано с Сыном.

В других контекстах и несколько иной системе символов ту же связь можно проследить и в послеапостольских писаниях. К примеру, в Ермовом «Пастыре» читаем: «Большое дерево, покрывающее поля и горы и всю землю, означает закон Божий, данный всему миру; закон этот есть Сын Божий, проповеданный во всех концах...» (111.8:3). Во след этому и мы можем сказать, что краеугольный камень эволюции единого начала в человеке посредством палингенетического совершенствования ведет к Сыну Божию. Закон Божий есть Сын Божий. Поговорив о цели, теперь самое время перейти собственно к пути, часто бывающему тернистым.

2

Человеческая природа, человеческий образ, человеческая жизнь... Как часто приходится обращаться к сим понятиям, и со сколькими ограничениями связано понятие человеческого. И из всех ограничений главнейшим и кажущимся непреодолимым является смертность человека. Но смертность есть неизбежный атрибут лишь физического тела человека, но не духа, который продолжает совершенствование с новой женой, в новом теле: «Как смерть через человека, так через человека и воскресение мертвых.» (1 Кор 15:21). То, что «смерть через человека», читатель воспринимает естественно, ибо смертность является по человеческому опыту неизбежным свойством человека. Однако обратите внимание, ведь и воскресение тоже через человека — значит воскрешаемость не менее присуща человеку, нежели смертность. И еще нужно обратить внимание — воскресение не через Человека (с заглавной буквы), как то следовало бы написать, имея в виду только Христа, а через человека (со строчной буквы). Таким образом смертность как неотвратимая характеристика человека теряет свою силу, и уже с другим оттенком звучат слова пророка: «Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа?» (Ос 13:14; 1 Кор 15:55).

Риторика последних вопросов перекликается с пророчеством «Поглощена смерть победою.» (1 Кор 15:54), и пророчество это имеет несколько смыслов. Один из них заключается в том, что вечная часть, внутренний человек, муж тех жен, которые не смогут спастись в своей нынешней жизни, «потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь и немногие находят их» (Мф 7:14) все же не попадает в ад — «ад! где твоя победа?» Однако через это его следующая жена в новой палингенезии, в новой жизни, «по путям мужа» (Иов 34:11) наказывается кажущимися часто незаслуженными страданиями, которые достигают и его самого. Такой смысл заключен в речении: «изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло в воскресение осуждения.» (Ин 5:29).

Вспомним еще раз Соломона: «Я был отрок даровитый и душу получил добрую; притом, будучи добрым, я вошел и в тело чистое.» (Прем 8:19,20). Но не все отроки даровиты и не все добры, и, хотя в воскресение изыдут все, однако не все получат тело чистое. Сие-то и подразумевается в случае воскресения осуждения. И это-то воскресение осуждения имеет в виду Иисус, когда говорит: «лучше тебе увечному войти в жизнь, чем нежели с двумя руками идти в геенну огненную, в огонь неугасимый,.. лучше тебе войти в жизнь хромому, нежели с двумя ногами быть ввержену... в огонь неугасимый, лучше тебе с одним глазом войти в Царствие Божие, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную.» (Мк 9:43.45,47; Мф 18:8,9).

В порядке полемики с традиционным взглядом, скажем, что если считать тех самых хромых, слепых и увечных рождающимися в мир таковыми по Божию промыслу — а так утверждают традиционные экзегеты, оправдывающие сие тем, что якобы Господь Бог, предвидя будущие грехи человека, создает ему более благоприятные условия для спасения, лишая его членов, — то, пользуясь такой логикой, мы приходим к явному абсурду. То есть Бог создает человека столь плохим, что уж лучше ему увечным войти в жизнь, получив тем самым шанс на спасение, нежели безнадежно оказаться в геенне огненной со всеми членами. И, дабы дать человеку шанс на спасение, Сам же Бог и лишает его членов. Бессмыслица этого толкования очевидна.

Продолжая тему воскресения осуждения, отметим, что если грехи продолжают умножаться — по человеческому разумению говорим, — то все более усиливается и осуждение в глазах небес, и уже само земное существование может стать для человека настоящим адом, однако таким, где путь ко спасению (для внутреннего человека) все-таки не закрывается совсем, и где есть еще выход на путь лучшей участи, путь спасения. Посему обретает конкретный смысл риторический вопрос Ездры: «Что нам пользы в том, что мы будем снова жить, но будем жестоко мучиться?» (3 Езд 7:{67}).

Здесь нам нужно сделать важное уточнение, связанное с тем, что нам меньше всего хотелось бы, чтобы у читателя сложилось впечатление, что процесс, описанный нами, касается душ, внешних человеков, жен, — что и для них он ничем не ограничен, хотя внутреннему человеку и дается всякий раз новая жизнь для дальнейшего совершенствования. Условия, в которых совершенствуются внутренний и внешний человек, принципиально различны, ибо палингенезия касается только мужей. Души же никуда не переселяются, и жены живут во плоти только один раз, поэтому все ограничения, о которых говорит традиционное христианство остаются для них в силе. Об этих ограничениях свидетельствуют многие притчи, например: «подвизайтесь войти сквозь тесные врата, ибо сказываю вам, многие поищут войти и не возмогут. Когда хозяин дома встанет и затворит двери, тогда вы, стоя вне, станете стучать в двери и говорить: Господи! Господи! отвори нам; но скажет вам в ответ: не знаю вас, откуда вы.» (Лк 13:24-28). Можно обратиться и к притче о мудрых и неразумных девицах в ожидании жениха (Мф 25:1-12). Сию притчу мы приведем и рассмотрим несколько позже.

Однако, как бы то ни было, для мужа путь ко спасению не закрывается полностью, свидетельство чего мы находим в притче о виноградаре и смоковнице, в которой разве лишь слепой может не увидеть повествования о многократном возвращении в мир сей, о палингенезии: «Некто имел в винограднике своем посаженную смоковницу, и пришел искать плода на ней и не нашел; и сказал виноградарю: вот, я третий год прихожу искать плода на этой смоковнице и не нахожу; сруби ее: на что она и место занимает? Но он сказал ему в ответ: господин! оставь ее и на этот год, пока я окопаю ее и обложу навозом, — не принесет ли плода, если же нет, то в следующий год срубишь ее.» (Лк 13:6-9). Так внутреннему человеку дается возможность в новой палингенезии сотворить добро — принести плод.

Обязательно найдутся люди, которые скажут: Но ведь здесь речь идет не о чем другом, как о плодах, то есть о добрых делах, совершаемых в этой единственной жизни; здесь и речи нет о другой смоковнице, а вот это-то и было бы палингенезией. Однако такие критики не замечают явного противоречия, заключенного в их собственном толковании. Ведь если следовать логике их экзегетики, то неизбежен вывод, что добродетельным, приносящим плод людям, Господь Бог жизнь продлевает, а людям пустым, злым, творящим беззакония, Он должен был бы стремиться укорачивать жизнь, а если и продлевать, то лишь по ходатайству виноградаря. Но «часто ли угасает светильник у беззаконного?» (Иов 21:17). Вспомнив, сколько антихристов дожило до глубокой старости, пережив многих праведников, читатель не сможет не заметить противоречия логики сей экзегетики. Помимо вышесказанного, лобовая трактовка этой притчи неверна, «ибо Он [Отец Небесный! повелевает Солнцу Своему всходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных.» (Мф 5:45) Однако нам не представляется возможным в рамках нашей работы полемизировать со всеми несуразностями, встречающимися в толкованиях традиционной экзегетики, а посему вернемся к нашему повествованию.

Помимо притчи о смоковнице и виноградаре, есть и другие свидетельства всегда существующей возможности для мужа заняться искуплением грехов. Одним из таковых являются слова Павла: «Земля, пившая многократно сходящий на нее дождь и произращающая злак, полезный тем, для которых и возделывается, получает благословение от Бога; а производящая тернии и волчцы негодна и близка к проклятию, которого конец — сожжение.» (Евр 6:7,8). Мы выделили одно слово, ибо надо обратить внимание на то, что земля близка к проклятию, но не проклята — это далеко не одно и то же. Мотив близости к смерти, и вместе с тем запрет на ее окончательность звучит в риторическом вопросе: «Неужели они преткнулись, чтобы совсем пасть?» (Рим 11:11).

Заслуживает внимания и другой отрывок Павла, отчетливо перекликающийся с мотивом преткновения о камень: «Строит ли кто на этом основании [Иисус Христос] из золота, серебра, драгоценных камней, дерева, сена, соломы, — каждого дело обнаружится; ибо день покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть. У кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду. А у кого дело сгорит, тот потерпит урон; впрочем сам спасется, но так, как бы из огня.» (1 Кор 3:12-15).

Итак, мы знаем — на то, чтобы «проходить предлежащее нам поприще» (Евр 12:1), отводится не одна жизнь, а многие жизни-палингенезии мужа, единого начала в человеке. Мы понимаем именно в смысле вышесказанного заповедь Иисуса, которой Он учит в нагорной проповеди, говоря: «Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют, и где воры не подкапывают и не крадут.» (Мф 16:19,20). Мы понимаем, что в масштабе вечности бессмысленно приобретать то, что невозможно взять в «следующие жизни». Об этом, кстати, говорит и Павел, учащий, чтобы мы «благодетельствовали, богатели добрыми делами, были щедры и общительны, собирая себе сокровище, доброе основание для будущего, чтобы достигнуть вечной жизни.» (1 Тим 6:18,19). И из притчи о мудрых и неразумных девицах (Мф25:1-12), подробный разбор коей пока еще преждевремен, по причине чего мы просто упоминаем о ней в надежде, что читатель сам предварительно прочтет ее, — из сей-то притчи следует, что говорить о благополучном исходе бессмысленно, не набрав в свой светильник масла.

3

«Воздаяние человеку — по делам рук его.» (Прит 12:14);

«Воздай им по делам их, по злым поступкам их, по делам рук их воздай им, отдай им заслуженное ими.» (Пс 27:4);

«Укрепитесь и пусть не ослабевают руки ваши, потому что есть возмездие за дела ваши.» (2 Пар 15:7);

«Не может быть у Бога неправда или у Вседержителя неправосудие, ибо Он по делам человека поступает с ним и по путям мужа воздает ему.» (Иов 34:10,11). Пророческая формула Иова, которую мы только по уразумению символа мужа и сможем уяснить.

Учение о палингенезии соединяет кажущуюся разорванной нить, один из концов которой в противном случае (вне палингенетических взглядов) уходит в никуда, оставляя без ответа вопрос, почему одни получают воздаяние за грехи в жизни сей, а другие, будучи большими нечестивцами в сей жизни, не получают никакого наказания, но напротив, пребывают во славе и богатстве, так что не приходится удивляться мнениям людей, к которым обращено обличение пророка Малахии: «Вы говорите: «тщетно служение Богу, и что пользы, что мы соблюдали постановления Его, и ходили в печальной одежде пред лицем Господа Саваофа? И ныне мы считаем надменных счастливыми: лучше устраивают себя делающие беззакония, и хотя искушают Бога, но остаются целы.» (Мал 3:14,15). Другой конец нити приходит из ниоткуда, заставляя ломать голову над причиной наказания невинных детей врожденной болезнью, нищетой и другими несчастьями, которым нет явной причины в виде совершенного греха.

Взглянем в этой связи на такой фрагмент Ветхого Завета, обратив особое внимание на последние слова: «Кто бросает камень вверх, бросает его на свою голову; и коварный удар разделит раны. Кто роет яму, сам упадет в нее; и кто ставит сеть, сам будет уловлен ею. Кто делает зло, на того обратится оно; и он не узнает, откуда оно пришло к нему.» (Сир 27:28-30).

Собирая воедино все, сказанное выше в Ветхом Завете, мы можем подытожить суть предельно коротким высказыванием того же Апостола Павла: «Что посеет человек, то и пожнет.» (Гал 6:7); «при сем скажу: кто сеет скупо, тот скупо и пожнет; а кто сеет Щедро, тот щедро и пожнет.» (2 Кор 9:6). Есть у него и более развернутое изложение этого закона — закона (по человеческому разумению говорим) причины и следствия, деяния и воздаяния: Бог «воздаст каждому по делам его; Тем, которые постоянством в Добром деле ищут славы, чести и бессмертия, жизнь вечную; а тем, которые упорствуют и не покоряются истине, но предаются неправде, ярость и гнев. Скорбь и теснота всякой душе человека, Делающего злое... Напротив, слава и честь и мир всякому, Делающему доброе... Ибо нет лицеприятия у Бога.» (Рим 2:6-11 см. тж. Еф 6:8,9; Кол 3:23-25).

Вот тут-то традиционное христианство и попытается схватить нас за руку! А для чего же тогда существует благодать? — спросит оно — ведь в том же самом послании к Римлянам, которое мы цитируем, черным по белому написано: «Мы признаем, что человек оправдывается верою, независимо от дел закона.» (Рим 3:28), «получая оправдание верою, по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе.» (Рим 3:24).

Немысленные! вы хотели остановить нас, схватив, но поймали лишь воздух. Ибо в «спасении благодатью по вере» вы цепляетесь за соломинку слов «спасение» и «благодатью», но слово «вера» вы считаете само собой разумеющимся и неотъемлемо, почти как по первородству, присущим вам качеством. Откройте глаза! Ведь вера есть высшее качество, пробным камнем которого являются слова Иисуса: «Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит...» (Ин 14:12) или «если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас.» (Мф 17:20; 21:21; Мк 9:23; 11:23; Лк 17:6). Что же, может быть, сии требования действительно чрезмерны?..

Давайте возьмем тогда что-либо попроще. Вот что говорит Иисус в самом конце Евангелия от Марка: «Уверовавших {же} будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы,., они пошли... везде при... подкреплении слова последующими знамениями...» (Мк 16:17-20).

Нельзя не предвидеть и такого мнения, что гора и прочее являются не чем иным, как символами. Верно, есть ситуации, в которых гору передвигаемую можно толковать символически и иносказательно. И смертоносное питье для нас не составило бы большой загадки, равно как то, что можно руками брать змей. Но только тогда будьте последовательными символистами — объясните сии символы и сотворите сии чудеса хотя бы образно, хотя бы для себя, и сверьте веру вашу с тем, что у вас получится. А уж коль скоро вы не сможете ничего, так вам ничего не останется, как признаться в скудости веры вашей. Затем — хочешь не хочешь — вам придется вспомнить, что «по вере вашей да будет вам» (Мф 9:29) и уже с этим соизмерять благодать и спасение ею.

Говоря о спасении благодатью по вере, нужно напомнить, что, как мы выяснили в одной из первых глав, вера не есть дискретное понятие, но имеет спектр непрерывных значений от полной нищеты в вере и до обладания всей верой. И постольку, поскольку благодать спасения дается по вере, то и ее существование, совершенно очевидно, не может ограничиваться лишь двумя допустимыми значениями — есть или нет. Благодать, как и вера, может отсутствовать вообще, ее может быть мало, больше, много, очень много, наконец, может быть вся благодать. Такой благодатью гораздо труднее спекулировать...

А, может быть, вы все же неправильно понимаете слово «вера» ?..

Ведь суетное понимание сего слова, когда оно либо почти становится синонимом конфессиональной принадлежности, либо несет в себе некий оттенок предположительности, — не имеет ничего общего с тем высоким смыслом, который вложен в вышеприведенные отрывки. Более того, вера есть один из величайших даров Духа Святаго наряду с чудотворением, пророчеством, мудростью: «Одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания тем же Духом; иному вера, тем же Духом, иному дары исцеления, тем же Духом; иному чудотворения, иному пророчество...» (1 Кор 12:8-10).

Приверженцы традиционного христианства не стремятся быть чудотворцами, целителями, пророками, не говоря уже о том, чтобы следовать повелению Павла: «Ревнуйте о дарах больших {и я покажу вам путь еще превосходнейший}.» (1 Кор 12:31). Зато обладание верой (а значит, и благодатью) считается ими чем-то несравненно более доступным, естественным, легким. Увы, вот такой-то взгляд и представляет собой настоящее самообольщение, иллюзию, мираж.

Удивителен в этом отношении фрагмент «Пастыря» Ерма: «Те, которые никогда не изыскивали истины, и не исследовали о божестве, но только уверовали и потом предались разным занятиям языческим и другим делам мира сего, те не понимают притчей божественных, потому что они помрачаются от таких дел, повреждаются и загрубевают смыслом. Как хорошие виноградные лозы, оставляемые в пренебрежении, подавляются и заглушаются разными растениями и терниями, так и те люди, которые только уверовали и вдались в дела мира сего, лишаются своего смысла, и, думая о богатствах, совершенно ничего не понимают... Но те, которые имеют страх Божий, тщательно исследуют об истине и о божественном и имеют сердце, обращенное к Господу, легко принимают все, что говорится им... Ибо, где обитает Господь, там много разума; поэтому прилепись к Господу, и все поймешь и уразумеешь.» (Ерм «Пастырь» 11:10.1).

Итак, как мог без труда заметить читатель, мы устраняем кажущуюся антиномичность положений о спасении делами, как то сформулировано Апостолом Иаковом в его не оставляющей никаких сомнений риторике: «Что пользы, братия мои, если кто говорит, что он имеет веру, а дел не имеет? Может ли эта вера спасти его?» (Иак 2:14), — и о спасении благодатью, о которой говорит Павел: «Благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился.» (Еф 2:8,9). Эти кажущиеся исключающими друг друга формулировки становятся взаимодополняющими при понимании, что Божий дар спасения благодатью может достичь человека лишь через веру, критерием истинности которой («с горчичное зерно») являются дела, которые способен творить верующий. Спасешься ты верой, это правда Но для истинности веры нет иного критерия, кроме дел. Потому-то прав Иаков, говоря об Аврааме: «вера содействовала делам его, и делами вера достигла совершенства...» (Иак 2:22)

4а

Обсуждая вопрос цели совершенствования, мы исследовали если сие слово применимо в этом контексте, эволюционную линию, путь должный, ведущий к Сыну Человеческому. Стоит взглянуть на этот же вопрос с деградационной, инволюционной точки зрения. Иными словами, нам надо рассмотреть вопрос того, что будет с духом человека, делающим все противно должному (по человеческому разумению), возлюбившим тьму, идущим ее дорогой, являющимся игрушкой в руках темных сил.

Для нашего исследования инволюции нелишне вспомнить, что среди подвизавшихся за веру «вкрались некоторые люди, издревле предназначенные к осуждению, нечестивые, обращающие благодать Бога нашего к распутству и отвергающиеся единого Владыки Бога и Господа нашего Иисуса Христа.» (Иуд 4). Будучи изначально предназначены к осуждению, люди сии не имеют свободы выбора между добром и злом — их путь предопределен, фатален. Как сие согласуется с провозглашаемым христианством принципом свободы воли?

Мы, собственно, уже рассматривали этот вопрос в главе, посвященной палингенезии как таковой. И сейчас целью нашей является лишь понимание закона, механизма фатальности при движении пространным путем и широкими вратами, ведущими в погибель. И оказывается, как мы видим, что этот ведущий в погибель пространный путь, постепенно сужаясь, становится не так уж и пространен, а начиная с какого-то момента становится столь узким, что даже не дает возможности развернуться, вынуждая человека двигаться все дальше и дальше, будучи изначально предназначенным к осуждению, не оставляя ему никаких надежд.

Вернемся к закону «что посеет человек, то и пожнет». И вспомним в этой связи случай, который читатель должен был, конечно, отметить: «И проходя, увидел человека слепого от рождения. Ученики спросили у Него: Равви! кто согрешил... он,, что родился слепым? Иисус отвечал: не согрешил... он,.. но это для того, чтобы на нем явились дела Божии.» (Ин 9:1-3). Не ясно ли нам теперь, что закон «что посеет человек, то и пожнет» и есть те самые дела Божий? Теперь, если бы мы отвергли палингенезию, приведшую человека к столь плачевному результату, то нам неизбежно пришлось бы обвинить Бога в создании душ, которые Сам же Он издревле и предназначает к осуждению.

4б

Попробуем представить себе, что в этом свете можно рассмотреть участь Иуды Симонова Искариота. Мы подчеркнуто избегаем обычных в таких обстоятельствах слов «посудите сами», ибо в данном случае не только не хотим сами нарушать заповедь и кого бы то ни было, хотя бы даже и олицетворение предательства — Иуду Искариотского, — судить, но мы не хотим вводить в это искушение и читателя. Итак, подумайте сами: ведь «Иисус от начала знал,., кто предаст Его» (Ин 6:64, Мк 14:18), «потому что знал всех» (Ин 2:24). Он предрекал: «горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше было бы тому человеку не родиться.» (Мк 14:21; Мф 26:24), и тем не менее Он не только взял этого человека в ученики, посвятив его в те же тайны, что и всех остальных Апостолов, но даже подал Иуде, обмакнув, кусок, после которого, как пишет Иоанн, вошел в него сатана, и сказал ему, торопя: «что делаешь, делай скорее.» (Ин 13:26,27).

Причем всему этому предлагается верить в предположении о наличии у Иуды Искариота свободной воли, по причине чего содеянное и вменяется ему в грех, ибо если нечто происходит помимо воли, то как вменить человеку в вину содеянное? Но пусть читатель подумает над вопросами: А что случилось бы во вселенском масштабе, если бы Иуда, воспользовавшись правом «свободной воли», не пошел бы в Апостолы? или не принял бы куска того? или не пошел бы на Тайную Вечерю? И ведь Иисус во спасение души Иуды мог отвергнуть его от апостольства, как Он отвергал многих других, и тогда Иуда не стал бы тем, чем от стал, и Иуда - по человеческому разумению говорим — не погиб бы. Скажем и иначе: от начала зная, кто предаст Его (Ин 6:64; Мк 14:18), но тем не менее, сопричислив Иуду к двенадцати (ср. Деян 1:17), Иисус фактически не только Сам сделал Свой выбор (опять говорим по человеческому разумению, ибо иного «выбора» Иисус сделать не мог), но и избрал Иуду на роль предателя, дав тому «жребий служения сего» (Деян 1:17). Спрашивается:

Не погубил ли Иисус Иуду?

И, коль скоро мы далеки от положительного ответа на сей вопрос, то спросим иначе: Не скрывается ли здесь тайна? О тайне тем более можно вопрошать, что тот самый кусок, который подал Иисус Иуде, наверняка обмакнут был в соль, символизирующую собой тайну, а если Иисус обмакнул его в масло, то тайна становится тем более загадочна. Итак, тайна тут, конечно, есть, но пока нам остается только томиться по ней.

Томиться нам придется и еще по одной тайне, связанной с предательством. Напомним, что когда Иисус «сказал: истинно говорю вам, один из вас предаст Меня. [То] они весьма опечалились и стали говорить Ему, каждый из них: не я ли, Господи?» (Мф 26:21,22). И вот, пока из двенадцати в томлении сим вопросом находился комедий, говоря «один за другим: не я ли? и другой: не я ли?» (Мк 14:19), Иисус снял с одного из учеников Своих сомнения. Но какой ценой! Этим учеником оказался Петр, на которого Иисус возложил «жребий служения» иного: троекратного отречения.

5