На Святой Горе

Наконец, добрался отец Анатолий до Афона. Прибыв в Дафни, главный порт Святой Горы, бедный отец Анатолий по своей простоте думал, что сейчас выйдут ему навстречу из своих пещер все подвижники и скажут: «О, добро пожаловать, Анатолий! Добро пожаловать, Анатолий!» Но никто не вышел его встретить. «Что здесь творится? – говорил он. – Ты смотри, никто не вышел навстречу!» Надел он свою шелковую рясу и начал бродить по Святой Горе в поисках, где бы ему поселиться. Но тогда на Афоне было очень строго и у отцов рясы были самые простые. Лишь только его замечали в такой рясе, сразу спрашивали:

– Отче, ты из Ватопеда?

В то время только в Ватопеде носили такие роскошные вещи.

– Нет, из Иерусалима.

– Ну, ты даешь! Из Иерусалима – и в такой одежде!

Все обращали на него внимание и недоумевали. Когда он наконец это заметил, до него дошло: «Раз все на меня так смотрят, что-то у меня не то». Продал он рясу и на вырученные деньги заказал сорокоуст о своих родителях.

* * *

Не найдя никого, кто научил бы его умной молитве, отец Анатолий остался в монастыре Ставроникита. Это был особножительный монастырь: каждый мог жить как захочет.[106] И отец Анатолий отдал предпочтение Ставрониките, чтобы иметь возможность побольше подвизаться в Иисусовой молитве.

Отец Анатолий, живя в миру, работал в России на табачных плантациях. По молодости, из-за постоянной доступности табака он приучился курить. Став монахом, он прекратил курение, но страсти имеют способность легко возвращаться. Стоит лишь немного ослабить внимание и возникнуть предлогу, как они вновь поднимают голову. Поскольку в этом монастыре у некоторых отцов была эта страсть, он вновь стал склоняться к ней. Начал он привыкать и к винопитию. К счастью, он познакомился с Франциском, который все это отсек.

Там, в Ставрониките, отец Анатолий был садовником. Везде он исполнял послушание охотно. А все ночи проводил в бдении, как его научил отец Василий.

Спустя какое-то время духовник отца Анатолия в Карее постриг его в великую схиму с именем Арсений.