Паломничество в Подафонье

Паломничество в Подафонье

Время летело незаметно, и приближался отъезд с Афона. Мне же очень хотелось побывать еще раз у своих друзей в Крестовской келлии. И вот представился для этого неожиданный случай: в Андреевском скиту я познакомился с двумя приезжими иностранцами, которые пригласили меня объехать на моторной лодке восточный и южный берег Афона. Выехали мы на заре из греческого монастыря Пандократора, побывали в Ивере и, спасаясь от сильной фортуны (ветер), на ночевку свернули в Лавру Св. Афанасия, где встретили симпатичного англичанина, родившегося в… Петербурге. Вечер провели оживленно в сборной компании перезнакомившихся паломников и долго засиделись в фондаричной (для гостей) столовой. А поутру обходили вместе святыни и древности этой замечательной Лавры.

Тем временем ветер несколько стих. И хотя море еще кипело, мои спутники все же решили обогнуть южную оконечность Афона; но они сильно пострадали за свою самоуверенность: всех их очень укачало. Я же решил в полном одиночестве двинуться в направлении Кавсокаливии-Кирасии, чтобы, навестив отшельников, направить дальше свой путь на Крестовскую келлию. И я отправился из Лавры в этот тяжелый путь.

В расстоянии одного-полутора часа ходу от Лавры Св. Афанасия, на открытой, но пустынной местности, находится молдавский скит. А недалеко от него – пещера святого Афанасия, в которой он любил уединяться после монастырских трудов и отдыхать в безмолвии и тишине. В этой пещере устроены две крошечные церковки – в честь Богоматери и святого Николая чудотворца. По пути от Лавры к скиту на возвышенности обнаженного склона горы находится пещера преподобного Петра, первого афонского пустынножителя. В этой пещере в 681 году поселился святой Петр Афонский, и здесь же после многолетних подвигов он мирно почил в 734 году. В расстоянии двух километров от этой пещеры на отвесной скале находится пещера преподобного Нила. На этом же месте высадился на Афон святой Петр Афонский. Отвесная высота скалы доходит почти до 125–130 метров, и в XVII веке именно в этой пещере преподобный Нил подвизался до смерти своей и здесь же был погребен.

Недалеко от этой пещеры находится келлия с церковью Успения Божией Матери, известная под названием «Келлии Св. Нила», так как и сама пещера к ней принадлежит. В этой келлии при моем тогда посещении жило несколько иноков, занимавшихся выделкой регального масла, которое добывается из особо растущей на Афоне травы.

Отсюда до Кавсокаливского скита около пяти километров, полтора часа ходу. Путь этот очень живописен, но и очень труден. Солнце уже совсем спускалось, когда я, совершенно утомленный и разбитый, подходил только к начальной цели своего путешествия – к местности, называемой здесь Кавсокаливия. Дорожка вилась по лесистому склону горы, и в полном безмолвии этого пустынного края до меня доносился откуда-то снизу один лишь благодатный звон соборного колокола.

На землю уже спустился тихий и теплый вечер поздней весны, когда я, наконец, добрался до самого скита, где меня приняли с полным радушием. Но утомление мое было так велико, что и на другой день я не в силах был покинуть этот скит. Я не жалел, так как это именно обстоятельство дало мне благоприятную возможность подробнее осмотреть замечательный скит и ознакомиться с бытом насельников, отличавшихся высшим подвижничеством.

Кавсокаливский скит основан в XIV веке преподобным Максимом Кавсокаливитом и расположен на прибрежной скале самой южной части Подафонья. Преподобный Максим вел кочующую жизнь: чтобы не привязываться ни к чему земному, он переселялся из келльи в келлию (устрояемых им вроде шалашей), и оставляемые им кельи он сжигал, почему и прозван Кавсокаливитом, что значит «сжигатель шалашей».

Сначала он подвизался в Лавре, а затем удалился в глубокую пустынь, в которой и спасался четырнадцать лет, переходя с одного места на другое. Наконец, по убеждению Григория Синаита он избрал постоянным местом жительства пустынную пещеру, в которой и скончался в возрасте девяноста пяти лет.

В ските, основанном преподобным Максимом, подвизались мужи высокой духовной жизни. А особого благоустройства этот скит достиг в начале XVIII столетия при преподобном Акакие. Он состоял из сорока самостоятельных келлий, из которых до двадцати пяти – с малыми домовыми церквами. В этих отдельных келлиях проживали иноки-подвижники, число которых бывало иногда больше двухсот. До великой войны они являлись представителями нескольких православных народов: греки, русские, сербы, болгары, румыны, но теперь остались почти одни греки. По скитскому уставу они выполняют церковное правило в келлиях, а в соборный храм сходятся только по субботам, воскресным и праздничным дням.

От Кавсокаливского скита в расстоянии двух часов хода при подошве вершины Афона находится русская пустынная келлия Св. Георгия (Кираши), куда я первоначально и решил направиться, чтобы повидаться с друзьями-монахами, передохнуть и уже оттуда направить свой путь на лодке в скит Св. Анны. Вечером прибыл с проводником тот симпатичный англичанин, с которым я познакомился в Лавре. И он настойчиво стал меня убеждать на рассвете следующего дня на лодке отправиться в скит Св. Анны, вернуться на ночлег в Кирашанскую келлию, чтобы затем разойтись: он – на вершину Афона, а я – на Крестовскую келлию. Скита Св. Анны я еще не видал, поэтому быстро согласился несколько изменить и удлинить свое паломничество по Подафонью. И мы рано улеглись, чтобы на заре двинуться в путь.

Восток едва начинал румяниться, когда мы вышли из Кавсокаливии, чтобы спуститься к морю. Плывшие над вершиной Афона облачка еще не освещались и словно стадо барашков разбрелись по светло-изумрудному небу пробуждающегося утра. Обрызганная обильной росой трава наполняла воздух свежим, здоровым запахом горных растений, но густые заросли еще дремали, покоясь в легком предрассветном паре. А далеко на северо-западе синела темная плоскость, по которой тянулась чуть заметная полоска поселений, утопавшая в безбрежной небесной синеве.

Моторная лодка нас уже ждала, и мы тронулись в путь, огибая Карулю, с тем чтобы вскоре сойти на берег у скита Св. Анны. Самый скит этот высится на отвесном и диком отроге оконечности Афонского Горы, среди громадных нависших утесов, недалеко от крутого морского берега.

Скит Св. Анны – самый древний из всех афонских скитов. Он основан в X веке, почти одновременно с Лаврой Св. Афанасия, но только под другим названием. Но уже вскоре после основания своего по причине нападения на него морских разбойников он опустел и только в XVII веке возобновлен Константинопольским Патриархом Дионисием. После великой войны число иноков значительно уменьшилось. А оставшиеся по-прежнему живут во многих самостоятельных келлиях, которые рассеяны по горам и холмам в окрестностях соборного скитского храма, построенного в 1680 году в честь святой Анны.

Скит этот почитается первостепенным на Афоне в аскетическом отношении. Сюда удалялись на безмолвие самые стойкие и закаленные в монашеском подвиге. Знаменитые пастыри подвизались в этом скиту, и многие отшельники выходили из него настоятелями в разные обители.

Жаркий и ясный день клонился к закату, когда мы на обратном пути из скита Св. Анны, приближались к Керасии. Чистое небо на западе уже бледнело, а от оврагов подымались и мягко струились в застывшем воздухе волны вечерней прохлады. Заночевали мы в родной и гостеприимной Кирашанской келлии, решив на заре продолжить наш путь: англичанин – на вершину Афона, а я – на дальнюю Крестовскую келлию. Но ранним утром полил дождь и засверкала молния: пришлось задержаться в Кирашах.

* * *

Я люблю все русские пустынные келлии на Святой Горе и чувствую себя в каждой из них – среди простых и неискушенных насельников их, – как среди давних, испытанных друзей. И принимают келлиоты гостей с особым радушием и трогательной заботливостью. Поэтому и чувствую себя среди них всегда как-то особенно радостно и покойно. Так хорошо мне было всегда во всех русских келлиях, но все же должен признаться, что особенно радость и покой наполняли мою душу, когда я находился в келлии Воздвижения Креста Господня, где живописная природа и чарующие виды как бы сливаются с симпатичным характером и укладом жизни ее обитателей.

А виды отсюда открываются поистине восхитительные! Глянешь направо – чудный вид на вершину Афона и зеленеющий простор окрестностей, где среди лесов и полей виднеются белые келлии с виноградниками и фруктовыми садами; посмотришь налево – по склонам, утопая в зелени, разбросались многочисленные обители. А еще дальше – Карея и блестят величественные купола Свято-Андреевского скита; прямо – широчайший вид на лазурное море с затуманенной далью и узкой полоской Дарданелл.

Эти виды ласкают и развлекают взор, навевая покой в истомленную душу.