Последний отъезд с Афона

Последний отъезд с Афона

Откачнулась лодка с таможенными властями, и, как легкая скорлупа, отлепившаяся от борта парохода, закачалась она на синих волнах, прыгая с гребня на гребень. А четверть часа спустя наш пароход уже покидал суровые скалы Афона. Но долго еще потом стояли перед нами кремнистые хребты Священной Горы, с едва видневшимися позади парохода серо-фиолетовыми очертаниями.

Мы обогнули залив Кассандры и круто свернули вправо, чтобы идти под углом на север. Но долго еще берег был в виду, и только упавшие на землю сумерки скрыли от нас его причудливый излом.

В рубиновом багрянце потонул почти моментально золотистый диск солнца. Но не успел еще потемнеть горизонт, как уже слабый свет полной луны протянул трепетные тени от мачт и набросал прихотливый переплет снастей и веревок на белом дощатом помосте. Тронутая серебристыми иглами, зарябила тихая гладь моря, и как будто скрытые огни замерцали вдруг в глубине, под тонким изломом прозрачной воды. Заискрились и разбежались снопами огнистых лучей, то вспыхивая, то потухая.

Только около полуночи задремал я в шезлонге, но уже проснулся с восходом солнца. В это время мы плыли по широкому Солунскому заливу, и картина была чудесная. На горизонте виднелся синеватый берег Кассандры, мимо которого мы проплыли ночью, еще дальше обозначился чуть заметный и почти слившийся с небом остроконечный пик Афона, на котором, будто флаг, стояло белое облачко. С правой стороны тянулись берега Македонского полуострова, а с левой возвышался Олимп. Средину его опоясывали белые облака, а над ними возносилась коническая вершина Оссы. Розовыми блестками горели при свете восходящего солнца его вечные снега, и я любовался этим гигантским престолом языческого громовержца.

Наслаждаясь такой прекрасной картиной, я унесся мыслью к былому классическому величию Олимпа, когда он живым воображением греков был заселен богами. Восстала предо мной и тень бессмертного Гомера. Прошлая историческая жизнь Македонии также предносилась моей мысли и предо мной поочередно восставали знаменитые представители различных эпох ее: Александр Великий, святой апостол Павел, равноапостольный Константин, святые братья Кирилл и Мефодий…

В то время как я уносился мыслью к историческому прошлому, пароход наш, круто повернувши к северо-востоку, вошел в Солунский залив, и пред нами предстал самый город во всем его внешнем величии.