Синоптические и паулинистические аналоги глубокого воплощения

Синоптические и паулинистические аналоги глубокого воплощения

Эта интерпретация приобретает дополнительные аргументы при рассмотрении синоптических традиций Иисуса, так же как и паулинистических традиций. В традиции Иисуса постоянно присутствует связь между Иисусом и землей. В своей проповеди он сравнивает рост царства Божьего с ростом горчичного зерна (Мф 13:31–32, Мк 4:30–32; Лк 13:18–19), советует своим ученикам быть беззаботными, как птицы небесные и полевые лилии (Мф 6:25–34; Лк 12:22–31); он учит их молиться: «Да будет воля Твоя на земле, как и на небе» (Мф 6:10; ср. Лк 11:2). А тем, кто не принадлежали к кругу ближайших учеников, Иисус говорит: «Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю» (Мф 5:5; ср. Лк 6:20). Но в первую очередь Иисус называл себя «Сын Человеческий», по-арамейски, скорее всего, bar ’?nash, что соответствует еврейскому ben ’adam. Так, Иисус пришел как «сын Адама», который сам был «сыном земли» (земля по-еврейски ’adamah). В этом смысле Иисус – сын земли. Как хорошо известно, связь между Адамом и Христом рассмотрена Павлом, видевшим в Христе второго Адама, нового отпрыска земли (earthling, «землянин») (Рим 5).

В паулинистической традиции идея воплощения приобретает как измерение глубины, так и измерение длины. Так, мы видим важное отождествление церкви с Телом Христовым (1 Кор 12–13), что означает продолжение процесса воплощения (которое часто называется «жительство», или «обитание»). Иисус – это глава тела, в то время как церковь составляет члены Тела Христова. Также хлеб и вино евхаристии суть тело и кровь Христовы, которые должны быть восприняты телами участников, чтобы обращаться в них, тем самым усиливая социальную мобильность в христианской общине. В завершение всего Павел считает каждое индивидуальное тело местом обитания Духа Святого. Он спрашивает почти с нетерпением: «Разве не знаете, что тела ваши суть члены Христовы?» и «Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа?» (1 Кор 6:15,19).

При этом измерение глубины также присутствует у Павла, этого богослова Креста, поскольку его точка зрения состоит в том, что ни трудности, ни горе, ни преследования не отлучат нас от любви Христовой (Рим 8:35): «Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божьей во Христе Иисусе, Господе нашем» (Рим 8: 38–39 – выделено авт.).

Сложность интерпретации заключается здесь в двух вопросах:

(1) Кто эти «мы», о ком говорит Павел? (2) И как это получается, что ничто тварное не может нас отлучить от любви Христовой?

Я кратко предложу свою интерпретацию. Во-первых, «мы» – это кто угодно и что угодно в тварном мире, «стенающем и мучающемся доныне», «ожидая усыновления, искупления тела нашего», чтобы соединиться с любовью Христовой. Итак, и здесь спасение имеет как временное измерение «длительности», так и пространственное измерение «глубины» (Рим 8:22–25). Во-вторых, как именно приходит к бытию спасение? Я утверждаю, что это происходит не путем переноса Иисусом вещей из этого мира – изъятия их, как это можно было бы представить, из-под действия материальной обусловленности, но, напротив, путем преобразования их тел и приведения их в единство любви Божьей во Христе, который присутствует как в жизни, так и в смерти, как на высотах, так и в глубинах творения. Это то, что можно было бы назвать паулинистической версией глубокого воплощения. Говоря языком Иоанна, Христос есть вмещающий все в себя логосный архетип любви, который поддерживает все и искупает мучения творения.