Мысли (о Церкви как Теле Христовом и об инославных вероисповеданиях) по сочинению «Разговоры между Испытующим и Уверенным…»

Мысли (о Церкви как Теле Христовом и об инославных вероисповеданиях) по сочинению «Разговоры между Испытующим и Уверенным…»

«Как член естественного тела, — пишет архимандрит Филарет, — никогда не перестает быть членом, разве (только) через невозвратное отсечение и совершенную смерть, — так человек, облекшийся в крещении во Христа, никогда не перестает быть членом Тела Христова, разве (только) чрез безвозвратное отпадение от Церкви Христовой и вечную смерть» («Разговоры…» — С. 23–24).

По прямому смыслу этого высказывания очевидно, что для архимандрита Филарета христианин — это член тела Церкви Христовой как получивший таинство крещения, признаваемое ею действительным (а действительным оно может быть, если оно совершено как в лоне самой Православной Церкви, так и в отделившемся от нее, но не еретическом обществе).

Рассуждая о христианстве как о «Теле Христовом, составляемом из верующих всех времен и мест» (Разговоры… — С. 25), Филарет называет его «Вселенской Церковью», что видно из следующего места сочинения: «На основании слова Божия представляю я себе Вселенскую Церковь единым, великим телом. Иисус Христос есть для него как сердце, или начало жизни, так и глава, или правящая мудрость. Ему только ведомы полная мера и внутренний состав сего тела.

Нам же известны различные части его и более (то есть преимущественно) наружный образ, распростертый по пространству и времени.

Стараясь объять сей образ во все времена христианства, я представляю себе оный по частям, по примеру того, как в книге пророка Даниила представлен подобный сему образ народов и царств; и нахожу, во-первых, в начальной Апостольской Церкви — образ главы нового тела, и главы от злата чиста (Дан. 2, 32), потом, {101} в Церкви укрепляющейся и распространяющейся — подобие персей и рук; далее в Церкви обилующей — подобие чрева, наконец, в Церкви разделяемой и раздробляемой — подобие ног и перстов.

В видимом сем образе, или видимой Церкви, находится невидимое тело Христово, или невидимая Церковь, Церковь славная,

не имеющая скверны

(по-русски: пятна),

или порока, или чего-либо подобного

(Еф. 5, 27). Но коея

вся слава внутрь

(по-русски: внутри; Пс. 44, 14), и которой посему я, чисто и раздельно, не вижу, но в которую, последуя Символу (веры), верую, ибо вера есть вещей обличение невидимых (по-русски: уверенность в невидимом; Евр. 11, 1). Облекающая же невидимую, видимая Церковь, частью открывает чистоту невидимой, дабы все могли обретать и сию, и соединяться с ней, частью сокрывает ее славу. Видимая Церковь имеет и здравые члены, и

немощные

(1 Кор. 8, 10–11). Еще во времена апостола Павла были в ней «мнози нечисто проповедующие» (по-русски: многие, повреждающие слово Божие; 2 Кор. 2, 17). Неудивительно, что ныне их еще более».

* * *

Архимандрит Филарет признает «недостойными самого имени христианской Церкви только те (еретические) общества, которые отвергают таинства Троицы и Воплощения» (Разговоры… — С. 5–6).

Приведя текст: «О сем познавайте Духа Божия и духа лестча (по-русски: духа заблуждения): всяк дух, иже исповедует Иисуса Христа во плоти пришедша, от Бога есть: и всяк дух, иже не исповедует Иисуса Христа во плоти пришедша, от Бога несть (по-русски: не есть от Бога)» (1 Ин. 4, 2–3), архимандрит Филарет продолжает:

«Испытующий: По сему признаку и Восточная, и Западная Церковь (то есть Православная и Римская) равно суть от Бога?

Уверенный: Да, поелику и та, и другая исповедует Иисуса Христа во плоти пришедша, то, в сем отношении, они имеют один общий Дух, который от Бога есть.

{102}

Испытующий: Однако ж это две Церкви разномыслящие между собой.

Уверенный: Да, каждая из них имеет и особенный свой дух, или особенное отношение к Духу Божию.

Испытующий: Так я должен испытать сие отношение, дабы узнать, которой Церкви дух вернее соответствует Духу Божию.

Уверенный: Приметь, где ты себя поставляешь?!

Испытующий: Где?

Уверенный: Там, где дух двух великих Церквей граничит с Духом Божиим. Можешь ли ты стоять и созерцать на такой высоте? Признайся, не туманно ли у тебя в глазах?» (Разговоры… — С. 13–15).

Архимандрит Филарет приводит и другие слова святого апостола Иоанна Богослова: «Кто есть лживый, точию отметаяйся, яко Иисус несть Христос (по-русски: кто лжец, если не тот, кто отвергает, что Иисус есть Христос? — 1 Ин. 2, 22). И тотчас продолжает:

«Уверенный: Видишь ли, кто есть лживый в отношении к христианству? — Тот, который не признает Иисуса Христом, Сыном Божиим, Богочеловеком, Искупителем. Следовательно, и ложная Церковь есть та, которая не признает Иисуса Христом, Сыном Божиим, Богочеловеком, Искупителем — церковь антихристова… Держась вышеприведенных слов Священного Писания, никакую Церковь верующую, яко Иисус есть Христос, не дерзну я назвать ложной.

Христианская Церковь может быть токмо либо чисто истинная, исповедующая истинное и спасительное Божественное учение без примешения ложных и вредных мнений человеческих, либо не чисто истинная, примешивающая к истинному и спасительному веры Христовой учению ложные и вредные мнения человеческие» (Разговоры… — С. 27–29).

* * *

Важнейшим предметом беседы между Испытующим и Уверенным был, конечно, вопрос о сравнительном до{103}стоинстве Восточной (Православной) и Западной (Римско-Католической) Церквей. Ответ на него содержится в следующих местах:

«Что принадлежит до Восточной половины нынешнего видимого христианства, я не по предрассудку и пристрастию, но по ревности, основанной на убеждении и совести, почитаю оное десною частию видимого христианства… Благодарю Бога, милосердным Своим промыслом устроившего так, что и я присоединен к сей части общим вероисповеданием и причастием таинств; и желаю всем сердцем, чтобы все ищущие преуспеяния в истинной вере во Христа воспользовались столь чистыми и обильными средствами к сему преуспеянию, какие предлагает Восточная Церковь» (Разговоры… — С. 129–131).

«Ты ожидаешь теперь, как я буду судить о другой половине нынешнего христианства. Но я только просто смотрю на нее: отчасти усматриваю, как Глава и Господь Церкви врачует многие и глубокие уязвления древнего змия во всех частях и членах сего тела, прилагая то кроткие, то сильные врачевства, и даже огнь и железо, дабы смягчить ожестения (то есть отвердения), дабы извлечь яд, дабы очистить раны, дабы отделить дикие наросты, дабы обновить дух в полумертвых и онемевших составах. И таким образом я утверждаюсь в веровании тому, что сила Божия наконец очевидно восторжествует над немощами человеческими, благо над злом, единство над разделением, жизнь над смертью.

Кратко: вера и любовь возбуждают меня к ревности по Святой Восточной Церкви; любовь, смирение и надежда научают терпимости к разномыслящим. Я думаю, что последую в сем точно Духу Восточной Церкви, которая при начале каждого богослужения молится не токмо о благосостоянии Святых Божиих Церквей, но и о соединении всех» (Разговоры… — С. 131–132).

«Частные церкви могут колебаться и падать. В Апокалипсисе (Откр. 1, 20) они уподобляются светильникам, в которых не только может оскудевать свет истины и елей {104} любви, но которые даже могут быть сдвинуты с места своего (Откр. 2, 5), то есть чувственно (по-русски: ощутимо) и совершенно испровержены. Но между тем, как некоторые из них гаснут и упадают, Ходяй посреде седми светильников златых (Откр. 2, 1) и переносит их из одной страны в другую и возжигает вновь светлее прежнего. Так всякая частная церковь может не только поколебаться, но и разрушиться. Но Вселенская Церковь никакою злою силою одолена быть не может.

Испытующий: В каком же, ты думаешь, состоянии находится ныне светильник Римской Церкви?

Уверенный: Сие видит и ведает Ходяй посреде седми светильников златых… Для меня довольно, что я в светильнике Церкви Восточной нахожу чистый свет, могущий просветить тьму мою.

Испытующий: Однако ж ты, оправдывая Восточную Церковь, тем самым осуждаешь Западную.

Уверенный: Я не только не пристаю к тем особенным мнениям, которые, при посильном исследовании, нахожу недоказанными либо совсем ложными. Но поелику я не знаю, многие ли из христиан западных, и глубоко ли, проникнуты сими особенными мнениями, обнаружившимися в Церкви Западной, и кто из них как твердо держится верою Краеугольного Камени Вселенской Церкви — Христа, — то изъявленное мною справедливое уважение к учению Восточной Церкви никак не простирается до суда и осуждения западных христиан и Западной Церкви. По самым законам церковным я предаю частную Западную Церковь суду Церкви Вселенской, а души христианские суду, или паче милосердию Божию» (Разговоры… — С. 125–127).

* * *

Проявляя в своих суждениях о западной половине христианства замечательную терпимость, кротость и мудрую осторожность в выражениях, архимандрит Филарет неоднократно решительно уклоняется от суда над Западной Церковью:

{105}

«Уверенный: Итак, ты хочешь, чтобы я произвел суд над некоторыми Церквами?

Испытующий: Что же? Ты думаешь поразить меня сим выражением?

Уверенный: Нет, я сам поражен словом Божиим: не судите, да не судимы будете (Мф. 7, 1). Не судите никак прежде времени, пока не приидет Господь, Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения (1 Кор. 4, 5).

Испытующий: Но к тому ли сказаны в Евангелии сии слова, о чем мы нынче рассуждаем?

Уверенный: Первое изречение произнесено на осуждающих вообще, а второе на тех, которые судят учителей веры, и даже таких учителей, которые на основании Христовом назидают дрова, сено, тростие (по-русски: строят из дерева, сена, соломы; 1 Кор. 3, 12).

Испытующий: Мне кажется, иное дело судить о недостоинстве учителей, и иное о неправославии Церквей.

Уверенный: Разве легче осудить целую Церковь, нежели иного человека?» (Разговоры… — С. 10–11).

«Дух истинной христианской терпимости и миролюбия, благодатию Божиею сохраняющийся в Российской Церкви, производит то, что в обыкновенных и общенародных наставлениях, предметы, обращающиеся в споре между Восточной Церковью и другими вероисповеданиями христианскими, не столь заботливо изъясняются, как сие делается в других вероисповеданиях… Потщимся же ко всем соблюдать миролюбие, которое, по моему мнению, есть венец нашея Церкви».