И…, 15 декабря Сесиль – Ингрид Т.

И…, 15 декабря

Сесиль – Ингрид Т.

Две недели мучений уже позади. Я все ждала письма от Вас. Но я знаю, что Вы с детьми одни и перед Рождеством у Вас мало времени.

Мосье Анри каждый день в своем автомобиле ждет меня у школьных ворот. Он едет за нами, когда мы на велосипедах отправляемся на прогулку. Он шпионит за нами, куда бы мы ни пошли и что бы мы ни делали.

Когда я на днях пришла из школы, он сидел у моего дяди. Затем пришел еще дядя Берты, который помог устроиться Франсуа. Я поняла тогда, что встреча эта была подготовлена. Мы отправились пить коктейль. Под этой вывеской иностранцы навязывают нашему обществу так называемую цивилизацию. Дядя, у которого я живу, тоже пошел с нами. Мы, африканские девушки, не можем ослушаться наших отцов.

Я не танцевала. Но я не смогла помешать мосье Анри отвезти меня на своем автомобиле домой. Он сказал, что решил на мне жениться. Сказано это было как само собой разумеющееся. Как будто для меня это великая милость. Он даже не спросил меня, согласна ли я.

Он хотел сразу же поцеловать меня, так же, как сразу же начинают есть банан. От него несло пивом и ликером. Это было так противно.

Он на двадцать лет старше меня, у него уже есть жена и двое детей. Он говорит, что она необразованна, что она не говорит по-французски и отказывается жить в городе. Но с тех пор, как он получил место в правительстве, ему нужна жена в И., с которой не стыдно показаться в свете и которая могла бы принимать гостей. Для этого он и избрал меня.

Он дал мне понять, что он заплатит за меня полагающееся вено. Я знаю, что он зарабатывает в двадцать раз больше Франсуа. Он хочет посетить моего отца, взяв с собою батарею бутылок водки и несколько ящиков пива. Он уже купил радиоприемник для него и швейную машину для моей матери. Поинтересовался, какие подарки хотели бы получить мои братья.

Я ничего не ответила ему. Я была рада, когда невредимой вышла из его автомобиля. Но я проплакала всю ночь.

Деньги! Капитал, который вкладывают в жен! А бедным людям остается лишь нанять девушку на несколько ночей, причем такую девушку, за которую никто ничего не может или не хочет дать.

Нет, я ошиблась: деньги не повышают нашей ценности. Наоборот, они унижают нас. Они превращают нас в товар. Они превращают нас или в проституток, или во вторых, третьих жен богатых мужчин. Это не славный африканский обычай. Это не выражение благодарности родителям. Это торговля девушками.

Если отец мой примет деньги от мосье Анри, я погибла. Тогда мне придется выйти замуж за него. Тогда я окажусь вывеской мосье Анри. И смысл брака: жена – лицо мужа!

Конечно, я обо всем рассказала Франсуа. Если бы Ваш муж не уехал, он уже получил бы письмо от Франсуа, который опять пал духом, стал каким-то жалким, а я еще больше полюбила его.

Но где же решение? Где выход?

Франсуа полагает, что, если мой отец примет деньги и подарки, остается только одно – бегство.

Что Вы думаете на этот счет? Я очень жду ответ.

«Тот, кто верит, тот не бежит…» Да! Но разве это не бегство, если человеку навязывают брак, и он уступает? Любовь ли уступает?