4. Как вы можете обмануть?

4. Как вы можете обмануть?

Первый вопрос:

Ошо, почему у меня такое чувcтво, что я так близко и в то же время так далеко от Вас?

Идия, так оно и есть: ты близко и в то же время далеко. Твое бытие близко, но твои сны не близко и не могут быть близко. Ты близко, но твой ум, который на самом деле не есть ты, — не может быть близко. И чем больше у тебя ума, тем в большем ты отдалении.

Тебя две прямо сейчас: одна — твое подлинное бытие, твое сущностное бытие, твое неизменное, вечное бытие. Ты близко. И не просто близко, но составляешь со мной одно целое, ибо вечное бытие только одно. Но ты — двойственность. Ты на поминаешь лук сплошные слои становления. То тебе хочется быть такой, то тебе хочется быть другой...

Эти слои держат тебя в отдалении — и не просто в отдалении, но в отдалении, к которому невозможно провести мост, в недосягаемом отдалении. Я не могу достигнуть тебя, когда ты погружаешься в сон, — ты абсолютно одинока. Ты не можешь пригласить даже своего возлюбленного, своего друга; в свой сон ты не можешь пригласить даже своего Мастера. Твой сон целиком и полностью твой.

Реальность всеобъемлюща. Она не частная. Твой же сон является идиотским — буквальный смысл слова «идиот» — «жить в частном мире, не соотносящимся с реальностью, жить в идиосе». Идиот живет в частном мире. Мудрец живет в универсальном, то есть в том, который есть.

А ты живешь в обоих! Отсюда раскол. Ты будешь чувствовать, что близка ко мне, когда посмотришь на свое бытие — то будут мгновения бытия Наблюдая заход солнца, ты вдруг становишься близка ко мне. Когда ты слушаешь пение птицы, вдруг исчезает все пространство. Когда ты смотришь на цветок, между мною и тобою нет ни единого дюйма.

И то будут мгновения вечности. Но потом ты снова погружаешься в сон грезы, в свой частный мир — и тогда ты далека. Пусть это тебя не сбивает с толку. Так обстоят дела с каждым. Помогай потихоньку тем мгновениям, когда ты чувствуешь, что близка ко мне, ибо они — единственные реальные мгновения. Обрести их — значит обрести Царство Божие. Потерять их — значит потерять все.

Выходи из своего идиоса! Выходи из своего идиотского мира снов! Ты не можешь стать никем другим, а только тем, что ты уже есть — поэтому эта попытка от начала до конца является идиотской. Ты можешь стать только тем, кто ты уже есть. Вспоминай об этом снова и снова: ты можешь стать только тем, кто ты уже есть. И поэтому нет нужды кем-то становиться, потому что ты уже есть это! Наслаждайся этим! Празднуй это! Будь этим!

Второй вопрос:

Каково различие между желанием и жаждой?

Кришна, желание — это всегда желание чего-то такого, что находится вне тебя. Желание объективно. Жажда не объективна. Жаждешь всегда того, что того и гляди в тебе взорвется. Она является внутренней, субъективной. Если роза хочет стать лотосом, то это желание. Но если роза жаждет стать розой, то это жажда. Если семя жаждет прорасти и стать деревом, то это жажда! Можно в полном порядке. Так и должно быть. Но если семя хочет стать бабочкой, то это желание.

Желание абсурдно — жажда экзистенциальна. Жажда совершенна и прекрасна — желание вредоностно. Разница эта очень тонка, и нужно быть очень бдительным.

Жажда есть открывание внутреннего — желание есть накопление внешнего. Человек хочет денег — человек жаждет медитации. Человек хочет власти — человек жаждет чистоты. Человек хочет знаний — человек жаждет сознательности. Человек хочет мирского — человек жаждет Бога.

То, что тебе внутренне присуще, является жаждой. Перенаправь свою энергию от желания к жажде. Желание отводит тебя от твоего Дао, от твоей Дхармы, от твоей природы. Желание сбивает тебя с пути.

Оно заманивает тебя в фантазии, в неосуществимые фантазии. Оно сводит тебя с ума, так как дает тебе надежды, которые нельзя исполнить, которые неисполнимы. Время, энергия, жизнь будут растрачены впустую, и, в конце концов, в твоих руках и сердце останется одно лишь разочарование.

Жажда есть исполнение.

Если хочешь стать богатым, ты желаешь Но если ты хочешь стать саньясином, ты жаждешь. Желание зависит от других — в жажде не нужно ни от кого зависеть Это твое собственное цветение. Оно уже здесь — для него нужна лишь подходящая почва и подходящее время. Оно дожидается наступления весны...

Третий вопрос:

Можно ли обмануть Мастера?

Да, если Мастер того захочет. Иногда Мастер хочет быть обманутым. Если это нужно для вашего роста, он готов пойти на что угодно — даже на то, чтобы быть обманутым. Если это единственный способ вывести ваше мошенничество на чистую воду, он позволит себе быть обманутым. Но не иначе.

Как вы можете обмануть Мастера? Он же вас знает — он знает вас так, как вы сами себя не знаете. Ему ведомо ваше само сокровенное желание, которое может даже не осознаваться вами. Ему известны тонкие приемы вашего это. Вы не можете обмануть Вы можете попытаться, но не в том, так в другом месте, не с той, так с другой стороны это всплывет на поверхность Ваши губы говорят одно — а глаза ваши будут говорить другое.

К тому же Мастера не очень заботит то, что вы говорите — он пытается прочитать вас в едва уловимых проявлениях. Он смотрит в ваши глаза, смотрит, как вы ходите, смотрит, как вы сидите ... от поверхности к глубочайшим глубинам. Его не очень заботит то, что вы говорите, говорение ваше едва ли имеет значение; это лепет. Вы сами точно не знаете, что говорите. И даже если знаете, то вы не это имеете в виду. И даже если вы имеете в виду это, то в следующее мгновение вы это изменяете. На это не стоит обращать внимание.

Вот почему психоаналитику приходится углубляться в ваши сны. Вместо того чтобы наблюдать ваш день, он наблюдает вашу ночь Почему? Потому что днем вы ловчите и обманываете. Вы живете сквозь маскарад, маскировку. У вас множество масок И дело не в том, что вы обманываете других: из-за своих масок вы обманываете самих себя Вы верите в свои маски. Вы думаете, что это ваши лица. Вы совершенно забыли свое подлинное лицо.

Психоаналитик вглядывается в ваши сны, потому что в снах ваше постоянное притворство ослабевает. И вот вы начинаете обретать свое истинное лицо.

А Мастер идет еще дальше психоаналитика, так как существуют люди, которые могут обманывать даже в снах Можно приучить себя видеть определенные сны. И теперь после ста лет психоанализа этот факт стал совершенно очевидным. Пациенты начинают видеть сны, соответствующие ожиданиям психоаналитика. Если пациент ходит к фрейдисту, он видит одни сны. Если он ходит к последователю Юнга, он начинает видеть другие сны. Теперь это общепринятый факт. Как это происходит? Он даже бессознательно пытался быть умным, хитрым.

Когда вы идете к фрейдисту, то он от вас ждет каких-нибудь сексуальных снов. А если вы их не видите, он будет навязывать вашим снам сексуальную интерпретацию. Ваши чистые сны будут представлены в таком свете, что они покажутся сексуальными от начала до конца. Например, если вы летаете во сне, фрейдист скажет: «Это ничто иное как сексуальность полет — это фаллический символ Вы хотите подняться еще выше, выше, выше — а это лишь иллюстрирует ваше желание достичь высшей точки секса. Вы хотите достичь пика. Это просто выражение пика».

Это может быть так, а может быть не так, однако аналитик уже заложил в ваш сон определенную модель И теперь вы постепенно начинаете видеть сны, которые соответствуют его интерпретации, ибо в каждом человеческом существе заложена глубокая потребность в одобрении. И когда вы на самом деле видите фрейдистский сон, то этот психоаналитик будет так счастлив, что и пациент почувствует себя счастливым, он постепенно начинает видеть все более и более сексуальные сны и запоминать среди них самые сексуальные, в которых ярче всех выражен секс Можно начать редактировать сны — причем делать это совершенно бессознательно. Вы можете некоторые детали убрать и кое-какие детали добавить. И придать им окраску — фрейдистскую окраску

И через шесть месяцев фрейдистского психоанализа ваши сны будут сплошным переживанием сексуальности, и больше ничем.

Идите к последователю Юнга, и все начнет меняться Полет теперь больше не является сексуальным символом — это оккультный символ. Это желание человеческой души достичь высшего. Оно эзотерично. Навязывается другая интерпретация, и вскоре у вас появляется видения Мастера, разговаривающего с вами, чистых голосов, звучащих для вас с небес, великого света кундалини, распускающихся внутри вас лотосов.. все это начнет случаться. И через шесть месяцев вы станете образцовым юнговским сновидцем.

Идите к адлерианцу и тот же самый сон, в котором вы летите, получит другую интерпретацию. Адлерианец говорит: «Полет ввысь это ничто иное как попытка добиться превосходства: человек страдает от комплекса неполноценности. Находиться внизу — значит быть неполноценным; взлететь высоко, выше всех остальных — это значит всех превзойти». Вам навязывается другая интерпретация.

Люди начинают видеть сны, которые от них ждут. Поэтому даже сновидение не так чисто, как вы думаете. Мастер не может зависеть и от твоих снов. Он просто выходит за пределы всех твоих уровней; он проницает все уровни Он проницает весь хаос, которым ты являешься. Ты не в порядке, ты не ученик. В тебе тысяча и одно противоречие, поэтому тебе невозможно навязать какую-нибудь одну определенную идею.

Работа Мастера состоит не в навязывании тебе какой-то определенной интерпретации. Он просто пытается разглядеть весь хаос, который есть ты, все противоречия, которые есть ты, эту толпу, это сборище, которое есть ты, такое обилие в тебе маленьких самостей без всякого настоящего центра, гражданскую войну, что в тебе происходит. И он всегда все это видит.

И если он почувствует, что это тебе пошло бы на пользу, тогда он может быть тобой обманут — однако это выражение его воли. Ты не сможешь его обмануть по собственной инициативе. Это невозможно. У него же есть глаза! Он больше не слеп. Он видит насквозь, он проницает. И обмануть Мастера практически невозможно, даже человека, в котором есть хоть какая-то наблюдательность, и то трудно обмануть Если вы только начнете хоть немного наблюдать, то никому уже не. удастся вас обмануть Лишь немного наблюдения!

Например, женщина говорит тебе: «Я тебя люблю». Наблюдай за ее глазами: если она действительно тебя любит, ты увидишь, как меняются ее глаза: ее глаза расширяются, черный зрачок в глазах увеличивается — тут же! Если она действительно тебя любит, она раскрывается. И это не имитация, она раскрывается в глазах, потому что хочет больше тебя испить.

Глаза меняются: когда вы смотрите на солнце, зрачки уменьшаются, так как им не требуется так много солнечного света. А когда вы возвращаетесь домой, в темное пространство, зрачки расширяются, им требуется больше света. Когда женщина говорит мужчине: «Я люблю тебя», то если она лжет, если она лишь пытается его обмануть из-за его денег или чего-нибудь еще, ее глаза не будут соответствовать ее словам. И нет способа заставить глаза соответствовать. Если она тебя любит, зрачки расширяются сами собой, становятся больше. Она раскрывается Она хочет тебя вобрать.

Вы только понаблюдайте за людьми! Они говорят одно, но лица их говорят другое. Губами они говорят одно, но движения их рук говорят о другом. Лишь небольшое наблюдение — и вас уже никто не обманет.

Бродвейский агент возвратился домой и застал одного из крупнейших своих клиентов в объятиях собственной жены. «Прекрати голосить, как в телевизионной мелодраме, Гарри, — сказал ему клиент, разразясь обличительной тирадой. — Давай посмотрим на эту ситуацию как взрослые люди. Мы оба любим твою жену. Хорошо, давай тогда сыграем в кункен — выигравший получит ее».

Агент подумал с минуту и затем сказал: «Ладно, но чтобы сделать игру интересной, давай тогда сыграем и на деньги».

Как долго вы можете обманывать? Как вы можете обмануть?

Дэнни был заядлым охотником поторговаться У него не было ни пенса за душой, но стоило только ему завидеть торги, как он уже был не в состоянии их пропустить.

Однажды к нему зашел его друг Джим и сказал: «Дэнни, я предлагаю тебе одну потрясающую сделку, из Барнума и Бэйли Секус прибыло одно судно с грузом; так вот, на борту у них находится лишний груз. У них там на борту слон, вернее, слоненок, который стоит, самое малое, две тысячи долларов, я же могу тебе его уступить всего за триста долларов».

Дэнни посмотрел на Джима как на полоумного: «Что? Слон? Слон в моей однокомнатной квартире? Ты что, свихнулся? Во-первых, для него нет места. Во-вторых, чем я его буду кормить? А в-третьих, что я с ним буду делать? И не думай!»

«Но говорю же тебе, — не унимался Джим, — этот слон стоит две тысячи баксов, а я готов уступить тебе его всего за триста или даже за двести пятьдесят».

Дэнни был непреклонен: «Да пошел ты к черту! У тебя не все дома. Мне не нужен слон. Я не хочу иметь слона. Отвяжись ты со своим слоном».

Но Джим знал своего друга и не отставал от него. «Послушай, Дэнни, — настаивал он, — у них действительно лишний груз. Знаешь, я думаю, что если я поставлю их перед фактом, то смогу достать для тебя двух слонов за те же двести баксов».

«Ну тогда другое дело», — согласился Дэнни.

Ваша реальность, ваш ум всегда тут как тут. Совсем близко — чуть поскреби, и они выйдут наружу.

Вам не удастся обмануть и хоть сколько-нибудь наблюдательного человека — как вы можете обмануть Мастера? Но если Мастер чувствует, что так для вас лучше, что это нужно для вашего роста, что это может что-то обнаружить, это может привести вас к прорыву тогда Мастер готов на все. Да, он даже готов быть вами обманутым.

Четвертый вопрос:

Ошо, в прошлом декабре, когда я был в Конъе, на празднике дервишского кружения, я встретил одного суфийского Мастера — Сулимана Деде. Он просил меня передать вам привет и спросил, как я узнал, что вы — истинный Мастер. Я подумал, что здесь не может быть дан удовлетворительный ответ. Ошо, а что бы сказали вы?

Начнем с того, Рага, что Деде не стал бы задавать мне такого вопроса. Ему бы все сразу стало понятно. Он уже понял — вот почему он передал мне привет. Это человек понимания, великой любви и сострадания. Но он спросил тебя не из-за того, что у него есть какие-то сомнения или подозрения насчет меня — он спросил тебя лишь для того, чтобы посмотреть на твою реакцию. Он спросил тебя не для ответа, а для реакции, и ты упустил. На такой вопрос нельзя дать удовлетворительный ответ, это верно, но он и не спрашивал у тебя ответа: ему нужна была твоя реакция. Ты мог бы потанцевать, и он бы понял. Ты мог бы его обнять, и он бы понял. Безудержный смех тоже был бы таким ответом.

Это не вопрос интеллектуального любопытства. Это вообще не интеллектуальный человек — это настоящий суфий. Он бы это понял. Суфии знают, как понимать пути любви. Ты бы мог просто с большой любовью посмотреть в его глаза. Он ничего не спрашивал обо мне — он кое-что спросил о тебе. Таковы приемы Мастеров.

Казалось бы, он задал вопрос о том, как ты смог распознать истинного Мастера. А на самом деле он спросил: «А ты сам истинный ученик?» И ты бы мог проявить свое ученичество. Ты бы мог коснуться его ног. Ты бы мог издать радостный крик или сделать что-нибудь еще! Без подготовки, без манипуляции ума, а спонтанно, сразу, и он бы был тобой вполне удовлетворен.

Когда ты к нему придешь в следующий раз, не упусти. Если он опять спросит, то на этот раз сделай что-нибудь. И помни: я говорю: «Сделай что-нибудь». Суфийский Мастер не требует ответа, удовлетворительного с интеллектуальной точки зрения: он требует чего-то экзистенциального, какого-то проявления.

Он спрашивал тебя «Если ты нашел истинного Мастера, то что с тобой произошло? Покажи-ка мне! Намекни! Появилась ли в тебе любовь? Обрел ли ты способность отдаться танцу? Обрел ли ты способность увидеть красоту существования? Появилось ли в тебе смирение? Стал ли ты молитвенным?..»

Пятый вопрос:

Ассаньоли говорит, что никакая осознанность в мире не поможет до тех пор, пока ты не сделаешь выбор: «Именно готовность сделать выбор вызывает изменение, а значит, рост». А между тем вы говорите о невыбирающей осознанности.

Есть ли на самом деле выбор?

Чарана, Ассаньоли в своей реакции на Зигмунда Фрейда впал в другую крайность. Воззрение его не уравновешено и не может быть таковым. Это реакция, а реакции никогда не бывают уравновешенными. Я говорю тебе, что в своем понимании он значительно выше Зигмунда Фрейда. Но здесь все-таки имеет место неуравновешенность.

Вся работа Зигмунда Фрейда заключалась именно в том, чтобы заставить вас осознать свои глубоко укоренившиеся проблемы. Если вы начинаете осознавать свои глубоко укоренившиеся проблемы, то они начинают постепенно исчезать — в этом и состоит фрейдовский анализ. Ничего больше не нужно. Нужно лишь вывести на свет сознания свои неосознанные проблемы. И как только сознание проникнет в бессознательное, в это же мгновение маленький луч света проникнет в ваше существо, и проблемы начнут приобретать иной вид.

Фрейд был на верном пути, однако он застрял в мире сновидений. И никогда не шел дальше этого. Позвольте мне напомнить вам: первое состояние — это бодрствование, второе состояние — сновидение, третье состояние — сон, четвертое состояние — турийя — самадхи. Зигмунд Фрейд совершил революцию в результате одного лишь смещения акцента с первого на второе. В этом заключается вся революция психоанализа. Раньше западный человек жил преимущественно с идеей, что бодрствование — это и есть все. Сновидения же никогда не принимались в расчет. Вся заслуга Зигмунда Фрейда состоит как раз в том, что он расширил человеческое сознание. Он привнес туда сновидения. Он углубился в темноту внутреннего мира. Это лишь один шаг, однако этот шаг много обещает, очень много обещает — он несет в себе большой потенциал. Но Фрейд на нем застрял.

Чтобы сделать вас хоть немного бдительнее, требуются годы психоанализа. От этой чуть возросшей бдительности есть толк, однако это слишком долгий процесс. На Востоке же мы располагаем методами, которые могут сделать вас максимально бдительными за очень короткий период. Випассана может за один месяц сделать то, что психоанализ сделал бы за несколько лет. К тому же випассана работает с третьим состоянием, продвигаясь глубже психоанализа. А когда вы работаете на более глубоком плане, то проблемы, ранее казавшиеся очень важными, просто меркнут. Если сновидение становится сознательным процессом, оно будет изменять ваше бодрствующее сознание. Если вы становитесь сознательными во время сна, это изменяет вашу видящую сны осознанность.

И существуют способы вызовы квантового скачка от третьей к четвертой стадии. Этот квантовый скачок и есть то, что называется сатори, когда вы начинаете осознавать четвертое состояние. Когда вы просто осознаете, то это не бодрствование, не сновидение, не сон — а просто осознание. Ваша осознанность ничем не заполнена. Эта четвертая стадия, турийя, — высочайшая точка сознания. У достигшего ее все проблемы просто исчезают. Их уже не надо менять Нечего больше изменять. И не нужно никакого лекарства.

Фрейд на верном пути, однако он попал на крючок и слишком увлекся миром сновидений. А если вы слишком увлекаетесь миром сновидений, вы забываете о главной цели. Вы начинаете отклоняться в сторону, и нет тому конца. Вы можете продолжать анализировать и анализировать сновидения на протяжении многих лет, на протяжении многих жизней... это поможет, однако такое преображение никогда не будет полным. Вы можете покончить с одним, но возникнет другое. Вы можете измениться в одном пункте, а с другим будет туго. И ситуация в целом останется той же самой.

Ассаньоли начал это осознавать и стал думать, что преображение не наступает в результате одного лишь осознания — вы должны проявить волю. Это была его реакция на Зигмунда Фрейда. И это была реакция в двух отношениях: первое — анализ — он создал новую философию и назвал ее «психосинтез», и второе одно лишь наблюдение не поможет, ибо он увидел, что работа, проделываемая Фрейдом, никуда вас не приводит... Вы изменяете одно, а с другим дела обстоят неважно, и целое остается тем же самым. Поэтому он привносит волю: человек должен проявлять волю. Однако это — движение к другой крайности, ибо вместе с волей входит эго.

Воля есть не что иное, как выражение эго. Все виды подавлений обязаны своим возникновением воле... вы начинаете подавлять. Что такое воля? Вы выбираете что-то вопреки, но что вы собираетесь делать с тем, вопреки чему вы выбираете? Вы станете его подавлять. Маятник ушел назад. И он возвратился к той же самой ситуации, которая существовала до Фрейда.

Интуиция Ассаньоли прекрасна: анализа недостаточно, потому что анализ только расчленяет. А расчленяя, вы уничтожаете. Благодаря расчленению вы можете познавать лишь мертвые вещи, ибо при расчленении они становятся мертвыми. Если вы расчленяете цветок. Как вы узнаете его красоту? — она исчезнет. Если вы расчлените ребенка, он умрет. Всякое расчленение — это post morten. Поэтому, к чему бы вы ни пришли в результате расчленения, это никогда не даст вам никакого ключа к жизни и тайнам жизни. Это может вам пригодиться в понимании вещества, мертвого вещества, но все живое исчезнет. Для него необходимо более синтетическое воззрение.

Ассаньоли прав — в этом отношении он прав. Но что касается воли, то здесь он абсолютно неправ. Если вы проявите волю, вы можете, конечно, измениться. Этим и занималось человечество веками до Фрейда. Вы разгневаны — проявите волю к состраданию и подавите гнев. И тогда начинает подавляться гнев и культивироваться сострадание. У вас прекрасная личность, но отнюдь не прекрасная душа. Отшлифованная личность, но глубоко внутри пылает адский огонь. На поверхности вы подобны ангелами, но в вашей глубине продолжает клокотать то, что вы подавили. И оно обязательно взорвется. И будет продолжать отравлять вашу жизнь миллионами способов.

Воля это не выход из положения. Насчет этого Фрейд прав куда больше Ассаньоли. Однако проблема Фрейда заключается в том, что он никогда не шел дальше сновидения. Но это и понятно. На Западе он был первопроходцем, а первопроходцы не могут идти очень далеко. Они только проламывают лед, они только начинают. И многое еще необходимо сделать.

А между тем Восток уже проделал всю эту работу. Вы будете удивлены, если узнаете: один из самых чутких индусов этого века, Ананда Кумарасвами, утверждает, что одному психологическому термину на английском языке соответствуют четыре психологических термина на греческом. А одному психологическому термину на греческом соответствуют сорок психологических терминов на санскрите. Для одного психологического термина на английском вы можете подобрать сотни психологических терминов на санскрите с тонкими нюансами и оттенками.

Пять тысяч лет работы... Быть может, вам известно, что у эскимосов есть двенадцать слов для обозначения льда — и это естественна они ведь там живут. У них так много понятий льда, как ни у кого другого. Ни в одном другом языке не содержится двенадцати слов для обозначения льда.

На Востоке психология была самой древней наукой. Фактически, это единственная наука, над которой работал Восток. И наш многовековой опыт свидетельствует о следующем: осознанность — это единственный выход. Но она должна быть все более и более тотальной.

И когда осознанность тотальна, она преображает. Не нужно никакого другого действия. Просто что-то осознать во всей его полноте — значит от него освободиться Понимать — значит преобразовываться. И если после того, как вы поняли, вам все-таки нужно что-то сделать, то это будет говорить лишь о том, что вы еще не поняли.

Например, если вы действительно понимаете, что гнев — это яд, не из-за того, что это говорю я, не из-за того, что это говорит Будда, но если вы поняли, благодаря своему собственному наблюдению, медитации, что гнев — это яд, что он отравляет ваше существо, и после этого спрашиваете: «И что теперь надо делать, чтобы избавиться от гнева?» Если вы задаете вопрос «Что делать, чтобы избавиться от гнева?», то это просто говорит о том, что вы еще не поняли. Если вы действительно поняли и увидели, что гнев — это яд, вы от него избавитесь. Вы избавляетесь от него в самом этом понимании.

Осознавание есть преобразование. И не нужна никакая другая дисциплина.

Ассаньоли снова отступает назад. В одном месте он привносит что-то прекрасное, а именно — синтез. Но в другом месте, в другом отношении он снова отступает назад возвращается к старому подавляющему уму, так как воля означает подавление.

Я не учу вас проявлению воли. Ведь именно благодаря воле вы становитесь такими несчастными. Именно благодаря воле вы стали испытывать чувство вины. Именно благодаря воле вы продолжаете носить в себе скорпионов, змей, крокодилов и всевозможные гадости. Вы утратили всю свою красоту и грацию.

Что такое воля? Воля означает борьбу против целого. Настоящий человек понимания — это абсолютное безволие. Вот почему Иисус говорит «Да приидет царствие твое. Да будет воля Твоя». Как Ассаньоли собирается это объяснять? — Да будет воля Твоя.. Не моя! Я должен вычеркнуть свою волю раз и навсегда. Меня не должно быть. И когда я буду в абсолютном безволии, тогда вступит в действие Божественная воля.

Да, и насчет синтеза — идея синтеза Ассаньоли является скорее философской, нежели экзистенциальной. Есть два вида синтеза. Первый — объединение. Этим занимался Махатма Ганди в Индии. Он пытался объединить ислам с индуизмом. Он пытался создать некий синтез. Он руководствовался политическими мотивами: прекращение борьбы индуистов и мусульман. Мотивы эти не были религиозными: они были политическими — избежать разделения Индии. И они не сработали, потому что политические мотивы никогда не срабатывают. Они нечестны, неискренни в самой своей основе.

И какой такой синтез индуизма и мусульманства пытался он создать? Только поверхностный: взять несколько положений из Бхагават-гиты и несколько положений из Корана и попытаться показать, что они означают одно и то же. Это очень легко. Однако это опровергают тысячи мест из Корана и тысячи мест из Библии, которые противоречат друг другу. Но не будем о них говорить. Не будем их касаться. Давайте лучше рассматривать те положения, которые не противоречат друг другу.

Это поверхностный синтез.

И есть другой вид синтеза — его совершил Рамакришна. Он практиковал почти все религии, которые были для него доступны. За шесть месяцев он стал мусульманином. Вы только взгляните на разницу. Что делал Ганди? Он всего лишь посмотрел в Коран, посмотрел в Гиту, пытаясь произвести некий интеллектуальный синтез и создать своего рода синтетическую философию. Однако этот синтез не экзистенциальный, а интеллектуальный. И мотивы его были политическими.

А что делал Рамакришна? Он достиг окончательно самадхи через индуизм. Ни один человек прежде никогда не делал ничего подобного. И после этого он сказал: «А теперь мне бы хотелось последовать по пути ислама».

Его ученики были сбиты с толку. «Зачем? — недоумевали они. — Ведь вы же достигли!»

«А теперь, — ответил он, — я хочу увидеть, смогу ли я достичь также на этом пути или нет. Я взошел на пик сознания одним путем. А теперь я снова спущусь в долину и начну путешествовать по другому пути. Мне бы хотелось увидеть, смогу ли я достичь того же самого пика».

Это было одним из величайших дерзаний в человеческой истории. Рамакришна в своем дерзновении стоит особняком. Он стал мусульманином. И когда он стал мусульманином, он перестал ходить в индуистские храмы. 0, он больше не был индуистом! Он начал носить мусульманскую одежду, начал есть мусульманскую пищу У него был мусульманский повар, который готовил для него еду. В течение шести месяцев он практиковал суфизм. И тогда место его стало в мечети.

Через шесть месяцев он достиг пика. Он объявил своим ученикам: «И этот путь ведет к тому же месту. А теперь я пойду другими путями...»

Он становился буддистом, он становился христианином... но самым странным из того, что он делал, самым странным из всех этих путей был такой. В Бенгали есть секта кришнаитов, ее члены веруют в Кришну. И одно из самых фундаментальных верований заключается в том, что Кришна — единственный мужчина на свете, а все остальные являются лишь подругами Кришны, его гопи. Все! Даже мужчины. Существует только один мужчина — центр, а все остальные — это танцующие вокруг него подруги. И потому каждый, кто следует по этому пути, должен верить в то, что он женщина. Мужчина ли он или женщина, не имеет значения. Это один из самых основополагающих моментов.

Рамакришна следовал по этому пути в течение одного года... он жил как женщина, носил женскую одежду. И, о чудо! Не прошло и нескольких недель, как у него появилась женская походка, а этого очень трудно добиться. Это на самом деле трудно, это предполагает совершенно другую анатомию. Это не просто вопрос веры. Женщина обладает специфической походкой из-за своей матки. Мужчина не может так ходить. Из-за матки, что внутри женщины, ее физиология развивается по-другому. А он начал ходить как женщина. Люди были поражены.

Но это еще не все: у него изменился голос — он стал говорить как женщина. Но и это еще не все: его груди начали расти, что доставило немало беспокойств его ученикам. И это не все — самым удивительным было следующее: через шесть месяцев у него начались менструации. Причем регулярные! Это было невероятно. Приходили врачи, и они были не в состоянии поверить в то, что происходит — регулярно, ежемесячно.

Он стал женщиной! Он достиг и на этом пути.

Это экзистенциальный синтез. Это настоящий синтез. Гандианский синтез всего-навсего фокус-покус. Совершенно бессмысленный. А это настоящий синтез.

Ассаньоли делал что-то интеллектуальное.

А то, что делаем здесь мы — это настоящий синтез. И не только всех религий, но и всех психологии, всех йог. Мы пытаемся экзистенциально двигаться во все возможности, в которые когда-либо двигались человеческие существа. Мы можем создать здесь величайший синтез из всех когда-либо где-либо создававшихся.

Но этот синтез не является интеллектуальным: он экзистенциален. Мы его проживаем. Когда я говорю о суфиях, я суфий. Когда вы слушаете, как я говорю о суфиях, то те, кто действительно слушают меня, сами становятся суфиями. И тогда исчезает все остальное. Когда мы движемся в мир дзен, мы становимся его частью! Мы не посторонние наблюдатели. Когда я говорю о Мастерах дзен, я говорю не снаружи. Я не ученый, и вы здесь не студенты. Это не дискуссия, это общность.

Когда я говорю о Мастерах дзен, я един! И любящие меня, близкие мне, саньясины, соединяются с этим подходом. И в этом соединении возникает понимание.

Мы движемся через все возможные климаты, по всевозможным путям. И постепенно на нашей земле появится не один Рамакришна, а тысячи.

Шестой вопрос:

Почему я не могу увидеть в жизни никакого смысла?

Жизнь как таковая не имеет смысла. Жизнь — это возможность создания смысла. Смысл нужно не открывать, смысл нужно создавать. Мы найдем смысл, если только мы его создадим. Он не лежит где-то здесь, в кустах, так чтобы мы могли подойти, немного поискать и обнаружить его. Он не похож на камень, который нам предстоит отыскать. Он похож на стихотворение, которое надо сложить, на песню, которую надо спеть, на танец который надо станцевать.

Смысл — это танец, а не камень. Смысл — это музыка. Вы найдете его, если только вы его создадите. Помните это.

Миллионы людей проживают бессмысленные жизни из-за этой донельзя глупой идеи, что смысл должен быть открыт. Как будто он уже здесь. А все, что вам нужно — это отдернуть штору — и он перед вами! Вот он, смысл. Однако это не так

А потому помните: Будда находит смысл, потому что он его создает. Я нашел его, потому что я его создал Бог не вещь, а творчество. И только те находят, кто творят. Хорошо, что смысл не лежит где-то, иначе кто-то уже открыл бы его — и зачем тогда нужно было бы открывать его кому-то еще?

Можете ли вы увидеть разницу между религиозным смыслом и научным смыслом? Альберт Эйнштейн открыл теорию относительности, и что же: вам приходится открывать ее снова и снова? Вы будете только глупцами, если возьметесь снова и снова ее открывать. Зачем? Один человек уже это сделал; он дал вам карту. Ему на это, наверное, потребовались годы; а чтобы вы ее поняли, вам потребуется всего несколько часов. Вы можете пойти в университет и послушать

Будда тоже кое-что открыл, Заратустра тоже кое-что открыл; однако это не то же, что открытие Альберта Эйнштейна. И дело обстоит не так, что если вы последуете за Заратустрой, руководствуясь его картой, то вы это найдете. Вы сами должны будете стать Заратустрой. Почувствуйте разницу!

Чтобы понять теорию относительности, вам не нужно становиться Альбертом Эйнштейном. Вы всего-навсего должны обладать средним интеллектом, и этого будет достаточно. Если вы не очень отстали в развитии, вы ее поймете.

Но чтобы понять Заратустру, вам самим придется стать Заратустрой — меньшее не подойдет. Вам придется создавать его заново. И каждый человек должен дать рождение Богу смыслу, истину, каждый человек должен этим забеременеть и пройти через муки родов. Каждый должен выносить это в своем чреве, питая это своей собственной кровью, только тогда он откроет.

Итак, ты спрашиваешь меня: «Почему я не могу увидеть в жизни никакого смысла?»

Должно быть, ты пассивно ждал появления смысла... а он никогда не придет. Такова была идея прошлых религий: смысл уже здесь. Это не так!» Здесь свобода для его создания, энергия для его создания. Здесь поле для посева семян и сбора урожая, здесь все — и тем не менее, смысл должен быть создан. Вот почему его создание — такая радость, такая авантюра, такой экстаз.

Отсюда первое: религия должна быть творческой. До сих пор религии оставались очень пассивными, почти бессильными. Вы не ждете от религиозного человека творчества. Вы лишь ждете, что он будет поститься, сидя в пещере, да вставать с утра пораньше, распевая мантры, или делать еще какую-нибудь подобную глупость. Все это как нельзя лучше соответствует вашим ожиданиям! Что же он делает? Вы восхваляете его, так как он продолжает длительный пост. А может, он мазохист, может, он наслаждается самоистязанием? Вот он обнаженным сидит в ледяную стужу, и вы его превозносите. Но какой в этом смысл, какую это имеет ценность? Все животные сидят обнаженными в ледяную стужу — но они же не святые. Или в жару он сидит под палящим солнцем, и вы его высоко цените. Вы говорите: «Посмотрите! Вот великий аскет». Но что он делает? Что он дал миру? Какую красоту он добавил к миру? Изменил ли он хоть немного мир? Сделал ли он его хоть немного более прекрасным, более благоухающим? Нет, не спрашивайте об этом.

А я теперь говорю вам, что об этом нужно спросить. Хвала человеку, сложившему песню. Хвала человеку, создавшему восхитительную статую. Хвала человеку, так бесподобно играющему на флейте. Пусть отныне это будут религиозные качества. Хвала человеку, который так любит — ведь любовь — это религия Хвала человеку ведь благодаря ему мир становится прекраснее.

И забудьте обо всех этих глупостях! — посте и сидении в пещере, самоистязании и лежании на кровати из гвоздей. Хвалите лучше человека, вырастившего прекрасные розы. Ведь благодаря ему мир обретает больше красок. И тогда вы найдете смысл.

Смысл приходит из творчества. Религия должна стать более поэтичной, более эстетичной.

И второе: иногда бывает так, что ты ищешь смысл, потому что уже сделал заключение. И ищешь его, исходя из этого заключения. Ты уже решил, что смысл должен быть здесь или обязан быть здесь... и тогда ты его не находишь.

Поиск должен быть чистым. Что я имею в виду, когда говорю, что поиск должен быть чистым? В нем не должно присутствовать никаких заключений. Он не должен содержать в себе никаких a priori.

Ты спрашиваешь: «Почему я не могу увидеть в жизни никакого смысла?»

А какой смысл ты ищешь? Должно быть, ты ищешь определенный смысл. Но ты его не найдешь, потому что твой поиск загрязнен с самого начала, твой поиск не чист. Ты уже решил.

Например, какой-то человек приходит в мой сад и думает, что если он сможет найти здесь алмаз, то этот сад прекрасен, но ему не удается найти алмаз, и тогда он говорит, что в этом саду нет смысла... А ведь здесь столько красивых цветов, столько поющих птиц, столько облаков, и ветер шумит в соснах, и камни покрыты мхом. Однако он не может увидеть никакого смысла, потому что у него есть определенная идея: он должен отыскать алмаз, Кохинор — только тогда будет смысл

Он упускает смысл из-за своей идеи. Пусть ваш поиск будет чистым. Не двигайтесь с какой-то утвердившейся идеей. Идите голыми, обнаженными. Идите открытыми и пустыми. И вы найдете не только один смысл — вы найдете тысячу и один смысл Каждая вещь тогда наполнится смыслом. Цветной камень, переливающийся в лучах солнца... или капелька росы, излучающая крошечные радуги... или маленький цветок, танцующий на ветру.. Какой еще вы ищете смысл?

Не начинайте с заключения, иначе вы будете заблуждаться с самого начала. Идите без всяких заключений! Именно это я имею в виду, когда снова и снова повторяю: если вы хотите найти истину, идите без знаний. Знающий никогда ее не найдет. Его знание будет служить препятствием.

Голдштейн никогда не был в драматическом театре. И вот на его день рождения его дети решили подарить ему билет в еврейский театр.

Вечером после спектакля они пришли к нему в гости и, горя от нетерпения, стали его расспрашивать, что он думает о спектакле.

«Ах, — ответил он, — это была какая-то чушь. Когда она хотела, он не хотел. А когда он хотел, она не хотела. А когда они оба захотели, занавес упал».

И если у вас есть утвердившаяся идея, то вы теперь ищете только ее, только ее... Из-за этой узости ума упускается все доступное.

Смысл должен быть создан. Смысл также нужно искать без всяких заключений. Если вы сможете отбросить свои знания, жизнь внезапно обретет краски, станет психоделичной. Но вы все время носите груз ваших священных писаний, книг, теорий, учений, философий, вы потерялись во всем этом. И все перепуталось, все смешалось. И вы даже не в состоянии вспомнить, что к чему.

Ваш ум — это путаница. Прочистите его! Сделайте его пустым. Пустой ум — это лучший ум. А те, кто вам твердит, что пустой ум — это мастерская Дьявола, сами же и являются дьявольскими агентами. Пустой ум ближе к Богу, чем что бы то ни было. Пустой ум — это не мастерская Дьявола. Дьявол не может действовать без мыслей.

С пустотой Дьявол вообще не может ничего поделать. Он не имеет доступа к пустоте.

В уме так много мыслей, и все они так перемешаны, что, кажется, нет ничего ясного; вы столько всего слышите отовсюду — ваш ум — это монстр. Вы стараетесь запомнить, и вам велят запомнить: не забудь! И, естественно, ноша так тяжела, что вы не в состоянии запомнить. Вы многое забыли. Многое из того, что вы воображали своим дополнительным багажом.

Англичанин прибыл в Америку и попал на банкет, где ведущий говорил такой тост: «Это счастливейшее мгновение моей жизни, когда меня сжимает в объятиях жена другого человека — моя мать».

«Ей-богу, это великолепно, — подумал про себя англичанин. — Надо запомнить, чтобы сказать это, когда вернусь домой».

Через несколько недель, когда он вернулся в Англию, он пришел на церковный завтрак, и его попросили сказать тост. И он громогласно объявил перед многочисленной аудиторией: «Это счастливейшее мгновение моей жизни, когда меня сжимает в объятиях жена другого человека...»

После долгой паузы толпа забеспокоилась и стала бросать в сторону оратора свирепые негодующие взгляды. Друг оратора, сидящий рядом с ним, прошептал: «Тебе бы лучше поскорее объясниться».

«Ей-богу, — выпалил оратор, — вы должны меня извинить. Я забыл, как зовут ту цветущую женщину».

Такое случается Вы помните это — это сказал Платон. Вы помните то — это сказал Лао-цзы. Вы помните также, что сказал Иисус, что сказал Мухаммед... вы помните много всякой всячины. И все это перемешано. Вы не сказали ничего своего. До тех пор, пока вы не скажете что-то свое, вы так и будете упускать смысл.

Отбросьте знания и станьте более творческими. И помните: знания уже собраны, и вам не нужно проявлять по отношению к ним творчества; вам нужно лишь быть восприимчивыми. Именно этим и стал человек; человек деградировал до зрителя Он читает газеты, он читает Библию, Коран, Гиту, он ходит в кино, садится и смотрит фильмы; он ходит на футбол и сидит перед телевизором, слушает радио и т. д., и т. п. Двадцать четыре часа в сутки он находится в состоянии пассивного зрителя. Кто-то что-то делает, а он просто наблюдает. Но вам не найти смысла с помощью наблюдения

Вы можете видеть тысячу и одного любовника, занимающегося любовью, но вы не узнаете, что такое любовь — не узнаете, что такое оргазм. Вам самим нужно в этом участвовать. Смысл приходит через участие. Участвуйте в жизни! Участвуйте так глубоко, так полно, как это только возможно. Рискуйте всем ради участия Если вы хотите узнать, что такое танец, не идите смотреть на танцора — сами учитесь танцевать, сами будьте танцорами. Если вы хотите узнать что бы то ни было, участвуйте! Это истинный и верный способ, настоящий способ что-то узнать И в жизни вашей станет больше смысла. И не одномерного — а многомерного. Смыслы будут осаждать вас со всех сторон.

Жизнь должна быть многомерной, только тогда появится смысл. Никогда не делайте жизнь одномерной. Это тоже проблема.

Кто-то становится инженером и думает, что на этом все заканчивается. Он отождествляет себя с инженерией. И тогда всю свою жизнь он только инженер. А ведь существуют миллионы вещей, которые ему доступны. Но он двигается только по одной тропе, и ему становится скучно. Он пресыщается Он устает, изнашивается. И тянет, тянет, тянет эту лямку. И ждет только смерти. Какой здесь может быть смысл?

Пусть в вашей жизни будет много интересов. Не будьте все время бизнесменами. Иногда позволяйте себе и поиграть. Не будьте только врачами, или инженерами, или директорами школ, или профессорами — будьте настолько многогранными, насколько это только возможно. Играйте в карты, играйте на скрипке, пойте песни, будьте фотографами-любителями, поэтами... Найдите в жизни как можно больше граней, и тогда вы обретете богатство. А смысл — лишь побочный продукт богатства.

Я слышал одну историю о Сократе, которая говорит о многом.

Когда Сократ ждал в тюрьме смерти, его все время посещал один сон, сон-призыв: «Сократ, сыграй что-нибудь!» Старик чувствовал, что своим философствованием он всегда служил искусству. Но теперь, побуждаемый этим таинственным голосом, он стал перелагать мифы на стихи, сочинять гимн Аполлону и играть на флейте.

Перед лицом смерти философия и музыка пошли вдруг рука об руку и Сократ испытал доселе неведомое блаженство.

Он никогда не играл на флейте. Но что-то в нем призывало: «Сократ, сыграй что-нибудь!» Прямо перед лицом смерти! Это выглядело так нелепо. К тому же он никогда не играл, никогда не играл на музыкальном инструменте. Часть его существа оставалась задавленной. Да, даже такой человек, как Сократ, оставался одномерным. И вот теперь отвергнутая часть призывала: «Хватит логики — теперь не помешало бы немного музыки, она внесет равновесие. Хватит аргументировать — играй на флейте». И этот голос был таким настойчивым, что Сократу ничего не оставалось, как уступить ему.

Его ученики, наверное, были озадачены: «Уж не сошел ли он с ума? Сократ, играющий на флейте?» Но для меня это значительное явление. Музыка его не могла быть совершенно безукоризненной, ведь он же никогда не играл. Она, скорее всего, была дилетантской, детской — но все-таки что-то было удовлетворено, к чему-то был наведен мост. Он больше не был односторонним. Быть может, впервые за всю жизнь он был спонтанным. Впервые он делал что-то такое, чему не мог подобрать объяснения. В остальных же случаях это был рациональный человек.

Как раз недавно вечером я читал одну историю о великом хасидском мистике, Баал Шеме:

Был праздник, и хасиды собрались для молитвы и общения — сат-санга — с Мастером.

Пришел один человек с умственно отсталым ребенком. Он испытывал некоторое беспокойство по поводу ребенка, мальчика. Ведь он мог что-нибудь отмочить, и он не спускал с мальчика глаз. Когда закончилось чтение молитв, мальчик спросил у отца: «У меня есть свисток — можно я на нем поиграю?»

«Ни в коем случае, — испугался отец, — где твой свисток?» Он и слышать не хотел никаких возражений. Мальчик показал свисток, и отец положил руку на карман, то есть на карман мальчика. Затем начались танцы, и отец, все забыв, тоже пустился в пляс. Хасиды — танцоры, веселые люди — они, эти сумасшедшие, представляют сливки иудаизма, самую его суть.

Когда все молились Богу и танцевали, мальчик не мог больше удержаться. Он вынул свисток и подул в него. Все были шокированы. Но Баал Шем подошел, обнял мальчика и сказал: «Молитвы наши услышаны. Без этого свистка все было бы тщетно, ибо единственно спонтанным здесь было это. Все же остальное было обрядом».

Не позволяйте вашей жизни становиться лишь мертвым обрядом. Пусть в ней будут необъяснимые вещи. Пусть в ней будет хоть немного таинственного — того, чему вы не можете найти никакого объяснения. Пусть в ней будет хоть немного такого, из-за чего люди станут думать, что вы чуточку сумасшедшие. Мертв тот, кто рассудителен на все сто процентов. Немного безобидного сумасшествия — это всегда большая радость. Продолжайте также совершать чуть сумасшедшие поступки. И тогда появится возможность смысла.

Последний вопрос:

Я не в состоянии сдаться Богу, и дело не в моем эго, а в самоуважении. Или я не прав?