Глава 7. Немного математики – финал

Глава 7. Немного математики – финал

Есть среди еврейских праздников один, очень любопытный. В списке праздничных дат он расположен между Песахом[32] и Шавуотом[33] и называется Лаг баомер[34].

Есть несколько причин, почему этот день особо выделен в еврейском календаре, но мы здесь коснемся лишь одной из них, без которой трудно было бы понять до конца три разбираемые нами истории.

Дело в том, что у раби Акивы было 24 тысячи учеников. Не правда ли, число, которое сразу заставляет нас насторожиться? Конечно же, все так, как требует предположить уже выявленная нам в предыдущих главах бескомпромиссная логика теории реинкарнации. Эти 24 тысячи душ постоянно сопровождают в каждом новом воплощении своего вождя: Шхема, Зимри, теперь раби Акиву.

При этом в каждом последующем случае возрастает их близость к предводителю. Сначала это были взаимоотношения князя и жителей его города, затем они трансформировались в кровную близость главы колена и рядовых представителей того же колена. Теперь у них функции учителя и учеников, что указывает на пик душевной привязанности, когда лидер уже не только формально главенствует над своей паствой, но когда он становится источником знаний, развития, примером для подражания.

В случае с раби Акивой и его учениками эта близость, как отмечают все комментаторы, была оптимальной. Преданность этих 24 тысяч человек своему наставнику была такой удивительной, что она-то в каком-то смысле и стала причиной трагедии, которая развернулась однажды и свирепствовала 32 дня, закончившись в Лаг баомер.

Это была эпидемия, которая за столь короткий срок унесла все эти 24 тысячи жизней без исключения. И если бы мы интересовались эпидемиологией, то, наверное, задались бы вопросом, что за болезнь началась тогда на святой земле, почему она так внезапно закончилась и почему нам ничего неизвестно о других ее жертвах, что свидетельствует об особо странной, с точки зрения медицины, ее избирательности?

Но эти вопросы явно теряют свое значение на фоне той информации, которая у нас уже имеется из прошлых воплощений этих 24 тысяч начинающих ученых.

Во-первых, сам факт эпидемии уже имел место быть в истории грешников из Шиттима. Там болезнь тоже началась и закончилась внезапно и имела причиной не материальное заражение, а Б-жий гнев. Очевидно, что здесь история лишь повторяется. Но что же на этот раз разгневало Творца? Да и был ли Он разгневан?

Мудрецы сообщают, что причиной преждевременной смерти было неуважение учеников раби Акивы друг к другу. Они постоянно критиковали друг друга и обвиняли друг друга в непонимании истинного смысла слов своего учителя. Подобное поведение, противоположное такому основополагающему принципу Торы, как: «Возлюби ближнего как самого себя!», возможно, и было бы прощено простолюдину или неучу. Но, как известно, великих людей судят по особой шкале, деления на которой гораздо тоньше, чем на других. И посему 24 тысячи человек не избегли наказания.

Такова поверхностная логика событий. Но если мы задумаемся над ней, то не сможем сдержать изумления. Во-первых, само по себе неуважение к другому ученому недопустимо в среде еврейских мудрецов. Так как же мы можем поверить, что наши герои на самом деле так поступали? Тем более что они были не просто учениками, а именно учениками раби Акивы, что должно было особым образом отразиться на их духовном статусе и, конкретно, возвысить их над любыми междоусобицами.

Дело в том, что именно раби Акиве принадлежат слова: «Возлюби ближнего своего как самого себя – это великое правило в Торе!» Этот принцип был его девизом. Им он руководствовался в своих отношениях с людьми, ему обучал всех евреев. И совершенно очевидно, что те, кто официально именовались его учениками и подражали его поступкам, не могли не пройти особую школу любви к ближнему – первый и главный компонент его учения. Так почему же они были уничтожены именно за его нарушение?

С одной стороны, это и могло бы быть ответом. Именно с них – с тех, кто должен был особенно отличаться такою любовью – и спрос высок. Как говорится, по гамбургскому счету.

С другой стороны, предположить, что все 24 тысячи человек одинаково оплошали в главном требовании своего учителя – более чем странно и противоречит хотя бы уже одной только теории вероятности.

Очевидно, что ответ надо искать где-то в другом месте, в глубинах подтекста нашей талмудической[35] истории. И такой ответ существует.

Для начала проанализируем, что именно могло заставить этих людей порицать друг друга. Ведь явно не взаимная ненависть, не презрение и не самодовольство, ибо люди с такими качествами не удостоились бы стать учениками раби Акивы. А если бы даже и удостоились, то точно бы исправили негативные стороны своего характера, находясь рядом с таким светилом, да и друг с другом. Значит, причина иная. И, как это ни удивительно прозвучит, но она именно в том, что 24 тысячи мудрецов отличались особой любовью к ближнему, а вовсе не наоборот.

Представим себе человека, который очень любит и уважает своего товарища. Кроме того, он знает какую-то удивительную информацию или тайну, которая делает его счастливым. Логично предположить, что любя товарища, он очень хочет поделиться с ним своим знанием и, как следствие, своим счастьем.

А вот что произойдет, если товарищ окажется не столь понятлив, как хотелось бы? Если он в своем восприятии ценной информации допустит ряд ошибок и искажений? Неужели любящий его человек не попытается еще раз и еще раз втолковать, объяснить, разжевать то, без чего, по их обоюдному мнению, невозможно счастье?

А если снова непонимание? И снова? И так 10, 20, 30 раз? Предположим, что наш герой не самый вспыльчивый человек, но ведь всему же есть предел. И вот наступает момент, когда он позволяет себе рассердиться, или впасть в отчаяние и потому употребить не самое лестное слово в адрес «тупого» друга. Нехорошо, конечно, но действовал-то он из любви, из самого искреннего желания поделиться радостью жизни.

Приблизительно такая картина наблюдалась в рядах учеников раби Акивы. Каждый из них по-своему, оригинально понимал глубины учения своего учителя. И когда в последующем совместном обсуждении выяснялась, что другие поняли иначе, возникали споры. Не ради установления собственного статуса лучшего ученика, не из гордыни и самолюбования. Из желания помочь, донести истину, глубже прилепиться к раби, а через него и к Торе, без которой жизнь немыслима.

Спрашивается, была ли эпидемия, уничтожившая их всех до одного, наказанием? Пусть так кажется со стороны, но нам думается, что ее можно охарактеризовать и совсем по-другому. Не как наказание, а как искупление.

Известно, что человек завершает свой земной путь, как только выполняет свое предназначение. Кто-то спускается в материальный мир, чтобы стать мудрецом и светом своего учения изменить к лучшему нравственность своего поколения. Кому-то суждено стать врачом и спасти добрую сотню жизней. Кто-то просто должен рассчитаться с долгами по прошлым жизням: вор – отдать украденное, убийца – быть убитым.

Нашим героям нужно было доказать одно: то, что Тора для них важнее всего на свете, что никакие соблазны и испытания не отвлекут их от ее изучения и не оторвут от ее исполнения.

В первом своем воплощении их обращение к Торе было неискренним. Во второй раз оно было поколеблено соблазном женского тела. Теперь все иначе. Тора становится для них смыслом жизни в той же мере, что и для их учителя. Они снова вместе, но не в грехе, а в святости. И ради того, чтобы постигнуть истину до конца они готовы отказаться от всего, даже от собственной жизни, которая и забирается у них, но не в укор, а потому, что их предназначение выполнено. Их души искуплены, и им пора на свободу!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.