Возвращение из Египта Мф. 2, 15, 19–23

Возвращение из Египта

Мф. 2, 15, 19–23

Бегство в Египет и возвращение оттуда Богомладенца евангелист поставляет в связи с пророчеством Осии: из Египта воззвах Сына Моего (Ос. 11, 1). В прямом смысле эти слова относятся к изведению израильтян из Египта при Моисее, и сыном Божиим здесь называется избранный народ Божий. Но т. к. древний Израиль во многих отношениях прообразовал Лицо Иисуса Христа и события новозаветные, то эти же самые слова, в смысле таинственном, прилагаются к воплощенному Сыну Божию. Израиль был не только сыном, но и первенцем Божиим (Исх. 4, 22) между всеми другими народами. – Иисус Христос также есть Истинный, Единородный и Первородный (Евр. 1, 6) Сын Божий; израильтяне «шли в Египет, убегая от голодной смерти, а Христос – избегая смерти, приготовляемой коварством» (свт. Иоанн Златоуст), – и когда они, воззванные оттуда Богом возвращались в землю обетованную, то, по замечанию святого Отца, «представляли образ возвращения Христова».

Когда Ирод вскоре по избиении вифлеемских младенцев умер, Ангел Господень во сне явился Иосифу в Египте и сказал: востав, пойми Отроча и Матерь Его, и иди в землю Израилеву: изомроша бо ищущий души Отрочате. «Не говорит: бежи, но иди, потому что страха уже не было» (блж. Феофилакт), не стало жестокосердного и подозрительного гонителя, который преследовал Христа; теперь можно было идти неспешно, делая на пути остановки для необходимого отдыха Младенца и Матери. Слова Ангела были исполнением обещания, данного Иосифу еще до удаления Святого Семейства в Египет, – возвестить ему о миновании опасности для Богомладенца, а поэтому праведный старец немедленно последовал наставлению свыше, – взял Младенца и Матерь Его и пришел в землю Израилеву. Но известие, что в Иудее воцарился вместо Ирода сын его Архелай, не менее жестокий и кровожадный, показывало, что опасность еще не миновала, а посему Иосиф убоялся туда идти. По избиении Иродом вифлеемских младенцев Архелай думал, – замечает святитель Иоанн Златоуст, – «что все уже кончилось и что между многими убит и Тот, Кого искали»; прибытие же в Иудею и Вифлеем Богомладенца, оглашенное молвою, могло возбудить подозрительность нового правителя и вызвать с его стороны новое покушение. Притом дальнейшее пребывание Иисуса Христа в местах, прославленных Рождеством Его и принесением в храм, – там, где уже было много людей, видевших Спасителя или слышавших о Нем, не согласовалось с тою прикровенностью, которою премудрость Божия до известного времени облекала тайну нашего спасения. Иисус не прежде должен быть явиться Мессиею, как по достижении совершенного возраста: ранее знакомство с Ним могло бы дать много поводов к мелочным сомнениям, которые служили бы препятствием вере в Него как Спасителя. «На жителях Назарета, – говорит отечественный ученый, – ясно можно видеть, как много возбуждало их против Иисуса то, что они знали Его, – знали как младенца, знали как отрока, знали как юношу, знали как сына Плотникова, знали как брата и родственника обыкновенных людей. Можно думать, что этот предрассудок распространился бы еще далее, когда бы те, которые в Иерусалиме радовались рождению Его как рождению Мессии, видели Его каждодневно, знали Его в отроческие и юношеские лета, – и через столько времени не примечали в Нем ничего, соответствующего их ожиданиям. Могли ли они сделаться способнее признать в Нем Его Божественное достоинство на тридцатом году Его жизни, когда столько лет не примечали следов оного? Нет. Ищущий всегда чудес и знамений иудей в Иерусалиме при столь продолжительном знакомстве с Иисусом столь же мало, как и житель Назарета, мог сохранить те великие надежды, которые с Ним соединяли, когда Симеон и Анна о Нем говорили и искали Его чужестранные мудрецы».

Как и прежде, Сам Бог вразумил Иосифа, что он должен был сделать, чтобы выйти из затруднения: получив во сне откровение, старец пошел с Материю и Младенцем в пределы галилейские. Галилея, находившаяся на севере Палестины и граничившая с языческими странами, имела смешанное население, состоявшее, кроме евреев, из финикийцев, сирийцев, арабов и греков, а посему и слыла под именем языческой (Мф. 4, 15). Особенности произношения, заимствованные из других языков (Мф. 26, 73; Мк. 14, 70), делали галилеянина заметным, и иудеи, населявшие южную часть Палестины, относились к жителям Галилеи с нескрываемым пренебрежением (Ин. 1, 46; 7, 52; Деян. 2, 7). Истый израильтянин, подобно Нафанаилу (Ин. 1, 46), всего менее мог думать, чтобы Мессия пришел из Галилеи (7, 41). И вот Промысл Божий избрал эту страну для того, чтобы в тишине и безвестности возрастал там Богомладенец – до дня явления Своего миру. По завещанию Ирода, утвержденному римским кесарем, Галилеей управлял сын его Ирод Антипа, хитрый и вместе с тем слабый и беспечный: заботясь только об удовольствиях (Мф. 14, 6, 7), он был совершенно равнодушен к тому, что не льстило чувственности. При таком правителе Галилея могла служить безопасным убежищем для Святого Семейства: оно поселилось в Назарете, где был дом Иосифа и где произошло Благовещение Пресвятой Деве.

В возвращении Богомладенца в Назарет евангелист видит исполнение предсказаний пророков: да сбудется, реченное пророки, яко Назорей наречется. Это название прилагает к Себе Сам Господь (Деян. 22,8), дают Ему ученики Его (Лк. 24, 19; Деян. 2, 22; 3, 6; 4, 10; 26, 9) и враги (Ин. 18, 5; 19, 19; Деян. 6, 14); в народе оно было также весьма обычным (Мк. 10, 47; Лк. 18, 37). Назорей были ветхозаветные подвижники, дававшие обет воздержания, и в знак своего исключительного положения не стригшие волос головы (Чис. 6, 18; Суд. 13, 5; 16, 17; Плач. 4, 7; Амос. 2, 12; 1 Макк. 3, 49). В этом смысле Иисус Христос есть совершеннейший Назорей – Святый святых (Дан. 9, 24), вмещавший полноту Божества телесно (Кол. 2, 9) и послуживший для всего человечества преизобильным источником благодати (Ин. 1, 16). Слова, приведенные евангелистом, буквально не читаются ни у одного пророка: они, не принадлежа ни одному пророку в частности, составляют как бы общую мысль пророчеств о Христе. Святой пророк Исайя предвозвещает: изыдет жезл из корене Иессеова, и цвет от корени его взыдет (Ис. 11, 1) и в другом месте изображает Мессию уничиженным и страждущим (Гл. 53); царь-пророк Давид также представляет Мессию в поношении у людей и уничижении у народа (Пс. 21, 7 и др.). Уничижая и смиряя Себя (Флп. 2, 7, 8) во дни плоти Своей (Евр. 5, 7), Господь наш благоволил избрать Себе местопребыванием в первые тридцать лет Своей земной жизни город малоизвестный, не пользовавшийся почетом и уважением соплеменников (Ин. 1, 46), и от него заимствовать Себе название, устранявшее всякую мысль о земном величии и блеске. Назарет считался городом и отечеством Его (Мф. 13, 54; Мк. 6, 1; Лк. 2, 39): говорили, что Господь из Назарета (Мф. 21, 11; Мк. 1, 9; Ин. 1, 45; Деян. 10, 38), и называли Его – Назарянином (Мк. 1, 24; 14, 67; 16, 6; Лк. 4, 34).

Пребывание Святого Семейства в пределах галилейских не только сохранило Богомладенца от злобы врагов Его, но и сокрыло тайну Божию до времени явления ее миру. В дальней области, в небольшом и незначительном городе, возрастал Мессия, и когда Он выступил на Свое дело (Ин. 4, 34; 17, 4), то воспитание Его в галилейском Назарете – для людей чистых сердцем не служило препятствием для их веры (1, 45–46, 49), а для ослепленных самомнением книжников и фарисеев составляло такое обстоятельство, которым они оправдывали свое неверие и старались подорвать веру в Него в народе (7, 41, 52). Премудрость Божия, Домостроительствуя наше спасение, сделала так, что покров, окружавший тайну Божию во дни воспитания и пребывания Иисуса Христа в Назарете, для недостойных очей не отнимался и в последующее время, и Господь, зная Своих (2 Тим. 2, 19), насаждал в них семя животворного Слова Своего, а упорствующих в неверии, не нарушая их свободы, предоставлял собственной судьбе их (Ин. 12, 47–48). И тогда как для одних Иисус Христос был Сыном Божиим (Ин. 1, 49; Мф. 16, 16), пришедшим в мир грешники спасти (1 Тим. 1, 15), другим Он казался простым галилеянином (Мф. 26, 69; Лк. 23, 6): галилеянами называли и учеников Его, происходивших также из Галилеи (Деян. 1, 11; 2, 7). «Господь в яснейшее доказательство Своей силы, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – обыкновенно исполняет Свои намерения средствами, всегда противоположными. Он не стыдится называться по имени сего места (т. е. Назарета Галилейского), показывая тем, что не имеет нужды ни в чем человеческом; по той же причине и учеников Своих выбирает из Галилеи».