8. В поисках исторического Иисуса

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

8. В поисках исторического Иисуса

Каждый весенний семестр в Чапел-Хилле я читаю лекции по введению в Новый Завет. Студенты смышлены, интересны и заинтересованы, и большинство из них — христиане, верящие в богодухновенность Библии. Изрядная часть курса (более половины) посвящена изучению раннехристианских Евангелий, а затем жизни исторического Иисуса. Для большинства студентов почти все в этом курсе является полной неожиданностью. Они не первый год в церкви и ходили в воскресную школу, но никогда не слышали ничего подобного. Дело в том, что они подходили к Библии с духовной, богословской и конфессиональной точки зрения. Я же преподаю этот предмет с исторической точки зрения (как только и уместно в секулярном университете, существующем на государственные деньги).

Многие студенты удивлены, встревожены, а иногда и расстроены (или, наоборот, обрадованы) исторической информацией о Новом Завете. Они слышат (зачастую впервые в жизни), что мы понятия не имеем, кто написал Евангелия[67]. Они узнают, что в разных Евангелиях по-разному рассказывается о том, кем был, и чему учил Иисус; что новозаветные рассказы об Иисусе полны мелких и крупных противоречий. Более же всего студентов шокирует известие, что далеко не все рассказы Евангелий об Иисусе исторически достоверны.

Концепции мифологистов мы не обсуждаем: как я уже сказал, современные критические исследователи Библии не воспринимают их всерьез. Однако знать, что Иисус существовал, недостаточно. Хочется знать намного больше: каким был Иисус? Как он жил? За что боролся? Чему учил, и о чем говорил на проповедях? Что делал? В каких спорах участвовал? Почему его распяли? Подобные вопросы живо интригуют моих студентов, когда они осознают, что Евангелия не доносят до нас стопроцентно надежные свидетельства очевидцев. О них мы поговорим в этой и следующей главе.

Факты надежные и факты спорные

Как мы уже сказали, среди ученых нет единства в том, каким был исторический Иисус. Это связано с характером наших источников. Да, источники твердо убеждают нас в том, что Иисус был еврейским учителем в римской Палестине I века, распятым при Понтии Пилате. По мнению практически всех ученых, нам известны об Иисусе и некоторые другие надежные факты. Однако если мы хотим копнуть поглубже и узнать подробности, начинаются сложности. Одни источники слишком уж лаконичны. Как жаль, что Иосиф Флавий, Тацит или автор Послания Иакова не сказали побольше! Другие источники содержат столько художественных вымыслов, что найти в них историческое зерно весьма сложно: яркий пример — Протоевангелие Иакова или «Сказание Фомы о детстве Христа». В посланиях Павла есть надежная и ценная информация, но обширного описания слов и дел Иисуса из нее не составишь. Канонические Евангелия полны сведений, но противоречат другу в ряде мелких и крупных вопросов. Нет между ними единства и в общем образе Иисуса. Соответственно, без критического подхода к ним не обойтись.

Тем не менее, есть определенные факты, относительно которых согласны практически все исследователи. (О причинах такого консенсуса мы отчасти говорили выше, а отчасти еще скажем далее.)

• Иисус был евреем и жил на севере Палестины (в частности, в Назарете). Его взрослый возраст пришелся на 20-е годы I века н. э.

• Одно время он был учеником Иоанна Крестителя, а впоследствии сам стал проповедником и учителем. Он проповедовал евреям в галилейских селах.

• Он возвещал «Царство Божие», причем о Царстве учил и с помощью притч.

• Он набрал учеников и славился способностью исцелять больных и изгонять бесов.

• Под конец жизни (видимо, около 30 г. н. э.) он отправился на Пасху в Иерусалим, где столкнулся с оппозицией иудейских властей, которые выдали его на суд перед Понтием Пилатом. Понтий Пилат приговорил Иисуса к распятию за то, что тот называл себя «царем иудейским».

Повторимся: за вычетом мифологистов, практически все критические ученые по этим вопросам согласны. А вот дальше начинаются сложности. Расходятся ученые не в вопросе о том, существовал ли Иисус, а в том, как и чему он учил. Упомянем некоторые высказывавшиеся версии.

• Иисус был еврейским раввином и учил людей соблюдать Закон Моисеев.

• Иисус был сродни некоторым еврейским святым, упоминаемым у Иосифа Флавия: это своего рода шаман, которому приписывали способность творить чудеса и наделяли необычными способностями.

• Иисус был политическим революционером и призывал к восстанию против римлян.

• Иисус был социальным реформатором и призывал сограждан к иному образу жизни. Здесь возможны вариации: Иисус хотел ввести новые экономические принципы (на протомарксистский лад) или новые социальные принципы (на протофеминистский лад).

• Иисус был еврейским аналогом древнегреческих философов-киников. Он призывал учеников отречься от привязанности к материальным благам и жить в нищете и внутренней свободе от жизненных нужд.

• Иисус был магом, то есть знал, как использовать законы природы в том русле, в каком их использовали и другие маги.

У каждой из этих теорий есть серьезные сторонники в научном мире{101}. Однако научный консенсус не склоняется ни к одной из них. Как мы уже упоминали, в течение последнего столетия большинство исследователей в Соединенных Штатах и Европе склоняются к мысли, что Иисус был еврейским апокалиптическим проповедником. Он считал, что Бог вот-вот вмешается в историю, низвергнет силы зла, довлеющие в мире, и установит на земле свое Царство. Эта концепция получила распространение после того, как ее обосновал Альберт Швейцер в знаменитой книге «История изучения жизни Иисуса»[68]. Не Швейцер первым придумал данную теорию, но он первым сделал ее достоянием широкой публики. И хотя детали швейцеровской концепции не разделяются никем из современных ученых, с ее базовым тезисом согласны многие: Иисус ждал, что еще при жизни его поколения произойдет переворот в мировой истории, скорый суд Божий над миром, установление на земле мира и справедливости.

Мы не будем вдаваться в детали аргументации или пытаться объяснить с помощью данной теории все факты жизни Иисуса. Интересующегося читателя отсылаю к своей книге «Иисус: апокалиптический пророк нового тысячелетия». Мы вкратце затронем три темы. (А) Покажем, что известно о еврейском апокалиптизме времен Иисуса: Иисус был далеко не единственным апокалиптистом своей эпохи, и для понимания его учения важно знать исторический контекст. (Б) Обсудим критерии, с помощью которых ученые пытаются отделить достоверные предания об Иисусе от недостоверных. (В) Объясним, к какому пониманию основных фактов жизни Иисуса приводят эти критерии. Темам (А) и (Б) посвящена эта глава, а теме (В) — следующая.

Единство и многообразие иудаизма I века

Прежде чем говорить об апокалиптическом мышлении, присущем многим еврейским современникам Иисуса, необходимо сказать о еврейском мире I века в целом. Как мы увидим, иудаизм был весьма многообразен. Тем не менее можно констатировать некоторые общие особенности[69].

Прежде всего, почти все евреи были монотеистами. В наши дни монотеизм не кажется чем-то особенным, однако в древности иудаизм отличался этим от других религий Римской империи. Почти все другие религии были политеистическими: язычники верили в существование множества богов[70]. Мир был поистине населен богами, выполняющими самые разные функции. Помимо великих богов, знакомых нам по греческой и римской мифологии, были еще боги городов и деревень, лесов и полей, ручьев и рек, домов и домашних очагов. Были боги погоды и боги, здоровья и деторождения, войны, любви и личного благосостояния. Все эти боги, да и многие другие, заслуживали поклонения. А поскольку их было очень много, никто из них, как считалось (во всяком случае, в данный период), не «ревновал» друг к другу, то есть не требовал почитать только себя. Люди почитали всех богов, каких только хотели. Лишь иудаизм носил принципиально иной характер: у евреев был только один Бог, что резко отличало его от всех других народов.

Евреи были убеждены: еврейский Бог сотворил мир и властвует над ним. Они не настаивали на том, чтобы другие народы также почитали их Бога, но сами чтили только его. Самая первая заповедь, полученная евреями от этого Бога, гласила:

Да не будет у тебя других богов пред лицом Моим.

(Исх 20:3)

Евреи не то чтобы отрицали существование других богов, но считали для себя невозможным их почитание. Они верили, что их Бог создал мир и сделал еврейский народ особым, избранным. Он был их Богом, а они — его народом. Бог показал, что избрал их, еще во дни Моисея, когда чудесным образом вывел детей Израилевых из египетского рабства, уничтожил их врагов и дал им Закон на горе Синай (Исх 1–20). Евреи верили, что в те дни Бог заключил с ними завет (мирный договор). Суть завета проста: Бог избрал Израиль; он должен быть их Богом, а они его народом; они должны исполнять все заповеди его закона.

В Законе евреи видели не тягостное бремя (как думают многие христиане), а напротив, удивительное наставление о правильном богопочитании и правильных отношениях между людьми, величайший дар Бога человеку. Что может быть величественнее? В наши дни люди спрашивают себя, как жить, как себя вести, как отличить добро от зла, в чем состоит высшая реальность, цель и смысл жизни. Древние евреи верили, что получили от Бога ответы на эти вопросы. Ответы записаны в богоданном Законе: их можно прочитать в Пятикнижии Моисеевом (Торе)[71]. Пятикнижие рассказывает, как Бог создал мир, сделал Израиль богоизбранным народом, руководил жизнью древних израильтян, избавил их от рабства и даровал Закон. Содержит оно и многочисленные установления Закона, которые отнюдь не ограничиваются Десятью Заповедями. Это правила о том, какие отношения должны быть у людей с Богом и между собой. Соблюдение Закона воспринималось не только как величайшая обязанность, но и как величайшая радость. Среди заповедей были заповеди об обрезании («знак» избрания и отличия евреев от других народов), пищевых запретах (кашрут), субботе, праздниках и обрядах.

Культ включал, в числе прочего, животные жертвоприношения и другие приношения Богу (в разное время и по разным поводам). Во времена Иисуса почти все евреи считали допустимым совершать жертвоприношения лишь в центральном святилище, расположенном в Иерусалиме, еврейской столице. Этим святилищем был знаменитый еврейский Храм. Первый Храм построил еще царь Соломон, но в VI веке до н. э. его разрушили вавилоняне. Храм был восстановлен и во дни Иисуса являл собой поистине величественное зрелище. Он играл колоссальную религиозную, социальную, политическую и экономическую роль в жизни евреев (особенно живших в Иерусалиме и Иудее). Заведовали культом священники, причем священство было родовым. Невозможно было стать священником: либо ты родился в священнической семье, либо нет. Священники совершали жертвоприношения, предписанные Торой, и совершали другую работу по Храму.

За пределами Иерусалима приносить жертвы было запрещено. Поэтому евреи стекались из всех стран в Иерусалим, если время и деньги позволяли им участвовать в поклонении Богу в Храме. Для этих целей существовали, прежде всего, ежегодные паломнические праздники. К их числу относилась и Пасха: праздник в память об избавлении Богом Израиля от египетского рабства во дни Моисея. Разумеется, это не означает, что евреи за пределами Иерусалима не могли поклоняться Богу. Они могли это делать, но не через жертвоприношения. Вместо этого общины евреев по всему римскому миру собирались в синагоги (местные собрания), где слушали чтения из Священного Писания (прежде всего Торы), размышляли над ним и возносили свои молитвы к Богу. Евреи собирались в синагогах каждую неделю в субботу. Суббота считалась особым днем, в который надлежит отдыхать.

Можно говорить о некоторых ключевых аспектах иудаизма времен Иисуса:

• вера в единого Бога;

• завет Бога с людьми (включая обрезание мальчиков-младенцев);

• богоданный Закон;

• иерусалимский Храм, в котором совершались жертвоприношения;

• соблюдение субботы;

• синагоги по всему миру, где евреи молились Богу и обсуждали свои предания.

Для одних евреев и еврейских групп были важны одни аспекты иудаизма, а для других — другие. Нечто подобное мы наблюдаем и в наши дни почти в любой крупной религиозной группе (например, христианстве, исламе, буддизме): по ключевым вопросам наблюдаются широкие и глубокие расхождения. Еврейский историк Иосиф Флавий, основной источник наших знаний о палестинском иудаизме I века, сообщает о четырех таких группах в Палестине. По его словам, существовало четыре главные еврейские секты: фарисеи, саддукеи, ессеи и «четвертая философия». Не следует думать, что каждый еврей принадлежал к какому-то из этих течений: напротив, большинство евреев не принадлежало ни к одному из них. Это отличается от современной ситуации с политическими партиями в США («ты демократ, республиканец или либертарианец?»). Скорее уж, можно провести параллель с гражданскими организациями и тайными обществами («ты член клуба «Ротари»?», «был ли ты членом общества «Череп и кости»?»)[72].

Фарисеи

Фарисеи — пожалуй, самая известная, но и самая непонятная из четырех еврейских групп, упомянутых Иосифом Флавием. В некоторых новозаветных текстах о них сказаны весьма неприятные вещи. В частности, они именуются «лицемерами» (например, в Мф 23). Неудивительно, что у большинства христиан сложилось мнение, что лицемерие было основной особенностью фарисеев. В некоторых современных языках даже есть слово «фарисейство» как синоним лицемерия! Мне всегда казалось это странным. Как-никак от фарисеев не требовалось быть лицемерами.

Фарисеи были глубоко верующими людьми, которые стремились как можно лучше соблюдать Закон, данный Богом. Если судить с религиозной точки зрения, это вполне естественно: если Бог дал Закон, его надо соблюдать. Однако трудность состояла в том, что Закон Моисеев не оговаривает многих деталей. Более того, многие его установления можно понять по-разному (в отличие от норм современного американского права). К примеру, одна из Десяти Заповедей повелевает помнить и святить день субботний. Но как это делать? На сей счет в Законе сказаны лишь самые общие слова. Фарисеи же пытались разобраться: чего хочет Бог, каким правилам нужно следовать.

Согласно Торе, святить день субботний — значит воздерживаться от всякой работы в него. Но что считать работой? Собирать урожай — это работа? Видимо, да. Значит, в субботу не надо собирать урожай. Но что если вы не работаете целый день, а вышли сорвать несколько колосьев для обеда? Пожалуй, и это работа, хотя и недолгая. Значит, она запрещена, хотя в Законе прямого запрета нет. А если вам случилось быть в субботу в поле, и вы сшибаете колосья, идя через поле? Можно ли поставить это на одну доску со сбором урожая? Здесь очевидного ответа не просматривается. Одни говорили: «Конечно, нет», другие: «Конечно, да». Среди еврейских учителей на сей счет не было единого мнения.

Учителя не пытались осложнить людям жизнь. Они лишь хотели помочь им соблюдать Закон. Соблюдение Закона — вот, что стояло во главе угла. Чтобы обеспечить должное соблюдение Закона, фарисеи много занимались его интерпретацией. Их толкования составили так называемый «устный закон». Фарисеи считали: кто следует устному закону (в частности, не ходит в субботу через поля с колосьями), тот не нарушит письменный Закон Моисеев. Соответственно, цель Закона достигалась.

О фарисеях времен Иисуса нам известно меньше, чем хотелось бы: никто из них не оставил нам письменных текстов, а потому приходится пользоваться (очень критически) поздними источниками. Однако фарисеи занимают важное место в Евангелиях, где Иисус часто конфликтует с ними. Судя по всему, Иисус не считал, что Бог требует от людей педантичного соблюдения Закона. Он считал, что исполнять волю Божию важно, но фарисеи не понимают, что подлинно угодно Богу. Отсюда неизбежные конфликты между Иисусом и фарисеями. Тем не менее важно помнить: когда Иисус критиковал фарисейские толкования Закона (в частности, о допустимом и недопустимом поведении в субботу), он не выступал против иудаизма. Он обличал лишь один из вариантов понимания иудаизма. С фарисеями не соглашались и многие другие евреи.

Саддукеи

Во времена Иисуса большей властью обладали не фарисеи (несмотря на их значимость в Евангелиях), а саддукеи. Опять-таки о саддукеях нам немного известно: не сохранилось ни одного текста, написанного саддукеем. Однако не вызывает сомнений, что от фарисеев они отличались весьма сильно, и в их руках была сосредоточена немалая власть.

Саддукеи были тесно связаны с храмовым священством. Согласно широкому мнению в науке, многие саддукеи и сами были священниками. В отличие от фарисеев, большинство саддукеев принадлежали к кругу богатых аристократов. Из их числа выбирался «первосвященник», официальный глава религиозного культа. Первосвященники активно сотрудничали с римскими властями. Создается впечатление, что ради мира и возможности спокойно осуществлять свои религиозные прерогативы, они в целом шли на компромисс с римлянами. Вопреки расхожему мнению, во времена Иисуса число римлян в Палестине или даже Иерусалиме обычно было небольшим. Резиденция римского наместника (в частности, Понтия Пилата) находилась в Кесарии Приморской. При наместнике был и небольшой контингент войск. Однако основная армия дислоцировалась в Сирии. Пока в Иудее было спокойно и налоги выплачивались, римлянам не было нужды увеличивать свое присутствие в ней.

В соответствии со своей обычной политикой в провинциях, римляне сохранили за евреями Иудеи частичное самоуправление. Местные власти не имели права лишь выносить смертные приговоры. А в остальном римляне позволяли им делать то, что они хотят. В Иерусалиме собирался еврейский совет, который назывался Синедрион. Синедрион решал политические и гражданские вопросы. Во главе его стоял первосвященник, а состоял он большей частью из саддукеев: саддукеи были люди состоятельные и со связями.

В богословском плане, саддукеи не придавали значения устным преданиям, столь ценимым фарисеями, а старались следовать установлениям самой Торы, особенно в плане поклонения Богу. В центре их внимания находился иерусалимский Храм и исполнение Моисеевых заповедей о культе и жертвоприношениях. Как мы увидим, хотя Иисус много спорил с фарисеями, в расправе над ним важную роль сыграли саддукеи. Он открыто обличал Храм и храмовые жертвоприношениям, а власти (Синедрион и саддукеи) находили это крайне нежелательным. По-видимому, именно саддукеи отдали приказ об аресте Иисуса и выдали его римскому наместнику Пилату, который находился в городе во время пасхальных празднеств, чтобы не допустить возможных волнений.

Ессеи

Парадоксальным образом, лучше всего мы осведомлены о направлении иудаизма, которое в Новом Завете даже не упоминается. Это ессейство. О ессеях говорят не только древние авторы (например, Иосиф Флавий): до нас дошла целая библиотека ессейских текстов, найденная по чистой случайности мальчиком-пастухом в 1947 году. Это знаменитые рукописи Мертвого моря, созданные ессеями примерно во времена Иисуса и несколько раньше. Одна из ессейских групп жила монашеской общиной в Кумране возле северо-западного побережья Мертвого моря[73].

Среди кумранских рукописей есть тексты самого разного плана.

• Библейские рукописи. Они на целую тысячу лет древнее тех еврейских рукописей Ветхого Завета, какие у нас были до 1947 года.

• Комментарии на библейские тексты. Составители комментариев были убеждены: предсказания пророков сбываются в событиях, которые происходят с их общиной.

• Гимны и псалмы. По ним молилась община.

• Апокалиптические тексты. Это описания событий в конце времен.

• Уставы. Предписания о том, как должны вести себя члены общины в социальной и религиозной жизни.

Отметим: в кумранских текстах нет ничего напрямую связанного с христианством. В них не упоминается ни Иоанн Креститель, ни Иисус, ни кто-либо из учеников Иисуса. Они носят насквозь иудейский характер, без малейшей примеси христианства. Все же они помогают понять Иисуса и его учеников, ибо написаны их современниками или почти современниками, причем живущими примерно в тех же местах.

В кумранских текстах нет и слова «ессеи». Однако их принадлежность ессеям очень вероятна. Во-первых, Кумран находится именно там, куда древние источники помещают ессейскую общину. Во-вторых, община, описанная в рукописях, хорошо соответствует тому, что нам известно о ессеях из других источников.

Кумранские ессеи относились к фарисеям и саддукеям с крайним неодобрением. Они считали, что все другие евреи живут во грехе, не понимают и не исполняют Закон, оскверняют Храм и делают храмовое богослужение недействительным. Чтобы сохранить святость и чистоту, эта группа ессеев — были и другие, но о них меньше известно, — удалилась от общества в пустыню, где пребывала в монашеском общежитии.

Для такого обособления была и другая причина: они верили, что живут в конце времен. Они ждали, что вот-вот Бог пошлет двух Мессий, чтобы избавить свой народ: священнического Мессию, который научит соблюдать Закон Божий, и политического Мессию, который будет управлять гражданской жизнью народа. Ессеи ждали великой войны, в которой Бог и его народ восторжествуют над нечестивыми римлянами, после чего на земле установится Царство Божие.

Иисус не был ессеем. Ничто не связывает ни его, ни Иоанна Крестителя, с этой группой. Более того, как мы увидим, в центре внимания Иоанна находилась не ритуальная чистота, а проповедь покаяния грешникам, которых он хотел отвратить от дурной жизни. Да и Иисус, общаясь с грешниками, являл собой противоположность кумранскому идеалу: такое поведение возмущало многих благочестивых евреев, желавших максимально соблюдать ритуальную чистоту и беречься от окружающей нечистоты. Однако у Иисуса было нечто общее с ессеями. Подобно им, он думал, что конец века сего близок, и что скоро Бог установит свое Царство на земле.

Четвертая философия

Упоминая о последней группе евреев, Иосиф Флавий не называет ее по имени. Он говорит о ней как о «четвертой философии» (чтобы отличить от предыдущих трех). Однако ее воззрения абсолютно понятны: их возмущала римская оккупация Земли обетованной. Эта группа (или группы, которых Флавий объединяет в единое целое) считала, что Бог призывает ее взять меч и поднять вооруженное восстание против римлян. Она не была секулярной: у нее были глубокие религиозные корни. Ее представители думали, что сам Бог возложил на них миссию: как некогда он изгнал из страны нечестивых ханаанеев через Иисуса Навина (см. ветхозаветную книгу Иисуса Навина), так он изгонит и римлян. Бог будет сражаться на стороне верных ему евреев и восстановит Израиль как суверенное государство, управляемое его избранником.

Приверженцы «четвертой философии» не были энтузиастами устных преданий, которые разработали фарисеи с целью педантично исполнять Моисеевы заповеди. Не ставили они перед собой и задачу соблюдать особую ритуальную чистоту среди нечистого мира (в отличие от ессеев). По отношению к саддукеям они и вовсе были настроены враждебно, видя в них коллаборационистов, пособников римских оккупантов. В центре внимания «четвертой философии» находилась Земля обетованная и то, как отвоевать ее у супостатов.

Как мы уже заметили, некоторые ученые высказывали гипотезу, что Иисус также призывал к вооруженному восстанию против римлян. Однако в древнейших преданиях об Иисусе мы ничего такого не находим. Конечно, Иисус не был коллаборационистом а-ля саддукеи. Напротив, он критиковал и их, и их римских господ. Однако не считал, что вооруженное восстание поможет делу. По-видимому, его мысли текли в апокалиптическом русле: не люди своей военной мощью, но сам Бог низвергнет римские войска; настанет великий суд, когда божественный Спаситель придет с небес уничтожить вражеские полчища и установить на земле новое Царство.

Если сравнивать апокалиптизм Иисуса с апокалиптизмом других еврейских групп, он выглядит более всего похожим на ессейский. Однако Иисус не только не был ессеем, но и во многом расходился с ессеями. В своих воззрениях он в значительной мере следовал за Иоанном Крестителем, апокалиптическим проповедником и вестником скорого Конца. О его связи с Иоанном мы еще поговорим, а пока скажем еще несколько слов о еврейской апокалиптике, которой во времена Иисуса было увлечено множество евреев.

Еврейская апокалиптика

Апокалиптика появилась в еврейской мысли еще до Иисуса[74]. За подробной информацией отсылаю читателя к другим книгам, а здесь достаточно сказать следующее. Приблизительно за полтора столетия до Иисуса в Иудее произошли тяжелые события. К тому моменту страна давно находилась под контролем чужеземных держав: с VI века до н. э. — вавилонян, затем персов, затем греков, затем сирийцев. При сирийском владычестве ее жителям довелось испытать настоящие зверства, и они подняли восстание (167 г. до н. э.). Возглавляла его еврейская семья Маккавеев. В конечном итоге маккавейское восстание принесло Иудее независимость.

Независимой страна оставалась почти столетие, пока ее не завоевали римляне (63 г. до н. э.).

Политическим бедам, предшествовавшим восстанию, сопутствовал богословский кризис. Веками еврейские пророки (например, Осия, Амос, Исаия и Иеремия) уверяли, что нация страдает за свои грехи: так Бог карает за отступничество. Однако при сирийцах многие евреи обратились к Богу и стали соблюдать заповеди Торы. Между тем ситуация стала для них хуже, чем когда-либо. Как такое может быть?

В этой обстановке и зародился апокалиптизм. Возникла мысль, что страдание народа Божия — не кара Божия за грехи, а месть за праведность, ниспосланная злыми силами, противными Богу. Из известных нам текстов она впервые была сформулирована в Книге Даниила[75]. Впоследствии она получила популярность среди евреев, беды которых никак не кончались. Во дни Иисуса ее разделяли фарисеи, ессеи и профетические группы вроде иоаннитов (последователей Иоанна Крестителя).

Научный термин «апокалиптизм» происходит от греческого слова «апокалипсис», то есть «откровение». Еврейские апокалиптисты считали, что Бог открыл им небесные тайны, позволяющие понять земную реальность. Коротко говоря, у них получалось следующее: по неким загадочным причинам Бог временно уступил власть в мире могущественным силам, которые выступают против него, его замыслов и его народа (чем и объясняются беды и несчастья народа Божия). Однако вскоре Бог вернет себе суверенную власть над миром, уничтожит силы зла, оправдает свой народ, снова даровав ему привилегированное положение, и установит навеки благое царство. Эту точку зрения можно найти в целом ряде еврейских текстов интересующего нас периода (в частности, в кумранских документах и еврейских апокалипсисах, не вошедших в ветхозаветный канон). Анализ этих произведений показывает, что большинство еврейских апокалиптистов разделяли четыре основные позиции.

Дуализм

Большей частью апокалиптизм носил дуалистический характер. Апокалиптисты верили, что в мире есть добрые и злые силы: источник всякого блага — Бог, которому противостоит Сатана (или, как его еще называли, дьявол, Вельзевул)[76]; Богу служат ангелы, а дьяволу — бесы; Бог дает жизнь, а силы зла несут смерть, боль, страдания и несчастья. В мире идет борьба между добром и злом, причем силы зла наносят колоссальный вред: именно с их действием связаны засухи, эпидемии, землетрясения, войны, голод, нищета и несправедливость.

Однако ход мировой истории также носит дуалистический характер: после нынешнего века, в который заправляет дьявол со своими подручными, последует век грядущий, когда все противное Богу будет уничтожено, и наступит благое Царство. Тогда на земле восторжествует Бог, а с ним и всякое благо. Ни голода, ни засухи, ни природных катастроф, ни войн, ни ненависти не будет. Те, кто войдет в новую эпоху, насладятся вечным миром, радостью и блаженством. Они смогут любить Бога и служить ему без страха. Мир станет местом всяческого изобилия.

Пессимизм

Хотя апокалиптисты верили в счастливый конец, ближайшее будущее виделось им в мрачном свете: силы зла будут все больше торжествовать, и помешать этому невозможно. Не помогут ни новые технологии, ни социальные реформы, ни укрепление армии, ни борьба с преступностью, ни рост числа учителей в школах. Что бы вы ни делали, на земле будет больше войн, голода, нищеты и угнетения, а перед самым концом века зло разгуляется совсем уж вовсю. Но эта эпоха внезапно закончится: Бог вмешается в историю.

Оправдание

Многие апокалиптисты даже и не надеялись победить зло собственными усилиями. Они считали, что это сделает Бог, причем не постепенно и мало-помалу, а в одночасье. Внезапно придет конец: Бог вмешается в ход человеческой истории, низвергнет силы зла и установит благое Царство. Он спасет мир и оправдает как свое благое имя, так и свой народ.

Когда ситуация станет совсем невыносимой, Бог пошлет Спасителя, который все исправит. Этого Спасителя апокалиптические мыслители называли по-разному. Как мы уже видели, некоторые именовали его Мессией. Другие, основываясь на древнейшем из дошедших до нас апокалиптических текстов, Книге Даниила, называли его Сыном Человеческим (Дан 7:13–14). Сын Человеческий уничтожит силы, выступающие против Бога. В нынешнем веке сторонниками сил, торжествующих в мире, являются богачи и власть имущие. Соответственно, при явлении Сына Человеческого они будут погублены. И напротив, слабые, нищие, угнетенные, праведные страдают сейчас, ибо находятся на стороне Бога, но будут оправданы в Конце, когда Бог установит благое Царство на земле.

Будущий суд затронет не только тех, кто застанет наступление Конца, но и мертвых. Когда придет Сын Человеческий, мертвые воскреснут. Все, кто умер раньше, вернутся в свои тела и будут судимы. Нечестивцев постигнет наказание (или даже полное уничтожение), а праведники получат награду и место в будущем Царстве. Помимо всего прочего, это означало: если человек стяжает деньги и власть за счет других людей, он не должен думать, что ему это сойдет с рук. Даже смерть не спасет от возмездия. Бог воскресит всех, и никто не в силах ему помешать.

Таким образом, именно в этот период еврейской истории появляется учение о будущем воскресении. До того, как апокалиптизм вошел в моду, большинство евреев полагали, что души усопших переходят в Шеол (подземный мир теней) или просто погибают вместе с телом. Однако апокалиптисты думали иначе. Они верили, что праведников ожидает жизнь вечная, причем в теле и в Царстве Божием, которое наступит на земле.

Близость

Но когда придет Царство Божие? Еврейские апокалиптисты думали, что очень скоро, буквально вот-вот, — ведь и силы зла торжествуют вовсю. В ближайшем будущем, полагали они, Бог уничтожит эти силы и установит свое Царство. Вспомним слова, которые приписываются одному знаменитому апокалиптисту:

Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе.

(Мк 9:1)

Это слова Иисуса, как их приводит древнейшее из дошедших до нас Евангелий. Чуть дальше в том же Евангелии его спрашивают, когда произойдет предсказанный им катаклизм, увенчивающийся явлением Сына Человеческого. Иисус отвечает:

Истинно говорю вам: не прейдет это поколение, как все это будет.

(Мк 13:30)

Как еврейский апокалиптик, Иисус считал, что в мире наблюдается разгул темных сил. Однако близок суд Божий: Бог пошлет с небес Сына Человеческого. Это событие перевернет ход мировой истории: нечестивцы получат по заслугам за свои злые дела. И наступит Царство, в котором власть имущие будут низвергнуты, а нищие и угнетенные возвышены. Случится же все это еще при жизни поколения Иисуса. Подобно многим другим евреям своего времени и своих мест, Иисус был апокалиптистом. Он ждал скорого конца века сего.

Однако откуда известно, что Иисус действительно говорил эти (или какие-либо другие) слова? Откуда известно, что он стоял на апокалиптических позициях? Или, если поставить вопрос шире: как узнать об Иисусе что-либо помимо того факта, что он существовал? Это вопрос исторической методологии.

Ученые изобрели ряд критериев, позволяющих выявить исторически достоверные предания даже в тех проблематичных источниках по жизни исторического Иисуса, которые мы имеем. Эти критерии можно применить к любой исторической личности, описанной в исторических источниках.

Однако здесь нас интересует Иисус: что он, вероятнее всего, делал и говорил? В предыдущих главах мы уже затрагивали мимоходом эти вопросы. Сейчас мы поговорим о них подробнее. Какая методология помогает историкам установить слова и дела Иисуса?

Критерии достоверности

Как мы уже говорили, стопроцентной гарантии, что те или иные события древней истории имели место, не может быть. Однако есть вещи более вероятные и менее вероятные. Скажем, вероятность того, что Юлий Цезарь ходил походом на Галлию, намного выше той, что Аполлоний Тианский воскресил кого-то из мертвых[77]. И как правило, историки имеют дело с вероятностями. Они спрашивают себя: какой ход событий наиболее вероятен?

Мы уже говорили о том, какие источники нужны историкам. В случае с историческим Иисусом используются аналогичные критерии. Например, уверенность в достоверности того или иного предания об Иисусе увеличивает наличие его во множестве независимых источников. Важно также, чтобы эти материалы были как можно ближе по времени к описываемым событиям, и чтобы они как можно меньше отражали предубежденность рассказчика. Обычно используются следующие критерии.

Контекстуальное правдоподобие

Об иудаизме времени Иисуса мы рассказали столь подробно по следующей причине: если какое-то предание об Иисусе не вписывается в исторический контекст, оно едва ли достоверно. Конечно, с обратным выводом спешить не следует: не надо думать, что если какое-то предание органично соответствует контексту, то оно надежно (здесь нужны дополнительные подтверждения; см. критерии ниже). Однако если Иисусу приписаны слова или дела, которые невообразимы в Палестине I века, мы имеем дело с поздней легендой.

Приведем пример. Как мы уже видели, в Евангелии есть ряд высказываний Иисуса, которые некогда передавались на арамейском языке, родном языке Иисуса. Иногда это можно видеть по тому, что обратный перевод фразы с греческого на арамейский делает ее понятнее: «Суббота для человека, а не человек для субботы; посему Сын Человеческий есть господин и субботы» (Мк 2:27–28).

Или евангелист приводит арамейские слова в греческой транслитерации, объясняя их смысл: «Талифа куми», что значит: девица, тебе говорю, встань» (Мк 5:41). Поскольку Иисус жил в палестинской провинции, он должен был говорить на арамейском языке. Значит, Евангелия описывают правдоподобную картину. Это не означает само по себе, что Иисус действительно это сказал. Но он мог это сказать.

И напротив, фразы, которые невозможно перевести на арамейский язык, едва ли принадлежат Иисусу. Один такой случай мы уже видели: в третьей главе Евангелия от Иоанна Иисус говорит о необходимости родиться «анотэн», чтобы войти в Царство. Имел ли он в виду «свыше» или «снова»? Здесь многое строится на игре слов, которая возможна в греческом языке, но не в арамейском. Значит, рассказ о беседе Иисуса с Никодимом недостоверен (во всяком случае, в изложенном виде).

Как мы увидим в следующей главе, есть веские основания считать Иисуса апокалиптистом. Соответственно, предания об Иисусе, которые обретают смысл в апокалиптическом контексте, имеют хорошие шансы оказаться достоверными. Вместе с тем ни из чего не видно, что воззрения, которых придерживались последующие христианские гностики, существовали уже в палестинской провинции I века. Поэтому гностические речения в Евангелии от Филиппа и Евангелии от Марии почти наверняка не принадлежат Иисусу: они были вложены в уста Иисуса гностиками.

Подчеркнем: из трех критериев достоверности, которые мы обсуждаем в данной главе, только этот носит негативный характер. Он не может показать, что Иисус делал и говорил: лишь то, что он не делал и не говорил. Если какое-то предание соответствует этому критерию, оно может быть достоверным. Однако оно необязательно достоверно. Чтобы выяснить, так это или нет, необходимо использовать другие два критерия. Если работают несколько критериев сразу, вероятность достоверности существенно повышается.

Множество свидетельств

Если предание засвидетельствовано во множестве независимых источников, вероятность его исторической достоверности значительно выше, чем если оно засвидетельствовано лишь в одном источнике. Если оно отражено лишь в одном источнике, не исключено, что автор его попросту выдумал. Зато если имеются несколько независимых свидетельств, это означает, что ни один из этих авторов не выдумал материал: он возник раньше, чем любой из источников. Таким образом, если предание содержится в ряде источников и контекстуально правдоподобно, шансы в пользу его достоверности существенно повышаются.

Оговоримся: сам факт появления материала во всех синоптических Евангелиях не означает множества свидетелей. Матфей и Лука заимствовали многие отрывки у Марка, поэтому материалы тройной традиции (Марк, Матфей, Лука) следует рассматривать как один источник (Марк!). Тем не менее, есть ряд преданий, которые отражены в нескольких независимых источниках, относящихся к периоду в столетие после смерти Иисуса: Евангелии от Марка, Q, M, L, Евангелии от Иоанна (и его источниках), посланиях Павла (и других посланиях), Евангелии от Фомы и даже у Иосифа Флавия и Тацита.

Мы уже видели несколько очевидных примеров.

• Распятие Иисуса при Понтии Пилате. Контекстуально — полное правдоподобие: римляне распяли множество людей. Есть также ряд свидетельств: Марк, M, L, Иоанн, речи в Деяниях, Иосиф Флавий и Тацит (плюс независимый намек в 1 Послании к Тимофею). О распятии как таковом (без упоминания о Пилате) говорится в ряде мест у Павла и во многих других независимых источниках (1 Послании Петра, Послании к Евреям и т. д.). Это одно из наиболее хорошо засвидетельствованных преданий об Иисусе. Как мы увидим, оно удовлетворяет и следующему критерию.

• Братья Иисуса. Как мы уже сказали, многие независимые источники говорят, что у Иисуса были братья, причем, как правило, в число братьев включается Иаков: мы видим это в Евангелии от Марка, Евангелии от Иоанна (без упоминания об Иакове), посланиях Павла и у Иосифа Флавия. Более того, Павел был лично знаком с Иаковом. Соответственно, есть веские основания считать данное предание достоверным.

• Происхождение Иисуса из Назарета. Об этом говорят не только Евангелия от Марка и Иоанна, но и независимые рассказы в M и L. Здесь также, как мы увидим, работают и другие критерии, а потому предание весьма правдоподобно.

Критерий по несходству

Больше всего научных споров идет вокруг «критерия по несходству» (англ. criterion of dissimilarity). Он связан с желанием учесть предубеждение источника и источника, стоящего за источником. Возьмем два примера.

• В «Сказании Фомы о детстве Христа» сообщается, что Иисус еще в свою бытность пятилетним мальчиком засушил товарища по играм, когда тот его стал раздражать. Ясно, что рассказ продиктован желанием показать, что Иисус был могущественным Сыном Божиим еще до своего выхода на проповедь.

• Как мы уже видели, рассказ Луки о рождестве сомнителен: в исторических анналах не сохранилось сообщений о всемирной переписи, и в любом случае Иисус не мог родиться одновременно при царе Ироде и в правление Квириния Сирией. Есть также противоречие с Евангелием от Матфея. (Конечно, Матфей и сам может быть не прав, но важно понимать, что Матфей и Лука не могут быть правы одновременно.) Откуда же взялся этот рассказ? Скорее всего, Лука или его источник попросту выдумал его, чтобы показать: Иисус родился в Вифлееме, как и положено было родиться еврейскому Спасителю согласно пророчеству Михея (Мих 5:2; цит. в Мф 2:6).

Зато когда мы видим материал, который не работает на христианскую идеологию, а то и не вполне удобен для нее, шансы на историческую достоверность повышаются. Скажем, распятие Иисуса чрезвычайно осложняло христианскую миссию, поскольку евреи не ждали распятого Мессию. Значит, предание о распятии удовлетворяет «критерию по несходству». А если вспомнить, что оно засвидетельствовано в целом ряде независимых источников, становится ясно, что оно наверняка достоверно. И оно гораздо более вероятно, чем предположение, что Иисус был побит камнями, или взошел на небеса, не претерпев смерти, или что он дожил до старости в Назарете: ни о чем таком источники не упоминают.

Или возьмем детали жизни Иисуса. Источники сообщают, что у Иисуса были братья. Этот факт никак не работает на христианскую проповедь, а авторы, которые о нем упоминают (Павел, Марк, Иоанн, Иосиф Флавий), просто принимают его как данность. Поэтому, судя по всему, у Иисуса и впрямь были братья, причем одного из них звали Иаков. Аналогичным образом обстоит дело с происхождением Иисуса из Назарета. Назарет был маленькой бедняцкой деревней. Никому и в голову не пришло бы выдумывать, что Мессия произошел оттуда. А поскольку об этом упоминают многие источники, можно сделать вывод: скорее всего Иисус действительно был из Назарета.

Еще раз подчеркнем: последние два критерия лучше всего использовать в позитивном русле, для выяснения того, какие предания достоверны. Для противоположных целей они не очень подходят. Если предание содержится в одном-единственном источнике, это лишь заставляет усомниться в достоверности, но не опровергает ее. А если предание к тому же не соответствует «критерию по несходству», оно вдвойне подозрительно. Аналогично, если предание не удовлетворяет «критерию по несходству», это не обязательно указывает на его недостоверность: у нас лишь появляются сомнения. И если оно к тому же плохо засвидетельствовано, сомнения увеличиваются. Впрочем, в ряде случаев, как мы уже видели, есть веские исторические причины считать некоторые предания, не удовлетворяющие «критерию по несходству» не только сомнительными, но и откровенно легендарными: таковы рассказ Луки о переписи, приведшей Иосифа и Марию в Вифлеем, и рассказ Матфея о торжественном входе Иисуса в Иерусалим.

С каждым случаем мы должны разбираться отдельно: применять различные критерии и смотреть, нет ли иных исторических соображений.

Скажем, знакомство Павла с одним из братьев Иисуса существенно увеличивает вероятность того, что у Иисуса были братья. И напротив, въезд Иисуса в Иерусалим на двух ослах под возгласы толпы, кричавшей о его мессианстве, в разных смыслах маловероятен: такое событие даже само по себе сомнительно, и уж конечно Иисус был бы арестован на месте (а не неделю спустя).

Иисус: начало жизненного пути

В конце этой главы хотелось бы рассказать о том, какой, скорее всего, была жизнь Иисуса до того, как он во взрослом возрасте вышел на проповедь.

Начнем со скепсиса относительно достоверности некоторых описанных событий. У историка нет оснований считать, что Иисус был рожден девственницей. Во-первых, это само по себе маловероятно. Во-вторых, у каждого из двух источников, упоминающих о девственном рождении Иисуса, есть богословские основания верить в него[78]. Матфей считал, что это чудо предсказано у пророка Исаии. Согласно еврейскому оригиналу Ис 7:14, некая «молодая женщина» (альмб) забеременеет и родит сына. Однако Матфей читал Исаию в греческом переводе, где использовано слово «партенос», обычно обозначающее «девственницу». Не подозревая о разнице с оригиналом, Матфей сделал далеко идущие выводы: Иисус должен родиться от девственницы… Конечно, у нас нет уверенности, что мы правильно описали ход мысли евангелиста, но во всяком случае его рассказ о рождестве подозрителен с исторической точки зрения.

Иначе мотивировано девственное рождение у Луки. В его повествовании Иисус есть Сын Божий, поскольку Марию сделал беременной Дух Божий. Ангел Гавриил говорит Марии (разумеется, это предание не удовлетворяет ни одному из критериев достоверности):

Дух Святой найдет на тебя, и сила Всевышнего осенит тебя; посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим.

(Лк 1:35)

Лука хочет доказать, что Иисус — единственный в своем роде Сын Божий. Девственное рождение — решающее доказательство.

Конечно, у историка нет иных возможностей установить, была ли мать Иисуса девственницей, чем исходить из общих соображений о правдоподобии и из того факта, что оба источника, сообщающие об этом событии, заинтересованы в его достоверности (хотя и по разным причинам). Тем не менее вывод представляется очевидным: перед нами выдумка, призванная показать величие Иисуса с самого рождения.

Далее. Родился ли Иисус в Вифлееме? Опять же возникают серьезные сомнения. Во-первых, источники исходили из предпосылки, что Мессия родился в городе Давида. Во-вторых, оба автора, сообщающие об этом, безнадежно противоречат друг другу в вопросе о том, как это случилось. Зато многие источники упоминают о происхождении Иисуса из Назарета: здесь работает и критерий по множеству свидетельств, и критерий по несходству.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.