Уйгурия, кыргызы, Китай, кидани, джурджени, тангуты, Рассения и турки-сельджуки
Уйгурия, кыргызы, Китай, кидани, джурджени, тангуты, Рассения и турки-сельджуки
На востоке в это время назревала новая трагедия, имевшая для будущего несравненно большее значение, чем победа Светослава над иудейской Хазарией. К 1100 году тюрки настолько усилились, что прочно обосновались в Средней Асии. Они серьёзно стали угрожать шёлковому пути из Китая в Европу. Шёлковый путь проходил тогда по территории Уйгурии на востоке и по территории Рассении на западе.
Причём протяжённость западного участка была более чем в 3 раза длиннее, чем восточного. Разумеется, уйгуры-несториане были заинтересованы в контроле над шёлковым путём. На этом основании Л. Гумилёв сделал ошибочный вывод, что именно уйгуры-несториане дали деньги для организации войска киданей, которые якобы разгромили турок-сельджуков. Здесь же он делает второй ошибочный вывод, что Уйгурия и есть то самое царство пресвитера Иоанна, о котором ходили слухи на западе в XII–XIII веках.
Чтобы разобраться в ситуации, сложившейся в Средней Асии, нам необходимо хотя бы вкратце проанализировать, что происходило на востоке. В это время Уйгурию постигли те же проблемы, которые до неё погубили Тюркское государство. Разложение правящей верхушки дало свои смертоносные плоды. В её среде началось соперничество, вскоре переросшее во вражду, чем как раз и воспользовались покорённые племена, которые стали отпадать. В 794 году отпали племена шато, а в 835 году — татабы. Война с кыргызами вступила в завершающую фазу. Кыргызы поддерживали союзные отношения не только с Рассенией, но также с карлуками и тибетцами.
С 818 года кыргызов возглавлял князь Ажо. Его мать была тюргешской княжной. В то время часть тюргешей уже слилась с карлуками. Жена князя была дочерью тибетского полководца. Следовательно, с тибетцами и карлуками у него были родственные связи. Благодаря этому получился мощный союз против Уйгурии. Поэтому князь Ажо решил перейти в наступление и разгромить Уйгурию. Посему он потребовал безоговорочной капитуляции от уйгурского Бао-и-хана, которому он направил послание следующего содержания: «Твоя судьба кончилась. Я скоро возьму Золотую твою юрту. Если можешь состязаться со мною, — приходи: если не можешь, то скорее уходи».
В это же время на юге восстановили свои силы тюрки-шато и тоже стали угрожать уйгурам. Именно они первыми разгромили уйгуров. Затем их разгромили кыргызы и захватили Карокорум. Там им досталось всё богатство уйгуров. После чего уйгуры начали разбегаться в разные стороны. Часть бежала на юг и поддалась тибетцам. Другая часть во главе с Пан Торэ ушла к карлукам. Третья часть (потомки токуз-огузов) в марте 841 года объявила ханом Уге-тегина и решила продолжить борьбу против кыргызов. Однако вся Халха, включая Каракорум, со всеми сокровищами уйгуров, находилась в руках кыргызов. Только спесь господствовавшего совсем недавно народа толкала его на продолжение борьбы.
Кроме того, кыргызы захватили китайскую принцессу, которая была женой трёх предыдущих уйгурских ханов.
Не желая портить отношения с Китаем, кыргызы отправили её домой с эскортом и свитой. Уйгуры напали на караван, перебили эскорт, освободили царевну, которая стала женой Уге-тегина. Не надеясь удержаться в Халхе, Уге-тегин увёл своих уйгуров на берега Хуанхэ. Огромная голодная и деморализованная толпа уйгуров оказалась на границе Китая. Китайцы попытались договориться с уйгурами, но это оказалось невыполнимо. Голодные уйгуры начали грабить приграничные китайские территории в Ордосе и Шаньси. Китайцы направили против них войско, и уйгуры были вынуждены бежать в Даурию.
Кидани, сохранявшие верность уйгурскому хану, но подвергшиеся грабежам, восстали и перешли на сторону китайцев. В начале 843 года уйгуры были вновь разбиты. Израненный Уге-тегин со своим окружением бежал к племени «чёрная телега». Но это племя было прокитайского происхождения, поэтому оно выдало уйгуров. Уге-тегин был убит, а его подданные рассеялись. Таким образом, Уйгурское государство просуществовало всего около 100 лет. При этом ничего чрезвычайно выдающегося уйгуры не совершили, да и не могли совершить, так как были сложносоставным народом, по определению неспособным к созданию ни долговременной культурной традиции, ни сплочённой государственной организации.
Остатки уйгуров возглавил брат погибшего хана Энянь-тегин. Вначале этих оставшихся приняли татабы. В 847 году китайцы разбили татабов и Энянь-тегин бежал к племени харийцев (шивэй). Китайцы потребовали его выдачи. Тогда он с женой, сыном и девятью воинами ушёл от этого племени. Князь кыргызов, узнав, что остатки уйгуров ушли к харийцам (шивэй), прибыл в Северо-Западную Даурию с тьмой войска и харийцы выдали беглецов, потому что не желали войны с кыргызами и постоянно поддерживали с ними дружественные отношения. Спаслись немногие, только те, которые, «укрываясь в лесах и гоpax, пропитываясь грабежом», добрались до карлуков и примкнули в Пан Торэ.
После разгрома уйгурского войска китайцы собрали все книги манихеев и сожгли их, а имущество передали казне. Решительность действий веротерпимых китайцев показывает, что претензии манихеев на право проповедовать божественные истины, без серьёзного на то основания, не понравилась им. Уничтожение основ манихейства открыло дорогу буддизму прежде всего в среде китайцев.
Ушедшие к карлукам уйгуры вскоре разделились на две группы. Большая часть обосновалась в Куче, которую они сумели отстоять от тибетцев. Другая часть обосновалась на границе Тибета, около Бишбалыка. Это оказалось возможным благодаря тому, что в Тибете шла гражданская война и уйгуры смогли накопить силы. В 956 году в Куче уже был новый хан — Манли, пожелавший возобновить союз с Китаем. Однако тибетцы перерезали пути, связавшие уйгуров с Китаем.
Началась война уйгуров и китайцев с тибетцами, которая закончилась поражением тибетцев. Однако война Танской династии Китая с Тибетом закончилась не только победой, но и разложением Танской династии, которая перестала заниматься активной внешней политикой. Это было на пользу уйгурам, которые смогли создать и сохранить крепкое, хотя и небольшое, государство, включавшее: Бишбалык, Турфан, Кучу, северный берег озера Лобнор и Джунгарию до реки Манас. Из этого государства-княжества позднее образовалась средневековая Уйгурия.
В результате длительных и кровопролитных войн народы Восточной Асии к 861 году оказались вынужденными ограничиться значительно меньшими территориями, а не теми, на которые претендовали. Тибетцы вернулись на своё исконное плоскогорье. Китайцы отошли за Великую стену. Уйгуры укрепились в оазисах Западного края. Кидани образовали восьмиплемённой союз и закрепили за собой Юго-Западную Даурию (Манчжурию). Остатки тюрок засели в Горном Алтае. Великая степь пришла в запустение: во-первых, потому, что в течение полувека была ареной войны между уйгурами и кыргызами; во-вторых, потому, что кыргызы не стремились в степь. Им были ближе родные горы Саяно-Алтая. Степь же для них была лишь поприщем для подвигов, позволявших захватить разного рода добычу.
После того как между кыргызским войском и уйгурами пролегла пустыня, и последние скрылись в крепостях, унаследованных ими от китайских военнопоселенцев, война перестала приносить кыргызам добычу и постепенно затухла. Уйгуры довольно быстро смешались с местным населением оазисов Турфана, Карашара, Кучи и передали потомству своё имя. С конца IX века уйгурами стали называться именно оседлые обитатели предгорий Тянь-Шаня. В сущности, это был уже новый народ, состоявший из купцов, ремесленников и садоводов, ничем не напоминавший воинственных кочевников, имя которых он приобрёл и носил. В 874 году новое уйгурское государство было официально признано Китаем, несмотря на поражение, которое нанесли уйгурам тангуты.
Таким образом, уйгуры унаследовали китайские владения Западного края и превратили этот форпост китайского проникновения на запад в собственный оплот, направленный и против китайцев, и против мусульман. Разгром тибетцев в 861 году был последней победой империи Тан. С этого момента она неуклонно разваливалась. После ряда восстаний и династических переворотов Китай династии Тан рухнул. На смену ей пришла династия Поздняя Лян. Это случилось в 907 году. С этого момента начался новый период в развитии Китая, который носит название «Пять династий и десять царств».
Тем временем потомки народа сяньби — кидани — создали своё государство. Основателем его стал Елюй Амбагань, который в 907 году совершил государственный переворот.
До этого года кидани избирали главу восьмиплемённого союза из племенных вождей, который должен был возглавлять союз в течение трёх лет. Елюй Амбагань уже пробыл предводителем союза три года и должен был смениться. Не желая расставаться с главенством в союзе, он собрал остальных племенных вождей и приказал своим воинам схватить и убить их. После чего он объявил себя «Небесным императором» и продолжил начатые ранее завоевания.
Елюй Амбагань умер в начале 927 года, оставив своему сыну Дэгуану престол большого государства, которое в 916 году стало называться империей и составило серьёзную конкуренцию Китаю. Кроме киданей, конкуренцию Китаю составили и тангуты (дансяны), которые в середине VII века выселились из долины Таохэ и Вейшуй в Ордос и Алашань. Здесь они окрепли и разбогатели, но не объединились в союз, как кидани, и не создали единое государство. Населявшие Ганьсу держались союза с Китаем. Восточные подчинились киданям.
И только центральная группа проявила стремление к самостоятельности. В 873 году эти тангуты овладели городом Сячжоу и в 884 году, за помощь династии Тан в подавлении восстания Хуан Чао, были признаны китайцами как автономное вассальное княжество. В 982 году тангуты подняли восстание против китайских войск, введённых на их территорию. Началась война с китайцами, которая закончилась победой тангутов в 987 году. Последующие боевые действия для тангутов были столь удачными, что китайский император повелел разрушить крепость Сячжоу и уступить тангутам Западное Ганьсу и Ордос. В 990 году новое тангутское государство было признано Китаем.
На рубеже IX–X веков в Восточной Асии сложилось такое положение, когда Великая Степь опустела, а на её окраинах образовались три новых государства: киданей, тангутов и уйгуров. На севере Великой Степи и в Саяно-Алтае прочно обосновались кыргызы, которые тесно контактировали с Рассенией. Между Китаем и вновь образованными государствами завязались сложные отношения. Кидани с тангутами втянулись в длительные войны с Китаем. Уйгуры, желавшие дружить с Китаем, были во враждебных отношениях с тангутами. Кыргызов от всех остальных отделяла Великая Степь и пустыня Гоби, которая в это время расширяла свои пространства, так как наступил период засухи.
Именно поэтому Великая Степь опустела и многие народы стали искать места для проживания за её пределами, в том числе и на севере. Именно в это время племя курыкан, вытесненное ещё сяньбийцами из Забайкалья на север Байкальского озера под давлением потомков табгачей — бурят, было вытеснено ещё дальше на север. Им ничего не оставалось делать, как сесть на плоты и в лодки и по реке Лене спуститься в её среднее течение, где они и расселились в прибрежных лугах и долинах, образовав народ якутов.
Племя курыкан образовалось около двух тысяч лет назад от смешения харийцев (хуннов) с китайцами. С этого момента Забайкальская весь Рассении отпадает от неё и заселяется различными кочевыми племенами дарийского происхождения, включая монголов. Якуты и буряты не проявляли враждебного отношения к Рассении, а потому влились в Северобайкальскую весь, не нарушая этническую идентичность остальных племён этой веси.
Изменение в составе населения на рубеже IX–X веков шло не только в Забайкалье, но также в Западном крае и Средней Асии. Расселившиеся ранее в Западном крае тюрки-нушиби смешались с местным населением, породив новый народ ягма, который принял ислам в 900 году и таким образом вошёл в исламский мир. Этот народ ещё называли народом «бограч», так как в момент образования его возглавлял Богра-хан. Вследствие этого Западный край постепенно отюркечивался и превращался в Восточный Тюркестан.
Похожие процессы шли в Семиречье и Средней Асии, где тюрки-карлуки, вместе с потомками басмалов — аргынами и потомками тюргешей — тухси, уже составляли большую часть населения Семиречья и востока Средней Асии. Карлуки, обитавшие в Семиреченской веси Рассении, вплоть до 960 года находились в её составе и вели войны с уйгурами и мусульманами. Почти до середины IX века они вполне успешно противостояли и уйгурам, и мусульманам. Это было следствием того, что в те времена им большую помощь оказывали кимаки Рассении. После того как кимаки во второй половине втянулись в войны с печенегами и уграми, карлуки вынуждены были воевать с уйгурами и мусульманами на два фронта.
Противостоять одновременно двум сильным противникам им было не под силу. Поэтому они утратили северо-восточные территории Западного края, так как уйгуры на время захватили Аксу и Барсхан, откуда их выбили кыргызы. В войне с мусульманами карлуки также стали терпеть поражения. В 840 году Нух ибн Асад захватил Исфиджаб и построил стену, защищавшую земледельческие районы Средней Асии от кочевников. В 893 году Исмаил Самани захватил Талас. К тому же против карлуков выступили гузы, обосновавшиеся у Синего (Аральского) моря.
После завоевания Ирана арабами некоторые парфянские Рода ушли на север в Согдиану и здесь столкнулись с печенегами. Начавшиеся войны сплотили эти Рода, которые поначалу назывались Огузы, то есть Рода. Затем образовался народ гузы, они же торки, позднее ставшие туркменами. Зажатые между арабами и печенегами гузы вынуждены были подчиниться арабам и принять ислам. Это помогло вести им войну с печенегами, которых тогда уже теснили кимаки. После вытеснения печенегов на запад гузы заняли все территории западнее Синего (Аральского) моря и вступили в конфликт с карлуками на стороне мусульман.
Гузы разговаривали на языке пехлеви. В те времена пехлеви был схож с тюркским языком, так как тот и другой были разными диалектами древнерусского языка. Это способствовало сближению и слиянию карлуков и гузов. В X веке гузы были натравлены иудеями-рахдонитами против печенегов и двинулись на запад. Однако разгром иудейской Хазарии Светославом привёл к тому, что печенеги всеми силами обрушились на гузов и стали теснить их на восток. Последние вынуждены были с согласия кимаков уйти в Среднюю Асию и объединиться с карлуками. которые в 960 году тоже приняли ислам.
Если к этому добавить, что население Согдианы в прошлом говорило на древнерусском языке, а число прибывающих тюркоязычных племён и народов всё увеличивалось, то на рубеже X и XI веков, с принятием ими ислама, уже не было преград для создания единой тюркоязычной общности в Средней Асии. Выход печенегов в Заволжские степи создал новую угрозу Рассении. Пока в Средней Асии карлуки и гузы постепенно смешивались, они не представляли серьёзной угрозы, поэтому почти всё полевое войско Рассении вновь обратилось против печенегов и в XI веке двинулось на запад. Но как только в конце XI века карлуки и гузы слились, они создали угрозу Рассении и полевое войско пришлось повернуть против них и оттеснить их южнее Синего моря (Арала) и Балхаша.
Процессы этнообразования захватили также Иран. Парфянские племена, ещё до завоевания Ирана арабами, сплотились в новую общность и создали народ турок. Иранские шах-иншахи имели турецкую конницу как наиболее боеспособную часть своего войска. Именно турки стали той силой, которая возродила Иран и составила серьёзную конкуренцию арабам, начала теснить их на запад. Образовавшийся новый народ турок-сельджуков принял ислам и окончательно порвал со своим русо-арийским прошлым, а потому стал претендовать не только на территории занятые арабами, но и на те, которые лежали на севере. Именно турки-сельджуки создали угрозу завоевания Средней Асии после распада Арабского халифата.
Однако этому завоеванию и движению турок-сельджуков на север не суждено было сбыться. Кто предотвратил новое нашествие, мы и расскажем ниже. Л. Гумилёв утверждает, что это сделали кидани, которые из Манчжурии пришли в Среднюю Асию и, имея всего лишь 30 тысяч войска, разгромили 100-тысячное войско турок-сельджуков. Этого не могло быть по определению. Итак, что же было на самом деле. На самом деле государство киданей, которое называли империей Ляо, достигло вершины своего могущества к 1100 году. Но так как правящий строй с самого начала её образования настойчиво китаезировал страну и вёл завоевательные войны против кочевников, то в среде покорённых народов, среди которых самым многочисленным были чжурджени, накопилось немало недовольства.
В 1114 году чжурджени восстали, и империя зашаталась. Расшатанное внутренними смутами государство киданей, правящий слой которого оторвался от традиций своего народа, оказало чжурдженям слабое сопротивление и пало в 1125 году. В последние годы существования империи Ляо в ставке императора произошёл раскол. Император и его советники пытались организовать контрнаступление неподготовленными силами. Против этого выступил принц Елюй Даши, который доказывал, что с неподготовленным войском выступать нельзя. Но с ним не согласились. Тогда он убил двух наиболее упрямых советников и бежал на запад к кочевникам, имея всего лишь 200 воинов.
Выйдя к племени онгутов, он объявил себя ханом, после чего они дали ему 400 лошадей. 20 верблюдов и тысячу овец. Затем он двинулся к киданьской крепости Хотунь, находившейся на западном рубеже киданьского государства. Гарнизон крепости подчинился Елюю Даши, но насчитывал он не 20 тысяч воинов, как считает Л. Гумилёв, а всего лишь 2 тысячи человек. Для того чтобы начать войну с чжурдженями. ему пришлось объединять кочевников и искать союзников. Он объявил себя гурханом, чем порвал с китаефильским прошлым в надежде привлечь к себе кочевников и бывших союзников тангутов.
В 1126 году силы Елюя Даши увеличились до 10 тысяч человек. К нему присоединилась незначительная часть кочевников и немногочисленные кидани. не пожелавшие оставаться под господством чжурдженей. Чжурджени, получив сведения об усилении Елюя Даши, в 1128 году направили против него сильное войско. Понимая бесперспективность борьбы с ним, Елюй Даши оставил крепость Хотунь и увёл верных ему людей на запад. Всего с ним ушло около 4 тысяч человек. Многие кочевники и даже кидани не захотели уходить в чужие края. После того как он достиг Южной Джунгарии, к нему примкнули главы семи уйгурских аймаков (районов) Притяньшанья. В ходе похода к нему пристали новые отряды кочевников. В составе его войска оказались разные по численности отряды, состоявшие из представителей 18 племён, а также отряд тангутов.
В Бишбалыке он собрал круг предводителей отрядов, на котором заявил о желании бороться за восстановление киданьского государства и добиться объединения кочевников всей степи. Собравшиеся поддержали его. Численность войска вновь составила около 10 тысяч человек. Личная подготовка каждого воина была на высоте, однако это было ещё не войско, а ополчение, состоявшее из разного сброда. Но кочевники степи, и прежде всего кыргызы, не спешили объединяться. Попытка заставить их подчиниться привела к полному поражению и обострила отношения с мусульманами Восточного Тюркестана.
Елюй Даши понял, что за кыргызами стоит непреодолимая сила, поэтому он решил наладить хорошие отношения с Рассенией. Жрецы Рассении согласились впустить его в Семиречье, если он поможет восточным карлукам в борьбе с ханом города Баласагуна. Елюю Даши ничего не оставалось делать, как согласиться и поддержать восточных карлуков в распре с ханом этого города. Захватив Баласагун, Елюй Даши лишил этого владетеля ханской власти, так как сам уже объявил себя гурханом, но оставил его в должности «управляющего тюрками». Этот успех позволил Елюю Даши закрепиться в Семиречье и привлечь к себе внимание киданей, ранее бежавших на запад.
Как только Елюй Даши появился в Баласагуне, эти кидани потянулись к нему. Благодаря этому его силы увеличились. Далее Л. Гумилёв утверждает, что Елюй Даши подчинил себе канглов и в 1129 году вновь напал на Кашгар и Хотан, взяв обе эти крепости. Крепости он действительно взял, а вот канглов он не подчинял. Дело в том, что Л. Гумилёв оперирует часто китайскими названиями многих территорий и народов. Так вот, весь Рассении, которая располагалась севернее Балхаша и северо-восточнее Синего (Аральского) моря, китайцы называли Кангюй, а её жителей — канглами.
Хотя на самом деле это были кимаки, которые были державообразующим народом Рассении. Поэтому не было никакого подчинения канглов Елюем Даши. На самом деле состоялся союз Елюя Даши с Рассенией, которая согласилась с тем, чтобы он возглавил Семиреченскую весь, что и способствовало его усилению. Кроме имевшихся 10 тысяч войска, ему удалось собрать из местных киданей и карлуков ещё 10 тысяч воинов. Для захвата Кашгара и Хотана ему была придана тьма полевого войска Рассении. С 30-тысячным войском он и взял Кашгар и Хотан.
Как утверждает Л. Гумилёв, Елюй Даши в 1134 году направил для отвоевания империи Ляо 70 тысяч воинов. Однако его войско потеряло в походе столько лошадей и быков, что вернулось с полпути. Елюй Даши по возвращении войска сказал: «Небо не благоприятствовало мне! Это его воля».
После чего он отказался от походов на восток. При этом Л. Гумилёв недоумевает, откуда Елюй Даши собрал столь большое войско? Все его расчёты по этому поводу не убедительны, так как основаны на том. что тюрки Средней Асии и Семиречья будто бы пришли к нему на помощь. Этого не могло быть, так как подавляющая часть была мусульманами и воевала на их стороне.
А что же было на самом деле? Захват Кашгара и Хота-на распалил воображение Елюя Даши, и он стал убеждать жрецов Рассении, чтобы они оказали помощь в отвоевании империи Ляо. Жрецы не были наивными людьми и хорошо понимали трудности этого похода. К тому же они помнили, как ушло на запад и пропало гуннское войско. Поэтому они оговорили вопрос командования во время похода, так как большую часть войска в 70 тысяч человек составляло полевое войско Рассении. Возглавлял это войско верховный предводитель полевого войска Рассении. Елюй Даши обязывался остаться в Семиречье.
В то же время верховный предводитель полевого войска Рассении был ориентирован жрецами, что воевать с дарийцами-чжурдженями не нужно, а нужно найти предлог для оправдания прекращения похода. Утрата лошадей и быков явилась той причиной, которая остановила поход. Хотя эти лошади и быки были переданы кыргызам и укрыты в горах Саяно-Алтая. После того как Елюй Даши отказался от походов на восток, он решил самостоятельно отвоевать у мусульман часть Средней Асии.
На подготовку войска ушло три года. Елюй Даши собрал 30 тысяч воинов. Вот почему в 1137 году под Ходжентом он наголову разгромил войско Рукн-ад-дина Махмуд-хана, который сменил на посту правителя Самарканда Арслан-хана, отстранённого султаном Санджаром в 1130 году. Это поражение не на шутку встревожило мусульман Средней Асии: «Страх и печаль настали великие». Да и было отчего взволноваться. Поражение вызвало неповиновение карлуков в войске Махмуд-хана, которые обратились за помощью к Елюю Даши.
Однако он не выступил к ним на помощь. Возникает вопрос: почему? Да потому, что жрецы Рассении были против войны с мусульманами Средней Асии, зная, что за ними стоят турки-сельджуки. И всё же они начали стягивать полевое войско Рассении к рубежам Средней Асии. Но султан Санджар не был столь предусмотрительным, как жрецы Рассении, и немедленно приступил к сбору и передислокации своего войска в Среднюю Асию. На это у него ушло четыре года. На борьбу с неверными явилось всё войско султана Санджара, сопровождаемое вспомогательными отрядами из Хорасана, Седжестана, Гура, Газны и Мазандерана. Здесь были лучшие воины мусульманского мира, закалённые в сражениях с арабами, греками и крестоносцами. Войско Санджара насчитывало около 100 тысяч воинов.
А теперь предоставим слово Л. Гумилёву: «По словам Ибн-ал-Асира, будто-бы он (Елюй Даши. — Прим. автора) выставил 300 тысяч воинов «из киданей, тюрок и китайцев». Что может эта фраза значить? Киданей было меньше 30 тысяч всадников. Тюрки в большинстве своём жили севернее и западнее Балхаша, т. е. за пределами Кара-Китайской державы. Никаких китайцев быть не могло. Восточные кочевники-монголы в это время активно воевали с чжурдженями, тангуты тоже. Короче говоря, неоткуда было прийти подкреплениям для войны с мусульманами, да и незачем было восточным степнякам поддерживать хана, сбежавшего от них.
И, не смотря на всё это, в 1141 году на Катванской равнине, лежавшей между Ходжентом и Самаркандом, Елюй Даши, разделив своё войско на три части, оттеснил мусульман в долину Диргам (один из притоков Зеравшана) и разгромил их так, как этого не могли сделать ни Карл Мартелл, ни Лев Исавр, ни Готфрид Бульонский. Султан Санджар успел убежать, но его жена и соратники попали в плен, а 30 тысяч лучших сельджукских воинов пали смертью храбрых. Вот факт! То, что он совершился, несомненно, но почему это могло произойти, непонятно и никем не объяснено. Значит, надо искать объяснения. И последнее: после столь блестящей победы Елюй Даши ограничился тем, что занял Самарканд и Бухару, и какой-то киданьский отряд разграбил Хорезмский оазис. Хорезм-шах, впрочем, быстро договорился с гурханом, обязавшись платить какие-то подати натурой и 30 тысяч динаров золотом ежегодно. Во всех захваченных киданями городах Средней Асии были оставлены местные владетели, обязанные только платить гурхану незначительную подать. Чем объяснить столь странную умеренность? Ведь гурхан должен был, по крайне мере, вознаградить своё войско, а своих средству него не было. Источники и тут молчат».
Итак, если верить Л. Гумилёву, факт разгрома турок-сельджуков Елюем Даши есть, а объяснения этому факту нет. Что ж, так считает Л. Гумилёв. Ибн-ал-Асир констатирует, что войско Елюя Даши состояло «из киданей, тюрок и китайцев». В отношении киданей у Л. Гумилёва нет возражений, хотя он считает, что их было менее 30 тысяч всадников. Кто же были остальные, если он наличие тюрок и китайцев отвергает? И правильно ли он делает, отвергая наличие тюрок и китайцев? Относительно тюрок хорошо известно, что мусульманские хронисты кимаков относили к тюркам, причём к самым благородным. А это значит, что значительную часть войска, участвовавшего в сражении, составляли кимаки.
Но и тюрки в лице карлуков тоже были и входили в число 30 тысяч войска Елюя Даши. Их было около 15 тысяч человек. Относительно китайцев тоже всё довольно просто. Мусульманский автор за китайцев принял тангутов, которых у Елюя Даши было около пяти тысяч. Киданей, таким образом, было всего около 10 тысяч человек.
Таким образом, мусульманский автор, хотя и ошибся в отношении названий представителей народов, участвовавших в сражении, тем не менее более правильно определил этнический состав войска, чем Л. Гумилёв. Что касается численности, которую он даёт в 300 тысяч человек, то это обычное преувеличение, чтобы показать, что его единоверцы (турки-сельджуки) потерпели поражение не случайно, а в связи с огромным численным превосходством противника.
В вопросе численности мусульманский автор не прав, как собственно не прав и Л. Гумилёв, который считает, что у Елюя Даши было всего лишь 30 тысяч всадников. При троекратном численном превосходстве одного из противников меньшая по численности сторона побеждает только в том случае, если она хорошо профессионально подготовлена и выступает против наспех собранного ополчения. Турки-сельджуки таким ополчением не были. На самом деле, кроме 30 тысяч всадников Елюя Даши, включавшего киданей, карлуков и тангутов, было ещё 60 тысяч всадников полевого войска Рассении, состоявшего из кимаков.
Так что в сражении на Катванской равнине приняли участие примерно равные силы с обеих сторон. Причём боеспособность прежде всего полевого войска Рассении оказалась значительно выше боеспособности войска турок-сельджуков. В результате их постигло катастрофическое поражение, и они были вынуждены отказаться от похода на север и перенести свои завоевания из Средней Асии в Двуречье, Малую Асию и Кавказ.
Вторая часть приведённого мной текста Л. Гумилёва касается его недоумения по поводу того, что гурхан Елюй Даши оставил всех владетелей Средней Асии на своих местах и обложил их малой данью. Если исходить из традиций тогдашнего государства, то такой подход, конечно же, вызовет недоумение. Но если иметь в виду, что Елюй Даши, называвший себя гурханом. был всего лишь князем Семиреченской веси Рассении. то он находился под контролем её жрецов и потому не имел права назначать большую дань, как и менять владетелей.
Попытки Л. Гумилёва доказать, что Елюй Даши победил благодаря помощи уйгурских купцов и христиан Уйгурии и Средней Асии, ещё менее основательны, и мы их разбирать не будем. В то время в войне деньги играли куда меньшую роль, чем это принято считать. Что касается шёлкового пути, который контролировали уйгурские купцы, то они контролировали небольшой его отрезок юго-восточнее Тянь-Шаня и Тарбагатая. Западный участок, начинавшийся в Семиречье, разветвлялся на три пути. Из Семиречья на север в Асгард, столицу Рассении. Из Семиречья через Среднюю Асию в Иран. Из Семиречья на Южный Урал, Кавказ и в Киевскую Русь. Два северных участка пути контролировали торговцы Рассении. Участок, проходивший через Среднюю Асию, контролировали местные купцы.
Л. Гумилёв полагает, что Елюй Даши был основателем кара-киданьской державы, в которую он произвольно, кроме Семиречья, включил Уйгурию и Среднюю Асию. На самом деле это была не держава и даже не государство, а весь Рассении. Уйгурия была самостоятельным государством, поддерживавшим с Семиреченской весью Рассении дружественные отношения, так как она сильно зависела от торговли и желала беспрепятственного продвижения товаров по шёлковому пути. Владения Средней Асии также не подчинялись правителю Семиречья. Они платили небольшую дань Рассении, доставляя её в Асгард через Семиречье.
Всякое посягательство правителя Семиречья на права владений Средней Асии встречало отпор, вплоть до применения вооружённой силы, как это произошло в 1158 году с Хорезмом, который выставил против киданей большее по численности войско. Л. Гумилёв также полагает, что Елюй Даши отдавал предпочтение христианам, в результате чего уже при его жизни объединились несториане и монофизиты. Как умный правитель Елюй Даши понимал, что народы подчинённых ему территорий имели различные религиозные вероисповедывания, которые не способствовали единению народов.
Особенно антагонистичными были христиане, сварившиеся даже между собой. Поэтому он стремился уменьшить этот антагонизм и вражду между различными религиозными конфессиями. Сам же продолжал оставаться сторонником древней веры киданей. Елюй Даши умер в 1143 году. Даже после его смерти кочевники Великой Степи, а также чжурдженская империя Кинь и китайская империя Сун рассматривали его владение как киданьское государство, хотя подавляющее большинство населения было тюркским и кидани быстро ассимилировались в их среде.
За прошедшие 10 лет чжурдженьская империя Кинь (Цзинь) примирилась с подчинившимися ей киданями и решила установить отношения подчинения с теми, которые ушли на запад. Но как только чжурдженьский посол в 1144 году прибыл к правителю Семиреченской веси и потребовал, чтобы тот слез с коня и выслушал императорский указ, его самого стащили с коня и тут же убили. Сын Елюя Даши Илей был малолетним, когда умер его отец. Илей — кимакское имя. В Смутное время в России одним из самозванцев был казак Илейка. В этой связи Елюй — это дарийское (киданьское) имя, Илия — иудейское имя, Илья — русское имя. Все они имеют в своей основе древнеарийское имя Илей.
Власть перешла к ханше — матери, которую Елюй Даши перед смертью назначил регентшей. В 1151 году Илей достиг совершеннолетия и стал полноправным правителем. До 1161 года он мирно правил. За это время у киданей произошёл только один конфликт с Хорезмом в 1158 году. Но этот конфликт закончился без крови, так как кидани не приняли боя с превосходящими силами хорезмийцев. Это говорит о том, что кидани и при Елюй Даши не обладали высоким боевым мастерством. Иначе они бы не утратили его столь быстро.
После смерти Илея на престол вступила его младшая сестра, которая правила до 1177 года. Она была замужем за одним из сановников двора. Став ханшей, она завела себе любовника, который стал добиваться, чтобы она убила своего мужа, что и было выполнено. Отец убитого возмутил войско. Ханша и её любовник были схвачены и казнены. В 1178 году на престол вступил сын Илея Джурка. который правил до 1213 года.
Джурка тоже арийское имя. У русов и ариев есть Богиня Джива (Дева Жива). Вот и Джурка означает Дивный Живой. Первую половину своего правления он был занят тем. что всеми силами пытался сохранить власть слабеющих киданей. Ради этого он помог патриарху Илии III учредить несторианскую митрополию «Кашгара и Невакета (Семиречья)». Во вторую половину своего правления он ввязался в противостояние с Чингисханом, в результате утратил поддержку жрецов Рассении. О том как это произошло, разговор пойдёт ниже.
