Выбор невесты

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Выбор невесты

Что чувствует молодой человек в день получения диплома учебного учреждения, в котором он провел свои лучшие годы юности? Наверное, все по-разному. Чувство свободы: долой семестры и зачеты, зубрежку и экзамены – перед тобою вся жизнь, и она прекрасна. А может, чувство легкой грусти расставания с необременительной и свободной жизнью студента, ведь впереди пугающее «завтра» с его заботами: работа, служба – ответственность.

Вот у Игоря Переплетова, выпускника Московской духовной семинарии 1973 года, чувство было смешанное, радость переплеталась с грустью. Радость оттого, что впереди интересная и полная радужных надежд жизнь приходского священника. С другой стороны, он привык к этим старинным мощным стенам, окружающим лавру, к овеянным сединой истории соборам и благостным монашеским службам. Привык к размеренной жизни общежительного студенческого быта. Словом, грустно было со всем этим расставаться.

Увидев проходившего мимо старшего помощника инспектора отца Елевферия, Игорь подошел под благословение.

– Хочу попрощаться и поблагодарить вас за все.

– Не надолго прощаемся, – улыбнулся отец Елевферий, – каникулы пролетят незаметно, в сентябре увидимся.

– Да нет, я насовсем.

– Как «насовсем»? Ты же окончил семинарию по первому разряду, в академии разве не будешь учиться?

– Я в академию не подавал прошения.

– А что собираешься делать, – недоумевал отец Елевферий, – может быть, на приходское служение собрался? – И засмеявшись, он в шутку погрозил пальцем: – Все понятно, хочешь, значит, жениться и рукоположиться в священники. Невеста кто? Из местных ни с кем тебя не замечал. Дома, что ли, сосватали?

– Да нет у меня невесты.

– Как же так, – растерялся отец Елевферий, – кто же тебя рукоположит целибатом, такого молодого? Да и не одобряю я этого, уж лучше сразу постриг монашеский принимать с юности.

– Я не собираюсь целибатом, думаю, невесту найду.

– Э, брат, это дело нелегкое. Я вот тоже так думал, как ты. А потом понял: не мой это путь – и пошел в монахи. Ну да ладно, пусть Господь тебе поможет сделать правильное решение. Не женишься, возвращайся и учись в академии, а там видно будет. – И, прощаясь, он еще раз благословил Игоря.

От разговора с помощником инспектора размышления Игоря приобрели пессимистическую окраску. Углубившись в свои невеселые думы, Игорь не заметил двух однокашников, Виталия Иногородцева и Павла Федорчука. Они шествовали ему навстречу, и при этом у обоих на лицах сияли блаженные улыбки. Такое невнимание к их персонам слегка задело друзей. Они встали в театральную позу и запели на два голоса:

О чем задумался, детина, —

Седок приветливо спросил, —

Какая на сердце кручина,

Скажи, тебя кто огорчил?

При этом Павел басил, а Виталий подпевал ему тенорком. Так что получилось это довольно комично, отчего неразлучные друзья сами заржали, довольные удачной шуткой. Нужно заметить, что Павел и Виталий не были в числе близких друзей Игоря, да и, честно признаться, у него вообще не было близких друзей. Он как-то сам всех сторонился, так как любил уединение. Про таких говорят: некомпанейский. Павел и Виталий – полная противоположность ему. Оба были иподиаконами у владыки митрополита. Учеба им давалась легко, да они себя ею не больно-то обременяли. Короче говоря, баловни судьбы, больше-то о них ничего не скажешь.

Игорь уже хотел проскользнуть мимо, но не тут-то было. Павел зашел с тыла, Виталий перегородил коридор спереди.

– Куда же ты, Игорек, книжная твоя душа? Сегодня день особый, есть повод как следует повеселиться, отметить окончание бурсы, – проворковал Виталий.

– Да вы, я вижу, уже начали веселиться, – попробовал отшутиться Игорь, почувствовав легкий запашок коньяка от друзей.

– Это только начало, – солидно заметил Павел.

– Слушай, Паша, давай Игоря возьмем третьим, – вдруг предложил Виталий.

– Каким – третьим? – не понял Игорь.

– Третьим на наш торжественный праздничный ужин по случаю окончания Московской духовной семинарии, – приняв нарочито серьезное выражение, произнес Виталий и назидательно добавил: – На который много званых, да мало избранных.

– Вот ты и будешь этим избранным, – загоготал Паша, подхватывая Игоря под руку и волоча его за собой.

Игорь нерешительно упирался, но все же следовал за друзьями.

– Ты хоть раз-то бывал в приличном ресторане? – спросил Виталий.

Игорь признался, что в приличном не бывал, умолчав о том, что в неприличных тоже не был.

– Куда, Паша, мы пойдем? – открыл совещание Виталий.

– Шо до мэни, я пишел бы до «Праги» або «Пекин», там добра кухня.

– Пойдем, я позвоню в «Метрополь»; если Григорий Александрович на месте, столик на вечер всегда найдется, – подытожил краткое производственное совещание Виталий.

– Да вы что, серьезно? – всполошился Игорь. – У меня и денег нет, все потратил на книги.

– А это пусть тебя не волнует, бензин и идеи – наши, – не терпящим возражения тоном произнес Виталий, любивший вставить в свою речь какое-нибудь книжное выражение.

Мысль посетить ресторан хотя и пугала Игоря, в глубине души все же заинтриговала своей необыкновенной новизной и запредельной недосягаемостью в его будничной жизни.

Метрдотель, узнав, что посетители – от Григория Александровича, услужливо проводил их до столика у окна под экзотичной пальмой. Стол был уже убран разнообразной закуской. Подошедшему официанту Виталий заказал бутылочку французского коньяка. Когда его принесли и разлили по рюмкам, он широким жестом обвел стол:

– Силь ву пле, господа бурсаки!

Павел заявил, что тоже знает немного по-французски и скороговоркой произнес:

– Пип силь трэ, а кум теля пасэ.

И когда Игорь поинтересовался, что это значит в переводе, оба приятеля покатились со смеху.

– Что вы смеетесь, – обиделся Игорь, – я изучал английский, а не французский.

– Мы тоже с Пашей французский не изучали, да и то, что изучали, уж давно позабыли. Чтобы это перевести, надо знать украинский язык. Переведи, Паша.

– Поп соль трет, а кум теленка пасет, – загоготал тот, а вслед за ним засмеялись Виталий с Игорем.

Таким образом, атмосфера за столиком воцарилась веселая, а уж когда пропустили по рюмочке за окончание семинарии, с Игоря окончательно спали оковы неловкости. Заиграла скрипка в аккомпанементе с роялем, исполняя какое-то старинное танго. Игорю стало до того радостно и хорошо на душе, что он готов был обнять Павла с Виталиком за то, что они устроили этот чудный вечер. Снова выпили, и разговор за столом невольно зашел о планах на будущее. Виталий сообщил, что подал прошение в академию, так как не желает расставаться со студенческой жизнью, столь удачно скрашенной иподиаконством у митрополита.

– Мне некуда спешить, я буду сидеть в академии и лавре до тех пор, пока не уйду на служение, только уже в качестве архиерея, – заявил он.

Павлу, в отличие от Виталия, надоело учиться, все мысли были в родной Львовской епархии. Через месяц – его свадьба на дочери благочинного, и он уже знает, на каком приходе ему служить. Когда друзья услышали о том, что Игорь собирается на приходское служение, то очень удивились, так как считали, что он будет учиться в академии.

– Целибатом собираешься стать или у тебя невеста уже есть? – поинтересовался Виталий.

Когда Игорь признался, что выбрал семейный путь, но невесты у него нет, разговор сразу пошел о том, какая жена должна быть у священника и как такую жену выбрать.

– Брать жену надо непременно из церковной среды, а еще лучше – из семьи священника, – горячился Павел. – Вы думаете, я по расчету женюсь на дочери благочинного, чтобы приход хороший получить? Да я бы и без тестя устроился отлично, так как у нашего владыки два года до семинарии старшим иподиаконом был. У меня только один расчет, чтобы жинка была к поповской жизни приучена. А то влюбляются в кого ни попадя, а потом страдают. Вот вам пример, который вы должны помнить. Два года назад Витек Костриков, такой парень умный, а после окончания семинарии взял себе жену из светских. Я ему говорю: «Витек, что ты делаешь, она же лба перекрестить не может?» А он мне: «У нас любовь, я ее перевоспитаю, будет лучше верить, чем ваши церковные скромницы». Ну и что, перевоспитал? Года не прожили, она ему заявляет: надоели мне твои бабки зачуханные, выбирай: или я, или Церковь. Так до развода и дошло дело. Загубила парню жизнь, а ведь ему второй раз жениться нельзя, сан священный не позволяет. А ей-то что, круть хвостом – и тут же выскочила замуж за офицера.

– Это, брат Павел, случай нетипичный, – отваливаясь на спинку стула и закуривая сигарету, сказал Виталий.

Игорь чуть со стула не свалился от удивления, уставившись на курящего Виталия. Он слышал, что некоторые семинаристы покуривают тайком, но видеть самому не приходилось, потому не очень верил этим слухам. Виталий протянул пачку сигарет:

– Закуривайте «Мальборо», друг из отдела внешних церковных сношений привез, оттуда, – махнул он в сторону окна.

Павел ловко подцепил сигарету, поднес к носу, понюхал, одобрительно прищелкнул языком, а Игорь замотал головой, не в силах произнести отказ словесно от растерянности.

– Ну, так вот, – продолжал Виталий, – начну я свой рассказ с тезиса, вам хорошо известного: «Послушание превыше поста и молитвы», все мы это часто слышим и повторяем, но не все исполняем. Но смею вас заверить, что есть люди, для которых это не пустые слова. И таковых Господь никогда не посрамляет, а за их полное доверие к Его святой воле вознаграждает.

От такого многообещающего начала у Игоря пропало желание жевать, и он, отложив вилку, весь превратился в слух. А Виталий, не торопясь, глубоко затянулся, выпустил под потолок несколько колечек дыма и, грациозно стряхнув пепел с сигареты, продолжил рассказ:

– Произошел этот случай в те исторические времена, когда первые советские космические корабли, преодолев земное притяжение, вывели человека в космос, что позволило убедиться в гениальной прозорливости великого русского поэта Михаила Юрьевича Лермонтова, который своим поэтическим духом воспарил над нашей грешной планетой и увидел, что «спит земля в сиянье голубом». А достопамятный Никита Сергеевич Хрущев убедился, что Бога в верхних слоях стратосферы нет. Обрадовавшись такому открытию, тут же обещал советским гражданам показать последнего попа по телевизору. Для претворения этих планов партии в жизнь было прикрыто пять духовных семинарий, но еще три семинарии продолжали действовать, и у воспитанников этих семинарий были те же проблемы, что и у нас с вами.

Павел, зная привычку своего друга растягивать вступление длиннее самого рассказа, в нетерпении прервал Виталия:

– Да ты дело говори, про космические корабли мы и сами знаем.

– А куда нам торопиться? – последний раз затягиваясь и сминая сигарету в пепельнице, возразил Виталий. – Так вот я и говорю, что проблемы у тогдашних семинаристов были те же. Один семинарист, не буду называть его по имени, вот так же, как Игорь, окончил семинарию, а невесты у него нет. Архиерей ему говорит: «Вот тебе неделя сроку, женись, рукоположу в священники – и на приход, а то второй месяц приход без службы». Что делать бедолаге: как за неделю жениться да не ошибиться? Пошел он к своему духовному отцу, так, мол, и так, что делать? Старец, помолившись, говорит: «Вот тебе послушание, иди завтра с утра на рынок, и первой девушке, какую встретишь, если она согласится, быть твоей женой от Бога». Наш семинарист так и сделал. Идет он утречком на рынок, а навстречу ему аж три девицы идут, семечки лузгают. Он их останавливает, вежливо здоровается и говорит: «Я окончил духовную семинарию, теперь мне надо рукополагаться в священный сан, а для этого необходимо жениться. Кто из вас согласится быть моей женой?» Двое из девчат за животы от смеха схватились, а третья их пристыдила, а ему со всей серьезностью сказала: «Я согласна». Пошли они в загс, а оттуда в церковь, их тут же обвенчали. С тех пор они живут в мире и согласии, да уж скоро своих детей женить будут, а Никита Сергеевич, мир его праху, на Новодевичьем покоится.

– Ну, забавный анекдот ты, Виталик, рассказал, надо за это выпить, – улыбнулся Павел.

– Это не анекдот, Паша, а сама жизнь, – чокаясь рюмкой, возразил Виталий, – надо на Бога полагаться, а не только на свое греховное самомнение.

– Да брось ты, Виталь, вот приедешь ко мне в гости на Украину, моя жинка вареников наварит, да как мы с тобой тяпнем горилки, во це жизнь.

Игорь, никогда до этого не употреблявший спиртного в таком количестве, изрядно захмелел, и, в отличие от Павла, на него рассказ Виталия произвел огромное впечатление. Потому как он сам не умел общаться с девушками, стеснялся, а вот так бы, с ходу, без всякого знакомства и ухаживания, в готовом виде, это было бы как раз для него. Он немного позавидовал тому семинаристу, который решил эту проблему так просто.

Выпитый коньяк приводил его мысли в лирически-мечтательное настроение. Пока Виталий и Павел рассуждали о сравнительных достоинствах украинской горилки, русского самогона и шотландского виски, он с интересом осматривал зал. Недалеко от них стоял пустой столик с табличкой «Заказан». Игорь увидел, как к этому столику метрдотель провел двух девушек, несколько броско одетых. Они небрежно скинули свои дамские сумочки на свободный стул, сели, закинув ногу на ногу, стали оживленно разговаривать. Через несколько минут официант принес им бутылочку вина и легкую закуску. По тому, как они с ним обращались, можно было заключить, что видят его не в первый раз. «Такие молодые, а уже завсегдатаи ресторана», – подумал Игорь.

Девушки были довольно миловидные, если не сказать, что красивые. Особенно Игорю понравилась светловолосая, на вид девятнадцать-двадцать лет. У нее были большие серые глаза и детское выражение лица. Вторая, шатенка двадцати пяти – двадцати семи лет, постоянно поправляла свои пышные локоны. Вдруг его сознание осенила мысль: «А что, если Господь не зря привел меня сюда, в ресторан, и этих двух девушек – тоже? Быть может, одна из них – моя будущая жена, посланная мне Самим Богом. Как это проверить?» В захмелевшем сознании Игоря уже неотвязно сидела эта мысль, и он все более и более уверялся, что не сам ее выдумал, а пришла она со стороны. «Значит, от Бога или от лукавого! Ну, нет! Только не от лукавого. Ибо Господь пришел, чтобы грешных спасти. Ведь лукавый не захочет упускать из своих рук добычу, он, наоборот, постарался бы оградить их от влияния семинариста, который может просветить их светом Истины и спасти от погибели». И так все размышления Игоря, казалось ему, становились в стройную логическую систему. И он решился на отчаянный шаг, на который не решился бы никогда на трезвую голову. Игорь встал, мысленно осенил себя крестным знамением и, чуть пошатываясь, пошел в сторону девиц. «Подойду и предложу на выбор, кто за меня пойдет – и завтра же под венец».

Девицы с любопытством смотрели на идущего к ним Игоря. Тот, подойдя, раскланялся:

– Извините меня, Бога ради, у меня к вам очень важный разговор. Разрешите присесть?

– Если важный, то пожалуйста, – ответила шатенка, а большеглазая молча улыбнулась.

– Благодарю. – Игорь плюхнулся на стул, с которого девушки едва успели убрать свои сумочки. – Для изложения своего дела я должен представиться: меня зовут Игорь.

– Неля, – тут же протянула руку шатенка.

– Ира, – представилась большеглазая.

– Я – учащийся духовной семинарии, – продолжал Игорь, – вернее, я только что ее окончил.

– Как здорово, – захлопала в ладоши Ира, – Нель, ты представляешь, мы с тобой сидим с живым семинаристом, иди предупреди Радика об отбое.

– Я сейчас, – вставая из-за стола, сказала Неля.

– Ой, Игорь, я же была недавно в церкви, недалеко у «Бауманского» метро, как здорово было! Служил сам патриарх, еле протиснулась через старух, стоят как единый монолит, яблоку упасть негде. Но как здорово, так красиво, прелесть. А вокруг патриарха такие молодые ходят, ему прислуживают, все одного роста, как на подбор. Один из них мне подмигнул, я подумала: такой все грехи отпустит. А вы, значит, тоже, как обыкновенные люди, можете в ресторан сходить? А я думала, вы все по монастырям сидите с монашками вместе. Слушай, здорово, а? Игорь просто опешил от такого потока восторженной болтовни. В это время подошла Неля, и он продолжил. Игорь старался подробно изложить девушкам канонические правила, связанные с принятием сана. Он объяснил, что надо обязательно жениться и какая должна быть жена у священника. Несмотря на путаность его объяснений, девицы слушали затаив дыхание, только изредка прерывая восторженными возгласами.

– Теперь понимаете, какой это серьезный вопрос? Поэтому я прошу прощения, пусть это не покажется странным, но я хочу спросить, согласна ли кто-нибудь из вас выйти за меня замуж?

– Да мы обе согласны, – ответила Неля, – выбирай сам, которая тебе нравится.

Игорь растерялся, никак не ожидая такого ответа, выбирать самому не входило в его планы.

– Да вы что, серьезно? – пролепетал он.

– Ну да, раз надо, так надо, – подтвердила Ира, – ты и выбирай.

– Я так не могу, – окончательно смутился Игорь, – как же я тогда узнаю волю Божию?

– Так мы тоже ее не знаем, – заметила Неля.

Игорь озадаченно замолчал, обдумывая ситуацию. Неожиданно блестящая мысль заставила его буквально подскочить.

– Придумал. Давайте сделаем жребий, через него узнаем волю Божию.

– Ой, как здорово, – захлопала в ладоши Ирина.

– Ты погоди, Игорь, мы сейчас придем.

С этими словами Неля повлекла Ирину к выходу. В женском туалете Ирина и Неля, не сговариваясь, достали из сумочек косметички и стали прихорашиваться перед зеркалом.

– Иринка, по-моему, это серьезно, немного чудаковат, правда, но они там все малость пришизнутые. Зато за попом будешь жить как у Христа за пазухой, обеспеченно. Я выпадаю из игры. Ты ведь знаешь, что меня Радик убьет, а тебе можно.

Когда они вернулись, Неля сказала:

– Давай напишем имена на салфетках, какую вытянешь, та и твоя.

– Давайте, – согласился Игорь, в то же время ощущая в желудке холодок страха перед свершением чего-то непоправимого.

Неля взяла две салфетки и четко написала на каждой крупными буквами «Ира». Свернув их трубочкой, подала вытягивать Игорю. Он прикрыл глаза, прочитал молитву «Царю Небесный» и решительно выхватил правую салфетку. Когда прочитал Иринино имя, обрадовался, так как в тайне души остановил свой выбор именно на ней.

– Ну что ж, мне не повезло, – сказала Неля и, смяв вторую салфетку, кинула ее на тарелку, – как говорится, совет вам да любовь, и давайте за это выпьем.

Допив большую рюмку ликера, поднесенную Нелей, Игорь почувствовал, как зал поплыл куда-то в сторону. Дальнейшее он вспоминал смутно. Он танцевал в прокуренном зале то с Ирой, то с Нелей, то они танцевали все вместе втроем. И снова пили и снова танцевали.

Очнувшись, Игорь почувствовал, что лежит в чем-то тесном, сжатый с двух сторон. Хочет пошевелиться – и не может. Огляделся: справа к его плечу доска деревянная прижата и слева – доска. Тут он догадался, что в гробу лежит. «Неужели я умер? – подумал Игорь. – Нет, раз я вижу гроб и ощущаю, что мне тесно, значит, я живой». Смотрит, над ним стоит протодиакон и читает книгу «Апостол», только последние слова Игорь разобрал, которые протодиакон протяжно пропел: «И не упивайтесь вином, в нем же еси блуд». Собрался Игорь со всеми силами, приподнялся из гроба, смотрит, отец Елевферий стоит печальный с кадилом, отпевает его. Хочет Игорь ему сказать, что он живой, как рыба, разевает рот, а сил произнести нет. Видит, рядом Виталий с Павлом, для него могилу копают, а сами такие веселые. Увидел Виталий, что Игорь в гробу привстал, и закричал: «Держите его, убежит сейчас». – «Не убежит», – ухмыльнулся Павел, затем подошел, да как ударит Игоря лопатой по голове.

Проснулся Игорь, вскочил с дивана, смотрит, в какой-то чужой комнате находится. Не может ничего понять. Голова тяжелая, раскалывается.

– Как же меня сильно треснул по голове этот Паша, – бормочет Игорь, и тут соображает, что это был всего лишь сон.

В горле все пересохло, страшно захотелось пить. Пошатываясь, он побрел из комнаты и, пройдя по коридору, вышел на кухню. Там за уютным небольшим кухонным столиком сидели Павел и Виталик, пили чай, рядом стояла початая бутылка коньяка.

– А вот и наш донжуан проснулся, – воскликнул радостно Виталик, – ну, ты, Игорек, даешь. Мы-то думали, что ты у нас тихоня книжная, а вчера глянули, как ты этих шмалей подцепил, и еще раз убедились, насколько верна русская народная пословица: в тихом омуте… Ну, ты сам знаешь, кто там водится.

Игорь вспомнил вчерашнее и покраснел до корней волос, а оба приятеля расхохотались.

– Но уж когда тебя эти две путаны повели к выходу, мы решили, что это нехорошо. Приходили в кабак вместе, значит, вместе нам и уходить. Извинившись, лишили их твоего общения, – смеясь, говорил Паша, – но одна из них утверждала, что ты ее жених. Это правда? Ха-ха-ха!

– Да вы шутите, – в смущении пробормотал Игорь.

– Какие тут шутки, таких классных девочек подхватил, мы уж, грешным делом, подумали, что у тебя валюта завелась. Да, тебе, брат, пить совсем нельзя. Садись, будем тебя лечить чаем с коньяком.

Вернувшись в семинарию, Игорь в этот же день зашел в канцелярию и подал прошение о зачислении его в Духовную академию. За время учебы в академии он избегал любых знакомств с представительницами прекрасного пола. По окончании академии с отличием защитился на ученую степень кандидата богословия за курсовое сочинение на тему «Отношение к безбрачию в Ветхом и Новом Завете». В этом же году он принял монашеский постриг с именем Евстафий, что в переводе с греческого означает – твердостоящий.

1993–2001. Саратов – Волгоград

Данный текст является ознакомительным фрагментом.