«Отче наш»

«Отче наш»

Данила – потомственный сибиряк. С раннего детства ему запомнились бесконечные переезды и невыносимо тяжелая деревенская жизнь. Отец строил школы в северных деревнях, а вместе с ним кочевала и семья.

Когда родители разошлись, его усыновил отчим, дал ему свою фамилию и отвез к себе в село Курейка Игарского района. Это село знаменито тем, что когда-то там отбывал ссылку Иосиф Сталин. В небольшом домике, где он жил, был организован музей, где хранились личные вещи вождя. Проплывающие мимо пароходы салютовали «святилищу», а по специально сооруженным на берегу ступенькам, группы туристов поднимались на экскурсии.

Спокойная, размеренная жизнь на берегах Енисея вносила свои коррективы в характеры северян, которые хоть и принимали участие в строительстве социализма, не забывали при этом совершать утренние и вечерние правила, чтить святых угодников. Здесь-то Данила и услышал молитву «Отче наш». Рыбак, перед тем, как оттолкнуть лодку от берега, тихо произнес ее, а потом уверенно сел и начал грести веслом. Обычное дело…

Мальчик рассказал об этом дома и попросил старших научить его той же молитве, которая придала уверенность рыбаку. Отчим посадил его на колени и, взяв слово, как со взрослого, что не проболтается ни при каких делах, рассказал о Святой Троице, Боге, научил молиться…

Жили бедно. В школах дети писали на клочках газеты, случалось, голодали, но верили в светлое будущее, которое вот-вот придет, и тогда в магазинах будет всего вдоволь и бесплатно, в общем, коммунизм наступит.

Новость о начале войны Данила услышал на школьной линейке, а вскоре получили повестки почти половина его сверстников.

Новобранцев провожали всем селом. Думали, что ненадолго, зимние вещи с собой не брали. Да разве могла махонькая Германия сравниться с огромным Советским Союзищем? Все верили: мы победим, и очень быстро. Но уже к началу зимы пришли первые похоронки. Стало сиротливо в селе.

Даниле принесли повестку в августе 1942 года. Пароход «Мария Ульянова» к берегу не подошел. Пассажиры высадились в шлюпку, на ней же уехали призывники. Мать, растерявшись, взяла котелок, побежала в лес набрать сыну на дорогу ягод только-только скопившей сок черники. А когда вернулась, сынок уже отплыл от берега, махал рукой: «Пока, мама». Несчастная побежала с горы, споткнулась, навзничь упала. Ягоды рассыпались, она села на землю и бессильно заплакала. Эти слезы в сердце он носил всю оставшуюся жизнь.

А отчим перед тем, как ступить Даниле в шлюпку, полушепотом спросил: «Молитву-то помнишь, ну ту, нашу?» Юноша утвердительно кивнул. Закончить фразу провожающему не дали, оттолкнули. Все село хотело проститься с будущими защитниками Родины, а потому крепко обнимали, целовали, не стесняясь, давали наказы, советы, но главное просили – вернуться живыми.

Новобранцев привезли в военно-пехотное училище, в школу младших командиров. Зима сорок второго была на редкость суровой, промерзали, случалось, и кирпичные стены. Солдат готовили к войне. Жестокой и беспощадной. Дисциплина была железной.

В марте 1943 года всех подняли по тревоге. Курсантов спешно погрузили в товарные вагоны, и началась дорога на войну.

Предполагаемое место дислокации части было занято немцами, и солдат пока оставили под Москвой, выдали военное обмундирование, оружие и дня через два направили в район боевых действий под Ржев.

…Пахло гарью. На месте изб торчащие черные трубы, земля как попало изрыта. Война дышала адом. Здесь же, в лесу, прямо в снегу заночевали, а утром пожаловали «купцы». Кого в артиллерию, кого в пехоту. Даниле определили разведку. Почему в разведку? А он еще пацаном много раз пересматривал фильм про Чапаева, Фурманова, где героями были разведчики. Вот и решил проситься, авось повезет? Командир взвода увидел Данилу, а ростом тот, надо заметить, не вышел, пошутил: «Тебе-то куда в разведку? А кто за тебя отвечать будет, если фриц поймает и в карман посадит?» Но в состав полковой разведки зачислил-таки.

Когда-то мать рассказывала Даниле, что он родился «в рубашке». Что это такое, он реально ощутил, когда смерть дышала ему в лицо. И летела к небу самая чистая и самая искренняя молитва, каждый раз казалось, последняя. «Отче наш». А в конце непременно добавлял: «Господи, услышь, пожалуйста!»

В селе Бодуны, под Оршей, послали Данилу набрать воды в котелок. Не успел солдат подойти к Днепру, как немцы ударили по нашим позициям. Он тут же машинально, подчиняясь скорее «внутреннему голосу», лег на берегу. Подошел после взрыва к своему окопу, а там воронка зияет. «Спасибо, Господи!». И подобное повторялось много раз, ангел-хранитель уверенно вел его, минуя обстрелы, замаскированные мины. Победу встретил в Карпатах, запоздало – 11 мая. Нашел в горах забытую часовню, там и помолился, искренно, со слезами.

А потом, когда солдаты спустились с гор, жители отныне мирных сел, узнав, из каких он мест, предлагали остаться у них. «Как же можно жить в Сибири, – недоумевали они, – туда ведь столько веков отправляли на каторгу?».

– Можно, – отвечал Данила. – Там мои мать и отец. Земля родная…