Предчувствие

Предчувствие

Когда в январе сорок пятого пришла похоронка на старшего сына Александра, горю предела не было, недавно умер отец, а младшие только грамоту начали осваивать. В хозяйстве требовались крепкие мужские руки. Но еще больнее было от того, что погиб старшенький на исходе войны, когда было ясно: вот-вот придет Победа, и ведь она случилась на Пасху, как многие вещали в селе, потому что Пасха приходилась на Георгия Победоносца! Да что там в селе! Общее предчувствие было. Казалось, сотню раз перечитала мать скупые слова военного документа, потом вытерла слезы, стала молиться и жить надеждой: жив сынок, вернется домой. Если бы он умер, она бы это знала. Непременно. Бог бы обязательно как-нибудь известил. И стала усиленно держать пост и молиться. Сила материнской молитвы особая. И он вернулся…

«Черной смертью» называли фашисты самолет «Ил-2» и панически боялись его появления в небе. Сорок боевых вылетов в составе экипажа совершил на этой машине воздушный стрелок из сибирского села Александр. А попал он в гвардейский авиационный штурмовой полк еще в сорок третьем году, в общем, «руку набил» основательно. Воздушное пространство везде одинаковое: и над Россией, и над Венгрией, и над другими странами. За годы войны полк сменил не одно место дислокации, но в небе над озером Балатон 19 января 1945 года был сбит самолет Александра. Спасла малая высота, с которой экипаж фотографировал местность. Летчику с трудом удалось посадить горящий «Ил». Но экипаж получил сильные ожоги.

…Они решили пробиваться к линии фронта, к своим. Идти было больно и тяжело, за ночь продвинулись немного, но знали: наши почти рядом, это и воодушевляло. Летчик отправился в близлежащую деревеньку за едой, а раненый воздушный стрелок ждал его, привалившись к заснеженному стогу сена, не было сил даже вырыть нору, чтобы там согреться. Венгры дали воину хлеба и не забыли проследить, куда он направился. Не успели раненые по-братски разделить хлеб, как их тут же арестовали.

Так «сердобольные» граждане сдали чудом выживший в воздушном бою экипаж немцам. И начался для Александра и его друга плен. Повезли их эшелоном в Германию, а в сибирское село прилетела похоронка, аккурат в годовщину смерти отца.

Несколько месяцев считали этот экипаж погибшим, а летчик и воздушный стрелок тем временем работали: вместе с другими военнопленными валили лес под городом Крумбах. В лагере знали все: гитлеровская армия разбита, пленные ждали освобождения как манны небесной. А мама ночи простаивала на молитве…

Немецкий плен для Александра закончился в апреле сорок пятого, когда пришли американцы. С тех дней он навсегда потерял след командира экипажа, которого помнил всю жизнь как верного товарища. А потом был еще один лагерь, на той же немецкой земле, но теперь свой, советский, где бывших военнопленных проверяли на «лояльность». Допрос с пристрастием «русские в плен не сдаются», бессонные ночи, полные тревоги и неизвестности «что будет завтра?», пережил солдат, быстро ставший седым.

Домой Александр вернулся только в сорок девятом году, дослужив до демобилизации в комендатуре одного из немецких городов.

А накануне матери приснился сон, будто какая-то птица, похожая на сокола, летает над их домом и высматривает, что и как, и голос ей говорит: «Ну что, Авдотья, дождалась, теперь у вас все изменится». Она проснулась и замесила тесто на пироги – потчевать дорогого гостя…