Глава 11 Кто ближе к Богу?

Глава 11

Кто ближе к Богу?

«Священники и пророки и весь народ слушали Иеремию, когда он говорил сии слова в доме Господнем. И когда Иеремия сказал все, что Господь повелел ему сказать всему народу, тогда схватили его священники и пророки и весь народ, и сказали: „ты должен умереть; зачем ты пророчествуешь именем Господа и говоришь: дом сей будет как Силом, и город сей опустеет, останется без жителей?“ И собрался весь народ против Иеремии в доме Господнем. Когда услышали об этом князья Иудейские, то пришли из дома царя к дому Господню и сели у входа в новые ворота дома Господня. Тогда священники и пророки так сказали князьям и всему народу: „смертный приговор этому человеку! потому что он пророчествует против города сего, как вы слышали своими ушами“» (Иер. 26:7—11). Что вы чувствовали, когда хотели искренне помочь человеку, удержать его от неправильного решения, а он вместо благодарности проявлял к вам чёрную неблагодарность? Что вы чувствовали, когда говорили правду, а люди, знающие, что это правда, делали вид, что вы говорите ложь и обвиняли вас в этой самой лжи, смотря на вас пристально невинными глазами? Что вы чувствовали, когда делали Божье дело и вместо доброго результата пожинали людскую ненависть и озлобленность? Не спрашивали ли вы при этом, где же Бог, ведь именно Он поручил вам делать это. Что же Он «подставил» меня? Всё это мог бы чувствовать и Иеремия, оказавшись сейчас лицом к лицу со смертью. Над его головой неслись проклятия, перед лицом витали в воздухе сжатые в кулаки сотни рук, а священники, которые должны были бы, как никто другой, блюсти чистоту веры и поддержать его справедливые обличения, выступали главными обвинителями. Не сулил ничего лучшего и приход князей-аристократов, имевших на пророка «свой зуб» за его обличения их алчности. Но перед лицом этой неминуемой гибели Иеремия не дрогнул. Он не обрушился на них с проклятиями фанатика и не стал вымаливать пощады. Он искренне любил этих людей, которые сейчас готовились его убить. Он знал, что говорил не от себя, но что Сам Бог повелел ему сказать эти слова. А Бог, и это он знал точно, хочет только добра и ему, и этим людям, и потому раз Он допустил эту ситуацию, то это, видимо, лучший выход. «И сказал Иеремия всем князьям и всему народу: „Господь послал меня пророчествовать против дома сего и против города сего все те слова, которые вы слышали; итак исправьте пути ваши и деяния ваши и послушайтесь гласа Господа Бога вашего, и Господь отменит бедствие, которое изрек на вас; а что до меня, вот – я в ваших руках; делайте со мною, что в глазах ваших покажется хорошим и справедливым; только твердо знайте, что если вы умертвите меня, то невинную кровь возложите на себя и на город сей и на жителей его; ибо истинно Господь послал меня к вам сказать все те слова в уши ваши“» (Иер. 26:12—15). Спустя века Христос в разговоре с Пилатом на утверждение того, что он силен сделать с Ним, что захочет, сказал: «Ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше; посему более греха на том, кто предал Меня тебе» (Ин. 19:11). И потому Иеремия не боялся впасть в руки этих людей. Его спокойные слова буквально обезоружили толпу. Она ожидала чего угодно, но только не этого странного сочетания твёрдости и смирения. Как часто нам не хватает сочетания этих качеств в наших жизненных ситуациях – дома, на работе. Ещё Соломон говорил, что «кроткий ответ отвращает гнев» (Притчи 15:1). Ответный крик, брань, обличения, оскорбления лишь разжигают пламя ненависти. Эти спокойные величественные слова заставили опомниться князей и народ. «Тогда князья и весь народ сказали священникам и пророкам: „этот человек не подлежит смертному приговору, потому что он говорил нам именем Господа Бога нашего“» (Иер. 26:16). Да, ведь Иеремия говорит-то правду. Действительно, ведь мы погрязли в грехах и пороках. Здесь необходимо отметить одну важнейшую и показательнейшую деталь. Слова пророка были услышаны простым малограмотным людом и аристократией, погрязшей в оргиях и роскоши. А священники, эти хранители закона, эти знатоки Писания оставались глухи. По идее, они должны были показать народу и князьям на правоту слов Иеремии, но вместо этого те призывают их опомниться и услышать, что пророк говорит по Божьей воле. Через две тысячи лет, обращаясь к тому же священническому сословию, Христос скажет: «Истинно говорю вам, что мытари и блудницы вперед вас идут в Царство Божие» (Мф. 21:31). История религии свидетельствует, что самыми неверующими, по сути, были всегда представители духовенства (конечно же, не всего). Да, они признавали, вроде бы, Бога, служили Ему, но всеми своими действиями, своим характером отрекались от Него: инквизиция, крестовые походы, схоластика, сжигание и преследование Библии, попрание Божьего Закона – всё это творили не язычники, не варвары, а духовенство. Именно духовенство сжигало тех, кто учил Божьей истине. Именно этих людей – Гуса, Виклифа, Лютера преследовало папство. Самый страшный разврат так же творился служителями в сутанах. Смесь духовной гордыни, ханжества, жестокости отличала значительнейшую часть духовенства всех времен. Порой, и это было не редкостью в истории, духовенство не верило в то, чему учило народ.

Священники закусили губы, они увидели, что расправиться с Иеремией, который обличает в первую очередь их, ибо прежде всего это их вина, что народ забыл Бога, сейчас не удастся. И потому они лишь довольствуются тем, что уговаривают князей и Иоакима убить пророка Урию, который подобно Иеремии обличал грехи народа и предсказывал скорую гибель Иерусалима. В надежде спастись, Урия бежит в Египет, но ищейки Иоакима находят его и там, и пользуясь благосклонностью фараона, приводят в столицу Иудеи, где его убивают, бросив тело за ворота города. Этот приказ Иоакима не был случаен. Он хорошо помнил слова Иеремии, в которых тот предсказал ему зловещую смерть и позорное погребение. И вот, убив Урию, он хотел самому себе доказать, что с ним, царём, ничего подобного не будет. И что не он, а его враги-обличители будут убиты и лишены погребения. Убийство Урии, совершенное публично, должно было, по мнению Иоакима и священников, быть предупреждением, что всех, кто будет распространять подобные же вести, будет ждать то же. Это была угроза, конечно же, Иеремии, а так же тем, кто бы стал ему вдруг сочувствовать.