21. Поменялись ролями?
21. Поменялись ролями?
— Вы не знаете, куда делся Салли?
Это было чуть ли не первое, о чем Фрек спросил бабушку Кломп, когда свобода стала фактом.
Он задал этот вопрос со страхом в сердце, потому что слыша временами появляющиеся сообщения о зверствах в немецких концлагерях, он опасался самого наихудшего. Только позже все зло станет известным в полной мере. Шесть миллионов евреев, среди них полтора миллиона детей, были замучены немцами в их попытке истребить еврейский народ.
В Европе им это почти что удалось. Только из тех, примерно, ста десяти тысяч голландских евреев, которых увезли немцы, было уничтожено более ста четырех тысяч. В сравнении с другими европейскими странами, процент евреев, попавших в руки фашистов, в Голландии оказалось самым большим.
Какая участь постигла Салли и его родных?
Это бабушка Кломп не могла ему сказать. Но она рассказала ему, что дядя Герман позаботился о том, чтобы вся их семья нашла укрытие.
Теперь, когда опять стало возможным открыто обо всем говорить, Фрек узнал, что и она, и дядя Герман участвовали в движении Сопротивления. Какое именно участие принимала бабушка Кломп, он от нее не узнал. Она не любила говорить о том, что касалось ее самой. Но она восхваляла соседа, который во время различных опасных предприятий часто рисковал своей жизнью.
Этот странный дядя Герман со своим глуповатым смешком! Порой ему удавалось уводить евреев прямо из-под носа у немцев. Может быть, как раз потому, что умел прикидываться таким дурачком.
Когда еще ходили поезда, он часто сам увозил их по железной дороге на подпольные квартиры. При этом ему самому не раз угрожала большая опасность. Взволнованные люди легко могли выдать себя единственным словом.
В большинстве случаев семья не могла оставаться вместе, это было слишком большим риском. Было проще укрыть где-нибудь одного человека, чем сразу всю семью. Но расставаться друг с другом людям, наверное, было очень трудно. Увидятся ли они еще когда-нибудь? Никто не должен был знать, где находится другой, чтобы избежать при возможных облавах арест других людей.
Да, дядя Герман отправил и Салли на одну квартиру в Пюрмеренде. Там он пробыл всего лишь несколько дней. Потом, видимо, его укрыли у одного фермера в Вирингермере. Но что было дальше, бабушка Кломп сказать не могла.
Чтобы подпольщики не попали в руки фашистов, их часто приходилось переправлять с одного места на другое. Видимо, и с Салли так произошло.
Об остальных членах семьи бабушка Кломп знала только то, что и их благополучно доставили на первую квартиру. Больше она о них ничего не слышала.
Теперь люди, потерявшие таким образом друг друга во время войны, пытались найти своих. Иногда неожиданно возвращались домой такие люди, которых родственники уже давно считали погибшими. Это могло стать поводом для очень эмоциональных сцен.
Фрек решил пойти к тому дому, где раньше жил Салли.
Он хорошо понимал, что это не имело смысла, но он постоянно лелеял тихую надежду, что в один прекрасный день он увидит своего друга перед собой. Он был уверен в том, что Салли вернется в Амстердам, свое бывшее место жительства, искать родных и старых друзей.
То есть, если Салли...
Дальше он думать не хотел.
В доме Салли теперь жили другие люди. Они поселились в нем во время войны, после того, как немцы полностью его ограбили.
Фрек взглянул вверх, на окно. Прежде там, за стеклом, часто появлялось радостно улыбающееся лицо Салли, когда Фрек звонил, чтобы вызвать друга на улицу. Это в любом случае уже не повторится. Люди, которые сейчас жили в доме, не позволили бы просто так себя выселить.
Вдруг мысли Фрека прервались от громкого крика.
Он увидел в конце улицы бегущего мальчишку, которого догоняла целая группа других больших ребят.
Вначале Фрек подумал, что это игра. Но когда мальчуган добежал до него и, не останавливаясь, помчался дальше, он увидел в его глазах панический страх.
Недалеко от Фрека они все равно его схватили. Горланящая банда стала притеснять свою маленькую жертву. Мальчик отчаянно продолжал вырываться.
— Сегодня день расплаты!— заорал один из нападающих и схватил мальчонку за волосы.
— Раньше ты носил такую красивую форму,— крикнул другой и так сильно толкнул его, что мальчик шатаясь, попятился назад, в руки другого преследователя.
— Что, уже распрощались с штурмовиками? Что, вы больше не поете?
— Поют! — закричал другой,— только на другой лад! Послушайте.
Он крепко схватил мальчонку за воротник и зло проговорил:
— А теперь — пой!
Другие с улюлюканьем поддержали его:
— Пой, пой!
Но мальчик крепко сжал губы. Он был смертельно бледен.
Фрек хотел прийти ему на помощь, но его оттолкнули.
— Все против одного! — запротестовал он.— Вы что нападаете на такого маленького!
Они его высмеяли и презрительно закричали:
— Вперед, товарищ! Может, ты тоже фашист?
Фрек в отчаянии оглянулся, надеясь где-нибудь найти помощь.
— Пой, или мы тебя поколотим!
На другой стороне улицы в открытых дверях стоял мужчина. Но когда Фрек вопросительно взглянул на него, он крикнул:
— Хорошая взбучка ему не помешает. Такие нас пять лет морили. Теперь роли поменялись.
— Он еще такой маленький! — крикнул Фрек сквозь шум.
— Гитлер тоже ростом не удался,— крикнул мужчина в ответ.— По росту не определишь. Его отец был нацистом. Они живут здесь через три дома. Этого мерзавца уже забрали. Долой этот сброд! Этот маленький подлиза тоже был членом “Юных штурмовиков”... Жалкие предатели.
— Пой! — орали ребята. Они начали бить мальчугана и сами запели гимн НСП.
— Вперед, товарищи...
Они вели себя так, будто с цепи сорвались.
Хотя у Фрека не было и шанса спасти мальчишку, но он не мог оставить его на произвол судьбы. Он снова хотел прийти ему на помощь, но не успел.
Внезапно появился молодой парень. Налево и направо посыпались его крепкие удары, и он потянул мальчика к себе.
— Беги за мной, быстрее! — услышал Фрек и сразу узнал этот голос. В один миг он опять пережил тот момент, несколько лет назад, когда его схватили эти же руки и потащили в подъезд. Тогда его этот парень предупредил, что хотят забрать Салли.
Это был тот же самый штурмовик. А маленький мальчик, видимо, был его брат.
Но у Фрека не было много времени, чтобы думать об этом. Неожиданное появление юноши ошеломило всю группу, но они вскоре оценили свое преимущество и, кроме того, к ним подошли стоявший напротив мужчина и еще один сосед, чтобы вмешаться в дело. Более всего взбесились те, кто получил по крепкому удару, и, когда братья побежали прочь, вся банда погналась за ними.
Если бы старший был один, то он мог бы спастись бегством, но вдвоем у них не было никакого шанса. Он вдруг остановился и показал жестом младшему, чтобы тот бежал дальше.
Фрек понял, что он хотел прикрыть его отступление, но хитрость не удалась.
Мальчуган тоже остановился. Может, он не хотел оставлять своего старшего брата одного? Кто знает.
В одно мгновение кричащая толпа окружила обоих, и их швырнули на мостовую. Со всех сторон их стали бить и топтать ногами.
— Нет! — закричал Фрек. Он подбежал к ним и со всей силой ударил первого попавшего по спине.— Жалкие трусы!
Но мужчина с противоположной стороны улицы крепко схватил его рукой, отгрызнувшись:
— А тебе какое дело, болван? Разве ты не видел, как фашист их бил?
— Чтобы помочь своему брату! — кричал Фрек,— Какие же вы все герои! Вы сами похожи на фашистов!
Он вырвался и протиснулся сквозь толпу бьющих. В середине круга он вдруг увидел обе жертвы. Лицо старшего брата было страшно избито. На дороге была кровь. Тут у Фрека внутри будто что-то оборвалось.
— Прекратите! — завопил он срывающимся голосом. Он схватил первого попавшего за горло и стал дико трясти его.
— Прекратите сейчас же, или я вас всех убью!
Внимание всех переключилось на него.
— Он помог Салли! Он не хотел, чтобы их увезли!
— Он помог Салли? — усмехнулся сосед напротив.— Видно, из огня да в полымя! Где же тогда Салли, плакса? Его давно уже прикончили.
Тут Фрек почувствовал внутри леденящий холод. Ужасную мысль, которую он годами прятал очень глубоко, здесь вдруг так грубо произнесли вслух.
Салли!
Он почувствовал, что все силы оставляют его. Вокруг себя он видел только враждебные лица. Они смотрели на него преисполненными ненавистью глазами. Некоторые стали обзывать его “другом фашистов” или “предателем”, но его это не задевало.
Он еще успел заметить, что двое штурмовиков воспользовались моментом и убежали, и почувствовал облегчение.
Но этот случай снова показал ему, что с освобождением война закончилась еще не для каждого.
Сопровождаемый оскорблениями, он совершенно разбитый, отправился домой.