Насущная потребность

Насущная потребность

Библию в России, к сожалению, читают мало. Удобно было бы нам сказать, что это тяжкое наследие безбожного коммунистического режима, но… еще в 1879 г. Н.С. Лесков описывал в своей повести «Однодум» человека, который, к удивлению всех окружающих, стал упорно читать Библию. И что же окружающие? «Пожалели и стали к Рыжову милостивее. На Руси все православные знают, что кто Библию прочитал и “до Христа дочитался”, с того резонных поступков строго спрашивать нельзя; но зато этакие люди что юродивые, – они чудесят, а никому не вредны, и их не боятся». А в начале XVIII в. Антиох Кантемир представил в одной из своих сатир такую точку зрения: «Надо Библии убегать, как можно, бо зачитавшись, в ней пропадешь безбожно».

Так и сегодня много есть православных, которые охотно читают и слушают что угодно, кроме Священного Писания. Может быть, дело в том, что всякие брошюры и популярные изложения понятнее и на свой лад удобнее: они четко указывают, как поститься, как молиться, как куличи печь. Библия таких однозначных ответов обычно не дает, она, напротив, предлагает человеку задуматься. И, как мы видим на примере «Однодума», заставляет его изменить не рецепт куличей, а отношение к жизни, и это уже чревато серьезными последствиями.

Впрочем, Библия нужна далеко не только верующим. Всякому, кто захочет понять классическую русскую культуру, не обойтись без хорошего знания этой книги, прежде всего Евангелия. Анекдотическое школьное сочинение «Раскольников молодец, что старуху зарубил, вот только зря признался» – это ведь самый закономерный итог прочтения Достоевского без библейского основания. И точно так же невозможно по-настоящему понять без него Ломоносова или Толстого, Пастернака или Бродского, не понять древнерусской иконописи или символизма – да вообще ничего, кроме водки, балалайки и матрешки. Даже русского коммунизма без Евангелия не понять, он ведь основывался не только на прибавочной стоимости из невнятной книги одного экономиста XIX в., а еще и на евангельских идеалах, перетолкованных в духе Великого Инквизитора из другого романа Достоевского.

Мы постепенно начинаем возвращаться к Библии. Но оказывается, что недостаточно просто раскрыть Синодальный перевод, которому уже больше ста лет, да и новые переводы не всегда бывают надежны и полезны. Нужна, безусловно, некая среда изучения Библии – и на уровне популярных книг и лекций, и на уровне серьезных научных исследований. А значит, встает вопрос о будущем российской библеистики – ив самом деле, у нас открываются новые кафедры и целые факультеты, создаются статьи для «Православной энциклопедии». Всё это предполагает не только домашнее чтение Священного Писания, не только его литургическое применение, не только его проповедь, но и настоящую библейскую науку. Ее пока у нас нет, но она зарождается, и от нас во многом зависит, какой она будет.