«Евангелие от Марии»
«Евангелие от Марии»
«Евангелие от Марии» стало одним из самых значительных открытий конца XIX века. К сожалению, в течение почти шестидесяти лет после того, как оно было найдено, оно оставалось недоступным для читающей публики. История открытия этого Евангелия и обстоятельств, которые помешали его публикации, захватывающе рассказана профессором Гарвардского университета Карен Кинг в одном из лучших в настоящее время исследований данной книги{101}. Рукопись, содержащая «Евангелие от Марии» вместе с тремя другими коптскими текстами (включая «Деяния Петра», которые мы рассматривали раньше), была куплена в Каире в 1896 году и увезена в Берлин. В Берлине немецкий египтолог по имени Карл Шмидт расшифровал рукопись и подготовил ее издание. Оно было готово к публикации в 1912 году. Но на типографии, которая печатала книгу, произошла авария: прорвалась водопроводная магистраль. И само издание, и множество других артефактов оказались уничтоженными. Шмидт вынужден был начать все сначала. Затем в эту историю вмешалась Первая мировая война; в умах и в жизни немецких ученых самыми актуальными стали совсем иные заботы. Только после войны Шмидт смог возобновить свою работу К сожалению, ему лично мешали многочисленные другие обязательства. Он умер в 1938 году, так и не выполнив задачу. Затем за проект взялся другой немецкий ученый по имени Вальтер Тилль. Тилль закончил свою работу к 1943 году, но, очевидно, это тоже был тяжкий момент в истории Германии — разгар Второй мировой войны.
Вскоре после войны было сделано замечательное открытие гностических рукописей в Наг-Хаммади. Тилль рассудил, что среди трактатов Наг-Хаммади могла быть еще одна копия «Евангелия от Марии», и поэтому он задержал публикацию рукописи, чтобы проверить свое предположение. В конечном счете стало ясно, что его рукопись остается единственным наличным экземпляром этого Евангелия. Он опубликовал свое издание в 1955 году Прошла почти целая жизнь после того, как документ был впервые обнаружен в Египте.
Книга, которую создал Тилль, стоила долгого ожидания. «Евангелие от Марии» — важный и ранее неизвестный текст Евангелия времен раннего христианства. Большинство ученых полагают, что оно было написано примерно во II веке, возможно, в начале II века. Это сделало бы его одним из самых ранних Евангелий, не входящих в Новый Завет. И оно — единственное древнее Евангелие, названное в честь женщины. Полагаю, неудивительно, что этой женщиной оказалась Мария Магдалина.
С тех пор как появилось издание Тилля, в Египте было обнаружено несколько небольших фрагментов данного Евангелия. Эти фрагменты были написаны на греческом, который, как обычно считают, является первоначальным языком документа (коптская рукопись, опубликованная Тиллем, признана переводом с греческого оригинала). Но за исключением этих дополнительных фрагментов, почти половина первоначального «Евангелия от Марии» осталась утраченной. В более полной коптской рукописи 1896 года не хватало первых шести страниц и еще четырех страниц прямо в середине текста. Таким образом, мы имеем только фрагментарные сведения о том, что первоначально содержалось в этом документе. Но то, что сохранилось, представляет собой весьма захватывающее повествование, поскольку в нем описывается явление Иисуса своим ученикам после воскресения и откровения, которое он ранее дал Марии.
Текст делится ровно на три части. Первая часть начинается в разгар беседы, которую Иисус ведет со своими учениками и отвечает на их вопросы. Их главным образом беспокоят вопросы о природе этого мира и греха. Иисус рассказывает им о том, что они должны знать, и излагает краткий набор предостережений, чтобы избегать лжеучителей и не требовать от других строгого соблюдения законов. Затем он покидает учеников.
Во второй части появляется Мария. Ученики опечалены тем, что Иисус ушел, и обеспокоены, что их может постичь та же участь. Мария утешает их, а Петр говорит, что всем будет полезно, если она расскажет, какое откровение дал ей Иисус лично. Мария начинает описывать видение, которое у нее было. К сожалению, именно на этом месте текст прерывается на четыре страницы. Повествование возобновляется в середине рассказы Марии о том, как человеческая душа восходит через небесные сферы, которыми правят силы, сопротивляющиеся ей по пути в небесную обитель.
В третьей части ученики обсуждают видение Марии и подвергают сомнению его истинность. В конце концов оно было дано женщине. Можно ли в него верить? Андрей и Петр высказывают свои сомнения, но на помощь Марии приходит Левий. Евангелие заканчивается на том, что ученики собираются и далее проповедовать благую весть.
Даже из такого краткого резюме становится очевидно, что это Евангелие является важным текстом для понимания определенных аспектов раннего гностического христианства, его понимание мира, греха и спасения, поскольку душа узнаёт, как спастись от материального мира и вернуться в мир духа. Текст в равной степени важен своим характерным изображением Марии и ее пониманием отношения женщин к мужчинам, Спасителю и к самим событиям спасения. Стоит подробно рассмотреть каждую из частей книги. Как мы увидим, выраженные в ней взгляды сильно расходятся со взглядами, которые в конечном счете одержали победу в ортодоксальном христианстве. Действительно, они представляют гностическое понимание веры, которое было подавлено христианскими лидерами более поздних столетий.
Часть первая: Напутственные слова Иисуса своим ученикам
Текст начинается с вопроса предположительно одного из учеников: «Материя тогда разрушится или нет?» Это — фундаментальный вопрос, который первые христиане должны были решить, вопрос, который лежит в основе конфликта между гностиками и протоортодоксами во II и III веках. Протоортодоксальный взгляд состоял в том, что материальный мир и всё в нем было создано одним истинным Богом, как описано в начальных главах библейской книги Бытия. Это не означает, что протоортодоксы полагали, будто с земным миром все в порядке. Они тоже могли видеть, что материальное существование вовсе не приятно для большинства живущих здесь людей. Есть цунами, ураганы, торнадо, землетрясения, распутицы; есть бедность, голод, засуха; есть эпидемии, разнообразные опасные для жизни болезни и разрушительное действие старения. Никто не может смотреть на мир, в котором мы живем, и безоговорочно заявлять, что он счастливый.
Но для протоортодоксов мир первоначально создан благим. Зло, которое теперь причиняет страдания, — не естественное состояние всего мира. Скорее, благое творение было впоследствии испорчено. Среди людей эта порча проявляется в греховных поступках, таких как убийство, насилие, грабеж, угнетение и клевета друг на друга. Зло проявляется и в природе, например в стихийных бедствиях, которые происходили всегда (согласно богословам, со времени грехопадения) и, по-видимому, всегда буду случаться.
Интересно сравнить понимание мира в «Евангелии от Марии» с представлениями таких ранних христианских апокалиптических мыслителей, как Павел. С апокалиптической точки зрения однажды зло, которое так испортило природу, будет разрушено. Бог вмешается в ход истории и уничтожит силы зла и всех (грешников), кто примкнул к ним. Затем он восстановит материальный мир таким, каким тот был первоначально задуман — в его древнем состоянии. Наступит прекрасное, райское царство здесь, на земле, где все люди будут наслаждаться обильными плодами земли, где не останется никаких трудностей, боли и страданий, которые являются участью людей в нынешнем мире. Согласно этому апокалиптическому представлению, когда Бог снова утвердит свою волю над всем благим творением, которое он создал, материя будет не разрушена, а искуплена.
Иначе дело обстояло для многих христиан-гностиков, включая сочинителей «Евангелия от Марии». Иисус, отвечая здесь на вопрос, будет ли разрушена материя, утверждает, что «все существа, все создания, все творения пребывают друг в друге и друг с другом; и они снова разрешатся в их собственном корне»[21] {102}. Другими словами, все исчезнет, даже сама материя: «Ведь природа материи разрешается в том, что составляет ее единственную природу». В гностическом представлении материальный мир — не благое творение, которое должно быть искуплено. Он — источник боли и страдания, и с ним должно быть покончено. Жизнь вечная — это некое нематериальное существование. Только дух вернется в духовное царство, а все, что является материальным, обречено на окончательное исчезновение.
Это приводит к другому вопросу, который теперь задает Петр: «Что есть грех мира?» Для такого апокалиптического мыслителя, как Павел, на вопрос, что такое грех, было несколько ответов. С одной стороны, грех — это акт неповиновения Богу. Но акт неповиновения, согласно Павлу, глубоко укоренен в человеческой природе, потому что люди порабощены космическими силами, которые управляют этим миром, в том числе и силой греха. Как апокалиптик, Павел утверждал, что грех совершенно реально присутствует в мире, он противостоит Богу и порабощает людей, творящих его волю. Отчуждение от Бога происходит тогда, когда греху удается (как это всегда происходит) побудить людей не повиноваться предписаниям Бога для человеческой жизни.
Однако в «Евангелии от Марии» дело предстает иначе, поскольку Иисус отвечает Петру: «Нет греха, но вы те, кто делает грех, когда вы делаете вещи, подобные природе разврата, которую называют „грех“». В таком случае грех не существует как некая независимая сущность. Когда Иисус упоминает о «смятении» из-за «страсти… от чрезмерности», он подразумевает неправедное соединение вещей, особенно соединение духовного и материального. Если дух воплощается в материи (неправедное соединение, то есть прелюбодеяние), происходит отчуждение от Бога. Именно эта человеческая дилемма должна быть решена. Необходимо не искупление (или прощение) за грехи против Бога, не уничтожение космической силы греха. Все должно быть «направлено… к ее [природы] корню». Это произойдет в том случае, если материальный мир исчезнет, и дух вернется в свою небесную обитель. Согласно «Евангелию от Марии», в этом и состояла миссия Иисуса: «Вот почему благо сошло в вашу среду к вещам всякой природы, дабы направить ее к ее корню».
Иисус продолжает говорить о проблеме, создаваемой человеческими желаниями. Так как дух находится в своем истинном состоянии, если он больше не заключён в теле, то не следует уступать желаниям плоти. Желания возникли, когда дух «прелюбодействовал», то есть когда он соединился с физическим телом. Иисус говорит: «Материя породила страсть, не имеющую подобия, которая произошла от чрезмерности». Не Бог соединил дух и материю: это соединение неестественно, оно приводит к страсти и внутреннему страданию, которое страсть порождает. Все это противоречит природе. Очевидно, что избавиться от одержимости желаниями возможно лишь, избавившись от тела.
На этом вопросы учеников заканчиваются, и Иисус дает им несколько напутственных наставлений. Сначала он дарует им свой мир и говорит:
«Берегитесь, как бы кто-нибудь не ввел вас в заблуждение, говоря: „Вот, сюда!“ или „Вот, туда!“ Ибо Сын человека внутри вас. Следуйте за ним! Те, кто ищет его, найдут его»[22].
Эти наставления напоминают некоторые высказывания из «Коптского Евангелия от Фомы», где Иисус также настаивает, что Царство Божье не физически присутствует здесь, в материальном мире, а является царством внутри человека, в духе, который сам является божественным. Поэтому бессмысленно отправляться на поиски будущего царства на земле — оно не здесь. В «Евангелии от Фомы» написано:
«2. Иисус сказал: „Если те, которые ведут вас, говорят вам: Смотрите, царствие в небе! — тогда птицы небесные опередят вас. Если они говорят вам, что оно — в море, тогда рыбы опередят вас. Но царствие внутри вас и вне вас.
3. Когда вы познаете себя, тогда вы будете познаны и вы узнаете, что вы — дети Отца живого. Если же вы не познаете себя, тогда вы в бедности и вы — бедность“»[23].
Царство — не то, на что можно показать вне человека; оно — внутри него. И оно также внутри других людей (именно поэтому оно также «вне вас»). Только познав себя таким, каков ты в действительности есть, постигнешь царство внутри. Те, кто имеет этот гнозис, — дети Божьи. Те, кто не имеет гнозиса, — бедные. То же самое верно и для «Евангелия от Марии». Человек должен следовать скрытой искре («Сыну человека»), которая находится внутри, чтобы достичь спасения, и «те, кто ищет его, найдут его».
Это учение тоже противоречит апокалиптическим взглядам таких христиан, как Павел. Христианские апокалиптики верили, что Бог создал этот материальный мир; они утверждали, что он также искупит его и его Царство придет сюда, в мир, в котором мы живем. Это не какое-то мистическое царство в каждом из нас. Это — царство, которое еще придет, в котором будет править Бог.
Первая часть «Евангелия от Марии» заканчивается тем, что Иисус убеждает своих учеников: «Не ставьте предела кроме того, что я утвердил вам, и не давайте закона как законодатель, дабы вы не были схвачены им». Конечно, на протяжении всей истории христианства его лидеры были полны решимости узаконить моральное поведение, предписывая, что можно и чего нельзя делать с собственным телом и при взаимодействии с телами других людей. Таким образом, есть правила сексуального поведения (никакого внебрачного секса), общественного поведения (не укради собственность твоего соседа), политического поведения (заплати налоги) и так далее — все, что воспринимается как «христианский» образ жизни. Но согласно «Евангелию от Марии», внешние предписания — не то, что требуется для идущих путем Христа. Имеет значение лишь внутреннее признание истины.
Часть вторая: Откровение Марии
После этих наставлений Иисус оставляет учеников и возвращается в свою небесную обитель. Но вместо того чтобы принять близко к сердцу его наставления и углубленно проповедовать благую весть, они колеблются в сомнениях и жалости к себе, показывая тем самым, что они не поняли учение Иисуса о чудесном царстве внутри себя. Иисус сказал им, что материальное тело не имеет значения, а они беспокоятся о спасении своей собственной шкуры:
«Они же были в печали, пролили обильные слезы и сказали: „Как пойдем мы к язычникам и будем проповедовать евангелие царствия Сына человека? Если они не сберегли его, как они сберегут нас?“»
Именно в этот момент на сцене появляется Мария. Лишь она понимает учение своего учителя. Она, последовательница Иисуса, является истинной ученицей, которая имеет гнозис. Мы читаем ее вступительные слова утешения ученикам:
«Тогда Мария встала, приветствовала всех их и сказала своим братьям: „Не плачьте, не печальтесь и не сомневайтесь, ибо его благодать будет со всеми вами и послужит защитой вам. Лучше же восхвалим его величие, ибо он приготовил нас и сделал нас людьми“».
Это ключевой отрывок в книге. Мария не должна перестать быть женщиной, чтобы стать совершенной. Кто из нас истинные люди? Не те, кто озабочен своим материальным телом, а те, кто принимает учение Христа. Мария одна понимает это, и она призывает мужчин оставить тревоги и страхи по поводу своего материального благополучия. Человек — больше, чем тело, а это означает, что он — больше, чем тело, принадлежащее определенному полу. Согласно данному Евангелию, для человека имеет значение не пол. Значение имеет самопознание, бурно ускоренное откровением Христа. Мария — единственный человек, который понимает это. И ее слова возымели действие: «Сказав это, Мария обратила их сердца ко благу, и они начали рассуждать о словах Спасителя».
Петр, как бы в качестве уступки, просит, чтобы Мария открыла, что Спаситель рассказал ей наедине:
«Петр сказал Марии: „Сестра, ты знаешь, что Спаситель любил тебя больше, чем прочих женщин. Скажи нам слова Спасителя, которые ты вспоминаешь, которые знаешь ты, не мы, и которые мы и не слышали“»[24].
В просьбе Петра есть несколько показательных моментов. Во-первых, он подтверждает, что Мария — самая любимая женщина Христа. Это не следует понимать в сексуальном смысле: это не значит, что Христос любил Марию как-то иначе, чем других женщин (или других мужчин). Он любил ее больше других. Она была удостоена особой милости — откровения Христа. Петр также подтверждает, что откровение было дано только Марии. Его утверждение будет важно вспомнить позже, в том месте текста, где Петр полностью отрицает признанное им здесь. Возможно, самый важный момент состоит в том, что именно Марии — женщине — Христос дал тайное откровение. Снова мы видим, что, согласно этому тексту, внешние, материальные качества, даже такие, как половые различия, не важны. Значение имеет лишь знание, которое дарует Христос.
Рассказ Марии о своем видении начинается с ее вопроса Христу: как человек получает видение — через душу или дух? Христос отвечает, что видения приходят не через душу и не через дух, а через ум. Именно на этом месте текст прерывается, оставляя нас перед вопросом, как он объяснил различия между душой, духом и умом. Похоже, он собирался объяснить превосходство ума как субъекта видения, поскольку говорит: «ум, который между двумя и который созерцает видение, он [тот]…». Но когда после четырех недостающих страниц текста повествование возобновляется, важной оказывается душа, а не ум. Мария описывает свое видение, в котором душа стремится в свою небесную обитель, проходя через царства, которыми правят враждебные силы, полные решимости сохранять ее заключенной здесь, в мире материи.
В ее видение душа ведет беседу со второй небесной властью, называемой Вожделением. Душа должна пройти через царство, которым правит эта власть, чтобы достичь своей небесной цели. Первая власть, уже пройденная в недостающей части текста, называлась Тьмой. Она, конечно, связана с духовной слепотой, неспособностью воспринимать истину. Пройдя мимо Тьмы, душа показывает тем самым, что она стала просветленной; теперь она переходит во вторую сферу, сферу Вожделения.
Вожделение не хочет позволить душе пройти через свое царство и утверждает, что душа — земная тварь, которая не имеет небесного происхождения. Поэтому у нее нет никакого права отправляться в духовное царство. И Вожделение говорит: «Я не увидела тебя нисходящей, но теперь вижу тебя восходящей. Почему же ты лжешь, принадлежа мне?»
Конечно, есть люди, которые переполнены вожделением, являются его рабами, принадлежат ему. Но не эта душа. Истинная душа из высшего мира была заключена в одеяние тела. Но вопреки тому, что думает Вожделение, душа не идентична телу. И поэтому душа может сказать Вожделению: «Я увидела тебя. Ты меня не увидела и меня не узнала. Я была для тебя как одеяние, и ты меня не узнала». Вожделение не имеет никакой власти над нематериальной сущностью, душой. И душа может продолжить свое странствие.
Затем она сталкивается с третьей властью, называемой Незнанием. Незнание также стремится сохранить душу привязанной к ее материальному якорю, утверждает, что душа «схвачена лукавством» и поэтому не имеет никакого права взойти в духовное царство. Но душа отвечает, что Незнание выносит неправильное решение. Привязанность к материальному царству временное положение, а не постоянное. Душа теперь осознаёт, что материальное царство должно скоро закончиться. Она сообщает Незнанию: «Я была схвачена, хотя не схватила. Меня не познали, я же, я познала, что все подлежит разрешению, будь то вещи земные, будь то небесные».
Незнание не может признать истину, но истина (внутри души) знает, что материальный мир — всё на земле и на небе — должно постепенно исчезнуть. Именно истина освобождает душу. Она восходит выше царства Незнания и встречается с четвертой — и последней — властью.
Эту власть называют Гневом, и считается, что она принимает семь форм (первые три соответствуют властям, с которыми душа уже сталкивалась): тьмы, вожделения, незнания, смертельной ревности, владычества плоти, лукавства плоти и яростной мудрости. Эти семь сил гнева спрашивают душу: «Откуда идешь ты, убивающая людей?.. Куда направляешься ты, поглощающая пространства?» Насколько хорошо эта власть знает душу! Душа убивает человека, в котором она овладевает человеческим телом. И она разрушает царства, одолевая тем самым материальный мир, который пытался удержать ее заложницей.
Душа дает достойный ответ этой четвертой власти:
«Что хватает меня, убито; что опутывает меня, уничтожено; вожделение мое пришло к концу, и незнание умерло. В [мире] я была разрешена от мира (вар.: миром) и в отпечатке отпечатком свыше. Узы забвения временны. Отныне я достигну покоя времени, вечности, в молчании»[25].
Как еще можно лучше выразить гностическую веру в спасение? То, что связывает бессмертную душу, — тело, — должно быть уничтожено, и благодаря этому наступит освобождение. Душу больше не сковывает вожделение и не мучает незнание. Она предстает истинно духовным существом, освобожденным от телесных страстей и полностью осознающей, что она есть на самом деле. Это знание происходит не от существующего материального мира, а от небесного высшего мира, поскольку душа видела свой истинный духовный образ. Как только она достигает познания себя, она освобождается от временного забвения, которое мучило ее. И она может навсегда вернуться в место покоя.
Для любого человека, знакомого с традиционным христианством, вышеизложенное понимание спасения сильно расходится с тем, которое стало называться «ортодоксальным». В ортодоксальном христианстве тело и его желания не являются злом, от которого нужно избавиться. Тело будет искуплено, а все желания направлены на их праведный объект — самого Бога. Согласно ортодоксальному христианству, само по себе желание не является проблемой; проблемы порождает неуместное желание. Спасение — это не вопрос освобождения духа от его материальных атрибутов; это вопрос искупления материального мира, который сам Бог создал так, чтобы душа могла вернуться в свое первоначальное состояние, а люди — состоящие из тела и души — могли вечно поклоняться своему творцу. Спасение приходит не благодаря самопознанию, принесенному Христом. Оно приходит благодаря жертве, которой Христос искупил грехи. Именно смерть и воскресение Иисуса, — а не тайное откровение, которое он принес, — восстановили отношения человека с Богом. Восстановление отношений не означает, что отдельные личности растворяются в единстве божественного. Это означает, что люди избавляются от состояния отчуждения от Бога, умиротворяются в страстной любви и преданности своему Творцу.
Можно без преувеличений сказать, что откровение Марии в этом Евангелии представляет собой альтернативное видение того, что означает быть последователем Иисуса.
Часть третья: Реакция мужнин на откровение Марии
Уже из приведенного текста ясно, что только Мария — единственная упомянутая в нем женщина — поняла учение, которое открыл сам Христос. Она — истинный гностик (тот, кто обладает полным самопознанием), который будет освобожден от ограничений своего материального тела. Как оказывается, ученикам-мужчинам это не понравилось.
Первым высказался Андрей, говоря своим «братьям»: «Скажите-ка, что вы можете сказать по поводу того, что она сказала. Что касается меня, я не верю, что Спаситель это сказал. Ведь эти учения суть иные мысли». Другими словами, это, должно быть, очередные россказни старых жен. Комментарий Андрея, конечно, выдает: вот — человек не понимающий, не достигший самопознания, он все еще ограничен своим незнанием истины, что мешает ему достичь своего спасения. Получается, вовсе не мужчины успешно начали дело спасения. Совсем наоборот.
Затем Петр отвечает, демонстрируя, что он тоже не понимает божественного откровения, способного принести спасение: «Разве говорил он с женщиной втайне от нас, неоткрыто? Должны мы обратиться и все слушать ее? Предпочел он ее более нас?»
Петр, наверное, задавал эти вопросы как риторические. К своему сожалению, он получил отрицательный ответ. Христос действительно предпочел Марию им, ученикам-мужчинам, он беседовал с нею лично без их ведома, открыв ей истину, которая может принести спасение. Комментарий Петра выдает и воинственность, и лицемерие, ведь, как вы помните, сначала он сам попросил, чтобы Мария рассказала о том, что Христос открыл ей одной. Теперь же, когда она сделала это, он отказывается поверить, что это было возможно. Могла ли женщина получить откровение, если мужчины его не получили? Очевидно, нет.
В следующей главе мы еще расскажем о личной борьбе между Петром и Марией — в раннехристианской борьбе полов. Здесь достаточно отметить реакцию Марии; она начинает плакать и спрашивает его: «Брат мой Петр, что же ты думаешь? Ты думаешь, что я сама это выдумала в моем уме или я лгу о Спасителе?» Как бы Петр ни ответил, он будет не прав: Мария не обманывала ни себя, ни других.
Апостол Левий поддержал Марию и закончил обсуждение: «Петр, ты вечно гневаешься. Теперь я вижу тебя состязающимся с женщиной как с противником. Но если Спаситель счел ее достойной, кто же ты, чтобы отвергнуть ее? Разумеется, Спаситель знал ее очень хорошо. Вот почему он любил ее больше, чем нас».
Как заключительный аргумент, слова Левия имеют особое значение. Петр изображается как «горячая голова» (вспомним наши более ранние обсуждения характера Петра). И он считает Марию противником, хотя она только что описала настоящих врагов: вожделение, незнание и гнев, которые все, по-видимому, в полной мере были присущи Петру.
Показательно, что Левий подтверждает: Мария оправдана Христом. Он «счел ее достойной». Христос принимал ее такой, какая она была, не делая ее похожей на кого-то из учеников, которые (кроме Левия) продолжают казаться немного туповатыми. Это потому, что Спаситель очень хорошо знал ее, знал, какая она на самом деле, и «он любил ее больше, чем нас».
Последнее утверждение отмечает важный этап развития мысли в книге. Если вы помните, Петр попросил, чтобы Мария рассказала о своем видении, потому что Христос любил ее «больше, чем прочих женщин». Теперь оказывается, что Христос любил ее даже больше учеников-мужчин. Мария здесь возвеличена до наивысшего возможного уровня. Она — тот человек, которого полностью знал Христос, кому он открыл истину, необходимую для спасения, кто был возвеличен в его присутствии даже больше, чем Андрей, Петр, Левий и другие ученики. Мария — истинный гностик, свободный дух, который должен вернуться в свою небесную обитель.
Левий заканчивает свою речь, убеждая Петра и других быть скромными и человечными — истинными и совершенными (то есть духовными) людьми. Они должны проповедовать благую весть спасения и не навязывать своим обращенным какие-либо правила или законы кроме тех, которые дал Спаситель. В ответ на это ученики отправляются дальше, чтобы учить и проповедовать, по-видимому, то послание, которое передала им Мария, любимейшая из всех учеников{103}.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.