Возрождение

Возрождение

Фактором, содействовавшим началу движения в этом направлении, явился скандал вокруг нефтяного месторождения Типот-Доум. Президент У. Гардинг, администрация которого была известна своей нечистоплотностью, назначил министром внутренних дел адвоката Альберта Б. Фолла, который приобрел известность во время работы судьей на юго-западе, когда он откровенно защищал «баронов» – владельцев крупного поголовья домашнего скота, земельных собственников-«акул», занимавшихся крупными махинациями с землей, мошенников, аферистов, гангстеров и наемных убийц[78].

Первое, что сделал Фолл на новом посту, это выдвинул законопроект «Об общедоступности индейской собственности», имевший целью отобрать у индейцев и то немногое, что у них пока оставалось. Когда на территории резервации навахо в Аризоне было обнаружено нефтяное месторождение Типот-Доум, Фолл издал административное распоряжение, не имевшее никакой законодательной основы, согласно которому месторождение надлежало рассматривать как собственность федерального правительства, а не навахо, на чьей земле оно было найдено. Вместе со своими приятелями-подельниками Фолл начал собирать взятки с частных компаний за предоставление им для выработки этого и других нефтяных месторождений, но в конце концов был отдан под суд и оказался в тюрьме. Одновременно сенатор Роберт М. Лафолетт сумел провалить и похоронить этот законопроект.

У американцев, наконец, стала просыпаться совесть и появляться чувство неприятия подобных бесстыдных, отвратительных и циничных действий. К индейцам в американском обществе стали относиться все с большей и большей симпатией. Со дня разгрома на Литтл-Бигхорн прошло пятьдесят лет, и индейцы давно уже перестали восприниматься как источник угрозы или вообще каких-то проблем. В общественной атмосфере были уже другие веяния. На американцев произвели сильное впечатление симпатии ко всему индейскому президента Теодора Рузвельта, известного поклонника активного отдыха на свежем воздухе.

Вспомнили и то, какими умелыми и мужественными воинами проявили себя индейцы на фронтах Первой мировой войны. Изменению общественных настроений в пользу индейцев способствовало опубликование Институтом Брукингса подготовленного им доклада о положении индейцев, известного как Доклад Мериам. В нем откровенно разоблачались злоупотребления и некомпетентные действия федерального правительства, Ведомства по делам индейцев, а также комиссии сената по делам индейцев. Президент Г. Гувер поддерживал необходимость соответствующих преобразований на этом направлении, кульминацией которых стало назначение президентом Ф. Рузвельтом на пост уполномоченного по делам индейцев человека действительно выдающегося как по способностям и уму, так и по уровню государственной культуры.

Это был Джон Колье, обществовед по образованию. За дело он взялся последовательно и решительно. Находясь на этом посту практически в течение всего президентства Ф. Рузвельта, он уверенно проводил свой «новый курс» в отношении индейцев. В 1934 г. принятый по его инициативе закон об изменениях правил и положений, регулирующих жизнь индейцев, известный как Индейский реорганизационный акт, положил конец разделу резервационных земель и фактическому изъятию их у индейцев. Своей последовательной и неутомимой деятельностью Колье закладывал основы совершенно нового отношения белого человека к индейцам, что было настоящей революцией, с учетом того, каким было это отношение в прошлом. Он также предпринял усилия, чтобы и сам индеец смотрел на себя по-другому. Были отменены запреты на религиозные и культурные мероприятия индейцев, им разрешалось носить национальную одежду, заниматься народным творчеством – словом, делалось все, чтобы вернуть индейцам чувство собственного достоинства и самоуважения[79].

К сожалению, после отставки Дж. Колье прогресс в улучшении положения индейцев явно замедлился. Точнее было бы сказать, что наблюдалось не улучшение, а стабилизация положения после долгих десятилетий ухудшения и упадка. Увы, Ведомство по делам индейцев не подхватило и не продолжило темп, предложенный Дж. Колье. Сегодня индейцы относятся к этой организации с негодованием и отвращением. Индейцы не занимают сколько-нибудь важных постов в этой организации и редко участвуют в принятии решений. Дж. Хайуотер, составитель справочника «Путеводитель по индейской Америке», выпущенного издательством «Фодор» в 1975 г., в разделе, посвященном этой организации, пишет:

«Есть известная индейская шутка, что первыми бранными словами, выученными в резервации, являются SOB и BIA[80].

Многие из тех, кто давно здесь работает, покидают организацию. Причем, как это ни печально, это как раз наиболее образованные, подготовленные, одаренные и лично порядочные люди. Остаются же в основном отставные военные, получившие назначение сюда после выхода в отставку. Работающих здесь волнует не поиск созидательных решений, а лишь то, чтобы эту организацию не закрыли».

Читатель может спросить: чем положение индейцев в Канаде отличалось от того, с чем они сталкивались в США? Почему такие известные индейские вожди, как Джозеф и Шарлот, а ранее Понтиак и Джозеф Брант, уводили своих людей из США, чтобы найти убежище в этой еще одной великой стране Северной Америки? Почему канадская земля казалась им более гостеприимной и желанной? Для ответа на этот вопрос лучше всего процитировать работу Джона Колье «Индейцы Америки». Вот что он писал:

«Изначально, политика Канады основывалась на том же, что и политика Англии: уважение прав индейцев на землю и поддержание добропорядочных отношений с индейскими племенами, основанных на доверии и выполнении взятых на себя обязательств. Эта политика также предусматривала максимальное сбережение и сохранение природных ресурсов. Компания Гудзонова залива, созданная по указу Карла II в 1670 г., сама являлась гарантом сохранности и сбережения жизни индейцев и всего индейского общества. Эта компания была первым институтом современного западного мира, которая, как сама, так и через сотрудничество с индейцами, осуществляла усилия по сохранению и сбережению природных ресурсов, что рассматривалось ею как свое основное предназначение и главная задача. Основными ресурсами были животные, дававшие мех и пушнину. Однако они были лишь частью общей природной среды, в которую также входили леса и человек. В Соединенных Штатах, ввиду непонимания неразрывности всех трех компонентов, допускали уничтожение и разрушение каждого из них, нарушая таким образом всю целостную живую ткань окружающей природной среды. А в Канаде, в частности в районе Гудзонова залива, после того как на ранних этапах произошли серьезные нарушения среды обитания, сумели поставить дело таким образом, что было обеспечено самовоспроизводство как каждого отдельного компонента среды, так и всей среды в целом. Этот же подход применяется и сегодня.

Канада очень тщательно готовила договора с индейцами и никогда их не нарушала; она также никогда не натравливала индейские племена друг на друга, равно как и сама не воевала с ними. Канадское законодательство по вопросам, связанным с индейцами, было разработано на основе глубокого знания и понимания реальной действительности и требований реальной жизни. Оно отличается краткостью, ясностью, емкостью и гибкостью и может считаться выдающимся образцом сочетания духа справедливости с разумностью и здравым смыслом. Канада не стала заставлять индейцев брать землю в индивидуальную собственность; она не стала забирать себе общинные индейские земли или отчуждать их под предлогом необходимости покрытия административных издержек; она не допустила коррупции в государственном ведомстве, занимающемся делами индейцев. Канада обеспечила хорошо организованный и достойный переход индейцев от племенной к общегражданской жизни, но она не пыталась искусственно ускорить этот процесс за счет кровопролития и конфискаций, как это сделали Соединенные Штаты. И этот подход она продолжает применять и по сей день…

Нельзя сказать, что канадская политика в отношении индейцев отличалась какой-то особой проницательностью, одаренностью и смелостью. Однако очень важно, что Содружество – единственное такого рода объединение в западном мире, и Канада, как один из его членов, с самого начала выстраивала отношения с индейцами на основе твердых моральных принципов и добропорядочности и осталась им верна и впоследствии».

Сегодня индейцы проживают в США в 200 резервациях, которые расположены в 26 американских штатах. Резервации очень разные: от занимающих площадь чуть более гектара, где проживают два десятка индейцев, до очень крупных, площадью в сотни тысяч гектаров, с соответствующим количеством населения. Общая численность проживающих в Северной Америке индейцев составляет, по разным оценкам, 550 000–800 000 человек. Очень трудно получить точную цифру, поскольку большое количество индейцев постоянно передвигается между резервациями, а также между крупными американскими городами в поисках более приемлемой, а порой и какой-нибудь работы. В любом случае индейцы, как и мексиканцы, негры и пуэрториканцы, с недоверием относятся к любой официальной переписи и не испытывают особого желания давать какую-либо информацию о себе.

Вполне вероятно, что практически всегда половина индейцев, проживающих в резервации, находится внутри резервации, а половина – за ее пределами. Индейские мужчины и молодежь часто покидают резервации и направляются в близлежащие города, такие как Финикс (штат Аризона), Альбукерке (Нью-Мексико), Оклахома-Сити (Оклахома), Талса (Оклахома), Денвер (Колорадо), Рапид-Сити (Южная Дакота), Портленд (Орегон) и Сиэтл (Вашингтон). Некоторые отправляются в более отдаленные от резерваций места – Сан-Франциско и Лос-Анджелес (Калифорния), Чикаго (Иллинойс) или Миннеаполис (Миннесота). Стремление индейцев, которые в большинстве своем являются живущими в бедности сельскими жителями, попытать счастья в крупных городах, которые и так перенаселены, является на сегодня частью общепризнанной мировой проблемы, касающейся не только североамериканских индейцев.

В ситуации с североамериканскими индейцами следует учитывать ряд важных факторов, оказывающих влияние на ее развитие. Во-первых, земли, на которых расположены резервации, не являются достаточно плодородными, чтобы обеспечить достойную жизнь проживающим здесь индейцам. Это явилось одной из важнейших причин того, что бывшие охотничьи племена не смогли перейти на оседлый образ жизни и овладеть навыками земледелия. Во-вторых, у старшего поколения индейцев еще не ушел из памяти и из подсознания запрет покидать резервацию без письменного разрешения белого агента, введенный генералом Шериданом в 1871 г. До относительно недавнего времени индейцы вынуждены были находиться в резервации, как в тюрьме, под присмотром белых тюремщиков, и самовольно покинуть ее означало то же самое, как совершить побег из тюрьмы. В-третьих, среди североамериканских индейцев большую часть сегодня составляют люди молодого возраста, полные энергии и честолюбивых замыслов. Сейчас, в условиях того, что надежды на возрождение индейцев становятся все более реальными и осязаемыми, наблюдается стремительный рост рождаемости среди индейцев. Когда в 60-х гг. XIX в. американские войска под командованием Кита Карсона согнали индейцев навахо с их родных земель и вынудили пройти 500 км по своей «Дороге слез», до Боске-Редондо, в районе Форт-Самнера, их численность упала до 900 человек. Вымирание казалось неизбежным. Однако они нашли в себе силы выжить и продолжать жить и развиваться; в последние годы их численность достигла 125 000 человек, 60% из которых сегодня моложе 19 лет, а 25% – моложе 40. Очевидно, что для такого количества энергичных молодых людей в резервации просто не хватает места, хотя резервация навахо занимает территорию площадью в 6,5 млн га. Это крупнейшая индейская резервация в Америке, но при этом не надо забывать, что в свое время навахо кочевали по территории, в два раза превышавшей по размерам территорию сегодняшней резервации. Одно время эта территория была настолько урезана федеральными властями, что им пришлось вернуть навахо часть земель, правда наихудших с точки зрения плодородия и условий проживания на них, чтобы племя не вымерло от голода.

Как и многие индейские резервации Америки, резервация навахо расположена на территории, которая хотя и является весьма красивой и живописной, но в то же время малопригодна для проживания. Она состоит в основном из пустынь и полупустынь, которые не представляли интереса для белых, почему те и не стали прибирать к рукам эти территории при помощи закона Дауэса. У молодых индейцев остается лишь одна возможность найти применение своим способностям и энергии – покинуть пораженные бедностью родные поселения, расположенные на скудной почве холмов и возвышенностей, и податься в города.

К несчастью, молодой индеец оказывается изначально в неравном положении с другими, когда попадает в крупный город; ведь его навыки и способности больше могли бы быть востребованы как раз в резервации. Поэтому им редко удается добиться успеха, начав с нуля в чужом месте. Половина ушедших в города возвращается назад сбитыми с толку и потерявшими душевное равновесие, с чувством горечи и опустошенности. Основная проблема состоит в недостатке образования. Многие индейские дети вообще не ходят в школу, а другие оканчивают лишь пять классов, тогда как белые дети – одиннадцать. Редко кто получает полное среднее образование, еще реже – высшее. Также индейцу трудно привыкнуть к бешеному темпу жизни в городах; он часто теряется в совершенно непривычной для него обстановке, страдает от одиночества, от плохого знания английского языка. Он чувствует себя оторванным от родных и друзей, от родного племени, которое дает моральную поддержку, ощущение твердой почвы под ногами.

Находясь в резервации, индеец ощущает свою индивидуальность, чувствует свою сопричастность к обществу, понимание того, что он является частью единого целого. Однако во всех других отношениях его положение, как правило, незавидное. Те племена, резервации которых расположены на более плодородных и благоприятных землях, стали земледельцами и скотоводами. Они успешно занимаются гостиничным бизнесом, лыжными курортами, лесозаготовками. Другие племена, оказавшиеся на малопригодных для жизни и деятельности землях, не сумели развить какие-либо навыки и ощущают апатию, а также враждебность к белому человеку и его культуре. В целом, как отмечает Ведомство по делам индейцев, «земля, на которой расположены резервации, не обладает необходимыми качествами, чтобы обеспечить нормальную жизнедеятельность проживающих на ней людей». В 1976 г. средний годовой доход американской семьи составлял 6400 долларов, а всего лишь 10% индейских семей имели годовой доход, превышающий 4000 долларов. 75% зарабатывали менее 2000 долларов в год, а 50% – менее 1000 долларов. Средняя недельная зарплата индейца составляет 30 долларов, в то время как белые и негры зарабатывают 130 долларов в неделю. А 40–60% индейцев постоянно являются безработными.

В самих резервациях 75% индейцев живут в хибарах, укрытиях-времянках, лачугах, а также в брошенных машинах и автобусах. Такое же количество не имеет водопровода, а носит воду из прудов, водоемов и рек, где она часто бывает зараженной и непригодной для использования. Неудивительно, что в результате антисанитарных условий проживания, неподобающих жилищных условий, плохого питания, алкоголизма, отсутствия медицинской помощи средняя продолжительность жизни индейца меньше, чем у белого: 45 лет у индейца против 72 лет у белого американца. При этом по причинам, вызванным всей совокупностью условий жизни, индейцы больше страдают от сифилиса, туберкулеза, пневмонии, дизентерии, трахомы, различных заболеваний костных тканей, а также заболеваний внутреннего уха. Индеец находится в самой нижней части американского «тотемного столба».

Индеец страдает и от ряда проблем внутри своего сообщества. Часты случаи растрат и коррупции среди выбранных племенных вождей; либо те откровенно воруют, либо же проявляют безответственность и не могут наладить учет и контроль за племенными финансами. Во многих племенах встречаются внутренние распри и междоусобицы, в целом характерные для человеческих сообществ; однако они наносят особо тяжелый ущерб индейцам, с учетом всей совокупности условий, в которых они живут. Более того, болезни, безработица и внутриплеменные конфликты усугубляются главной проблемой индейцев – пьянством. Причины этого явления кроются в новой и новейшей истории индейцев и вызывают сочувствие. Тем не менее это превратилось в очень серьезную проблему. В одной только резервации, расположенной в западных районах, в течение года 44% мужчин и 21% женщин подвергались аресту за пьянство. В Галлапе, куда многие индейцы навахо приезжают напиться, открыты 54 бара, которые обслуживают 50 000 человек; здесь арестам за пьянство подвергаются до 10 000 человек в год. Дороги вокруг резерваций представляют собой смертельные ловушки. От пьяных за рулем гибнет больше, чем во время иных индейских войн. Именно пьянство является одной из причин того, что число убийц и самоубийц среди индейцев в три-четыре раза больше, чем среди белых.

Если мы сейчас и наблюдаем признаки возрождения индейцев, то оно лишь только начинается, и индейцам предстоит пройти долгий и нелегкий путь.

Однако, несмотря на все разрушения, разочарования и ассимиляцию, несмотря на то, что классическое искусство индейцев в значительной степени подорвано, как раз в области культуры и искусства потеряно далеко не все и, более того, удалось сохранить много ценного, что и является основой возрождения духа, культуры и всего образа жизни индейцев.

Многие из индейских ритуалов и церемоний, которые можно сегодня увидеть, за исключением тех, которые проводятся индейцами пуэбло, а также жителями северо-западных районов, являются поверхностными, показными и лишенными того глубинного смысла и значения, которые им были когда-то присущи, а сейчас или искажены, или утеряны. Иногда они могут показаться даже комичными и вульгарными. Однако и в таком виде они оказывают объединяющее воздействие на участников, сплачивают их, напоминают о существовании многолетних культурных традиций, поднимают и укрепляют моральный дух и духовный настрой, мобилизуют внутренние силы, укрепляют единство всего сообщества.

В области искусства ситуация иная. Именно в искусстве, в возрождаемых рукотворных произведениях искусства внутренняя сила и внутренняя красота индейцев проявляются особенно мощно и ярко. В произведениях искусства вы можете увидеть и почувствовать то, что не могут передать сегодняшние ритуальные представления и церемонии, которые слишком часто делаются просто на потребу любопытным туристам и напоминают постановки Диснейленда. Именно в произведениях искусства индейские художники и мастера стремятся выразить себя полностью; своими картинами, скульптурными изделиями, украшениями, вышивками и плетеными изделиями они как бы благодарят тонких и вдумчивых ценителей их творческого труда, и эта высокая оценка придает им силы и уверенность. В эти произведения индейцы вкладывают все сердце и всю душу. Также все больше возрастает значение индейской литературы и поэзии. Работы индейских авторов обретают все большее звучание, их произведения, одновременно глубокие, таинственные и возвышенные, оказывают все большее воздействие на канадскую и американскую литературу, частью которой они уже являются, все больше обогащая ее своей удивительной и яркой самобытностью.

Все возрастающая уверенность проявляется не только в искусстве, но и во вполне осязаемых вопросах реальной жизни, включая политические. По всей Америке индейские сообщества с уверенностью действуют в различных сферах общественной жизни, чего раньше невозможно было себе представить. Кто бы мог предвидеть, что племя вампаноагов, о котором мы говорили в начале главы, обратится с судебным иском против штата Массачусетс, требуя вернуть незаконно отобранные земли? Они ссылаются на сохранившийся экземпляр Закона о неприкосновенности индейских земель от 1790 г., согласно которому запрещалось передавать в чью-то собственность индейские земли без одобрения федерального правительства. Белые забыли отменить это старое законодательство, казавшееся им не заслуживающим внимания в то время, когда они находились в угаре подавления и истребления индейцев. Предпринятые вампаноагами действия вызвали среди белых настоящую финансовую панику; индейцам же удалось вернуть часть незаконно отобранной у них земли на Мартас-Винъярд[81].

Проживающие неподалеку от вампаноагов пенобскоты и пассамакводди также стали на тропу судебной войны. Они буквально вызвали экономический шок у всего штата Мэн. В соответствии с Законом о неприкосновенности индейских земель они выставили претензии на две трети территории штата; стоимость исковых земель оценивается в 25 млрд долларов. Индейцы требуют 300 млн долларов в качестве компенсации за ущерб от незаконного отчуждения земель, имевшего место 180 лет назад, которыми белые все это время незаконно пользовались. Этот иск оказал серьезное воздействие на выпуск и хождение ценных бумаг, а также на ведение строительных работ на территории штата и продажу недвижимости. В штате Род-Айленд наррагансеты выдвинули претензии на 1200 га земли на территории Чарлстауна; в штате Коннектикут шагтикоки и западные пекоты заявили свои права на собственность в городах Кент и Ледьярд; а в штате Нью-Йорк онейда претендуют на 120 000 га земли, расположенной между Сиракьюсом и Ютикой.

В Иллинойсе, Канзасе, Миссури и Айове несколько племен объединили усилия, чтобы выиграть земельную тяжбу в 6 млн долларов. Сиу обратились в Верховный суд США с иском о том, что границы резервации Розбад в Южной Дакоте были установлены неправомочно и неверно и потому являются недействительными. Верховный суд штата Мичиган поддержал иск чиппевов, разрешив им ловить рыбу в озере Верхнем без тех ограничений, которые накладывает законодательство штата. Это же племя добилось освобождения как от местных, так и от федеральных налогов на территории Миннесоты. В северной Калифорнии племя юрок добилось запрета на деятельность рыболовных и лесозаготовительных компаний, судилось с белыми туристическими агентствами и ведет борьбу за признание незаконными прав белых на территорию как внутри самого города Кламат, так и вокруг него. Этот пример вдохновил многие племена на аналогичные действия по защите своих прав. Дерзни юрок пойти на такое сто лет назад, их бы либо перестреляли, либо выслали.

И индейцы и белые, конечно, понимают, что коренные жители Америки могут вернуть себе лишь малую часть того, чем они когда-то владели. Но в результате судебных тяжб индейцы могут получить весьма существенную материальную компенсацию. Они могут даже добиться пересмотра арендных договоров на добычу полезных ископаемых нефтяными, угольными и газовыми компаниями, чтобы эти договора работали не только на эти компании, но и на индейцев. В то же время весьма занятно наблюдать за тем, как индейцы применяют против белых то же самое оружие, которое те когда-то столь огульно, жестоко и неразборчиво применяли против них. И индейцы теперь вполне могут получить свой кусок пирога или, по крайней мере, кусочек. В этом смысле они вполне освоили повадки и образ жизни белого человека.

К сожалению, белые американцы не до конца понимают, насколько глубоки обиды и негодование индейцев. Скорого примирения между краснокожими и белыми американцами ожидать не следует. Главным препятствием на этом пути является нежелание и неспособность белого американца понять и признать то, что он совершил, осознать масштаб содеянного им и насколько глубоко это все отразилось на индейцах. Американец XX в. видит себя щедрым, дружелюбным, любящим свободу, этаким «славным малым», который является другом всему человечеству. Он всегда обладал удивительной способностью закрывать глаза на собственные недостатки и ошибки. Это очень точно подметил доктор Джонсон в своей работе «Налог, а не тирания», задав вопрос: «Почему громче всех кричат о свободе гонители и притеснители негров?» Американский индеец может задать аналогичный вопрос: «Почему громче всех кричат о свободе гонители и притеснители индейцев?»

Индеец по-прежнему стеснен и гоним. Поэтому вполне понятно и простительно, когда он встречает пылкие призывы к соблюдению прав человека, исходящие от американских президентов, сенаторов и конгрессменов, с тихой усмешкой или с откровенным смехом. Он не видит никаких оснований для того, чтобы эти люди считали себя образцами и поборниками свободы и справедливости.

Белый американец не понимает причин столь непримиримого отношения к себе. Это его даже обижает. Ведь он простил индейца; почему бы и индейцу не простить его? Он забывает о том, что индейцу в этом случае пришлось бы простить слишком много. Генри Стил Коммэджер как-то точно и честно подметил то, с какой легкостью и благодушием белый американец прощает себе свои собственные грехи:

«И в XIX, и даже в XX в. американцы развили и усвоили себе привычку просто отбрасывать в сторону то из сделанного ими, что может бросать на них какую-то тень или выставлять в невыгодном свете. У них выработался двойной стандарт в подходе к морали и истории: да, в нашей истории были неприятные вещи, но они не должны бросать на нас тень, это как бы не в счет… Подавление и истребление индейцев тоже не в счет – ведь они были язычниками, а когда этот аргумент утратил силу, появился новый: индейцы были препятствием на пути прогресса».

То, что произошло с индейцами, как раз относится к таким «неприятным вещам». Но индейцы не намерены позволять «отбросить это в сторону» и делать вид, что «это не в счет». Более того, у индейцев хорошая память. Они умеют учиться на своих ошибках. И у них много выдержки и терпения.

Наверное, белые американцы правы: лелеять старые обиды бессмысленно и вредно. Лучше всего простить. Но на это потребуется много времени; а сейчас было бы глупо игнорировать тот факт, который подтверждается во время любого посещения резервации или разговора с индейцами, что чувство обиды и негодования у индейцев не уменьшилось. Правда заключается в том, что индейская глава в американской истории еще далека от завершения, как бы американцы ни думали или ни желали обратного. Пройдет еще много лет, пока заживут и зарубцуются раны индейцев и когда состоится полное примирение между коренными и нынешними американцами и они сольются, наконец, в единое целое.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.