ТРАДИЦИОННОЕ ОТНОШЕНИЕ К ПРОМЫШЛЕННОСТИ И ТОРГОВЛЕ

ТРАДИЦИОННОЕ ОТНОШЕНИЕ К ПРОМЫШЛЕННОСТИ И ТОРГОВЛЕ

При том, что римские школы не давали никаких навыков ручного труда или технических умений и имелись тысячи рабов для выполнения большей части ручного труда, а также большей доли высококвалифицированной работы, возможностей заработать себе на жизнь для свободных римских граждан было гораздо меньше. После своего незатейливого рудиментарного обучения, которое большинство завершило в ранней юности, чем же предполагали заниматься в жизни юноши и девушки Древнего Рима?

Для большинства девушек на всем протяжении римской истории ответ был прост: они выходили замуж. Для них не было работы в лавках, конторах или в домашнем сервисе. Во времена империи встречались упоминания о немногочисленных женщинах-учителях, лекарях и цирюльниках, но они были исключением из правил. На такой работе были заняты рабы или вольноотпущенники. Девушка еще в младенческом возрасте зачастую была обручена или обещана кому-нибудь в жены. По древнеримской традиции романтические привязанности постигала тяжелая участь, если родители имели другие планы на своих сыновей и дочерей. Для девочки остаться незамужней до двадцати лет было несвойственно. Молодая матрона или домохозяйка в дни расцвета Рима и очень долго после оного, если только не была богатой, должна была заботиться о своем доме и детях с теми умениями, которым она могла научиться у своей матери, а также уметь прясть и ткать. В любом домашнем хозяйстве, которое не находилось за чертой бедности, такой монотонный тяжелый труд, да и вся тяжелая работа по хозяйству обычно выполнялись рабами.

В дни ранней республики у мальчиков тоже не было проблем. Они шли по стопам своих отцов; для большинства из них это означало, что они должны были учиться обрабатывать свой земельный надел, управлять семейным имением или небольшим участком арендованной земли и в то же время знать, что нужно, чтобы стать хорошим солдатом, готовыми воевать и часто защищать домашний очаг ценой своей жизни. Однако даже тогда не все римляне были земледельцами. Кому-то нужно было строить дома, возводить храмы, мосты и акведуки, доставляющие воду в город. Кто-то должен был забивать животных, продавать мясо, печь хлеб, изготовлять и продавать горшки, кухонную утварь, башмаки, сандалии, плуги, ручные мельницы, гвозди, молотки, повозки, седла, уздечки, косы, грабли, мотыги, мечи, щиты, пики, ножи, топоры, веревки, лестницы и тысячи вещей, которые земледельческое, но постоянно сражающееся сообщество могло бы купить на рынке или получить бесплатно при необходимости. Следовательно, с начала времен существовало определенного вида производство, которое можно было найти в любом небольшом провинциальном городке до изобретения машин и сложных механизмов. Такие на удивление незатейливые отрасли промышленности не изживали себя, а, наоборот, росли и расширялись по мере того, как развивался сам Рим. Для большей части римского народа такой преимущественно сельскохозяйственный образ жизни обеспечивал устой, в котором им приходилось жить на протяжении многих веков. Девочки выходили замуж и вели хозяйство, мальчики работали на земле, сражались в армии, а немногие становились ремесленниками, лавочниками или носильщиками. По мере того как Рим развивался в имперскую столицу мира, такой простой образ жизни уходил в прошлое, и римляне все больше и больше полагались на имперские провинции и ресурсы своей империи для предметов первой необходимости, а также на людские ресурсы, необходимые как для армии, так и для промышленности.

Поскольку тяжелая, грязная работа и почти весь ручной труд исполнялись рабами, а также мужчинами и женщинами, которые прежде были рабами, и поскольку рабы считались низшей формой жизни, весь ручной труд считался унизительным. И не только ручной труд. Цицерон в своем руководстве по жизни и об обязанностях перед обществом, которое он написал для своего сына на закате республики, подвел итог позиции римлян одним высказыванием: «Итак – дабы нам не обсуждать каждого случая в отдельности – мы должны почитать, охранять и оберегать весь человеческий род в его всеобщем объединении и союзе». Странно сказать, но он, видимо, не считал заработки на жизнь служением государству, поскольку сразу же углубляется в обсуждение «ремесел и заработков». Цицерон хотел, чтобы его сын интересовался только тем, что подходит для свободнорожденного человека. «Во-первых, порицаются доходы, навлекающие на себя ненависть людей, как доходы сборщиков пошлин и ростовщиков. Недостойны свободного человека и презренны заработки всех поденщиков, чей покупается труд, а не искусство; ведь в этих занятиях самая плата есть вознаграждение за рабское состояние».

«Все ремесленники занимаются презренным трудом, в мастерской не может быть ничего благородного...»

Цицерон придерживался такой же позиции в отношении торговли, как и в отношении производства: «Презренными людьми надо считать и тех, кто покупает товары у торговцев, чтобы их тотчас же перепродать, ибо они получают доход только в том случае, если сильно обманывают покупателя, а ведь нет ничего более постыдного, чем обман». Очевидно, в торговле существовала градация порочности, поскольку Цицерон говорил, что «наименьшего одобрения заслуживают ремесла, обслуживающие наслаждения. «Бегут ко мне приветливо торговцы тонкой снедью – колбасники, пирожники и рыбник... – говорит Теренций, – прибавь к ним, если хочешь, людей, изготавливающих благовония, плясунов и всю игру в кости». Цицерон имел много друзей в самых высших деловых кругах, от которых зачастую зависел, поэтому ограничил свое осуждение их словами: «Но торговлю, если она незначительна, надо считать грязным делом; если же она обширна и прибыльна, когда отовсюду привозится много товаров и многие люди снабжаются ими без обмана, то ее порицать нельзя». Однако порядочному человеку следует как можно скорее распрощаться с этим занятием, «...если она [торговля], насытясь или, вернее, удовлетворившись полученным доходом, перешла, как это часто бывает, из открытого моря в гавань, а из самой гавани в глубь страны и в земельные владения», ведь его сомнительное прошлое может выплыть наружу, потому что «из всех занятий, приносящих некоторый доход, сельское хозяйство – наилучшее, самое благодарное, самое приятное, наиболее достойное человека, и притом свободного».

Рис. 34. Телега перевозчика, покидающая лавку торговца вином