X

X

Свами: Ну вот! Сегодня ты выглядишь полным радости!

Бхакта: Ты ведь сам говорил, что человек создан для счастья, верно?

Свами: Тогда ты всегда должен быть в этом настроении — ты всегда теперь такой?

Бхакта: Стараюсь, насколько возможно.

Свами: Почему ты говоришь «стараюсь»? Разве огорчения не исчезают бесследно, как только познана Реальность?

Бхакта: А что такое Реальность, свами?

Свами: Все, что «существует» — нереально! Усилия, которые ты прилагаешь, слова, которые ты произносишь — все это нереально; когда ты это осознаешь, Реальность станет очевидной. Отбрось все нереальные мысли, мнения и поступки — и будет видна истина, которая пока сокрыта. Если же они нагромождены в кучу, как можно за ней разглядеть Реальность, о которой ты спрашиваешь?

Бхакта: Как же это возможно — считать все, что мы говорим, видим, слышим, нереальным?

Свами: Сперва осознай, кто ощущает все это. Ты считаешь тело своим «я», не так ли? Это — нереально. Если само ощущение «я» нереально, как могут быть реальными другие ощущения? У всех есть атма. Тот, кто ощущает все это, слушает, — не «ты». Ты — только наблюдаешь.

Бхакта: Ты сказал, свами, что во всем есть атма; есть ли атма у мертвого человека?

Свами: О! Это в самом деле хороший вопрос! Он задан, чтобы решить твои сомнения или сомнения покойника?

Бхакта: Мои.

Свами: Лишь совершенно пробудившись от глубокого сна, или сушупти, ты осознаешь свое «я», не так ли? Также и в мертвом теле есть атма.

Бхакта: Тогда разве можно называть его мертвым, разве может произойти смерть, если в нем есть атма?

Свами: Если ты умеешь правильно разбираться в вещах, тогда знаешь, что нет ни жизни, ни смерти. Если тело двигается, его считают живым, однако оно мертво. Во сне мы видим живых людей и мертвых, когда же просыпаемся — они больше не существуют. Подобным же образом и этот мир с его движущимися или неподвижными сущностями не существует… Смерть означает постепенное исчезновение осознания «я». Когда возвращается осознание «я» — происходит новое рождение. Вот что называется рождением и смертью, мой мальчик! Ахамкара родился, ахамкара умер, вот и все.

Бхакта: Значит, я существую всегда, верно?

Свами: Конечно! Когда есть сознание своего «я» — ты существуешь. Когда нет — ты тоже существуешь. Ты — только основа самосознания; ты — не есть сознание.

Бхакта: А вот еще говорят «достигший освобождения», «достигший мукти». Что это значит?

Свами: Понимая смысл смерти и рождения, каждый должен совершенно разрушить сознание отдельного «я», это условие и есть «мукти».

Бхакта: Следовательно, когда я умру, я и ты станем единым целым?

Свами: Кто говорит «нет»? Когда ты утвердишься в этом чувстве единства, ты узнаешь, что ничего отдельного нет вовсе.

Бхакта: А до тех пор, чтобы распознать реальное «я» в нереальном «я», говорят, нужно иметь поддержку гуру; насколько это справедливо, свами?

Свами: Только когда у тебя так много «я», тебе необходима чья-то поддержка, правда? Если все — единство, зачем искать другое «я»? Однако, пока ахам, или «я», не исчезнет, люди будут говорить «я» и слышать «ты». Когда «я» уйдет, кто будет говорить? Кто слушать? Все — едино. Отражение атмы, обусловленное читтой, является Ишварой; Ишвара, обусловленная антахкараной является дживой, верно?

Бхакта: А что точно означает «чидабхаса»?

Свами: «Чидабхаса» означает осознание «я», обусловленное читтой; одно, оно превращается в «три», «три» становятся «пятью», «пять» превращается в «много». Осознание «я», саттва, превращается в «три» в результате взаимодействия с раджасом и тамасом; из этих трех возникают пять бхут, или стихий, а из этих пяти возникает множество. Именно это порождает иллюзию, что «я» — это тело. Говоря терминами акаши, существует триада: чидаакаша, читтаакаша и бхутакаша.

Бхакта: Что такое чидаакаша?

Свами: Это атма.

Бхакта: Читтаакаша?

Свами: Это отклонение, то есть читта. Когда оно превращается в манас, буддхи и ахамкару, его называют антахкарана; это слово означает внутренние чувства, внутренние индрийи. Чидаабхаса, имеющий антахкарану, является дживой.

Бхакта: А бхутакаша?

Свами: Чидаакаша обусловлена читтаакашей. Когда он видит бхутакашу, он является мано-акашей; когда он видит объект, васту, он является чинмайей. Вот почему, мой дорогой, говорят: «Только манас причина и оков, и свободы человека». Ум производит любое количество иллюзий.

Бхакта: Как же устранить эту иллюзию, свами?

Свами: Ты избавишься от нее, когда поймешь ее секрет, исследуя, каким образом «множество» скрывается в «пяти», «пять» — в «трех», «три» — в «одном», а «я» существует как «я». Когда болит голова, ты применишь растирание и все снова в порядке. Так же и тут, иллюзия, что «я» есть тело, исчезнет, если применить растирание вичары, или рассуждения.

Бхакта: Всякий ли может идти по этому пути исследования?

Свами: Нет, мой мальчик. Он подходит только тем, чья читта созрела.

Бхакта: Что же нужно делать, чтобы достигнуть этой степени зрелости?

Свами: Теперь мы снова пришли к тому, с чего начали! Разве нет для этого джапы, дхьяны, пуджи и пранаямы? Постепенно, через них, ты созреешь и сумеешь понять свое «я», руководствуясь Реальностью. Для людей, постигнувших это, атма — не что-то отдельное от них. Все есть атман.

Бхакта: Свами, ты упомянул только джапу, дхьяну, бхаджан и т. д. Некоторые знающие принимают мовну, обет молчания. Есть ли в этом польза? Что такое мовна?

Свами: Мовна — это свет души! Как можно осуществить мовну, если нет света в атме? Без него просто закрытый рот вовсе не означает молчания. Некоторые принимают обет молчания, но продолжают общаться, переписываясь на бумаге или грифельной доске или последовательно указывая на буквы алфавита. Все это — псевдомовны! Это просто другой способ беседы. Вовсе не нужно достигать молчания. Молчание всегда с тобой. Единственное, что нужно сделать, — это устранить все, что ему мешает!

Бхакта: Но многие совсем не открывают рта. Ты считаешь, это бесполезно?

Свами: Кто это говорит? Если не пользоваться языком, молчать, чтобы не позволить внешним обстоятельствам помешать достижению садханы, то, конечно, можно развить свое мышление. Тогда человек не будет беспокоить других, сам избежит критики и беспокойства, сможет сосредоточиться, его мозг освободится от ненужного бремени и получит возможность совершенствования. С таким мозгом улучшатся свойства смараны — памятования имен Господа. Всего этого можно достигнуть, осуществляя садхану.

Бхакта: Тогда для совершенных джняни, мудрецов, в этом обете молчания нет необходимости?

Свами: В мире нет совершенных джняни! Таким людям и сам мир не нужен, зачем же им все это проделывать?

Бхакта: Если это так, то кто те люди, которых называют джняни?

Свами: Это как раз те люди, хранящие молчание, о которых я говорил. Джняни — это лишь вежливое обращение; настоящих джняни в мире не существует. Джняни должен осознавать все как единое целое. Твои джняни скорее специалисты в логике или в знаниях о мире, но они не знают Реальности.

Бхакта: Кто же истинный джняни?

Свами: Это тот, кто познает атму, так же как и атма познает его. Как молоко сливается с молоком, масло с маслом или вода с водой, так и тогда, когда физическое тело умирает, он растворяется в атме. Но у него могут остаться какие-то свойственные ему черты и желания. Пока он от них не избавится, он будет скитаться в этом мире, обремененный телом. Такие люди называются «частица Божества, рожденная в образе человека, дайвасасамбхута». Все это также происходит по воле Господа.

Бхакта: Почему возникает это различие между людьми, свами?

Свами: Оно проистекает из-за садханы и санкальпы каждого человека. Когда вы едите манго, от вас и пахнет манго. Разве можно этому помешать? От вас пахнет тем, что вы едите.

Бхакта: Есть ли у таких людей ограничения, упадхи?

Свами: Как может совершаться работа без упадхи? У них тоже они есть, но только в неуловимой, тонкой форме, пока они не достигнут трансматериального мукти (освобождения), видеха мукти.

Бхакта: Что это такое?

Свами: Их проявления подобны линиям, написанным на воде, — их видно, пока их пишут, но затем они сразу исчезают.

Бхакта: Свами, ты говорил, что отличительным признаком джняни является самоотречение, отказ от мирских благ. Как все это согласуется?

Свами: Это верно! Самоотречение — отличительный признак джняни. Если от предыдущего рождения у него осталась какая-либо привязанность, он должен знать, что это привязанность тела, а не души. Эта привязанность сильно мешает освобождению духа, дживамукти; джняна очень важна для видехамукти!

Бхакта: А если у человека нет джняны, может ли он достигнуть мукти просто при помощи вайрагьи?

Свами: Что за неразумный вопрос! Как может фрукт стать сладким, пока не созреет? Вайрагья не может возникнуть без джняны. Нет мокши без вайрагьи. Вот так!

Бхакта: Тогда как же приходит бхакти?

Свами: Мы снова пришли к самому началу! Джняна сперва проявляется в форме бхакти. Еще раньше — в форме ануракти (влечения). Все они связаны воедино. Ануракти — это цветок, бхакти — плод, он вызревает в джняну, вайрагьи — это суть сладкий сок, законченная стадия. Не пройдя каждую стадию, вы не достигнете следующей. Для того, чтобы получить сладкий и сочный плод, ты должен ежедневно совершать молитву, о чем я говорил раньше. Но всегда помни о единстве всего сущего. Осознай, что нет ничего «постороннего».

Бхакта: Обычно в этом мире каждому приходится иногда говорить «это мое». Что делать в этом случае?

Свами: Конечно, можно так говорить. Но только из-за того, что ты так говоришь, ведь необязательно ощущать раздельность между «я» и «ты»? Когда ты путешествуешь в вагоне, разве ты считаешь вагон своим «я»? Взгляни на солнце. Оно отражается в маленьком горшке, наполненном водой, в широкой реке, в зеркале, в блестящей посуде. Разве солнце по этой причине отождествляет себя с этими предметами? Разве оно огорчается, когда разбивается горшок или высыхает река? Также и тут. Ты полагаешь, что «я» — это тело, тогда как это чепуха. Если же ты так не считаешь, то ты будешь светиться, как солнце, независимо от внешних обстоятельств. И ты будешь пребывать во всем.

Бхакта: Это означает, что сначала каждый должен определить для себя, кто он есть.

Свами: Совершенно верно. Уясните для себя сначала это. Конечно, тем, кто недостаточно сведущ, это будет слишком тяжело. Поэтому знающие люди считают, что об этом не следует говорить. Если сказать некомпетентным людям «ты — Брахман», «ты достиг стадии мокши», они перестанут выполнять садхану, они будут действовать без всяких правил и порядка и никогда не узнают, что верно, а что неверно. Истину должен открыть только гуру или Господь! Но, конечно, те, у кого есть жажда и решимость учиться, могут спрашивать об этом! Но нет толку просто выслушать и потом повторять «Все — есть одно», это знание нужно претворять в жизнь. Вот в чем смысл!

Бхакта: Свами, Шанкара говорил: «Вишвамдарпана дришьямананагару тульям хи антаргатам.» и т. д. (мир, если проникнуть в его внутреннюю сущность, подобен городу, отраженному в зеркале). Этот видимый джагат нереален, это все майя… Для джняни все это выглядит так же, как и для обычных людей?

Свами: Для глаз джняни все вокруг — Брахман! Аджняни, или человек, не обладающий джняной, не поймет ничего из того, что было сказано. Поэтому Шастры предназначены для людей среднего уровня знания.

Бхакта: Это значит, что все садханы включены в вичарану маргу, или путь исследования?

Свами: Да. Учение Веданты — о том «Кто есть я». Но провести это исследование могут лишь те, кто вооружен подходящими инструментами. Цель такого точного исследования — понять, что атма реальна, а все остальное — нереально; научиться отличать атму от всего остального.

Бхакта: Как же это можно познать, свами?

Свами: Путем изучения природы атмы! А сначала освоить все разновидности садханы и в совершенстве овладеть ими. Вот как ребенка учат: А, В, С — не так ли? Даже программы обучения магистра или бакалавра наук состоят из таких АВС и их комбинаций! Чтобы осознать это, каждый должен завершить свое обучение. Шастры основаны на акшаре; это слово означает одновременно и букву, и вечность. Все марги основаны на вичаре марге.

Бхакта: Но есть такие, которые достигают самадхи. Нужно ли им проводить такое исследование в самадхи?

Свами: Отлично! Какие могут быть исследования в самадхи? Когда крепко спишь, разве у тебя есть какие-то мысли об окружающем мире? Так же и тут.

Бхакта: Значит, в самадхи нет манаса?

Свами: Манас, который сохраняется во сне, присутствует там тоже.

Бхакта: Вот говорят о стадии турийа, запредельной стадии самадхи. Что это такое, свами?

Свами: Это стадия, которая находится за пределами бодрствования, сновидений и глубокого сна.

Бхакта: А почему эти стадии там отсутствуют? Каковы свойства этой турийи?

Свами: Три вышеперечисленные стадии являются проявлениями «я», ахамкары, — сущности, обладающей манасом, производящей все действия. Она отсутствует в стадии турийи, она исчезнет задолго до нее. Для турийи все равно, закрыты глаза или открыты, все едино.

Бхакта: Свами, как же можно разговаривать без ахама?

Свами: То, что было ахам, преобразуется в сварупу, истинную сущность, когда познается Реальность; это известно как разрушение ума, мано-насанам.

Бхакта: Значит, нирвикальпа самадхи вся представляет собой насанам?

Свами: Ну, мой мальчик, самадхи представляет собой слияние, лайю, а не разрушение. Стадия садхаки — когда одновременно происходит и созидание и разрушение.

Бхакта: Эта тема необычайно интересна, свами.

Свами: Не успокаивайся на том, что просто понял ее. Извлекай из нее уроки в каждодневной жизни. Отлично, теперь ты можешь идти.

Бхакта: Хорошо, свами. Благослови меня на этот труд. Я скоро приду снова.