Брак и развод по-мусульмански.

Ислам узаконил положение, характерное для родо-племенной идеологии, когда брак был священной обязанностью каждого члена племени, безбрачие — преступлением перед обществом и сородичами. Коран призывает: «И выдавайте в брак безбрачных среди вас и праведных рабов и рабынь ваших. Если они бедны, — обогатит их Аллах Своей щедростью» (24:32). А шариат даже требует от родителей, чтобы их дочери как можно раньше становились женами, имея в виду хадис — изречение Мухаммада: «Счастлив тот отец, который выдал свою дочь замуж до того, как у нее появилась первая менструация». Основываясь на другом хадисе, гласящем: «Худший из мертвых — тот, кто умер холостым», крупнейший мусульманский теолог и правовед, имам Медины Малик ибн Анас (708 — 795) писал: «Человек, сочетавшийся браком, имеет перед Аллахом больше заслуги, чем самый набожный мусульманин, оставшийся холостым».

Мусульманский брак заключается как договор, по которому женщина перестает быть «запретной» (харам) для мужчины, вступающего с ней в брачный союз. До заключения договора жениху запрещается общаться с невестой. Формулу бракосочетания произносят в присутствии муллы сначала невеста, затем жених. Желательно прочесть ее на арабском языке, но можно и на другом. Шариат допускает произнесение этой формулы и родителями брачующихся или их доверенными лицами. Это облегчает задачу тем родителям, которые выдают — а это нередко — своих дочерей замуж насильно.

В Коране ничего не сказано о брачном возрасте. Но тот факт, что Айше, одной из жен пророка, было девять лет, когда он на ней женился, дал основание мусульманским правоведам считать возможным выдавать девушку замуж по достижении этого возраста. Для юношей брачный возраст наступает, по шариату, в 15 лет Современное законодательство большинства мусульманских стран устанавливает возраст полной брачной правоспособности для обоих супругов в 15 — 18 лет.

В формуле бракосочетания, которую произносит невеста: «Считаю себя твоей женой...» — содержится упоминание и о махре — выкупе за нее. Хотя ислам смотрит на женщину как на неполноценное человеческое существо, ценится она в мусульманском обществе весьма высоко, но ценится как товар. И при женитьбе мусульманин должен платить за невесту выкуп. «И давайте женам их вено в дар» (4:3). Вено — так называлась плата за невесту у славян, и так перевел И. Ю. Крачковский арабское слово «махр», или калым.

Некоторые мусульманские правоведы различают понятия «калым» и «махр». Опираясь на положение Корана («И давайте женам их вено в дар»), они толкуют махр как подарок невесте, а калым — как собственно выкуп за нее, уплачиваемый семье девушки. При этом считается, что махр становится личной собственностью жены. Но это теоретически. На практике же махр поступает в распоряжение, как правило, родителям, другим родственникам или опекунам девушки и не отличается в сущности от калыма. Женитьба с калымом — одна из патриархальных форм брака, покупной брак, или брак-покупка, по терминологии этнографов. Семья жениха девушку покупает, семья невесты — продает. Обычай калыма описан и в Ветхом завете: «Если обольстит кто девицу необрученную и переспит с нею, пусть даст ей вено [и возьмет ее] себе в жену. А если отец не согласится выдать ее за него, пусть заплатит столько серебра, сколько полагается на вено девицам» (Исх. 22:16).

Цена невесты зависит не только от внешних данных девушки, но и от ее нравственных добродетелей. «Женитесь же на них с дозволения их семей и давайте их плату с достоинством, — целомудренным, не распутничающим» (4:29). Особенно ценится в невесте девственность[51]. Так, за рабыню-недевственницу Коран предписывал платить только половину махра, положенного за девственную невольницу: «им половина того, что целомудренным, из наказания» (4:30).

В мусульманских странах плата за невесту достигает порой очень больших сумм: например, в Турции — стоимости автомобиля, дома, земельного участка. Особенно велика она в Омане, Объединенных Арабских Эмиратах, составляя подчас десятки тысяч долларов. Это обстоятельство вынуждает все большее число молодых людей уезжать в поисках невест за границу или жениться на иностранках немусульманского вероисповедания. Острота проблемы побудила оманского султана Кабуса бен Саида призвать соотечественников отказаться от практики высоких выкупов за невест и ограничиться символическим махром. Рост числа браков с иностранками породил и новую проблему — многие местные девушки могут остаться без женихов. Стремясь разрешить ее, власти ОАЭ ввели пошлину на «ввоз» иностранных невест в страну, своего рода меру торгового протекционизма...

Но есть способы и обойти выплату калыма. В Турции, особенно в восточных ее провинциях, в Иране у кочевых групп населения, а также у афганских, курдских и других племен для этого существует обычай умыкания. При невозможности уплаты калыма парень просто-напросто крадет девушку и скрывается с ней в горы, лес или ближайший город. Делает это обычно с помощью своих родственников и друзей. Умыкание — предприятие опасное: родственники девушки бросаются в погоню, прихватив оружие. Но чаще всего оно завершается благополучно — примирением сторон и уплатой незначительного, чисто символического калыма. Умыкание — один из древнейших видов брака: можно вспомнить хотя бы похищение сабинянок из истории Рима.

Обычай махра породил и такой способ женитьбы, как обменный брак. Например, если у юноши есть сестра на выданье, а в соседней семье у девушки — брат, то две семьи просто обмениваются невестами, не прибегая к калыму. Обменный брак существовал у арабов и до ислама, он назывался никях уль-бадаль.

Бывает, что молодой человек из бедной семьи как бы запродает себя семье невесты в счет калыма — входит в нее зятем-примаком. Брак в этом случае оформляется порой не сразу: жених должен сначала отработать какое-то время в хозяйстве будущего тестя. По этнографической терминологии, это — брак-отработка. В Коране такой способ женитьбы изложен в рассказе о Мусе (Моисее), Отец невесты говорит ему: «Я хочу тебя женить на одной из этих моих дочерей с тем, что ты наймешься у меня на восемь лет» (28:27). Муса согласился.

Брак-отработка описан и в Ветхом завете: «Иаков полюбил Рахиль и сказал (ее отцу Лавану. — Д. Е.): я буду служить тебе семь лет за Рахиль... И служил Иаков за Рахиль семь лет; и они показались ему за несколько дней, потому что он любил ее» (Быт. 29: 18, 20).

В доисламской Аравии практиковался и временный брак, что также вызывалось невозможностью выплатить махр. В этом случае женщину брали в жены на определенное время, хотя и за определенную плату, но меньшую, чем при обычном браке. Срок такого брака мог быть от одного дня до нескольких лет. Коран признает его законным и предписывает мужчинам платить за такое сожительство: «А за то, чем вы пользуетесь от них, давайте им их награду по установлению» (4:28). Покупка «жены» на один или даже больше дней была, как можно догадаться, легализованной исламской проституцией. Обычай временного брака никях уль-мут‘а, или просто — мут‘а (персы называют его сигэ), сохранился до наших дней у шиитов. Однако сейчас он приобрел некоторые специфические черты. Так, в Иране и Ираке (в этих странах большинство населения — шииты) временный брачный союз заключают чаще всего пожилые одинокие люди, с тем чтобы помогать друг другу по хозяйству. Без оформления такого брака это невозможно, ибо шариат запрещает пребывание женщины в доме постороннего мужчины. Шариат предусматривает также, что в договор о временном браке может быть внесено условие, которое ограничивает обязанности жены лишь уходом за мужем, приготовлением пищи и т. п., без физической близости.

Итак, многие формы брака, узаконенные исламом, это не что иное, как видоизменения брака-покупки, вызванные невозможностью или нежеланием платить калым. Такой вывод подтверждается и другими этнографическими наблюдениями. Например, у арабов до сих пор наиболее предпочтительно жениться на дочери дяди со стороны отца. Причем именно по отцовской линии должна приходиться она жениху двоюродной сестрой, то есть кузиной. Такие браки этнографы называют ортокузенными (прямокузенными) в отличие от кросскузенных (перекрестно-кузенных), когда женятся на кузинах со стороны матери. При ортокузенном браке махр не уходит в чужой род, а остается в своем, отцовском, в семье дяди по отцу. У арабов эти браки настолько распространены, что даже термины родства «амм» — «дядя по отцу» и «бинт уль-амм» — «дочь (такого) дяди» имеют второе значение, соответственно: «тесть» и «жена». А в собрании арабского фольклора, преданий и песен, составленным в X веке Абу- ль-Фараджем аль-Исфахани, жена называется только словом «бинт уль-амм» и тесть — «амм». Материальная заинтересованность рода в таких браках откровенно пояснена в Ветхом завете: «чтобы не переходил удел из колена в другое колено» (Чис. 36 : 9).

Наконец, у доисламских арабов существовал обычай жениться на одной из жен умершего отца (конечно, если она не была родной матерью). Здесь опять-таки проявляется отношение к женщине как к товару, имуществу, приобретенному родом, семьей за махр, и стремление сохранить это имущество при себе.

Некоторые исследователи, в частности Е. А. Беляев, Л. И. Шайдуллина, пытались найти в доисламской Аравии пережитки матриархата, видели их, например, в такой форме брачного союза, при котором несколько мужчин состояли в браке с одной женщиной, то есть в многомужестве, полиандрии. Однако этнографические исследования полиандрических браков, сохранившихся поныне у народов Гималаев и Тибета, а в XIX веке бытовавших у алеутов и эскимосов, показали, что их причиной является опять-таки выкуп за невесту, а именно — невозможность для мужчины оплатить в одиночку всю стоимость невесты. И как правило, при таком браке одну жену на всех покупают «вскладчину» несколько братьев. Бывает, что братьев много — человек пять и больше, тогда они берут в совместный союз не одну, а двух-трех женщин. Для этого вида брака этнографы придумали даже особый термин — полигинандрия, что можно перевести, как «много-женомужество» или «многомужеженство». Таким образом, нет необходимости связывать полиандрию с матриархатом, все объясняется гораздо проще. Вообще вряд ли может быть успешной попытка отыскать у доисламских арабов остатки материнского родового строя. В кочевом скотоводческом обществе нет места для отношений матриархата, хотя бы в их пережиточной форме. Такой социум, как, впрочем, и общины бродячих или оседлых охотников, сугубо патриархален в своей изначальной основе. Ведущая роль мужчины определена здесь типом хозяйства и вытекающих из него семейных и иных общественных отношений.

Несовместим с матриархатом и калым. Как показали этнографические исследования, в тех обществах, где имеются явные пережитки материнского родового строя, существует не обычай платы за невесту, а обычай приданого, то есть «приплаты» за нее, которую дает семья невесты семье жениха, обычай прямо противоположный. И бывают случаи, когда девушка не может выйти замуж, если не имеет богатого приданого. В Индии, например, это нередко приводит к трагедиям для девушек из бедных семей: отчаявшись выйти замуж, некоторые из них кончают жизнь самоубийством.

Этнографы до сих пор не пришли к убедительному выводу о том, какие причины лежат в основе этих двух противоречащих друг другу обычаев. Установлено, однако, что калым характерен для общества скотоводов или охотников, а приданое — для земледельческих, как правило, прочно оседлых обществ. Исходя из этого, некоторые исследователи полагают, что калым в своей первооснове — это плата за работника, каким и является женщина в охотничьем или скотоводческом хозяйстве. На ней лежат обязанности по обработке добычи (в первом случае) или продуктов скотоводства (во втором). Мужчина же в таком хозяйстве, хоть и основной добытчик, но все же как бы «вольный стрелок», охотник или пастух. В земледельческом же хозяйстве основные и самые тяжелые работы выполняет мужчина — пашет и сеет, строит жилье. Женщина же рассматривается здесь как вспомогательная рабочая сила, она участвует в более легких работах (например, жатва), ведет домашнее хозяйство. Поэтому общество видит в ней полуиждивенку, которая и должна приданым, принесенным в семью мужа, как бы компенсировать свое неполноценное участие в труде. Но представляется, что эта гипотеза малоубедительна.

Кстати, покупной брак существовал в Индии у арийских скотоводческих племен до перехода их к оседлому земледелию, в период создания Ригведы, священной книги индуизма, то есть во II — I тысячелетии до н. э. Он назывался асура. В патриархальном обществе ариев все дети считались семейной собственностью и девушки могли быть выданы замуж за деньги. Существовал также брак арша, при котором отец невесты получал за нее выкуп в виде пары коров. По мере перехода индоариев к земледелию эти обычаи исчезли. Традиция калыма была вытеснена традицией приданого.

Можно также предположить, что обычай приданого возник в земледельческом обществе еще во времена материнского родового строя, когда женщина играла ведущую роль в хозяйстве (считается, что именно женщина изобрела ручное, или мотыжное, земледелие, перейдя к нему от собирательства плодов и растений), была главой семьи, рода и распоряжалась родовой и семейной собственностью. При браке своих дочерей она могла выделять им часть этой собственности (как в патриархальном обществе это делает отец при отделении сына) в приданое, закладывая материальную основу новой семьи, нового рода. Впоследствии, когда патриархальные отношения одержали победу и у земледельцев, что произошло уже при пашенном, или плужном, земледелии, сочетающемся со скотоводством, приданое из добровольного даяния превратилось в обязательный обычай.

Под влиянием соседних народов, практикующих женитьбу с приданым, этот обычай распространился и у арабов, турок, других мусульман. Но он имеет свои особенности: фактически это небольшая часть калыма, которая идет на самое необходимое для первоначального обустройства новой семьи, — постельные принадлежности, кухонную утварь. Собственно, арабское наименование приданого «джихаз» и производные от него турецкие слова «джехиз», «чеиз» и значат «оснащение», «снаряжение». У христиан-арабов приданое называется «дота» («дута»), Это — заимствование из европейских языков (итальянское «дота», французское «дот», латинское «дотация») ...

В последнее время, правда, свадьбы с приданым становятся распространенным явлением среди мусульманской буржуазии, других зажиточных слоев населения. Это связано с дальнейшим развитием капиталистических отношений во многих мусульманских странах: заключение брачных уз служит нередко удовлетворению денежного интереса, голого чистогана.

Такие браки-сделки подвергаются критике со стороны духовенства, объявляющего их несовместимыми с нормами шариата, который признает лишь выкуп за невесту. Свадьба с приданым рассматривается мусульманскими правоведами как влияние Запада. Однако вернее считать ее порождением буржуазных отношений, разрушающих даже исламские патриархальные традиции.

Мужские привилегии в мусульманском браке не ограничены правом на многоженство. Мужчина может легко отказаться от жены, жениться бесчисленное множество раз, если, конечно, позволяет его имущественное положение. Так, например, развод по-мусульмански — весьма простая процедура: мужу достаточно трижды сказать жене в присутствии двух свидетелей «ты свободна» («ан- ти талик» у арабов, «бошсун» у турок) или три раза произнести слово «таляк» — «развод», «освобождение» (у всех мусульманских народов), после чего жена должна собрать свои вещи и покинуть дом мужа. По сути, это даже не развод, а отказ от жены, ее «отставка». Взрослые дети остаются с отцом, а малолетних может взять мать. Коран определяет возраст остающихся у матери детей и средства на их содержание следующим образом: «А родительницы кормят своих детей два полных года; это — для того, кто захочет завершить кормление. А на том, у кого родился — пропитание их и одежда согласно обычаю» (2:233). Получив развод, женщина может выйти замуж только после определенного срока — по истечении трех лунных месяцев.

У арабов-язычников право расторжения брака принадлежало исключительно мужчине. Шариат мало что изменил в этом отношении, сохранив инициативу при разводе за мужем. Женщина может развестись только с неизлечимо больным, страдающим половым бессилием или потерявшим рассудок супругом.

Легкость расторжения брака для мужчины приводила еще при жизни Мухаммада к непредвиденным казусам. Бывало, что при ссоре с женой муж в гневе и при свидетелях трижды кричал «таляк», давая ей развод. По Корану, после этого женщина становилась для него «запретной» (харам) и он уже не мог вернуть ее в свою семью, даже если одумался и раскаялся в содеянном. Для восстановления прежнего положения шариат предписывает разведенной выйти замуж за другого, затем развестись с ним: только после этого она может заключить с первым мужем новый брачный договор. Так повелел Мухаммад: «Если же он дал развод ей... то не разрешается она ему после, пока не выйдет она за другого мужа, а если тот дал ей развод, то нет греха над ними, что они вернутся» в прежнее состояние (2:230), Это правило сдерживало, в какой-то степени рассерженных мужей от скоропалительных разводов.

Есть еще одна особенность в практике мусульманского развода. Муж может при свидетелях сказать своей жене «таляк» один раз и даже два раза. Это как бы «первое серьезное предупреждение» для жены. Первый и второй таляк, являются отменимыми и неокончательными: они не прекращают брачных отношений между супругами, если до окончания определенного срока, называемого идда (он равен трем менструальным циклам, то есть примерно девяноста дням), муж возвращает жену. Для этого не требуется ее согласия, заключения нового брачного договора и уплаты нового махра. Во время такого «полуразвода» жена должна жить в доме мужа, во всем ему подчиняясь, даже следовать за ним, если он меняет местожительство. Естественно, что этот обычай предоставляет мужу неограниченную возможность оказывать на жену, чем-либо ему не угодившую, мощное психологическое давление... Если же срок идда истекает и муж не возвращает жену на супружеское ложе, то брак прекращается. Однако это не мешает бывшим супругам заключить между собой новый брачный союз без соблюдения каких-либо других условий.