2. Любовь к Богу и ближнему

2. Любовь к Богу и ближнему

Твердо став на путь добродетельной жизни, христианин должен все силы души направить на приобретение любви к Богу и ближнему. Сам Господь Иисус Христос назвал эту любовь наибольшей заповедью: "В сию обою заповедаю весь закон и пророцы висят" (Мф. 22, 40). Только любовь может привести христианина к нравственному совершенству и удостоить его единения с Богом. Именно ради этой цели был создан человек, ради этого пришел на землю и искупил род человеческий Господь Иисус Христос, к этому же направлены и все правила христианской жизни.

Христианство ничего так часто и настойчиво не внушает верующему, как любовь к Богу и ближнему. И это по той причине, что она является основой и главным руководствующим началом христианской нравственности. Все другие христианские добродетели не только рождаются от любви, но и соединены с ней, как тело с душой, как сок с деревом или же теплота с огнем (3:188). Они вытекают из любви подобно тому, как ручьи проистекают от своего источника (3:174). Без благодатного одухотворения любви невозможна никакая христианская деятельность, и без нее христианин бывает подобен иссохшему, бесплодному дереву (3:400). Как каждый живой организм, если не будет в себе иметь движущей силы и естественной теплоты, не может существовать, но разлагается и обращается в тление, так и всякое доброе дело христианина, не имеющего в себе любви, вменяется ни во что и "не может живо быть, но вид только некий ложный показует" (2:50). Одна любовь бывает способна преобразовать и изменить к лучшему все стороны человеческой жизни. Господь Иисус Христос и Его святые апостолы своим учением и жизнью засвидетельствовали эту любовь пред всем миром, внушая людям отлагать ветхого человека с его деяниями (Еф. 4, 22) и облекаться в нового, созданного по Богу в праведности и святости, т. е. путем нравственного обновления достигать единения с Богом и того первозданного, блаженного состояния, какое он имел, будучи в раю. Вот почему любовь можно назвать не только корнем и источником всех благ и всего доброго (2:283), но и матерью всех радостей (5:235). Достойны похвалы семьи, города и даже государства, которые устрояют жизнь согласно закону любви. Поистине жизнь там подобна "раю земному, радости и сладости исполненному". И далее, основываясь на высказывании святого Иоанна Златоуста, святитель заключает: "Ежели бы вси в свете друг друга любили, не надобно бы было ни законов, ни судов, ни казней, и ничего сим подобного, понеже всякое бы зло так удалено было, что и самое имя греха неизвестно бы было" (2:340).

Любовь имеет такое свойство, что она "любителя соединяет с любимым". Так, с одной стороны, Бог ради Своей любви воспринял естество человеческое и стал во всем подобен человеку, кроме греха, чтобы привести его в лучшее состояние. Так и человек, с другой стороны, когда Бога любит, соединяется с Ним, преисполняется Духа Божия, Который одухотворяет его и направляет на путь спасения. Таким образом, любовь определяет и обуславливает все стороны отношений человека к Богу и Бога к человеку (1:167).

Любить Бога побуждает христианина, прежде всего, Его благость, превосходящая всякий разум и понятие, а также множество благодеяний Божиих, проявленных к роду человеческому (1:87). Святитель Тихон довольно подробно перечисляет и объясняет все то, что сделал Бог по Своей любви для человека. "О любезное и высокопочтенное создание, человек! — восклицает он. — Образ Божий, яко печать и знамя Небесного Царя, в себе носит. Так высоко почтил нас, о человеки, преблагий Создатель наш!…Кого ж убо и любить нам, как не Его?" (4:351)

О благодеяниях Божиих свидетельствует все создание: солнце, согревая и освещая видимый мир, луна и звезды, указывающие путь в ночное время, воздух, поддерживающий жизнь всего живущего, облака, орошающие землю, после чего она бывает способна произращать все необходимое для жизни, птицы, летающие по небу. "Словом, вся тварь, на службу нашу созданная, проповедует Божие к нам благодеяние" (1:88). И это всемилостивое Божие попечение, простирающееся как на одного человека, так и на весь мир в целом, свидетельствует о той высочайшей любви, без которой мир не мог бы существовать ни одной минуты (5:234).

Человек по своей ограниченности не может предвидеть те несчастные случаи, которые могут лишить его этой жизни. "Но от всех сих человеколюбивый Бог сохраняет нас так, как сердобольная матерь малое и несмысленое свое отроча" (1:88). Господь и ангелов приставил к человеку, которые бы охраняли его духовную и телесную жизнь (1:160). И вообще, как река непрестанно течет и источник источает воду, так благодеяния Божий непрестанно изливаются на человеческий род (4:352; 2:279).

Однако более всего любовь к Богу должно возбуждать то, что Он послал Сына Своего Единородного спасти грешного человека, избавить его от власти греха, диавола и смерти и восстановить в прежнем сыновнем достоинстве. И ради этого Сын Божий претерпел множество скорбей, страданий и даже крестную смерть (5:233). В разъяснение своей мысли святитель Тихон приводит такое сравнение. Если бы кто избавил человека от гнева и грозящей ему смерти или даже исходатайствовал бы ему приличный сан и положение в мире, то как усердно и искренно любил бы он своего благодетеля! Но человек, искупленный дорогой ценой Сына Божия и освобожденный от всех наказаний и даже вечной смерти, забывает своего Благодетеля и вместо любви к Нему приносит оскорбление (3:152).

Проявляя заботу о человеке, Спаситель мира Своими крестными страданиями и воскресением отворил ему двери рая, сделал причастником вечного Своего Царства, также послал Духа Святого, Утешителя, Который вопиет в сердцах верных: "Авва Отче" (Гал. 4, 6) (2:279). Уже одно имя "Отец", учит Задонский подвижник, должно возбуждать в каждом человеке огонь любви. И если дети по плоти неизменно любят своего отца, то с какой же любовью должны христиане любить Того, Кого они называют своим Отцом (5:234).

Немаловажным средством, возбуждающим любовь к Богу, также служат промыслительно попускаемые скорби, испытания и искушения. И как сын оказывает благодарность отцу, если тот своевременными наказаниями воспитывает его в благонравии и воздержании и тем самым соделывает достойным членом общества, так и христианин должен быть бесконечно благодарен Богу за то, что Он Своими промыслительными действиями не только очищает его от скверны греховной, но и делает достойным жителем Небесного града (4:352).

Любовь человека к своему Создателю должна простираться до бесконечности еще и по той причине, что Он долготерпеливо относится к его грехам и не тотчас наказывает за беззакония, но ждет покаяния (1:160; 5:76). Если бы Бог по Своему правосудию наказывал человека за каждое преступление, то он не смог бы прожить и малое время, о чем еще свидетельствовал Пророк: "Аще беззакония назриши, Господи, Господи, кто постоит?" (Пс. 129, 3) (1:88). Милосердие Божие к кающемуся грешнику так велико, что если последний возымеет твердое намерение больше не возвращаться ко греху, то Господь не только прощает ему грехи, но даже и не вспомнит о них вовеки (5:352).

И наконец, к любви Божией побуждает верующего человека Сам Господь, Который дал заповедь (Втор. 6, 5) и привлекает к ней сердца человеческие Своею ответной любовью (2:278). "Бог Любы есть, и пребываяй в любви, в Бозе пребывает" (1 Ин. 4, 16). Вот почему всякий христианин должен проявлять любовь к Богу не только на словах, но и своей жизнью.

Бог есть высочайшая Любовь, Красота и Добро, и все эти качества Господь по Своей благости вложил в человека при его творении (4:356–357). Всеблагий Творец восхотел, чтобы в общении с Ним человек наслаждался блаженством и всеми благами. Это блаженное состояние, замечает святитель, доступно любящему человеку не только в жизни будущей, где он будет испытывать его в совершенстве и увидит Бога лицом к лицу, но и в этой жизни, по слову Спасителя: "Аще кто любит Мя, слово Мое соблюдет, и Отец Мой возлюбит его, и к нему приидем, и обитель у него сотворим" (Ин. 14, 23) (2:281).

По своей сущности любовь неопределима словами, потому что она имеет Божественное происхождение (3:148). Это — плод духовный и дело Святого Духа; познать любовь могут только те, кто вкусил ее сладости (2:276). Но как солнце лучами своими являет себя миру, как огонь скрытый обнаруживается теплотой, а благовонный бальзам — приятным запахом, так и любовь, хотя и бывает скрыта в сердце, однако не может оставаться сокровенной и проявляется вовне своими плодами. И только благодаря этим плодам она в некоторой степени делается доступной познанию (5:234; 2:276) [Говоря о плодах любви, святой отец замечает, что он имеет в виду любовь не мирскую].

Первое, на что обращает внимание святитель Тихон Задонский, когда говорит о плодах любви, — это ревностное исполнение воли Божией (2:276). Боголюбец постоянно стремится исполнять то, что предписывается волей Божией, а это в свою очередь удерживает его от греховных поползновений. И если такому человеку и случится по немощи нарушить в чем-либо волю Божию, то он "о сем весьма печалится, сокрушается, воздыхает, а часто слезы проливает" (1:86). Вполне понятно, что такая печаль еще более способствует спасению христианина (2 Кор. 7, 10); она еще более подвигает его к исполнению воли Божией, и не ради страха наказания, но чтобы "Любимого не оскорбить" (2:276). Основываясь на словах Господа Иисуса Христа, сказавшего: "Имеяй заповеди Моя, и соблюдаяй их, той есть любяй Мя" (Ин. 14, 21), святитель Тихон учит, что любовь ко Христу, Сыну Божию, должна выражаться в ревностном исполнении Его святых заповедей (3:142). И те христиане, которые относятся к заповедям с небрежением, не имеют любви Божией: "они себя и свои похоти любят, а не Бога и закон Его святой" (5:235).

При ревностном исполнении воли Божией, как плод истинной христианской любви к Богу, в душе христианина появляется отвращение к мирской греховной скверне, под которой следует понимать похоть плотскую, похоть очес и гордость житейскую (3:146). Все свое упование и утешение он полагает в едином Боге, и все блага мира для него станут подобны сору. Если бы в его распоряжении находились большие материальные ценности или же он имел бы высокую власть, то и в таком случае он остается верным своему долгу и употребляет данные ему блага во славу Божию. Вся забота такого человека сводится к одной цели: исполнять волю Божию и быть полезным для окружающих его людей и обществу в целом (1:85).

Сердце, одухотворенное любовью к Богу, христианин может иметь только тогда, когда он полностью порвет всякую связь с грехом, принеся искреннее покаяние (4:355). А без этого в нем не может быть истинной любви к своему Создателю, но только притворное лицемерие (3:165). Если кто любит Бога, постоянно заботится об исполнении Его святой воли и внимательно следит, чтобы его сердце не прилеплялось к чему-либо земному, тот, естественно, всегда будет помнить о Боге и иметь Его в своем сердце. Так бывает и среди людей: если кто кого любит, тот постоянно о нем думает (5:235). Например, "сын добрый матерь или отца своего, понеже сердечно любит, часто поминает, когда не видит их или удален от них" (2:277). Подобным образом бывает с человеком, любящим Бога. Все его мысли, пожелания и сердечные вздохи всегда устремляются к Богу, как стремится "пламень огненный в высоту" (2:104; 2:23). Постоянное памятование любящего сердца о Боге заключается, по мысли Задонского чудотворца, в непрерывном благодарении за Его бесконечные милости к грешному человеку (2:302) в молитвенной беседе с Ним и богомыслии (1:159).

Как показывает святитель Тихон, чувство благодарности рождается от размышлений о Божиих благодеяниях; так как эти благодеяния "не только неисчислимы, но и умом непостижимы", то и чувство благодарности у любящего человека никогда не должно иссякнуть (2:303). "Куда ни посмотрим, — говорит святой отец, — куда ни обратим очи и ум наш, везде имеем довольные случаи благость Божию прославить" (2:308). И эта благодарность со стороны человека есть богоугодное средство, привлекающее в его душу благодатные струи Божественной жизни.

И наоборот, прилепляющийся к мирским и суетным вещам не имеет любви Божией, потому что "Божия и мирская любовь в едином сердце поместиться не может, так точно, как огнь с водою. Бог бо есть ревнитель, хощет, чтобы всем сердцем Его любил человек, а не половиною" (1:159). Привязанность к греховным страстям мира настолько пагубно влияет на жизнь христианина, что под их воздействием он может в своем сердце отречься от Христа (3:147). Кто не заботится постоянно иметь Бога в сердце и не упражняется в молитве (1:86), кто ослеплен самолюбием, не дающим ему видеть благодеяния, изливаемые свыше, тот лишается милости Божией. Вот почему неблагодарность — тяжкий грех, который свидетельствует об отсутствии любви к Богу и вопиет к небу, прося отмщения (2:310–318).

"Имя Божие само по себе как свято, так славно и прославлено"; оно не требует нашего прославления, но все это нужно для человека. Как солнце, "хвалят ли его или поносят", всегда пребывает светлым и испускает лучи во всю вселенную, так и слава Божия "от хуления человеческого не умаляется, а от прославления не умножается" (3:73). Но истинный "Божий любитель во всем ищет славы Божией… и молится о том, чтобы Имя Божие славилось: да святится Имя Твое, Отче Небесный, как Христос научил" (2:277). В сочинении "О истинном христианстве" святитель Тихон показывает, каким образом верующий человек должен прославлять Имя Божие. Так, по его словам, Бог прославляется тогда, когда Священное Писание, святыми пророками и апостолами проповеданное, принимается верой без сомнения как великий дар Божий; когда процветает истинная вера в Сына Божия — Господа Иисуса Христа; когда верующий с терпением переносит трудности и скорби, притеснения и гонения за истину, честь и славу Божию (3:77). Наконец, прославляется Имя Божие и тогда, когда христианин совершает добрые дела не ради похвалы или награды, но ради славы Божией: "Тако да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела, и прославят Отца вашего, Иже есть не небесех" (Мф. 5, 16) (3:78–79).

Прославляя Бога, христианин в то же время ощущает в своем сердце постоянный приток новых благодатных сил, которые одухотворяют его и направляют к теснейшему единению с горним миром. И это настроение любящей души святитель выражает словами: "Истинный Божий любитель желает всеусердно с Любимым соединиться, почему часто молится, воздыхает, плачет, с Пророком сердцем вопия: "Имже образом желает елень на источники водныя, сице желает душа моя к Тебе, Боже" (Пс. 41, 2)" (2:277). Кто любит Бога всем сердцем и стремится духовно соединиться с Ним, тому не страшны никакие препятствия и даже смерть; вместе с апостолом Павлом он желал бы "разрешится и со Христом быти" (Флп. 1, 23). Наглядным примером здесь могут служить святые мученики, которые "изволяли себя на жесточайшие мучения и горестнейшие смерти, нежели отлучиться от любимого Сына Божия" (3:147). Но часто в жизни христиан бывает так, что многие из них желают быть с Господом и получить прославление и блаженство в Его Царствии, однако же исполнять то, что Им (Христом. — А. Л.) заповедано, и проводить жизнь, согласно этим заповедям, они не хотят, оправдывая себя невозможностью их исполнения. Это свидетельствует о том, "что сердце их неправо есть, и Христа истинно не любят… себе паче любят, нежели Христа… Истинный друг в несчастии познается… Тако истинный любитель Христов есть, который и зде, в мире сем, со Христом пребывает и Ему сердцем прилепляется, и страдание или крест с Ним безропотно претерпевает и с Ним в будущем веке неразлучно быть желает" (5:236).

Из данных рассуждений святителя Тихона вытекает, что следствием истинной любви к Богу является безропотное перенесение христианином всех скорбей и жизненных испытаний, попускаемых по благой воле Божией (2:277), чтобы укрепить его в терпении и направить его духовные силы к приобретению искренней любви к Богу (2:300–301). А те, кто не стремится к стяжанию этой "богоподобной добродетели", бывают подобны тени, которая лишь во время солнечного сияния находится около своего предмета, а как только последний начинает двигаться, то вместе с ним перемещается и тень. Но когда нет солнечного света, тогда и тень отступает от предмета. Так точно бывает и с теми, "которые… в благополучии мнятся Богу благодарить, а в неблагополучии ропщут; не терпят и обращаются к снисканию помощи от создания, дабы от нашедшей беды избавиться" (3:142).

Ревностный христианин, стремящийся приобрести истинную любовь, направляет все свои усилия к подражанию Богу и Его спасительным нравам (2:277), т. е. старается быть кротким, терпеливым, незлобивым, милостивым, и все по той единственной причине, что таковым является Господь, Которого он любит, к Которому стремится и Которому хочет быть подобным, а это уподобление откроет ему путь к еще более тесному единению со своим Творцом (1:91–92).

По замечанию святителя Тихона, явным признаком любви к Богу служит сердечная радость. "Якоже мед услаждает гортань нашу, когда вкушаем его, — говорит святой отец, — так увеселяет сердце наше любовь Божия, когда вкушаем и видим, яко благ Господь" (5:235). Как не бывает любви без радости, так не может быть и истинной радости без любви, ибо что любит человек, о том он и радуется (3:421). Как любовь к Богу, так и сопутствующая ей духовная радость должны быть в христианине при любых обстоятельствах его жизни — как в благополучии, так и в несчастье. По мысли святителя, печаль, когда человек теряет предмет своей любви, является определителем, пробным камнем истинности любви и радости христианина. Действительно, будет ли человек печалиться и скорбеть о том, что не любил и чем не утешался? (3:248–250). С другой стороны, чрезмерная скорбь из-за потери чего-то временного свидетельствует о том, что сердце верующего привязано еще к земному и не достигло полноты духовной любви. И только тот, кто внимательно относится к своей духовной жизни, заметит это несоответствие между его стремлениями и действительностью и приложит усилия, чтобы искоренить из сердца препятствия, мешающие истинной любви к Богу. Безусловно, христианину, как и любому человеку, бывает свойственна и обычная повседневная радость, например, "о благорастворении воздуха, о изобилии плодов земных, о здравии своем и ближних и о прочем. Но и сия радость… начало имеет от Бога… Божия бо благая суть свидетельства благости Божией… и, яко лучи от присносущного солнца на нас ниспущаются и согревают, и возводят ум и сердце наше к Нему Самому, и увещевают Его любити и радоватися о Нем" (3:251).

Наконец, самым существенным признаком, плодом и следствием любви к Богу является любовь к ближним (1:86, 162; 4:275). Любовь к ближним — это полное отражение любви к Богу. А отсюда явствует, что не любит тот и Бога, кто ближнего не любит. Приводя слова апостола Иоанна Богослова: "Аще кто речет, яко люблю Бога, а брата своего ненавидит, ложь есть. Ибо не любяй брата своего, его же виде, Бога, Его же не виде, како может любити? И сию заповедь имамы от Него, да любяй Бога, любит и брата своего" (1 Ин. 4, 20–21), святитель Тихон говорит, что христианин, не любящий своего брата, мертв душой, ибо как тело душой, так и душа Духом Христовым оживляется, а где нет христианской братской любви, там нет и Духа Христова (5:236). Когда же Дух Христов отсутствует в душе человека, в ней непременно поселяется другой дух, дух диавольский, который пленяет душу, оскверняет и вытравливает в ней все доброе и святое. По словам святого отца, где нет любви, там царствует смерть духовная, за которой "последует смерть вечная, когда душа покаянием истинным не воскреснет" (2:339). Во избежание этой смерти христианин в своей жизни должен снисходительно относиться к окружающим его людям, прощать совершаемые ими погрешности, не гневаться и не скрывать в своем сердце мести, потому что "отмщаяй от Господа обрящет отмщения" (Сир. 28, 1) (3:223). Только в таком случае и Господь проявит милосердие к немощам самого христианина. Иными словами, отпущение грехов, а следовательно, и спасение христианина стоит в прямой зависимости от отношения его к окружающим людям (5:187). Без любви к ним Бог не принимает от христианина никакой жертвы (2:338; срав. 1:164), более того, такая жертва вместо умилостивления оскорбляет и прогневляет Творца.

По заключению святителя, если все добродетели оканчиваются со смертью христианина, то истинная любовь продолжает свое существование в жизни будущего века. Она здесь начинается, а в совершенстве раскроется лишь в жизни вечной, где "избраннии Божий взаимно друг друга будут любить, друг о друге радоваться, друг другом духовно наслаждатися" (1:89).

Если бы в мире процветала любовь между людьми, человеческое общество не только избавилось бы от множества зол и всевозможных несчастий, как-то: воровства, убийств, обмана, клеветы, насмешек и т. д., но и наслаждалось бы благополучием и Божественным миром. "О, любы, любы, союз совершенства — любы! — восклицает святитель. — Коль многих мы благ лишаемся, когда тебе не имеем!… С тобою все добро и благополучно, а без тебе все худо и неблагополучно" (1:164). Благотворное действие истинной любви, щедро изливаемой из любвеобильного сердца человека на окружающих, происходит по той причине, что она по внутреннему свойству, как имеющая свое начало в Боге, не может пребывать сокрытой (4:324), но проявляется независимо от внешнего положения человека. По мысли святителя, ее можно сравнить с теплой печью, которая согревает всех, кто бы ни прикасался к ней. Все люди без исключения являются нашими ближними, ибо все мы по плоти произошли от одного Адама, имея с ним одно естество, и поэтому нуждаемся во взаимной помощи друг друга, как члены вещественного тела (2:336–337). Но особенно близки между собой христиане, которые единой верой, крещением и словом Божиим просвещаемы и Единого Бога исповедуют и призывают (5:238). Свою любовь к ближним христианин должен проявлять не на словах только, но наипаче в добрых делах, подражая своему Искупителю и Спасителю, Который, видя падение и раны, нанесенные врагом рода человеческого — диаволом, "сотворился ближним нашим", сошел с неба, принял зрак раба, "обязал струны наши, возливая масло и вино, и таким образом исцелил нас и, отходя на небо, предал нас гостинникам — апостолам и преемникам их пастырям, дабы прилежали нам" (2:331–332).

Следовательно, взаимная любовь является признаком истинного последователя Господа Иисуса Христа, сказавшего: "О сем разумеют вси, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собою" (Ин. 13, 35). Воплощая эти слова в своей жизни, многие последователи Христовы еще на земле сподобились величайшего дара — соединения с Источником любви — Богом (1:164). По этому поводу святой Отец Церкви восклицает: "О, коль великое блаженство человеку с вечным блаженнейшим Божеством соединиться! Что сего союза желательнейшее и радостнейшее может быть? Но пребываяй в любви христианской удостояется столь великого блаженства" (1:92). И какими бы дарованиями христианин ни обладал, и каких бы подвигов ни совершал, все это не принесет ему никакой пользы, если он не примет в своей душе твердого решения шествовать спасительным путем любви (1:91).

Говоря о плодах любви и о их значении в жизни христианина, святитель приводит слова святого апостола Павла: "Любы долготерпит, милосердствует, любы не завидит, любы не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своих си, не раздражается, не мыслит зла, не радуется о неправде, радуется же о истине, вся любит, всему веру емлет, вся уповает, вся терпит. Любы николиже отпадает…" (1 Кор. 13, 4–8) и дает им краткое, но в то же время четкое объяснение.

Прежде всего, говорит он, любовь воспитывает в христианине терпение в перенесении обид. Только человек, озаренный любовью, способен любить людей со всеми их недостатками, немощами; он признает их не только равными себе, но и своими братьями и поэтому великодушно прощает обидчику, молится за него, соболезнует и скорбит о его душе (2:332). В общении между собой людям трудно бывает не оскорбить друг друга чем-нибудь: или неосторожным словом, или делом, или каким другим образом. Но христианин первым должен просить прощения, даже если его и серьезно чем-то обидели (2:359; 1:11, 170). Такое поведение последователя Христова будет способствовать созиданию мира и прославлению Того, Кто Своим крестным подвигом и любовью уничтожил зло и водворил мир и радость между людьми. Противоположные же действия неизменно приводят к ссорам, вражде, ненависти и мести (1:91). И "ежели бы все друг другу мстили, общество бы стоять не могло, ибо вси бы друг друга погубили" (2:362). Христианин должен не только не допускать в своей душе возгореться гневу или раздражительности (1:163), но и более того — сразу отсекать всякие помыслы, возбуждающие его против ближнего. Хотя человеку и свойственно чувство гнева, замечает святой отец, но его следует направлять против грехов, а не против человека. Это будет свидетельствовать о великой любви в сердце гневающегося, который ищет не своего, но спасения ближнего (2:334). Руководствуясь любовью, христианин в таком случае только сожалеет о заблуждении ближнего и о его неведении. Сердце его будет болезненно мучиться до тех пор, пока грешник не остановит свою греховную жизнь и не вернется ко спасительному пути. Скорбь истинного христианина не дает ему покоя и в том случае, когда он видит людей, оскорбляющих своей греховной жизнью величие Божие или Его святые заповеди. И наоборот, он радуется истине, согласию и мирной жизни окружающих (1:163).

Истинной христианской любви бывают чужды зависть, гордость, самолюбие. Она "вся любит", потому что во всяком человеке, какой бы национальности или нравственного устроения он ни был, она видит образ всемогущего Бога, Который "солнце Свое сияет на злыя и благая, дождит на праведныя и неправедныя" (Мф. 5, 45) (2:335). Такой любви свойственно доверие ко всякому человеку, ибо "как сама простосердечна, так и о прочих мнит; и как сама никого не обманывает, так и о прочих думает и потому всякому верует. Любовь бо есть чистосердечна, не лукава, не лестна и ради того, какова сама, тако и о прочих надеется и подозрения не имеет" (2:335).

Безусловно, такое совершенство достигается человеком не сразу, для этого нужен целожизненный подвиг и полное напряжение всех сил и способностей. Величайшую услугу оказывает в этом делании самопожертвование и принуждение, посредством которых христианин сможет достичь с помощью Божией высшего дара любви не только к своим доброжелателям, но и к тем, кто бывает злобно настроенным против него. "Кто тебе ненавидит, — учит святитель Тихон в одном из своих кратких наставлений, — или злобится на тебе, ты его любовью побеждай и тщися с ним примириться, и хотя бы он не хотел мира, ты ищи мира и готов буди к миру; и тут, хотя сердце не хощет, надобно сердце убеждать и склонять" (1:106).

Истинно любящему христианину свойственна любовь к врагам (5:189); к этому его побуждает, во-первых, звание ученика Христова; а во-вторых, заповедь Спасителя: "…любите враги ваша…" (Мф. 5, 44). Любящее сердце христианина всегда ищет спасения каждого человека, и чем более человек недугует грехом, чем более находится во власти диавола, тем более он сожалеет о нем и скорбит. "Аще убо хощем волю Божию творить и тако Богу угождать, то должно нам и от врагов наших любве нашей не отнимать, и им в нуждах их помогать; сие бо наипаче христианина и богоугодного человека показует" (4:404).

Если рассуждать по-человечески, то очень трудно любить того, кто делает зло. Однако вере и любви истинной ничего нет невозможного (3:143). В том именно и состоит назначение христианина, чтобы греховное естество покорять духу, зло побеждать любовью. И если ветхому, не просвещенному благодатью человеку бывает трудно это сделать, то новому, во Христа облекшемуся, все возможно (1:92). По словам святого отца, христианин, воспитывающий в себе любовь к врагам, и сам от этого духовно возрастает, так как враждебное отношение недоброжелателей приводит его к познанию немощей, а это в свою очередь способствует искоренению гордости, тщеславия, самомнения и т. д. Следовательно, для человека, ищущего спасения, поношения, скорби и искушения являются неоценимым благом, возводящим его душу на небо (2:365–366).

Но когда человек по своей греховности не выдерживает испытания, то есть воздает обидой за обиду, на зло отвечает злом и таит в своем сердце ненависть, тогда он уступает победу своему противнику — диаволу, который удаляет его от Бога и спасения (1:229). И наоборот, если сердце верующего человека не будет соглашаться со злом и принимать его, то оно бывает способно с помощью Божией побеждать все богопротивное и усваивать то, что вера и заповеди Христовы требуют (3:143).

Как на живой пример приобретения в душе добрых навыков христианин должен взирать на Пастыреначальника Христа, жизнь Которого является образцом для каждого, хотящего спастись. "Христос Иисус Спаситель наш, — говорит святитель Тихон, — Своею кротостью и терпением научает нас быть кроткими и терпеливыми, и злобу людей побеждать благостынею, или по крайней мере молчанием" (5:128). Так поступали в своей жизни и святые апостолы, мученики и множество угодников Божиих, которые злобу побеждали любовью и через это многих с помощью Божией привели ко Христу (2:367).

Высока есть добродетель любви. Она есть дар Божий (2:277), но для воспринятия и усвоения этого дара человеку необходимо направить все свои усилия к очищению своей души от греховной скверны, ибо любовь, по словам святителя Тихона, вселяется в сердце, которое "истинным покаянием, сокрушением и желанием испражнено от злых пристрастий и греховных обычаев, и очищено и уготовано есть к восприятию того небесного дара" (4:354). Следовательно, чтобы стяжать любовь, необходимо очиститься от греховной порчи, перестать руководствоваться своим ограниченным умом, но во всем руководствоваться только светом слова Божия, отказаться от своей греховной воли и жить и действовать по воле Божией, всецело пленить себя в послушание Христово (2 Кор. 10, 5), другими словами, необходимо, чтобы все мысли, чувства, намерения и вся деятельность христианина соответствовали воле Божией. "Любовь Божия иначе сохраниться не может" (2:267).

Поскольку любовь является благодатным даром свыше, то христианин должен постоянно молить Бога, Подателя всех благ, чтобы Он Сам возжег искру любви Своей в сердце и помог сохранить и умножить это драгоценное сокровище (2:24). Эта молитва уже сама по себе имеет свойство побуждать христианина к любви, милосердию и сострадательности. Молясь Богу о помиловании и спасении, верующий сознает необходимость также оказать со своей стороны милость своим ближним. Вот почему молящийся Богу и просящий у Него милости сам проявляет милость и любовь к своим ближним, ибо он знает: все, что он делает во имя Бога ближнему, делает и для самого себя (2:349).

Таким образом, любовь как союз совершенства непосредственно связана с благодатным устроением духовной жизни человека, со всеми добродетелями, которые, развиваясь и совершенствуясь, в свою очередь, заканчиваются любовью. И этому возгреванию дара любви верующий человек должен посвятить всю свою жизнь и только благодаря этому можно непременно соединиться с Источником любви и с Самой Любовью — Христом в благодатной вечности.