Страдание святого преподобномученика Макария Нового [261 ]

Страдание святого преподобномученика Макария Нового [261]

Святой преподобномученик Макарий происходил от бедных родителей-поселян, живших в селении Кион, в Вифинской области, отца по имени Петр, и матери Анфусы. Во святом крещении он назван был Мануилом; когда он достиг отроческих лет, тогда родители отдали его одному ремесленнику-портному, от которого он научился не только этому мастерству, но и христианскому благочестию, так как ремесленник отличался примерной благочестивой жизнью. Таким образом Мануил прожил у своего хозяина ремесленника до 18-летнего возраста. В это время отец его из-за временного благосостояния и довольства к жизни самовольно отрекся от христианской и принял магометанскую веру и, для снискания себе большей чести, оставил свое родное селение Кион и поселился в многолюдном мусульманском городке Бруссе.

Однажды Мануил по поручению своего хозяина пришел в Бруссу за покупкою вещей, относящихся к его ремеслу. В это время встретился на рынке случайно с отцом своим, который, схватив его насильно, повлек в судилище, где заявил, что в то время, когда он принимал магометанскую веру, то и сей сын его обещался будто бы последовать его примеру; почему он и просил судью теперь присоединить сына его к магометанской вере. Мануил, слыша дерзостную клевету своего отца, утверждал, что он не только не давал своему отцу такого обещания, но и в помысле никогда не имел намерения отречься от истинной христианской веры и принять ложную магометанскую Но, однако, сколько несчастный юноша не силился доказать свою правоту и нежелание принять мусульманскую веру, усердные слуги Магомета избили его и насильственным образом совершили над ним обрезание.

Чрез несколько дней после обрезания Мануил скрылся из Бруссы и удалился на св. Афонскую Гору, где, обойдя все монастыри и скиты, он возлюбил скит св. Анны и здесь, подчинившись одному добродетельному и искусному в иноческих подвигах старцу, начал проводить жизнь в посте, бдении и молитвах, ревнуя во всем своему наставнику.

Прожив некоторое время под руководством старца, Мануил стал просить постричь его в ангельский образ, на что старец охотно согласился и постриг его с именем Макария. По принятии ангельского образа Макарий усугубил и иноческие свои подвиги. Но сколько ни удручал себя подвигами, душа его не была покойна: она страдала и приходила в содрогание от совершенного над ним турками гнусного обряда. Вследствие этой душевной скорби он проливал горькие слезы и невольное свое падение считал как бы происшедшим от собственного произволения, а потому, при крайнем своем послушании старцу, он прилагал труды к трудам и сокрушенным сердцем в смиренной молитве просил милосердного Бога простить ему невольное его падение.

И таким образом Макарий прожил в скиту двенадцать лет, но сердце его все-таки не было покойно, ибо в тайниках оного гнездилось смущение, вследствие которого не царили в нем вожделенные мир и радость, которые посылаются от Бога истинным подвижникам. Смущение, как густая туча, тяжелым слоем лежало на его сердце, чрез который не мог проникнуть радостный луч примирения его с Небесным Творцом. Как видно, Промысл Божий благоволил даровать блаженному мир совести и радость чрез мученический венец, почему и вложил ему мысль отдать себя на мучение и мученической кончиной примирить себя с Ним.

Вследствие этого он стал просить у своего старца благословения отпустить его в Бруссу, где он невольно принял обрезание, и там всенародно исповедать себя христианином, а Иисуса Христа истинным Богом и потом мученической кончиною смыть мрачное пятно с души своей. Но старец и слышать не хотел о его намерении, выставляя ему на вид то, что, не предавая себя на мученический подвиг, он может и здесь, в уединении, измыть все свои нечистоты покаянием, которое имеет силу Божественного крещения.

— Нет, честный отче, — смиренно отвечал Макарий старцу, — все то, что ты говоришь, истинно, и я верю, что покаянием изглаживаются грехи, но мой грех несравненно больше всех тех грехов, для которых положено долготерпеливым Богом покаяние. Мой грех такой, который только и возможно загладить мучением. Притом меня устрашают слова, сказанные Спасителем в Божественном Его Евангелии: Кто отречется Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным (Мф. 10, 33). Итак, с каким стыдом я, несчастный, предстану на всемирном суде Христовом, имея на себе печать (обрезание) отречения моего от веры в Него? О, отче! Трепещет во мне сердце при мысли, с каким бесчестием я буду отринут от лица Божия! Да наконец, могу ли я, окаянный, быть уверенным, что я с этой скверной печатью сопричтен буду с избранниками Божиими! Нет, отче, уверяю тебя, что я не буду покоен во всю мою жизнь, если не совершу моего намерения. Итак, умоляю тебя, окажи твою любовь: благослови меня на мученический подвиг и пролей твою теплую молитву ко Господу, дабы Он укрепил меня среди различных мучений от врагов Христовой церкви и сподобил бы мужественно скончать течение в прославление христианской веры, в посрамление же лживого пророка Магомета с его последователями.

Старец, видя непреклонность мысли святого и что в душе его возжегся Божественный пламень, посоветовался с другими опытными отцами, которые после общего совета решили отпустить Макария на мученический подвиг. А потому, сотворив о нем усердную молитву и напутствовав благословениями, отпустили его в путь.

Когда святой Макарий пришел в Бруссу, в это время встретились там с ним турки, когда-то его знавшие, которые, несмотря на то, что он был одет в иноческую одежду, все-таки его узнали и, смотря на него, начали переговариваться между собой:

— Кажется, этот монах тот самый человек, который назад тому несколько лет отрекся христианской веры и принял нашу, а теперь, как видно, обратился в первую свою веру и сделался монахом.

Подозрение их вполне оправдалось, когда они, подойдя к нему, спросили его об этом самого.

— Да, — отвечал святой, — вы не ошиблись в вашем предположении: я тот самый, который назад тому двенадцать лет вероломным и насильственным образом приобщен к вашей магометанской вере, но так как я понял, что вера ваша ложная и скверная, то оставил ее и принял снова мою прежнюю истинную. Верую всем сердцем моим в Спасителя моего Иисуса Христа; вашего же пророка Магомета, обольстителя и обманщика, проклинаю, как виновника погибели многих народов, которые по слепоте своей уверовали в него и вместо света ринулись в тьму. Поэтому советую и вам выйти из той непроницаемой тьмы вашей ложной веры в Магомета и уверовать в истинный свет Иисуса Христа, дабы избегнуть вечных мук и наследовать вечную жизнь.

Нечестивцы, слыша хулу своей веры, схватили святого Макария и, нанося ему побои, повлекли в судилище, где, поставив его пред судьею, начали с шумом и криком обвинять его в том, что он несколько лет тому назад добровольно принял мусульманскую веру, найдя оную лучше христианской, но теперь опять уверовал в Распятого, а великого пророка их Магомета клянет и всячески поносит. Судья, выслушав обвинителей, ласково спросил святого:

— Друг мой! Ведь ты познал, что наша вера есть самая лучшая и принял ее добровольно, а теперь вдруг отрекся от нее и сделался монахом? Что это заставило тебя оставить нашу веру? Если тебя к этому привела бедность, то уверяю, что мы тебя обогатим и предоставим тебе великие почести, только ты опять уверуй в великого пророка Магомета; в противном случае предам тебя тяжким мукам и на части раздроблю плоть твою.

Святой Макарий безбоязненно отвечал судье:

— Веры вашей я всегда гнушался и теперь гнушаюсь и проклинаю; добровольно же оную я никогда не принимал, а что вы насильственным образом обрезали меня, то это знают все турки, бывшие причастными к этому делу, и если их заставить, чтобы они сказали истину, то уверяю тебя, что они засвидетельствовали бы пред всем миром, что меня насильно обрезали и что я не отрекался от веры в Искупителя моего Господа Иисуса Христа и никогда не отрекусь от Источника жизни, чрез Которого все живет и движется.

Судья видел, что к обвинению святого Макария нет ясных доказательств, притом и самый внешний вид его показывал, что он говорит истинно, а потому, посоветовавшись с муллою, хотел отпустить его. Но приведшие его турки никоим образом не соглашались выпустить его из своих рук, а потому с бесчинными криками и угрозами приступили к судье и сказали:

— Куда же девалось правосудие? И какой же ты после этого судья и последователь великого пророка Магомета? Ты должен распространять магометанскую веру и строго преследовать тех, которые, приняв оную, опять обращаются к бывшей своей вере, а ты этим всем пренебрегаешь и отпускаешь этого отступника без всякого наказания. Итак, за твое нерадение и бездеятельность мы вынуждены будем донести на тебя царю.

Судья, убоявшись на себя доноса, сробел и, переменив милосердие на свирепость, приказал святого мученика повесить на виселице под мышки так, чтобы одни только концы пальцев его могли касаться земли, и потом однажды в день снимать его с виселицы и бить палками. И таким образом страдалец Христов провел в муках сорок дней. После этого он позван был к судье, который, обратившись к мученику, сказал:

— Одумался ли ты после столь жестокого наказания или продолжаешь стоять в своем упорстве? Советую тебе послушаться меня и уверовать в великого пророка Магомета, за что получишь от нас великие почести, иначе я вынужден будут предать тебя тягчайшим мукам.

— Одного только и прошу у тебя, нечестивый судья, — отвечал святой мученик, — собери все твои мучилищные орудия, какие только тебе внушит наветник злобы — диавол, и прикажи меня мучить ими, но и тогда знай, что помысл мой будет тверд и непоколебим в моем веровании в Иисуса Христа. Между тем, увидишь, какое мужество и терпение подает Он рабам Своим, которые за исповедание имени Его пред вами, обольщенными, вступили в борьбу с отцом вашим диаволом!

Мучитель после этих слов пришел в ярость и приказал св. мученика, связав у него ноги, опустить вниз головою в сухой и мрачный колодезь и однажды в день вытаскивать его, и после наложения довольных ударов опять опускать в оный. В таком мучении доблестный воин Христов пробыл девяносто дней.

Господь, видя терпение св. мученика Макария, восхотел его утешить в его страданиях Своей благодатью. Так, в одну ночь внезапно явился в колодце необычайный свет и затем разлилось райское благоухание и ангельское невидимое пение. В то самое время при устье колодца находился его отец-отверженник, который наклонился посмотреть на столь необычайное чудо, виденное и слышанное им в колодце, но в то самое мгновение, когда он наклонился, у несчастного выпали глаза из своих орбит, и он за свое вероломство получил достойное наказание, оставшись слепым на всю свою жизнь. Видя это чудо, находившийся вместе со св. мучеником Макарием один турок, томившийся в том же колодце за какую-то вину, уверовал во Христа; впоследствии он за свое исповедание был замучен в местечке Кютагиях, или Котияхи.

Мучитель судья, узнав о чуде, случившемся в колодце, велел привести к себе святого. Когда приведен был узник Христов к жестокому мучителю, тогда тот спросил его:

— Правду ли говорят, что нынешней ночью в колодезь сходил свет, слышалось в нем пение и исходило оттуда благоухание?

— Да, правда, — отвечал святой мученик. Кто верует во Христа, тот не только может увидеть то, что случилось в колодце, но и другое, гораздо большее сего, — и начал было приводить ему примеры от Св. Писания, которому научился он на Святой Горе, — что с большим вниманием слушали находившиеся в судилище магометане. Коварный мучитель, заметя общее внимание к повествованию святого, убоялся, чтобы и они не уверовали во Христа, а потому приказал немедленно его обезглавить, что и было исполнено палачами, которые вывели мученика из Бруссы в овраг, предварительно побили его камнями и затем отсекли ему голову. И таким образом мученик Христов Макарий чрез мечное посечение получил венец победный от десницы Христа Бога, Ему же слава со Отцем и Святым Духом во веки, аминь.

Мощи св. преподобномученика Макария оставались в овраге не погребенными несколько дней. Во все это время по ночам сходил на св. мощи Божественный свет, который удостоились видеть многие благочестивые христиане, жившие в Бруссе. Некоторые же из них, движимые ревностью, пренебрегая страхом и опасностью, решились в одну ночь взять оные из рва и тайно погребли, а потом разделили: честную главу мученика послали на св. Афонскую Гору, в скит св. Анны, где Макарий приготовлял себя к страдальческому подвигу; часть св. мощей взяла его родная мать и унесла на свою родину, где и положена она в церкви св. Троицы; остальную часть св. мощей оставили брусские христиане, во освящение и хранение себя ходатайственными его молитвами пред престолом Божиим от нападений врагов Креста Христова, которая честно и с благоговением была положена в церкви, в особом ковчеге.

Святой преподобномученик Макарий пострадал 6 октября 1590 года.