Марк

Марк

Христианская традиция полагает, что Евангелие от Марка было написано Марком, учеником Петра. Отметим, что ссылка на Марка в достоверном тексте Евангелия отсутствует. Заголовок был добавлен уже позже.

Концепция основана на упоминании Евсевием в Ecclesiastical History описания у Папиаса (75-140г.г.), епископа Иерополиса, в его не сохранившейся книге «Толкование пророчеств Господа». По словам Папиаса, Марк тщательно записывал то, что рассказывал Петр об Иисусе.

Найденный уже в 20в., аналогичное упоминание содержит фрагмент письма Климента Александрийского, цитирующий ТайнМк.

Многие утверждения Евсевия недостоверны. Сомнительны и другие ссылки христианских авторов. Например, Иренеус утверждает, что Папиас был лично знаком с Иоанном Зеведеевым (которому христианские теологи обычно приписывают критику Петра). Даже если согласиться с тем, что после Иудейской войны (70г.) Иоанн жил в Эфесе, то Папиас был тогда еще ребенком.

Евангелие от Марка чересчур коротко для многолетних записей со слов очевидца. Отсутствуют и подробности (непосредственное описание обстоятельств), упоминания которых было бы естественно ожидать от спутника Иисуса.

Трудно предположить, что Петр тщательно отсеивал передаваемую ученику информацию, оставляя только теологически существенные подробности. Описания Марка также слишком коротки, эпизоды практически не развиты, что совершенно нетипично для повествования или беседы. Едва ли Петр мог общаться с Марком на уровне общих описаний, тезисов.

Неестественно выглядит и предположение, что Марк весьма сокращал повествование. Если уж он решил посвятить многие годы записям за Петром, то вряд ли бы стал отсеивать – скорее, наоборот, записывал бы мельчайшие детали. Папиас приводит слова «старца»: «Марк заботился только об одном: не упустить ничего, что он слышал».

Для рассказа со слов очевидца непонятна и странная особенность оригинального (короткого) текста Марка: отсутствие повествования о воскрешении. И, если эту особенность еще можно объяснить отсутствием самого воскрешения, то как объяснить сравнительно слабый акцент на пребывании Петра в учениках?

Христианские теологи, ссылаясь на Евсевия в обоснование достоверности Марка, предпочитают игнорировать слова Папиаса (он, в свою очередь, приводит высказывание «старца»: по традиции, Иоанна Зеведеева) там же о том, что Петр приспосабливал свое учение к потребностям слушателей и вообще излагал не вполне достоверно, например, не в том порядке.

Даже если предположить, что Евангелие от Марка действительно написано им, и действительно со слов Петра, то насколько мы можем доверять Петру?

Петр во многих эпизодах не понимал Иисуса: омовение ног у Иоанна, 3:12, 9:1 в диалоге Тайной Книги Иакова. Иисус называет Петра Сатаной, когда тот предлагает не идти для распятия.

Павел в Гал2 жестко критикует Петра за двуличие. При таком отношении, тезисы Петра вряд ли были бы положены в основу официальных Евангелий, тем более, при обилии других прототекстов.

Многие считают, что Марк является основой для Матфея и Луки. Приводится ряд обоснований: пересечение (совпадение текстов) Матфея и Луки начинается и оканчивается вместе с Марком, при расхождениях тот или другой синоптик обычно соответствует Марку. Но такая же структура текста была бы характерна и в том случае, если бы Марк был изложением Матфея и Луки вместе. Марк, естественно, следовал бы обоим евангелистам там, где их тексты совпадают. Что же касается происхождения идентичных участков текста у Мф и Лк, то они могли быть заимствованы не только из Марка, но друг из друга или из прототекста.

Мы не будем вдаваться здесь в специальное изложение множества доводов в поддержку той или другой версии. Отметим, что все встреченные нами доводы, на наш взгляд, допускают толкование и за, и против приоритета Марка. Это, в общем-то, обычное свойство доказывания в гуманитарных дисциплинах.

Или Мф, или Лк, или оба вместе повторяют последовательность Мк. Но если бы Мк конспектировал Мф и Лк, то его последовательность повторяла бы того или иного из них. То есть, тот же результат.

Мф и Лк в ряде случаев имеют следы редактирования, отсутствующие у Марка. Но и Марк имеет поздние вставки, отсутствующие у Мф и Лк. Например, Мк11:26: «Если же не прощаете, то и Отец ваш Небесный не простит вам согрешений ваших». У Матфея не было причин не включить этот перикоп в свой текст. Понятно, что все синоптики подвергались позднему редактированию и дополнениям, все в разных местах и в разной степени. Поскольку редактирование не обязательно осуществлялось евангелистами, то его следы не могут доказывать заимствования (с приглаживанием текстов).

Более 1000 minor agreements Мф и Лк против Марка (позитивных и негативных), мы полагаем, позволяют предполагать, что Марк не был их источником. Сравнительно правдоподобное объяснение обратного: Матфей и Лука использовали несколько другую версию Марка. Но тогда уже в конце 1-го – начале 2-го века существовала версия Марка с более чем 1000 (!) отличий от позднее канонизированной. Наличие двух настолько разных версий Марка уже в начале развития христианства (при тогдашнем медленном распространении письменных текстов) делает маловероятным наличие у них целостного общепризнанного источника. Тогда необходимо предположить изначальное наличие весьма разных прототекстов короткого, сравнительно простого и не имеющего такого теологического значения как Мф и Лк Марка. Весьма маловероятно появление за короткое время разных прототекстов у одного автора. Скорее, речь идет о записи устной традиции.

Происхождение minor agreements в результате редактирования с целью гармонизации представляется маловероятным. Во-первых, почему не был соответственно отредактирован Марк? Во-вторых, кому понадобилось высматривать и устранять еле заметные различия на фоне зияющих смысловых и контекстных противоречий? В-третьих, многие из agreements заметны только специалисту, и наверняка остались бы незамеченными не только переписчиками, но и, вероятно, редакторами.

В этом случае, каким же должно было быть число версий Евангелия Q – теологически сложного, явно противоречивого текста? Какова достоверность одной из нескольких версий Марка? И еще ниже достоверность Матфея и Луки, построенных на произвольно выбранных версиях изначально сомнительных текстов.

Важный довод в пользу первичности Марка: «тройная традиция». Тексты Мф и Мк часто совпадают между собой, не совпадая с Лк (1). Аналогично, тексты Лк и Мк часто совпадают между собой, не совпадая с Мф (2). Однако Мф и Лк редко совпадают между собой, но не с Мк (3). На наш взгляд, это отнюдь не доказывает первичности Марка

Во-первых, потребуется объяснить многие совпадения Матфея и Луки против Марка тем, что они случайно (во всех этих случаях) употребили один и тот же текст.

Во-вторых, если Лука вольно писал с Матфея (или с общих прототекстов), а Марк конспектировал одновременно их обоих, то результат был бы тем же. А именно, Лука обычно не соответствует Матфею (но иногда совпадает – см.3). Марк повторяет либо Матфея (см.1) или Луку (см.2).

В-третьих, совпадения Мф и Лк против Мк (около 200 перикопов!) можно объяснить, в рамках приоритета Марка, только искусственной теорией Q. Этот источник не дошел до нас ни в виде манускриптов, ни прототекстов, ни даже упоминаний. Не обременяя себя фактами, можно выстроить гипотезу, объясняющую все, что угодно.

Если Марк конспектировал Матфея и Луку, то он делал это вполне логично, в порядке исходных текстов. Матфей и Лука же якобы копировали Q удивительным образом: точно сохраняя текст, но произвольно меняя его расположение.

Мф и Лк обычно устраняют резкие высказывания Марка об апостолах. Но, с другой стороны, если бы Марк был более поздним Евангелием, то совершенно естественно было бы ожидать более резких, чем у Мф и Лк высказываний на фоне тогдашней сектантской борьбы в христианстве: вспомним хотя бы отзывы Павла о Петре.

Head указывает, что у Матфея верующие постоянно называют Иисуса «Господь», а посторонние – «учитель». Делается вывод о том, что Матфей создал систему обращения, отсутствующую у Марка. Но, возможно, Марк (откровенно плохой автор) либо не придал значения этой системе, либо нарочно убрал ее, чтобы не запутывать рядовых христиан, либо счел недостаточно убедительным, что только апостолы так называли Иисуса. В рамках предположения о гностическом происхождении Марка понятно всеобщее обращение к нему: «Учитель».

Марк явно состоит из отрывочных эпизодов, которые он искусственно связывает, обычно, локализацией. Например, 1:32: «При наступлении же вечера…» служит для перехода от исцеления тещи Петра к исцелению многих. Согласование последовательности эпизодов с Мф и Лк позволяет предполагать заимствование именно из них, а не из прототекстов.

Марк (Петр?) отличается незнанием иудаизма и иудейской географии. Один из многочисленных примеров, Мк7: Иисус идет через Сидон из Тира к Галилейскому морю. Сидон в обратном направлении. Вообще, филологический анализ позволяет предполагать, что географические названия были вставлены в Марка позднее.

Неужели выраженно иудейский Матфей стал бы использовать Марка в качестве авторитетного источника? Тем более что других Евангелий было множество. В том числе, центры распространения гностических Евангелий были ближе к Иудее, чем северо-западные общины, где, видимо, и появился Марк.

Матфей и Марк используют одни и те же искаженные цитаты. Можно предположить, что они были позднее вставлены в Матфея. Минимально вероятно, что Матфей намеренно для своих целей искажал цитаты.

Но для чего заимствовать заведомо ошибочные цитаты? Марк же легко мог заимствовать цитаты из текста Матфея, поскольку не был знаком с иудаизмом и не мог их проверить.

Краткость Марка отнюдь не доказывает его первичности. Из текстов Евангелий совершенно очевидно, что авторы не ставили перед собой задачу максимально подробного описания. Поэтому не представляло проблемы и создание конспекта существующих текстов. Точно так же, как автор Матфея не включил в него десятки других прототекстов, так автор Марка мог вычленить только наиболее, по его мнению, поучительные тезисы из Матфея.

Филологи изобрели ряд эвфемизмов для описания стиля Марка: повторение, краткость, простота стиля, отсутствие литературного языка. На наш взгляд, их более уместно описать как дубликаты (вследствие некритичного копирования источников и незнания синонимов. Также, типично для плохих литераторов, Марк мог часто употреблять особенно понравившиеся ему слова), конспектирование, плохое знание языка. Это свидетельствует, скорее, не о свежести изложения, а о невежественности автора, или о его пренебрежении к тексту.

Краткость и примитивность едва ли могут рассматриваться как следы прототекстов. Мы полагаем, что прототексты состояли из описаний отдельных эпизодов, но каждый эпизод в прототексте (или устной традиции) был полно описан. Иначе трудно объяснить согласования синоптиков именно на уровне эпизодов, а не отдельных слов или тезисов.

То, что иудей Матфей и язычник Лука писали на неплохом греческом (или Матфей хорошо переведен на греческий), вероятно, указывает на то, что и прототексты были написаны лучше, чем Марк. Ухудшение же языка и стиля при конспектировании на чужом языке вполне реально.

У Марка, в отличие от Мф и Лк, часто присутствует слово «немедленно». Это, скорее, след усиления их текстов. Трудно представить, чтобы верующие евангелисты намеренно ослабили текст Марка (если они копировали из него), изъяв указание на немедленность.

Марк часто начинает фразы с «И». Мф и Лк используют иные вводные слова и грамматические конструкции. Обычное объяснение – они улучшали стиль Марка. Но ведь, конспектируя, Марк натуральным образом упрощал бы текст – например, заменяя вводные обороты на «И».

Марк часто вставляет пояснения в середину или окончание перикопа. Например, 3:29-30: «Но кто будет хулить Духа Святого, тому не простится вовек. Сие сказал Он, потому что говорили: в Нем нечистый дух». Но такие вставки – разъяснения характерны как раз для конспектирования, а не для оригинальных текстов. Автор копирует оригинальный текст без изменений, а потом поясняет его (сокращенный до непонятности текст) своими словами.

К тому же, неизвестно, когда появились эти разъяснения. Возможно, они принадлежат позднему редактору. Это было бы естественно: ведь сокращенный у Марка текст иногда не вполне понятен, тем более – новообращенным христианам, которым он, по-видимому, и предназначался. В ответ на вопросы редактор добавил и разъяснения.

Марк часто употребляет настоящее время, тогда как Мф и Лк – прошедшее. Сторонники приоритета Марка объясняют это редактированием стиля. Но ведь у Марка присутствуют обороты и настоящего, и прошедшего времени. Он смешивает их или по небрежности, или специально, как своего рода литературный прием, или, более вероятно, плохо зная язык. Аналогично смешивает времена Иоанн. Такие ошибки легко могут возникнуть при небрежном переписывании.

Возможно и иное объяснение. Марк не владеет хорошо ни арамейским, ни греческим. Его языком может быть латинский или какой-нибудь из восточных. Тогда он мог пользоваться соответствующим переводом Мф и Лк, переводя для достоверности обратно на греческий. Отсюда и ошибки в употреблении времени. Позднее Марк был отредактирован под греческий текст Мф и Лк, но настоящее время решили оставить – редактор не был уверен, что это ошибка.

Марк изобилует перебивками текста, после которых вновь продолжает прежнее повествование. Сторонники приоритета Марка называют это его характерной чертой. Мы предполагаем, что это свидетельство многочисленных вставок. Такое обилие мелких вставок характерно как для гностических, так и для неавторитетных церковных текстов. Перебивки могли появиться и как результат конспектирования в несколько этапов: Марк добавлял подробности в уже составленный текст.

Плохой греческий Марка отнюдь не доказывает его более раннего происхождения. Во-первых, мы не знаем, на каком (насколько хорошем) греческом были написаны Матфей и Лука, когда их предположительно использовал Марк. Вполне возможно, что язык был отшлифован после составления Марка. Во-вторых, Марк мог использовать не греческий текст, а переводы Матфея и Луки, а позднее все три были отредактированы до буквального совпадения. Тогда плохое знание автором Марка греческого объясняет плохой язык Евангелия. В-третьих, Марк мог намеренно излагать Матфея и Луку своими словами, чтобы избежать обвинений в плагиате.

Описания воскрешения и явления ученикам образуют длинное окончание Марка 16:9-20. Его нет в ранних текстах, и эта часть обычно признается подделкой. Однако это может быть свидетельством не столько раннего (когда этот эпизод еще не был придуман), сколько гностического происхождения текста. Для гностиков (их мистического направления) натуралистичные подробности воскрешения, изложенные в Евангелиях, представлялись абсурдными, и их просто не включили в Марка.

При обилии доводов и возможности различных объяснений фактов, маловероятно установление приоритета того или иного Евангелия. Но тезис о признании первоисточником Марка имеет далеко идущие последствия: первые христиане практически ничего не знали о жизни и историчности Иисуса. Основной текст Марка: описания чудес и немного тезисов Иисуса (причем, весьма отличных от содержащихся в Евангелии от Фомы). Учитывая сомнительную достоверность чудес для современного читателя, с одной стороны, и легкость моделирования тезисов на основе языческого толкования иудаизма, Марк легко мог быть просто литературным произведением религиозно-поучительного содержания. Такие сочинения тогда были во множестве: позднее, насчитывалось до двух сотен христианских Евангелий.

Отметим, что основная масса синоптических совпадений касается описаний чудес и деяний Иисуса. Количество совпадений в словах Иисуса невелико. Здесь мы отлично видим, что исходным материалом были именно легенды. О самом учении Иисуса уже тогда почти ничего не знали. По крайней мере, это естественный вывод, если предполагать приоритет или независимость Марка, или даже любой вид заимствования им у Мф и Лк, кроме как составление очень упрощенного пособия по христианству. Доводы о наличии именно параллельного Марку Евангелия Q неубедительны: какое разумное объяснение можно предположить, почему христианин-евангелист не привел высказываний Иисуса из Q?

Сторонники приоритета Марка предпочитают игнорировать отсутствие доказательств датировки. Манускрипты с текстом Марка сохранились только с 3в. Более ранние упоминания о Марке мало что дают исследователю: неизвестно даже, идет ли речь об известном нам сегодня Евангелии от Марка, или ему тогда приписывался другой текст. Ссылки на текст Марка не многое проясняют: аналогичные тезисы могли быть в любом прототексте.

Марк производит явное впечатление скомканности. Причем, Марк не выглядит как аутентичный текст: имеет место не сжатость изложения (основные вехи), а именно скомканность (отдельные эпизоды, в том числе малозначительные, и вставки сравнительно подробных описаний, как 1:21-27). Вообще, эта сумбурность текста, перепрыгивание с одних тезисов на другие, с пропусками очевидно важных, но с подробностями мелких событий – характерная черта Евангелия от Марка. Так, 1:2-20 содержит главы Мф3-4, и почти столько же – 14 абзацев Мк1 – описывают исцеления. Другие главы Марка также уделяют совершенно диспропорциональное место исцелениям.

Главы (смысловые блоки текста) Марка очень велики, в 1,5-2 раза больше, чем у Матфея. Каждая глава содержит обычно множество сюжетов. При самостоятельном написании главы были бы меньше, в них имелись бы законченные, изолированные сюжеты. Такие большие сплошные массивы бессвязного текста трудно объяснить иначе, чем компиляцией.

В некоторых случаях сокращение сделало текст совершенно бессмысленным. 8:31-33: Иисус рассказывает ученикам о своем распятии и «Петр, отозвав Его, начал прекословить Ему. Он же… воспретил Петру, сказав: ‘Отойди от Меня, сатана, потому что ты думаешь не о том, что Б., но что человеческое’». Понять можно, только зная (например, из Мф16:23) о том, что Петр уговаривал Иисуса не допустить распятия.

Возможно, Марк использовался как конспект, своего рода упрощенное пособие. Отсюда и краткость, и упор на чудеса. И почти полное отсутствие ссылок на Ветхий Завет – очевидно, чтобы не перегружать новообращенных христиан, не знакомых с иудаизмом.

Именно поэтому был дважды вставлен отсутствующий у Мф и Лк эпизод с исцелением плевком (аналогичный эпизод в языческом Евангелии от Иоанна). Это характернейшая языческая традиция. Так проповедники могли показать обращаемым близость Иисуса к их собственным богам и культуре, сделать переход в христианстве более простым для язычников.

Кстати, обычно никто и не переходил в христианство. Язычники просто добавляли Иисуса к своему пантеону и приносили жертвы также и ему. Такая толерантность была типичной для культов и обеспечивала сравнительно легкое распространение христианства. Павел многократно упоминает о совершении новообращенным христианами языческих обрядов.

Отметим, что св.Августин в книге 1 «О гармонии евангелистов» признает, что Марк выглядит как изложение Матфея и Луки.

Возможно, точка зрения о Марке как об одном из источников сформировалась в связи с тем, что это единственная возможность канонизации Марка. Если считать, что Марк (в существующем виде) – краткое пособие для практикующих христианских проповедников, то его теологическая ценность равна нулю, и канонизацию следует признать ошибочной.

Если Марк является изложением Мф и Лк, то он не написан со слов Петра. Если предположить, что Марк написан со слов Петра, то ни апостол Матфей, ни Павел и Лука ничего не писали.

Вероятно следующее возникновение Марка. Гностики создали, для узкого круга посвященных, Тайное Евангелие от Марка. Помимо мистических тезисов, им нужен был еще и фон (историческая канва). Не долго думая, его заимствовали у синоптиков. Поскольку текст синоптиков выполнял роль только фона, на него не обращали внимания и особенно не редактировали.

В дальнейшем, многим христианам стало известно о существовании ТайнМк. Гностики не хотели разглашать мистические тезисы. Их убрали из ТайнМк, и получившуюся выхолощенную редакцию сделали доступной для публики.

В итоге, общедоступная редакция ТайнМк – Евангелие от Марка – и выглядит как конспект Матфея и Луки. Эта концепция объясняет и керигматический, а не дидактический, характер Марка. Конечно, гностики не стали бы заимствовать у синоптиков собственные искаженные тезисы (или они были вставлены в Евангелия еще позже) и чересчур (недостойно) примитивные, с точки зрения мистиков, тезисы, приписываемые Иисусу.

При формировании исторического фона ТайнМк, кроме синоптиков, использовали и другие тексты. Отсюда эпизоды у Марка, отсутствующие у Матфея и Луки.

Сторонники приоритета Марка уже не отстаивают сомнительную версию, что Матфей и Лука одновременно изымали одни и те же эпизоды, в остальном тщательно копируя Марка. Но и новое предположение о том, что эти эпизоды (отсутствующие у Мф и Лк) были добавлены в Мк позднее, лишено смысла. Писцы, как правило, делали значимые вставки. Зачем добавлять эпизоды, не имеющие существенного значения?

Климент Александрийский, цитируя ТайнМк, указывает, что Марк добавил в свое Евангелие мистические тезисы. На наш взгляд, мнение Климента не обязательно верно.

Более того, текст ТайнМк2: «Сестра молодого человека, которого любил Иисус, была там, вместе со своей матерью и Саломеей, но Иисус отказался встретиться с ними». Климент сам указывает, что этот текст расположен между Мк10:46a («Они пришли в Иерихон») и 10:46b («Когда он покидал Иерихон…»). В Евангелии от Марка в этом месте – явный пропуск: Иисус пришел и тут же ушел.

Понятно, что оригинал содержал ТайнМк2. Остается догадываться, почему его изъяли в публичной версии: видимо, отказ Иисуса встретиться с женщинами после оживления юноши имеет мистический смысл (можно гадать; или же у женщин были претензии по поводу зомбирования их родственника, или он вел себя странно после посвящения). В любом случае, женщины зачем-то пришли к Иисусу из Вифании в Иерихон, и Иисус настолько не хотел с ними встречаться, что покинул Иерихон.

В Евангелии от Марка остались и другие следы мистических тезисов: 14:51-52 (юноша в плащанице в Гефсимании), 16:5 (этого же юношу, а не ангела, видят женщины, придя к телу Иисуса).

Отсюда видно, что ТайнМк был оригинальным текстом, позднее усеченным в Евангелие от Марка.

Теперь понятно и отсутствие «Отец Мой» у Марка. Конспектируя синоптиков, гностики изъяли явно не подходившие им тезисы, указывавшие на исключительность Иисуса.

Понятен и обрыв текста на 16:8. Гностики готовы были использовать распятие и воскрешение как аллегорию посвящения. Но «реалистичные» подробности воскрешения копировать не стали. Придумать принципиально иное окончание было бы проблематично. Поэтому текст просто оборвали, тем более что эта часть, видимо, не была для гностиков существенной. Либо же, в момент копирования Мф и Лк в ТайнМк, подробностей о воскрешении не было и у синоптиков.

Гностики также изъяли многие иудейские корни синоптических Евангелий. В частности, они убрали многие ссылки на Библию, которую они не принимали, считая ее лишенной мистического смысла. Они также привели к реалистичности эпизоды, подогнанные у синоптиков под соответствие пророчествам.

Возможно, община гностиков, в которой появился ТайнМк, была иудейской. Тогда естественно в 7:27 заимствование из Матфея, где Иисус объявляет, что пришел к иудеям, и сравнивает язычников с псами. Возможно и то, что этот тезис вставлен по каким-то причинам поздним редактором (например, считавшим, что Марк забыл упомянуть этот эпизод). Или что гностики просто спокойно относились к таким словам, не отождествляя себя с язычниками, но считая носителями настоящей религии.

В подтверждение этой гипотезы, только 4:11 прямо называет учение Иисуса «мистерией царства Б.», которую дано знать исключительно его ученикам – посвященным.

1:1 сразу объявляет Иисуса сыном Б. Очевидно, что Марк рассчитывал на подготовленную аудиторию. Тогда его Евангелие вряд ли могло быть ранним текстом. Другие евангелисты обосновывают божественность Иисуса: фактами (Мф, Лк) или теологическими построениями (Иоанн).

1:9: «В это же время пришел Иисус из Назарета…» То есть, Марк уже в самом начале предполагает, что читатели в целом знают об Иисусе. Видимо, из других Евангелий.

Мк2 описывает исцеление больного параличом в Капернауме. Мф9: этот эпизод «в Его городе», возможно, Назарете. Если бы Матфей писал на основе Марка, то он бы так и перенес – «Капернаум», не допуская двусмысленности (странно было бы опускать географическое название). Если же Марк излагал Матфея, то естественно ожидать, чтобы он прояснил тогда уже известную неопределенность Матфея.

3:11: «И духи нечистые, когда видели Его, падали пред Ним и кричали: Ты – Сын Божий». Легко ли представить себе толпу, с интересом наблюдающую стоящих на коленах и кричащих духов?

3:20: «Приходят в дом; и опять сходится народ…»

Не такое уж «великое множество» может придти в дом.

Что-то пропущено перед 3:21: «И услышавши, Его родственники пошли взять Его, ибо говорили, что Он вышел из себя».

Почти наверняка речь шла об исполнении Иисусом какого-то ритуала, в котором он походил на бесноватого. Само описание ритуала могло быть изъято из Тайн Мк.

4:11: Иисус ученикам: «…вам дано знать тайны Царства Божия, а тем внешним все бывает в притчах».

В существующей редакции, Иисус, в общем-то, никаких тайн ученикам не открывал. Их поведение в ночь перед распятием показывает, что они ничего особенно не понял. Термин «тем внешним» неестественно пренебрежителен. Более того, по сравнению с проповедуемыми Иисусом заповедями притчи не несут чрезвычайно важного смысла, скорее, они имеют характер иллюстраций.

Вероятно, речь идет о мистическом смысле, позднее утраченном, когда ТайнМк было адаптировано к пониманию «тех внешних», членов христианских общин.

5:22: «приходит один из начальников синагоги…»

Языческий автор даже не удосужился выяснить принятые у иудеев термины: рабби, старейшина.

6:2-3: «Многие слышавшие с изумлением говорили… Не плотник ли Он, сын Марии, брат…» Марк изменил Лк4:22 «сын Иосифа» в соответствии с церковной (и, по-видимому, гностической) традицией, уделявшей значение только Марии. Но иудеи называли бы Иисуса по отцу, а не по матери. Скорее, они бы ее вообще не упоминали.

6:39-40 о насыщении пятью хлебами: Иисус «повелел их рассадить всех группами на зеленой траве. И они сели группами по сто и по пятьдесят».

В аналогичном эпизоде Мф14:19, упоминание о группах отсутствует. Понятно, что Марк снабдил описание натуралистичными подробностями, похоже, заимствованными из военной жизни.

После еды ученики отплывают в лодке, а Иисус остается на берегу, 6:47-48: «Вечером лодка была посреди моря, а Он один на земле. И увидел их бедствующих в плавании, рано утром подошел к ним, идя по воде. Он рассчитывал пройти мимо них».

Как можно увидеть лодку на середине Галилейского моря, тем более, ночью?

Ученики, среди которых были опытные рыбаки, за несколько часов скрылись бы за горизонтом, двигаясь галсами.

Чудом идя по воде, Иисус все-таки двигался со скоростью пешехода, и пришел только утром. Марк разъясняет, что он не хотел пугать учеников, намереваясь пройти незамеченным. Тогда зачем было идти мимо лодки?

7:21-22: Иисус перечисляет список зол. К перечню Мф15:19 он добавляет много нового. В частности, коварство и гордость. Но коварство иудеи применяли по отношению к своим военным противникам. Гордость осуждалась в строителях Вавилонской башни (пирамиды в предместье Каира?), но там она привела их к небу. Притча 6:14, 17 осуждает «коварство в сердце» и «глаза гордые» – но оттенок здесь существенно иной, чем коварство и гордость вообще.

Аналогично список грехов расширяет Павел. Вероятно, здесь заимствование из обычных моральных норм, присутствующих в известных язычникам философских учениях.

7:31: «Потом Он возвратился из пределов Тира, и пошел через Сидон к Галилейскому Морю, в пределы Десятиградия». Сидон находится в обратной стороне от Тира к Галилейскому Морю. Декаполис находится к востоку от озера, частично в Сирии. Едва ли одна дорога вела из Тира к озеру и к Декаполису.

Опять же, Иисус обращался только к иудеям. Что ему было делать в Тире и затем в Декаполисе?

7:33-34 об исцелении глухонемого: «Иисус… вложил персты Свои в уши ему и, плюнув, коснулся языка его. Потом, взглянув на небо, вздохнул…» Просто классическая демонстрация языческого обряда. Аналогично исцеляет слепого в 8:23.

9:13: «Но говорю вам, что и Илия пришел, и поступили с ним, как хотели, как написано о нем». Ничего подобного об Илии не написано. И не могло быть написано, поскольку Илия придет, провозглашая наступление мессианской эры.

9:24: отец бесноватого говорит: «Верую! Помоги моему неверию».

Типично христианская формулировка, оправдание неверия. Марк явно пытается обнадежить сомневающихся христиан, используя контекст Мф17:20.

10:12: «И если жена разведется с мужем своим и выйдет за другого, прелюбодействует».

В иудаизме и вообще на Востоке жена не могла развестись. Изыскания о допустимости развода по инициативе женщины в рамках Закона вряд ли соответствуют тогдашней реальности. Марк адаптирует Мф19:3-9 к жизни язычников или, скорее, фантазирует на тему традиций незнакомого народа.

Вероятно, по этой же причине Марк исключил и измену как причину для развода, Мф19:9. Иначе было бы трудно ужиться язычникам, с их обильной оргиастической практикой.

10:24: Иисус обращается к ученикам: «Дети! Как трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие!»

Обращение «Дети!» типично для христианства. Оно часто встречается у (позднего) Иоанна, но не у Матфея и Луки.

Подобное обращение было бы странно для Иисуса, который не был заметно старше учеников. Автор явно трудился уже при развитом христианстве, когда Иисус был уже легендой, а не человеком, находящимся рядом.

Между 10:34 и 10:35 находился ТайнМк1: описание воскрешения в Вифании, известного из более позднего Иоанна (воскрешение Лазаря).

Из имеющегося материала, невозможно однозначно решить, что имели в виду мистики: создание зомби или посвящение (обряд которого предусматривал ритуал смерти и воскрешения). Первое более вероятно, поскольку в 14:51-52 и 16:5 мы встречаем этого же юношу, следующего за Иисусом. Вера в то, что воскрешенный не может далеко отходить от воскресившего его, является типичной в таких ритуалах.

Ответ зависит от того, что за полотно носил юноша все это время: плащаницу или ткань, в которую оборачивали после крещения нагими в воде.

Начиная с главы 11, тон Евангелия от Марка резко меняется. Из него пропадает сумбурность, чудеса. Появляются реалистичные детали, отсутствующие в других Евангелиях. Текст становится спокойным и реалистичным. Очень похоже, что для автора основной интерес представляло именно пребывание Иисуса в Иерусалиме. Это естественно для гностика, если речь шла о кульминации обряда посвящения – воскресения к новой жизни.

14:36: молитва Иисуса в Гефсимании: «Авва Отче! все возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо Меня…»

Мф26:39 не содержит «Авва». Марк, не говоря на арамейском и не ощущая тождественности «абба» и «патер», употребляет оба варианта.

14:51-52: «Один юноша следовал за Ним, завернутый только в полотно. Они поймали его, но он оставил покрывало и убежал нагой».

Это крайне интересное описание, явный след ТайнМк. В Вифании Иисус воскрешает молодого человека, который с тех пор ходит в плащанице. Эта же одежда использовалась в мистериях.

14:58: «Он говорил: ‘Я разрушу храм сей рукотворный, и чрез три дня воздвигну другой, нерукотворный’».

Христианские теологи обыкновенно считают, что речь идет о воскрешении Иисуса (которого сравнивают с Храмом). Более вероятно, что здесь отголосок концепции нового храма, популярной у ессенов (возможно, и в других сектах). Этим храмом должны были быть израильтяне, обратившиеся к Б. и соблюдающие Закон. Такой храм естественно назвать «нерукотворным». Назвать же так себя самого, и употребить «воздвигну» в отношении воскрешения, было бы неестественно.

14:61-62: «Но Он молчал и не отвечал ничего. Опять первосвященник спросил Его… ‘Ты ли Христос, Сын Благословенного?’ Иисус сказал: ‘Я есть, и вы узрите Сына Человеческого, сидящего по правую руку Силы, и идущего с небесными облаками’».

У Матфея Иисус отвечает уклончиво на менее резкий вопрос Пилата: «Ты ли Царь Иудейский?» Но Марк приспособлен как простое пособие для простых проповедников, и учебный эффект заботит автора больше, чем достоверность.

Синодальный перевод изменяет «Я есть» на «Я», что совершенно меняет смысл, поскольку «Я есть» – на иврите имя Б.

Цитируя Дан7:13: «вот, с облаками небесными шел как бы Сын человеческий…», Марк вынужден дополнить, что Иисус до того сидел рядом с Б. (ведь где-то он должен находиться до конца дней). Но Дан7:13 продолжает: «…дошел до Ветхого днями и подведен был к Нему». То есть, Иисус рядом не сидел, и Даниил описывает другую ситуацию.

Маловероятно, но не исключено, что Иисус намеренно представлен как одновременно сидящий и идущий. Это согласовывалось бы с гностической концепцией Фм50:3: «Если они спросят вас: ‘Каково свидетельство Отца вашего в вас?’, скажите им: ‘Это движение и покой’».

Мк15:40, 16:1 упоминает Саломею. Она часто встречается в гностических текстах, но не у Матфея. Использование Марком сравнительно поздних текстов гностиков (или общих прототекстов) не укладывается в концепцию его первичности.

Иначе, чем конспектированием, трудно объяснить появление в 15:40 трех новых персонажей: двух Марий и Саломеи. Все они охарактеризованы как постоянно следующие за Иисусом. Отсутствие в предыдущем тексте других связанных с ними эпизодов естественно объяснить избирательным цитированием источника либо изъятием каких-то частей ТайнМк.

15:46: Иосиф, «купив плащаницу, и сняв Его, обвил плащаницею…»

Вечером в пятницу, тем более перед или во второй день Песаха, Иосиф не мог в Иудее купить что-либо.

16:3: трое женщин беспокоятся, кто отвалит им камень, чтобы они могли войти в пещеру, где похоронен Иисус. Вопрос выглядит естественно для городского (римского?) автора. В городах женщины вряд ли выполняли много тяжелой работы. В деревне же они трудились, вероятно, наравне с мужчинами, и трое женщин могли отвалить любой камень, установленный даже несколькими мужчинами (тем более что отвалить его легче, чем точно установить). Ведь установил камень, похоже, только Иосиф.

16:5: «увидели юношу, сидящего на правой стороне, облеченного в белую одежду…»

Здесь, по-видимому, разительное отличие Марка от Матфея и Луки: женщины встречают не ангела, а воскрешенного Иисусом в Вифании юношу (ТайнМк1).

В типично гностическом духе, Марк не упоминает ангелов. Воскрешенный (вероятно, в мистическом смысле) юноша уже принадлежит другому миру, хотя находится на земле.

16:7: ангел говорит женщинам: «Но идите, скажите ученикам Его и Петру, что Он предваряет вас в Галилее…»

Традиционная точка зрения – Петр выделен, поскольку Иисус назвал его камнем, на котором будет построена новая церковь.

Однако не исключено, что исходный текст ТайнМк принадлежал Петру. После раскола церкви с христианами – гностиками, Петр подвергся критике (отраженной в Евангелиях), а ТайнМк приписано Марку. А традиция только в искаженном виде донесла до нас информацию об авторстве Петра (с его слов записывал Марк).

16:9-20: однозначно признается теологами как поздняя вставка, отсутствующая в ранних манускриптах. Интересно, что именно добавляет фальсификатор: обращение ко всем народам и концепцию спасения через крещение. Этого не было у Иисуса, но оно требовалось христианству.

Мария Магдалина, Мария Иаковлева и Саломея пришли вместе и обнаружили вместо тела Иисуса сидящего ангела. Но 16:9-10 «Воскресши рано в первый день недели, Иисус явился сперва Марии Магдалине… Она пошла и возвестила бывшим с Ним…» Куда делись другие женщины? Неужели они тут же расстались – ведь им было идти вместе, по меньшей мере, до Иерусалима, едва ли меньше нескольких часов. В Иерусалим явно вела одна дорога – как же Мария Магдалина отделилась от остальных женщин? Можно предположить, что Мария Магдалина шла быстрее других женщин – но встреча с Иисусом должна была задержать ее, и позволила бы другим женщинам нагнать ее. Ученики не пошли посмотреть пещеру, после того как не поверили ранее бесноватой женщине?

Иисус явился ученикам, «возлежавшим» – то есть, они не захотели даже проверить слова женщины. Кстати, восстановленный текст: «возлежавшим на вечере», что маловероятно, ученики, скорее всего, скорбели бы. Но описания этого практически нет в тексте! Трудно предположить, что такое важнейшее событие, при котором присутствовало множество людей, не получило отражения в тексте.

После 16:14 некоторые редакции добавляют: «Эта эра беззакония и неверия принадлежит Сатане, который не допускает правду и силу Б. победить нечистых духов…»

То есть, даже так поздно, как длинное окончание Марка, Евангелие все еще редактировалось гностиками.

16:15: «Идите и проповедуйте Евангелие каждому созданию». Животным? Фальсификатора, пожалуй, занесло.

16:17-18: традиционное описание языческих представлений о наделенных сверхъестественной силой: «будут изгонять бесов, будут говорить новыми языками, будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им…»

Особенность демонов – умение говорить на всех языках.

Мар16:19: «И так Господь, после того, как обратился к ним, вознесся на небо и воссел одесную Б.»

И ученики этого не описали в подробностях! А Матфей – вообще не упомянул.