БЕСЕДА ТРЕТЬЯ

БЕСЕДА ТРЕТЬЯ

Вопрос: Скажите, всегда ли врач должен помогать больным врагам своим и врагам отечества своего и этично ли помогать безнадежно больным? Может быть, наша помощь безнадежно больным усугубляет их муки и страдания? Не лучше ли быстрее прекратить их страдания? В этом, может быть, и явится наша помощь им?

Да, помогать надо всем. Господь Иисус Христос сказал: "Не здоровые нуждаются во враче, но больные". И еще: посылая учеников Своих на проповедь Евангелия, Он сказал: "...И если придете в какой город, и примут вас,... исцеляйте находящихся в нем больных" (Лк. 10,8-9). Он не сказал (!) того-то исцеляйте, того-то не исцеляйте. Но всех, - нуждающихся во враче, надо исцелять. Любой человек несет в себе Образ Божий, который надо почитать и любить, и если человек страдает, ему надо помочь. И чем сильнее страдает больной, тем в большей помощи он нуждается.

Для врача, тем более православного, любой человек, кто бы он ни был, несет в себе Образ Божий. Как может верующий человек, тем более врач, отказать в помощи страдающему больному?

В Православной Руси врачебное дело всегда связывалось с верой в Бога и служением Ему. Давайте вспомним, что врачебное искусство на Руси пошло именно из центров веры - монастырей. Еще в 1091 г. переславский епископ Ефрем приказал подведомственным ему монастырям строить "строение банное и врачеве и больницы всем приходящим (подчеркнуто мною, автор) и безмездно врачевание".

В этом приведенном отрывке из летописи бросаются в глаза два очень важных для наших дней момента: "всем приходящим" и "безмездно врачевание". В этом важном для нас церковном документе не сказано, что принимать надо не всех (а, ведь, это был 11 век, а крещение Руси произошло всего лишь 100 годами ранее, и не сразу все стали верующими, Русь во многом оставалась языческой). Наоборот, сказано, что принимать надо всех, а помощь оказывать бесплатно.

В Типиконе, или Церковном Уставе, говорится, что монастырь должен иметь больницу и заботиться о стариках, заниматься странноприемничеством. В 46 главе I тома Типикона сказано: "Подобает игумену тщатися больным на врачество, или в монастыре живущим или странно пришедшим, в тяжких недузех скорого просящим исцеления... Елика же суть в монастыре монахи или бельцы (мирские люди) недугом одержимы будут... игумену же начасте приходити к ним, и промышляти о больных по врачевской воли, и потребная да повелевает деяти. Врачеве же всею хитростию подвигшеся, крепость и здравие страждущим да подавают. Аще ли кто странен и бездомов в гостиницу приидет, недугом одержим, от игумена и от врача да получит покой во всем. Старым же и деяния помощи не имущим, повелевает требованных насладитеся и одры тем равночистенны поставляти на покой им: от них же старец да емлет на всяк день потребная им".

Из этого отрывка из Типикона мы видим, что повелевается всем оказывать помощь: и верующим, и язычникам, и иноверцам: "странно пришедшим в тяжких недузех скорого просящим исцеления..."

Да иначе и не может быть. Ведь Господь Иисус Христос заповедал молиться о всех, и о врагах своих, и врагов своих прощать. Святой первомученик Стефан молился за убивающих его камнями иудеев:

"Господи! Не вмени им греха сего." (Деян., 7,60). Поэтому мы должны лечить и оказывать помощь всем нуждающимся в ней, в том числе и врагам личным, и врагам отечества нашего, что и делалось даже во время последней мировой войны. И наши мужественные медсестры, санинструктора, фельдшера, врачи оказывали первую помощь на поле боя и в госпиталях и врагам своим - гитлеровцам, и это гуманное отношение к больным и страждущим, несомненно, уходит своими корнями в наше христианское происхождение.

В этом отношении для нас весьма поучителен пример замечательного врача прошлого века доктора Гааза. Он, будучи тюремным врачом, в любое время суток шел на помощь к любому нуждающемуся в его помощи больному и оказывал ее бесплатно, именно его стараниями в России были отменены кандалы. Он получал от богатых людей большие пожертвования, но когда умер, то оказалось, что его не на что было похоронить, ибо все деньги он раздавал бедным или тратил на их лечение.

Этот "святой доктор", как его называли в народе, так выразил величие профессии врача: "Самый верный путь к счастью не в желании быть счастливым, а в том, чтобы делать других счастливыми. Для этого нужно внимать нуждам людей, заботиться о них, не бояться труда, помогая им советом и делом, словом, любить их, причем чем чаще проявлять эту любовь, тем сильнее она будет становиться" ("О самовоспитании врача", М., 1971, стр. 57). И недаром на могиле доктора Ф. П. Гааза высечена надпись: "Спешите делать добро".

Что же касается того, этично или неэтично помогать безнадежным больным и не усугубляет ли эта помощь их муки и страдания, то в этом для православных врачей не может быть вопроса. Главная задача врача - помогать страждущим, не зависимо от того, сможет он вылечить больного или не сможет. Для нас ясно одно: все равно мы избавить человека от смерти не сможем, рано или поздно он, как и все мы, умрет. Но помочь больному, пусть безнадежному, мы должны. В этом - долг любого врача, тем более православного. Давайте не будем забывать, что медицина корнями своими уходит в религию.

До грехопадения и изгнания из рая первые люди не нуждались во враче, ибо они не болели, как и не нуждались в религии, ибо религии, как таковой - в ее нынешнем понимании, не существовало - Религия означает восстановление нарушенной связи человека с Богом. В раю же Адам и Ева имели непосредственное общение с Богом. Лишь после грехопадения и изгнания их из рая появилась необходимость восстановить эту нарушенную связь, и вот тогда возникает религия. Но тогда же возникают болезни, страдания, и в жизнь людей вошла смерть. С тех пор смерть - это обязательный удел человека и избежать мы ее не сможем. Но смерти предшествуют болезнь и страдание.

После грехопадения возникают и религия и медицина с целью помочь человеку в страданиях, т. е. одновременно возникает необходимость в лечении духовной болезни - греха и телесных болезней, И длительное время медицина развивалась в недрах религии, а затем стала развиваться параллельно ей и лишь сравнительно недавно она отделилась от религии. Отделилась, но не отошла. Ибо у них одни цели - помогать человеку в страданиях, только у религии свои пути и методы помощи, направленные на всего человека - на восстановление падшего, греховного человека. У медицины свои методы помощи, направленные, главным образом, на лечение болезней отдельных органов и систем. Но эти медицинские методы помощи потеряли то, что объединяет органы и системы в человека - его душу.

Задачей верующего врача является при лечении соединить воедино тело и душу, т. е. одухотворить медицину. Поэтому верующий врач гораздо лучше может помочь тяжело или безнадежно больному человеку, ибо он способен прибегнуть и к духовному врачеванию, призвав на помощь священника или частично сможет его заменить.

В последние годы много споров ведется вокруг так называемой эвтаназии. Термин этот был предложен в XV веке английским философом Ф. Бэкманом для обозначения "легкой", не сопровождающейся агонией, безболезненной смерти. В настоящее время под этим термином стали понимать намеренное ускорение наступления смерти неизлечимого больного с целью прекращения его страданий, по существу, о преднамеренном убийстве, неизлечимого тяжело страдающего больного, чтоб прекратить его муки.

Эвтаназия - порождение безрелигиозной морали и в христианском мире ее быть не может. Она ничего общего не имеет с христианством, хотя и преследует, на первый взгляд, благую цель: прекращение страдания больного. Но это есть убийство! Можем мы оправдывать детоубийство в утробе матери - аборт? Нет! Можем ли мы оправдать убийство больного? Нет!

Имеет ли врач право ускорить смерть безнадежно больного, тяжело страдающего больного? Большинство врачей во все времена отвечали на этот вопрос: "Нет, не имеет права".

Преднамеренно, пусть даже с благой целью, лишить человека жизни есть нарушение заповеди Божией "Не убий".

Мы можем понять нравственное состояние неверующих в Бога людей: им жалко тяжело страдающих людей и ради прекращения этих страданий они готовы убить его (пусть не прямо убить, а скажем, не оказав сознательно необходимой помощи или дав яд или сильно действующее лекарство самому больному, чтобы он сам лишил себя жизни). Кстати, в последнем случае, помимо греха убийства, врач берет на себя и грех самоубийства больного.

Разум неверующих замутнен тем, что за гробом - лишь пустота и темнота и отсутствие всяких страданий. Вспоминается случай из собственной врачебной практики. Однажды послали меня по санитарной авиации на консультацию в г. К. к девочке 14 лет, отравившейся лекарством из желания "насолить родителям", которые ее за что-то отругали. Прилетев в г. К., я увидел расположившийся перед больницей цыганский табор. Девочка оказалась цыганкой.

Осмотрев больную и обсудив ее состояние с врачами-реаниматологами, я констатировал смерть мозга. Мой разговор с врачами подслушали цыгане из табора, которые постоянно находились у постели девочки.

Узнав о безнадежном состоянии больной, они потребовали от меня срочно отключить аппарат искусственного дыхания, объясняя мне, что девочка все равно рано или поздно умрет, а им на похороны надо успеть созвать всех сородичей со всего Советского Союза - от Карпат до Сахалина.

Я стал убеждать их, что, пока человек дышит и сердце работает, за его жизнь надо бороться до конца. Они стали угрожать нам кинжалами, но мне удалось все же убедить их подождать до утра. Рано утром они вновь приступили к нам с требованием отключить аппарат. Пока я их уговаривал, они перерезали кабель, ведущий к аппарату, и девочка перестала дышать.

В случае врача А. безнадежно больная девочка К. была чудесным образом исцелена по вере своей матери святой крещенской водой. В случае с утонувшим мальчиком Промысл Божий даровал не только жизнь, но и здоровье ребенку. А в нашем случае неверие и земные тщеславные потребности (устроить пышные похороны!), конечно же, не могли способствовать исцелению девочки, тем более решившей покончить с собой назло родителям. Верующий человек не должен думать о насильственной смерти, он должен думать о том, чтобы отпущенное ему Богом время употребить на покаяние и оплакивание своих грехов, принимая свои страдания как очищение души от этих грехов. Мы знаем также, что нередко Господь продлевает наши страдания, чтобы, человек пришел к полному и осознанному покаянию. Мне вспоминается случай из моей врачебной практики:

Одна престарелая женщина умирала от рака желудка с метастазами во многих органах. Угасание жизни было медленным и очень мучительным Она периодически исповедовалась и причащалась.

Но вот наступил критический предагональный период. Еще когда она находилась в полубессознательном состоянии, ее причастили. И вдруг... о чудо! Она встала, стала ходить, сразу же ее потянуло заниматься хозяйственными делами. Что-то стала делать на кухне. Такое состояние, поразившее всех, наблюдавших ее, продолжалось примерно в течение 6-7 дней. Затем она опять стала угасать, не смогла вставать с постели, не говорила. И опять в предагональном состоянии ее причастили. И опять тот же поразительный эффект!

Такой эффект от святого Причастия продолжался недель десять. Раз десять эта женщина умирала и каждый раз после причастия оживала. Все удивлялись, удивился и священник, ее причащавший, потому что и он впервые с этим столкнулся и тогда он сказал женщине: "Наверное, у Вас есть какой-нибудь нераскаянный грех и Господь ждет Вашего искреннего покаяния в нем." Она, подумав немного, сказала: "Да, наверное, так." После покаяния и причастия на другой день она умерла.

Господь посылал этой женщине заметное улучшение состояния, не допуская ее до смерти, пока она не покается. Но, если бы родственники и врачи пошли по пути эвтаназии и убили бы эту женщину, прекратив ее мучения, они лишили бы ее возможности покаяния, и она нераскаянной предстала бы пред Господом.

Вспоминается мне и еще один случай из врачебной практики. Одна женщина долго и тяжело болела неизлечимой мучительной болезнью. Настало время, когда все родственники ждали ее скорой кончины, а она все не умирала и жестоко мучилась. Наконец, решили пригласить священника. Он долго ее исповедовал, причастил и пособоровал и через 8 минут, находясь в полном сознании, радостная и просветленная, перекрестившись, со словами "В руки Твои, Господи, предаю дух мой" отошла ко Господу.

О какой же эвтаназии для нас - православных христиан - может идти речь?

Православная церковь никогда не закрывала глаза на проблему предсмертных мучений человека, и существует даже специальной канон "внегда человек долго страждет", в котором Господа просят уже не об исцелении болящего, а о том, чтобы Он упокоил его с миром.

Не так давно мне уже как священнику и врачу пришлось исповедовать одну тяжело больную женщину. Исповедовалась она впервые в жизни. Войдя в палату я, как врач с большим опытом и стажем, понял, что передо мной неизлечимо больная, жить которой осталось двое-трое суток. Это подвигло меня к тому, что надо ее подготовить к смерти. Сказать прямо человеку о подступающей к нему смерти всегда трудно, особенно когда перед тобой человек, не живший религиозной жизнью. И все же в процессе исповеди мне удалось показать ей ее безнадежное состояние и она правильно это поняла.

Какая же искренняя, душевная, осознанная исповедь это была! Такую исповедь я пока пережил единственный раз в жизни. Она длилась около 2-х часов со слезами на глазах, с искренним раскаянием во всех грехах, которые она смогла вспомнить. Мысленно она попросила прощения у всех людей, которых она обидела и к которым была несправедлива.

Я заметил, что после исповеди она стала тихой, умиротворенной, счастливой. Через сутки после этого она тихо и мирно с улыбкой на лице отошла ко Господу. У меня на душе после этой исповеди было очень легко, и я не мог сдержать тихую внутреннюю радость за эту женщину, снявшую перед смертью тяжкий груз грехов.

А если бы мы, поддавшись эвтаназии, убили ее? В газете "Православная Москва" в декабрьском номере за 1994 г. М. Дудко в статье "Легкая смерть?" пишет, что, по данным социологических исследований, наиболее активно выступают на Западе против законодательного разрешения эвтаназии сами тяжело больные и инвалиды. Они боятся, что "можно" превратится в "нужно" - и их просто станут убивать, прикрываясь законом.

А теперь давайте представим на минуту, что будет у нас в России - в стране узаконенного беззакония, если вдруг будет принят закон, разрешающий эвтаназию - убийство врачами неизлечимых тяжело страждущих больных. В этом случае под видом эвтаназии у нас развернется "узаконенное" истребление нелюбимых родственников, сведение счетов, борьба за наследство, мафиозные заказные убийства и т. п. И в этом для нас нет никакого сомнения.

Давайте лучше будем в Церкви молиться все вместе:

"Прочее время живота нашего в мире и покаянии скончати у Господа просим.

Подай, Господи.

Христианския кончины живота нашего, безболезненны, непостыдны, мирны, и добраго ответа на страшнем судищи Христове, у Господа просим.

Подай Господи."

(Прошения из просительной ектений)