XXVII. Книга Иудеев.

XXVII. Книга Иудеев.

В 18-й год царствования царя Навуходоносора, после великих побед, одержанных им над Индийским царем Арфаксадом, последовало “повеление — совершить, как он сказал, отмщение всей земле,” пойти войною на все государства Малой Азии и соседние государства за то, то они отказали ему в помощи, которой он от них требовал во время войны с царем Мидийским. — По окончании совещания с сановниками своими, Навуходоносор, призвав главного вождя войска своего, Олоферна, который был вторым по нем, повелел ему выйти против всей земли на запад и, за то, что не повиновались слову уст его, объявить им, чтобы они приготовляли землю и воду, потому что он с гневом пойдет на них, покроет все лицо земли их ногами войска своего, и предаст ему их на расхищение. И что долы и потоки наполнятся их ранеными, и река, запруженная трупами их, переполнится. Пленных же их рассеет он по концам всей земли, а непокорных повелел Олоферну не щадить, но предавать смерти и разграблению”.

“И выступил в поход Олоферн со всем войском своим и с союзниками, которым от множества не было и счета”… И шел, опустошая все на пути своем, выжигая жилища, разграбляя стада, опустошая поля, и “избивая всех юношей острием меча”.

“Страх и ужас напал на жителей приморской страны, обитавших в Сидоне и Тире, на жителей Сура и Окины, Иемнаана, и все обитатели Азота и Аскалона сильно испугались его”. (Кн. Юдифь, гл. II, 1, 4, 6—9, 11, 19, 20, 28).

Услышав, об этом, испугались также и сыны Израиля и “трепетали за храм Господа Бога своего, потому что недавно возвратились они из плена”, — и “с великим усердием возопили к Богу все мужи Израиля, и смирили души свои с великим усердием, и прилежно и единодушно взывали к Богу Израилеву, чтобы Он, на радость язычникам, не предал детей их на расхищение, жен их в добычу, городов наследия их на разорение, святынь их на осквернение и поругание. А Иоаким, великий священник, и все предстоящие пред Господом священники, служители Его, препоясавши вретищем чресла свои, приносили непрестанные всесожжения, обеты и доброхотные дары народа”.

Таким образом, прибегнув к Богу и положась на Его помощь, Иудеи решились сопротивляться страшному врагу и стали готовиться к войне. (Кн. Юдифь, гл. IV, 2, 3, 9, 12, 14).

Узнав об этом, разгневался Олоферн и, призвав к себе вождей Аммона, Моава и правителей приморской страны, спросил их: скажите мне, сыны Ханаана, что это за народ, который осмеливается сопротивляться мне”?

Тогда, Ахиор, предводитель всех сынов Аммона, рассказал Олоферну всю известную ему чудную историю Богом хранимого народа, то наказываемого Богом, когда он уклонялся от пути, завещанного ему его Богом, то осыпаемого благами, когда он обращался к Богу своему, “потому что с ним Бог, ненавидящий неправду”, и заключил свой рассказ следующим советом:

“Теперь повелитель — господин, если есть заблуждение в этом народе, и они грешат пред Богом своим, и мы заметим, что в них есть это преткновение, то мы пойдем и победим их. А если нет в этом народе беззакония, то пусть удалится господин мой, чтобы Господь не защитил их, и Бог их не был за них, — и тогда мы для всей земли будем предметом поношения”.

Услышав это, вознегодовал Олоферн и все приближенные его на дерзкий совет Ахиора… — “Кто ты такой, Ахиор, с наемниками Ефрема, что напророчил нам сегодня и сказал, чтобы мы не воевали с родом Израильским, потому что Бог их защищает? Кто же Бог, как не Навуходоносор? Он пошлет свою силу, — и сотрет их с лица земли, и Бог их не избавит их. Но мы, рабы его, поразим их, как одного человека, и не устоять им против силы наших коней. Мы растопчем их; горы их упьются их кровью, равнины их наполнятся их трупами, и не станет стопа ног их против нашего лица, но гибелью погибнут они… А ты, Ахиор, высказавший слова эти в день неправды твоей, от сего дня не увидишь больше лица моего, доколе я не отомщу этому народу, пришедшему из Египта. Когда же я возвращусь, мечь войска моего и толпа слуг моих пройдет по ребрам твоим, — и ты падешь между ранеными их”.

И приказал Олоферн отвести Ахиора в город Иудейский — Ветилую, чтобы он был вестником и свидетелем исполнения слов его. Иудеи же с радостью приняли его, когда услышали рассказ его о происшедшем между ними и Олоферном. Весь народ пал тогда и поклонился Богу своему и воззвал: “Господи, Боже Небесный! воззри на их гордыню (врага) и помилуй смирение рода нашего, и призри на лице освященных Тебе в этот день!” — “и утешили Ахиора и расхвалили его”. (Кн. Юдифь, гл. V, 3, 17, 20, 21. Гл. VI, 2—6, 10, 18—20).

Между тем Олоферн “вывел всю свою конницу пред лицо сынов Израилевых, бывших в Ветилуе и, расположившись в долине, полки его овладели водами и источниками вод сынов Израилевых”, чтобы, истомив их жаждою, заставить сдаться…

Вскоре, видя себя окруженными несметными и неприятельскими полчищами, дошедшие до изнеможения от жажды, жители Ветилуи действительно уже готовы были сдаться, что и высказывали правителю города Озии и старейшинам.

— “Не унывайте, братья, — сказал им Озия, — потерпим еще пять дней, в которые Господь, Бог наш, обратит милость Свою на нас; ибо Он не оставит нас в конец. Если же они пройдут, и помощь к нам не придет, — я сделаю по словам вашим”… (Кн. Юдифь, гл. VII, 6, 17, 30, 31).

В это бедственное время, когда неминуемая гибель угрожала Иудейскому народу, возникло спасение его в лице доблестной женщины — чистой и высокой душою и богобоязненной Юдифи.

Оставшись вдовою после мужа своего, Манассии (из одного с нею колена и племени), молодая Юдифь, “красивая видом и привлекательная взором”, жила в своем городе Ветилуе и, не снимая одежд вдовства, проводила богоугодную жизнь в посте и молитве, “и никто не укорял ее злым словом, потому что она была очень богобоязненна”.

Узнав об обращении народа к Озии с предложением сдать город неприятелю и об ответе Озии, он призвала к себе Озию и двух старейшин города и сказала им: — “Не право слово ваше, которое вы сегодня сказали перед народом, что сдадите город нашим врагам, если на этих днях Господь не поможет нам… Кто же вы, искушавшие сегодня Бога и ставшие вместо Бога посреди сынов человеческих? Вот, вы теперь испытуете Господа Вседержителя, но никогда ничего не узнаете; потому что вам не постигнуть глубины сердца у человека и не понять слов мысли его: как же испытаете вы Бога, сотворившего все это, и познаете ум Его, и поймете мысль Его? Нет, братия, не прогневайте Господа, Бога нашего; ибо если Он не захочет помочь нам в эти пять дней, то Он имеет власть защитить нас в какие Ему угодно дни, или поразить нас перед лицом врагов наших.

Не отдавайте же в залог советов Господа, Бога нашего: Богу нельзя грозить, как человеку, нельзя и указывать Ему, как сыну человеческому.

Посему, ожидая от Него спасения, будем призывать Его к себе на помощь, и Он услышит голос наш, если Ему это будет угодно”.

Припомнив при этом, как Господь испытывал и праотцов их, Юдифь прибавила: — “Как их искушал Бог не для истязания сердца их, так и нам не мстит, а только для вразумления наказывает Господь приближающихся к Нему”.

Наконец, со святым дерзновением истинной веры, Юдифь объявила Озии и старейшинам, что она совершит дело, которое пронесется сынами рода Иудейского из рода в род… и что в продолжение дней, после которых они решили отдать город врагам, “Господь посетит Израиля ее рукою”…

— “Сегодня ночью я выйду из города с моею служанкою, — сказала Юдифь, — только не расспрашивайте меня о моем предприятии, пока оно не совершится”. — “Ступай с миром, и Господь Бог пред тобою на отмщение врагам нашим”! — сказали ей на ее слова Озия и старейшины, и “вышли из шатра и пошли к полкам своим”. (Кн. Юдифь, гл. VIII, 7, 8, 11—17, 27, 32—35).

Юдифь же, отпустив начальников, “пала на лицо и громким голосом воззвала к Господу, Богу своему: Боже, Боже мой! услышь меня вдову! Господь — имя Тебе! Сокруши же крепость врагов силою Твоею и уничтожь их силу гневом Твоим: ибо они замыслили осквернить святилище Твое, поругаться над мирным селением имени славы Твоей и железом сокрушить рог жертвенника Твоего. Воззри на превозношение их, пошли гнев Твой на главы их, дай вдовьей руке моей крепость на то, что задумала я. Устами хитрости моей порази раба перед вождем и вождя перед рабом его, и сокруши гордыню их женскою рукою… Ибо не во множестве сила Твоя, и не в могучих — могущество Твое; но Ты — Бог смиренных, Ты — помощник умаленных, заступник немощных, покровитель упавших духом, Спаситель безнадежных. Так, так Боже отца моего и Боже наследия Израилева, Владыко неба и земли, Творец вод, Царь всякого создания Твоего! Услышь молитву мою, сделай слово мое и хитрость мою раною и язвою для тех, которые задумали жестокое против завета Твоего, святого дома Твоего, высоты Сиона и дома наследия сынов Твоих. Вразуми весь народ Твой и всякое племя, чтобы видели они, что Ты — Бог, Бог всякой крепости и силы, и нет другого защитника рода Израилева, кроме Тебя!” (Кн. Юдифь, гл. IX, 1, 4, 8—14).

Укрепив свою душу молитвою, Юдифь оделась в лучшую одежду свою и ночью, вместе со служанкою своею, вышла из города по направлению к неприятельскому стану.

— Чья ты? откуда идешь и куда отправляешься? — спросили Юдифь воины, состоявшие в передовой страже ассириян, когда она приблизилась к ним.

— “Я — дочь Евреев и бегу от них, потому что они будут преданы вам на истребление”… — отвечала Юдифь, — а “иду я к Олоферну, вождю вашего войска, возвестить слова истины и указать ему путь, которым он пойдет и овладеет всею нагорною страною, так что не погибнет из мужей его ни один человек и ни одна живая душа…

Когда эти люди слушали слова ее и всматривались в лицо ее, — она показалась им чудом по красоте, и они сказали ей: — “Ты спасла душу, поспешив прийти к господину нашему; ступай же к шатру его, а наши проводят тебя, пока не передадут тебя ему на руки. Когда ты станешь перед ним, не бойся сердцем твоим, но выскажи слова твои, и он тебя облагодетельствует”.

И Юдифь, в сопровождении стражи, направилась к шатру Олоферна. Услышав о появлении женщины из Ветилуи, он вышел к ней и, пораженный ее красотою, стал расспрашивать ее о причине ее прихода к нему. Тогда она сказала ему, что она “раба благочестивая, день и ночь служащая Богу небесному”, получила извещение от Бога своего, что Иудеи будут преданы в руки Олоферна, и потому пришла к нему для избежания смерти. Вместе с тем, она предупредила Олоферна, чтобы он, если не хочет быть отражен и безуспешен, не делал нападения на Ветилую до тех пор, пока Иудеи не прогневают Бога, решившись употреблять пищу, запрещенную законом Моисеевым, ибо “меч не имеет силы над ними, если они не грешат перед Богом”… Но так как они уже готовы нарушить закон, вынуждаемые недостатком в воде и пище вследствие осады, то как только соделают этот грех, то “в тот же день будут преданы тебе на погубление”, — продолжала Иудие, — “вот почему я, раба твоя, бежала от них, и Бог послал меня сделать вместе с тобою такие дела, которым изумиться вся земля, где только услышат о них… Теперь, господин мой, я останусь у тебя; только пусть раба твоя по ночам выходит на долину молиться Богу, — и Он откроет мне, когда они сделают свое преступление. Я приду и объявлю тебе, и ты выходи тогда со всем твоим войском, и никто из них не противостанет тебе. Я поведу тебя через Иудею, доколь не дойдем до Иерусалима, поставлю среди его седалище твое, и ты погонишь их (Иудеев), как овец, не имеющих пастуха”…

Понравились слова эти Олоферну и приближенным его; они говорили: “От края до края земли нет такой жены по красоте лица и по разумным речам”…

Очарованный Юдифью Олоферн доверился ей и предоставил поступать, как ей будет угодно. — И пробыла он в неприятельском лагере в отдельном шатре три дня, а по ночам выходила в долину Ветилуи, и “выходя, молилась Господу, Богу Израилеву, чтобы Он направил путь ее к избавлению Его народа”.

В четвертый день Олоферн сделал пир, на который пригласил и Еврейскую женщину, к которой “подвиглось сердце его”, и сказал ей: пей же и веселись с нами. А Юдифь отвечала ему: — “буду пить, господин, потому что сегодня жизнь моя возвеличилась во мне, больше, нежели во все дни от рождения моего”…

Но присутствуя на пиру, Юдифь не прикасалась к роскошному угощению, но ела и пила то, что было приготовлено служанкою ея. Олоферн же “любовался на нее и пил вина весьма много, сколько не пил никогда, ни в один день от рождения”, так что когда кончился пир и все разошлись, то его в бессознательном состоянии уложили в шатре на постели его.

При нем осталась одна Юдифь. В эту минуту представилась для нее возможность исполнить задуманное ею намерение…

— Господи! — воззвала она к Богу в эту решительную минуту, — Господи, Боже всякой силы! Призри в час сей на дела рук моих к возвышению Иерусалима, ибо теперь время защитить наследие Твое и исполнить намерение мое — поразить врагов, восставших на нас!

Потом, подойдя к столбику постели, стоявшему в головах у Олоферна, она сняла с него меч его и, приблизившись к постели, схватила волосы головы его и сказала: Господи, Боже Израиля! укрепи меня в этот день! — И изо всей силы дважды ударила по шее Олоферна и сняла с него голову, и, сбросив с постели тело его, взяла с столбов занавес и, спустя немного времени, вышла из шатра и, отдав служанке своей голову Олоферна”, поспешила с нею в Ветилую, пользуясь данным ей разрешением выходить вне стана на молитву. Приблизившись к воротам своего родного города, Юдифь закричала сторожившим им: “отворите ворота! с нами Бог, Бог наш, чтобы даровать еще силу Израилю и победу над врагами, как даровал Он и сегодня”. И когда, услышав голос ее, отворили ворота, и сбежались все жители города и старейшины, то Юдифь сказала им громким голосом: “Хвалите Господа, что Он не удалил милости Своей от дома Израилева, но в эту ночь сокрушил врагов наших моею рукою!” — И, вынув голову из мешка, показала ее и сказала им: “вот голова Олоферна, вождя Ассирийского войска, и вот занавес его, за которым он лежал от опьянения, и Господь поразил его рукою женщины… Жив Господь, сохранивший меня в пути, которым я шла; ибо лицо мое прельстило Олоферна на погибель его”…

В изумлении преклонился народ и единодушно воззвал к Господу: “Благословен Ты, Боже наш, уничиживший сегодня врагов народа Твоего! — А Озия сказал Юдифи: благословенна ты, дочь, всевышним Богом более всех жен на земле, и благословен Господь Бог, создавший небеса и землю и наставивший тебя на поражение головы начальника врагов наших, ибо надежда твоя не отступит от сердца людей, помнящих силу Божию во века. До вменит это тебе Бог в вечную славу и да наградит тебя благами за то, что ты жизни своей не пощадила при унижении рода нашего, но выступила вперед, когда мы падали, ты, право ходившая перед Богом нашим! — И весь народ сказал: да будет, да будет!”

И Ахиор, призванный из дома Озии, увидев голову Олоферна и узнав, что совершила Юдифь, припал к ногам ее, поклонился ей и сказал: “благословенна ты во всяком селении Иуды, и во всяком народе, которые, услышав о имени твоем, изумятся! — И видя все, что сделал Бог Израилев, искренно уверовал в Бога и присоединился к дому Израилеву”. (Кн. Юдифь, гл. X, 12—16. Гл. XI, 10, 11, 15—21. Гл. XII, 7, 8, 10, 17—20. Гл. XIII, 2, 4—9, 11, 14—18, 20. Гл. XIV, 6, 7, 10).

Между тем, Юдифь, приказал повесить голову Олоферна на городской стене, предложила на другой день, когда настало утро, чтоб Иудеи, взяв оружие, вышли отрядами на всходы горы — с той целью, чтобы неприятели скорее и неожиданее узнали о смерти своего вождя и смутились. — Так и было. — Увидев Иудеев, ассирийские начальствующие поспешили отправиться за приказанием в шатер Олоферна и с ужасом узнали о том, что совершила Еврейская женщина… “И душа у них сильно смутилась, и напал страх и трепет на бывших в шатрах, которые, все, бросившись, бежали по всем дорогам равнины и нагорной страны, и расположившиеся лагерем в нагорной стране около Ветилуи, также обратились в бегство”. Тогда Иудеи погнались за ними и со всех сторон стали наносить им поражение, покуда они не прошли за Дамаск и за пределы его. Прочие жители Ветилуи напали на стан Ассирийский, разграбили его и весьма обогатились: 30 дней занимались они собиранием добычи, оставшейся после бегства войска Ассирийского. Юдифь присуждено было отдать шатер Олоферна со всеми бывшими в нем драгоценными вещами. Затем весь народ и старейшины его, жившие в Иерусалиме, и самый великий священник Иоаким пришли приветствовать избавительницу народа Израильского.

И сбежались все жены Израильские видеть Юдифь, и благословляли ее, и составили из себя для нее хор; она же взяла в свои руки обвитые виноградными листьями жезлы и дала женщинам, бывшим с нею; и возложили они все на себя масличные венки. Юдифь шла впереди всего народа в хоре и вела за собою всех жен, и начала перед всем Израилем благодарственную песнь, и весь народ подпевал эту песнь: — Воспою Господу моему песнь новую! — воспевала Юдифь, — велик Ты, Господи, и славен, дивен силою и непобедим! Да работает Тебе всякое создание Твое: ибо Ты сказал и совершилось; Ты послал Духа Твоего и — устроилось, — и нет никого, кто противостал бы гласу Твоему! Горы с водами подвинутся с оснований, и камни, как воск, растают от лица Твоего; но к боящимся Тебя Ты благомилостив! — Мала всякая жертва для вони благоухания, и всякий тук ничтожен для всесожжения Тебя; но боящийся Господа всегда велик!”

Прибыв в Иерусалим, где Иудеи праздновали избавление своего от врага перед святилищем в продолжении 3-х месяцев, Юдифь все драгоценности Олоферна, полученные ею, “отдала в жертву Господу”. По возвращении же в Ветилую, жила она в имении своем и “была в свое время славною по всей земле. И состарилась в доме мужа своего, прожив до ста пяти лет, и по смерти своей похоронена была в пещере мужа своего, Манассии. — Дом Израиля оплакивал ее семь дней. И никто более не устрашал сынов Израиля во дни Юдифь, и много дней по смерти ее”… (Кн. Юдифь. Гл. ХV, 2, 3, 5, 6, 11—14. Гл. XVI, 13—16, 23—25).