Иосиф несчастный
Иосиф несчастный
Прибыв в Египет, купцы продали Иосифа некоему царедворцу Потифару, который служил начальником спецназа при фараоне Аменхатепе Третьем. И полюбился Иосиф Потифару: послушен, исполнителен, умен, учтив. Ну, а кто таких не любит? Стал Иосиф вскоре правой рукой своего шефа, а не ординарным рабом.
Но не зря говорят в народе: не родись красивым, а родись счастливым. Положила на красавчика глаз молодая жена Потифара, звали которую Зулайхо, то есть по нашему — Зулейка-ханум. Многих телохранителей она до того вынуждала ее тело «охранять» и не безуспешно: кто же осмелится жене царедворца перечить? А вот Иосифа не удалось ей в постель свою уложить!
Знамо дело: нет для бабы страшнее оскорбления, чем отказ в ее посягательствах на соблазнение. Возвела Зулайхо поклёп на Иосифа, что он, мол, ее домогался и в постель тащил. Когда слухи о том дошли до Потифара, знамо дело, тот бросил Иосифа в темницу: как говорится, на чужую кровать — рот не разевать!
А вскоре оказались в той же тюрьме заключены фараоновы виночерпий с поваром, посаженные как враги народа, потому как якобы хотели они отравить фараона и некоторых видных царедворцев. Поскольку оба новеньких зека были вельможами, а Иосиф всего-навсего рабом, то тюремные вертухаи сделали его прислугою при тех двух смертниках.
И вот однажды приснился виночерпию сон: выжимает он три грозди виноградных в чашу фараонову… Что бы это значило? А Иосиф тут как тут:
— Это ж просто: три грозди — это три дня, а чаша фараонова — это его благоволение. Через три дня быть тебе оправданным и будешь вновь на своей хлебной винно-водочной службе!
Когда же повару приснились три корзины- две в руках его, а третья на голове — а из одной, что стояла на голове, клевали птички и тут же отбрасывали «лапти», издыхая, Иосиф изрек:
— Плохи дела твои, чувак… Хотел ты отравить вождя и учителя всего прогрессивного античного человечества. Осудят тебя и — секирь-башка…
Так он и было, как предрек сновидец…
Опять остался Иосиф один в тюряге: один его сокамерник радостно укатил из-за решеток, а у второго — башка с плеч укатилась. И просидел так Иосиф в одиночке еще долгих два года…