Помнить о грехах своих
Помнить о грехах своих
В сложной конфигурации мыслей, образов и чувств сначала присутствуют воспоминания о прошлом, а в особенности — память о совершенных грехах. Она, как кажется, притягивала внимание отшельника в наибольшей степени. Это воспоминание занимает в текстах такое место, что может возникнуть искушение полагать, что все монахи до прихода в пустыню были законченными уголовниками и тяготились своим тяжелым прошлым. На самом деле, как мы уже видели, помимо нескольких бывших разбойников основная часть отшельников в прошлом была честными и порядочными людьми. Но их постоянный контакт с Богом в уединении сделал их сознание столь чистым и столь чутким, что они укоряли себя в малейших проступках, которые обычно ускользают из?за непостоянства человеческой природы. Как очень верно говорил по этому поводу авва Матой: «Чем ближе человек становится к Богу, тем больше он видит себя грешником»[723].
Именно в такой перспективе стоит читать те тексты, где говорится, что монах должен плакать о своих грехах, или где мы видим, как Отцы сами практикуют то, чему они учат других: «Сиди в келье своей и плачь о грехах своих»[724]. Такой совет часто давал авве Макарию авва Пимен. Авва Арсений особенно часто плакал, так что во время работы должен был всегда иметь на груди платок, чтобы вытирать слезы[725]. Авва Пимен говорил: «Кто желает искупить грехи свои, искупает их слезами. Плачьте, ибо это путь, указанный нам Писанием и Отцами нашими, которые говорили: “Плачьте”, ибо нет иного пути, кроме этого»[726].
Отцы знали, что суть состоит не в видимых излияниях, которые не всегда возможны и желательны, но в расположении сердца, а слезы — это лишь внешнее проявление того, что они называли скорбью. Эта скорбь сродни той боли, которую мы постоянно ощущаем, когда теряем близкого человека. Всякому, кто имеет смерть в себе, следует рыдать[727]. И кажется, что эта скорбь не отпускает монаха и следует с ним до самой смерти.
Однако не все отшельники имели об этом одинаковые представления. Например, в этом вопросе духовный мир святого Антония отличался от взглядов Макария или Пимена. И в пустыне, как и в других местах, могли иметь место сильные различия в способах покаянной практики. Так, сохранилась история о двух братьях, которые оставили пустыню, чтобы согрешить с женщиной. Затем они раскаялись, и Отцы наложили на них такое наказание: год пребывать в затворе на хлебе и воде. Когда год прошел, один из них стал бледным и угрюмым, другой вышел цветущим и радостным. А произошло так потому, что первый провел весь год в страхе, раздумывая над своими грехами и грядущими наказаниями за них, а другой благодарил Бога за то, что Он исторг его из греховной нечистоты, и в радости размышлял о Господе[728].