Похоть очес

Похоть очес

В третьем искушении диавол, приступив к Христу в третий раз, решается на более дерзкое искушение, обнаруживая свою цель совершенно уклонить Иисуса Христа от Бога и избранного пути. До этого он не знал точно, что Иисус Христос есть Сын Божий; теперь он предлагает решительное испытание. Он берет Христа и возводит Его на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их. И сказал диавол: "Тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, ибо она мне предана, и я, кому хочу, даю ее; итак, если Ты поклонишься мне, то все будет Твое" (Лк. 4, 6–7).

Вместо чрезвычайного дела искупления людей путем страданий, на который намерен вступить Господь, диавол предлагает Мессии купить у него власть над миром самой легкой ценой: выражением покорности ему, поклонением князю мира сего. Господь властно отгоняет от Себя искусителя, ссылаясь при этом на слова закона: "Отойди от Меня, сатана; писано бо: "Господу Богу твоему поклоняйся и Ему Единому служи" (Мф. 4, 10; Лк. 4, 8; Втор. 6, 13; 10, 20). Как повествует евангелист Матфей, "тогда остави Его диавол, и се Ангели приступиша и служаху Ему" (Мф. 4, 11).

Этому искушению властолюбия, честолюбия и славолюбия подвергаются и пастыри. Честолюбие проявляется в том, что пастырь начинает рассчитывать, через сколько лет он получит камилавку, когда будет произведен в протоиереи, в благочинные, скоро ли будет награжден митрой или какое место он займет в ранге священнослужителей при соборных служениях. Это внешнее честолюбие.

Гораздо опаснее стремление пастыря к духовному властвованию. Действительно, ему дана власть от Бога, но эта власть должна растворяться отеческой любовью и пастырской сострадательностью к пасомым. Желая господствовать, пастырь забывает, что он, прежде всего, должен соболезновать людям, духовно возрождать и преображать их жизнь по заповедям Христа. Это господство проявляется, с одной стороны, в жажде добиться от пасомых полного послушания. Священник мнит себя старцем вверенных ему душ. Старчество очень полезно и спасительно, но в основе его должно быть не просто повиновение, а доверие и откровенность между пастырем и пасомым, а также видимая духовная польза, какую получает спрашивающий о всех, даже самых мелочных, вопросах в духовной и практической жизни.

С другой стороны, это искушение проявляется в том, что пастырь во что бы то ни стало хочет быть для своих пасомых "авторитетом". Он считает себя знатоком во всех областях, во все вмешивается со властью и требует признания этой своей власти.

Также опасным для пастыря и его служения является стремление создать свой авторитет показной ученостью. "Искушается тот пастырь, — пишет архиепископ Антоний, — который… задачею своей деятельности считает возводить народ до себя чрез преподавание отвлеченных катехизических истин, вместо того, чтобы изменять человеческие сердца из злых в добрые…"[44]. Нет сомнения в том, что в жизни отвлеченная катехизация совершенно бесполезна. Этим не отрицается значение катехизических бесед с верующими, но они должны быть доступными и обязательно иметь нравственно-практический вывод. Пастырь должен избрать для паствы доступный способ беседы. Ка-тихизическая беседа или проповедь должна изменять человеческие сердца, а не удивлять пасомых ученостью. Горе пастырю, если он, когда паства не может понять его отвлеченные катехизические беседы и проповеди, возмущается невежеством прихожан и, наконец, начинает их ненавидеть. Пастырь для устроения Царства Божия на земле должен привлекать души пасомых, но этого он достигает только тогда, когда, как врач, будет прислушиваться к биению сердец пасомых, подавая вовремя нужное лекарство. Ярким примером такого врачевания является учение Самого Спасителя. Ему следовали св. Апостолы и все выдающиеся пастыри Церкви. В ежедневной борьбе с искушением — производить впечатление ученостью современные пастыри должны учиться у Христа Спасителя, Который имел только одну цель — спасение словесных овец.

Бывает, что пастырь, желая достичь доброй цели, в конце концов, все свое пастырское служение сводит к роли "культур трегера"[45]. Он таким образом хочет завоевать себе авторитет у верующих и окружающего общества. Однако, не избегая возможности культурного влияния на пасомых, пастырь не должен забывать, что главной его заботой является проповедь Евангелия. Пастырю не следует оставлять проповедь Евангелия ради светской деятельности. Так как место пастыря только в Церкви Христовой, то и все его служение должно быть устремлено к созиданию Царства Божия на земле. Поэтому для пастырского дела может стать вредным его увлечение идеалами, не совпадающими с христианским мировоззрением, в основе которого лежит любовь к Богу и человеку. Чтобы пастырю преодолеть это искушение, он должен помнить слова Господа, Который сказал: "Царство Мое несть от мира сего…" (Ин. 18, 36). Поэтому пастырь в деле созидания Царства Божия на земле может употреблять только духовное влияние на паству, которого он может достигнуть посредством молитвы и внутреннего подвига. "Будь ангелом по жизни, — говорит св. Димитрий Ростовский, — и все будут с удовольствием сладостно слушать слова твои и творить, что ты повелеваешь… и ты не можешь упасти вверенное тебе стадо и наставить их на путь спасения, если сам первый не будешь идти по пути спасения"[46]. Устраивая Царство Христово посредством культурно-просветительной деятельности, пастырь должен не забывать, что если он употребит только эти средства, то никогда не достигнет своей цели. Поэтому-то "жизнь наша должна быть сокрыта со Христом в Боге, т. е. Христу мы должны следовать, подражать Ему, Его учение проповедовать"[47], — пишет митрополит Варфоломей. И действительно, любой другой путь является неприемлемым для пастыря.

С этим искушением связано стремление некоторых пастырей производить впечатление на пасомых своей личностью. Пастырь, который позволил действовать этому искушению в своей душе, стремится обратить внимание пасомых на свой голос и различные внешние действия, которые очень обольстительны и вначале производят кажущийся успех. Кажущийся потому, что все внешние эффекты оставляют лишь поверхностное впечатление, сердце же не трогают. Это, безусловно, противоречит пастырскому служению. Пастырь должен воздействовать на души пасомых не внешним впечатлением, а согревать их молитвой и словом Божиим. В Священном Писании имеется много примеров, которые говорят о ненужности эффектных приемов. Сам Спаситель их никогда не употреблял. Пастырь не должен забывать, что стремление производить впечатление своею личностью — это самообман и обман верующих. По этому вопросу архиепископ Антоний замечает: "Власть и влияние, основанное не на началах правды и любви, а на обмане, возбуждают впоследствии вместо доверия ненависть"[48]. Святитель Игнатий (Брянчанинов) дает пастырю следующее наставление: "Всякий духовный наставник должен быть только слугою Жениха Небесного, должен приводить души к Нему, а не к себе… Ты, наставник, охранись от начинания греховного! Не замени для души, к тебе прибегшей, собою Бога. Последуй примеру святого Предтечи: единственно ищи того, чтобы возвеличился Христос в учениках твоих"[49].

Единственным условием благотворного влияния на сердца людей, по словам протоиерея Иоанна Сергиева, является искренность пастыря не только на словах, но и на деле. Для этого необходимо строго следить за собой, за своим душевным миром, за своим внутренним деланием[50].

Стремясь к славе мирской, пастырь подвергается другому виду искушений — человекоугодничеству. Это искушение часто появляется у пастыря, когда он переходит на новый приход, но оно может появиться и в любое время его пастырского служения. Челове-коугодничество не должно иметь места в Церкви Христовой, ибо пастырское служение — это Богоугождение, а не человекоугождение. Нужно сказать, что человекоугодничество, или иначе говоря, приспособленчество пастыря к своим пасомым противно христианскому духу. Такая приспособляемость не имеет ничего сходного с приспособляемостью, о которой пишет св. Апостол Павел: "Бых иудеом, яко иудей, да иудеи приобрящу; подзаконным яко подзаконен, да подзаконныя приобрящу; беззаконным яко беззаконен, не сый безза-конник Богу, но законник Христу, да приобрящу беззаконныя. Бых немощным яко немощен, да немощныя приобрящу; всем бых вся, да всяко некия спасу" (1 Кор. 9, 20–23).

Мудрая широта взглядов св. Апостола Павла — это забота о душе человека. Он начинает с малого добра, которое хранится в душе человека, чтобы эту душу постепенно привести к уразумению истины и ко спасению. Св. Апостол Павел в этом подражает Господу Иисусу Христу, Который смиряется даже до смерти не для того, чтобы приспособляться к человеку и покрывать его пороки, но чтобы привести его ко спасению. В Священном Писании можно найти много ярких свидетельств, которые говорят о противопоставлении челове-коугодничества неустрашимой правде Божиих служителей.

Чего же достигает пастырь своим внешним приспособленчеством к пасомым? Можно сказать: ничего! Он не врачует их духовные болезни, а усугубляет, стараясь поладить со всеми. Он сводит свое служение к пустому лицемерию. Вот цель человекоугодничества — мирская слава, а не слава, которую дает Бог. Такой пастырь, наконец, потеряет авторитет среди верующих и сделается отрицательным человеком, напоминающим мирских чиновников. Поэтому пастырю следует вначале отвергнуть это искушение и не допустить его воздействия, дабы остаться бескомпромиссным руководителем душ пасомых. Он должен помнить, что "еже есть в человецех высоко, мерзость есть пред Богом" (Лк. 16, 15).

Пастырь-человекоугодник перестает быть истинным служителем Господа, как об этом пишет св. Апостол Павел: "Аще бо бых человеком угождал, Христов раб не бых убо был" (Гал. 1, 10). При искушении человекоугодничеством пастырь не должен забывать, что мирская слава является препятствием к достижению вечной славы и свидетельством недостатка веры. Об этом говорит Сам Спаситель: "Како вы можете веровати, славу друг от друга приемлюще, и славы, яже от единого Бога, не ищете?" (Ин. 5, 44). Человекоугодничество не совместимо с Евангелием, а пастырь должен быть исполнителем заветов Евангелия в своей жизни. "Не имеющий же духа премудрости, — говорит св. Димитрий Ростовский, — и не сохраняющий в устах своих разум, не достоин пастырского сана"[51].

Как вначале было сказано, пастырское служение — это не человекоугождение, а Богоугождение — то Богоугождение, которое заключается в следовании Христу, Которому должен пастырь отдать всю свою жизнь, ибо без этого никто ни в чем благом не преуспеет[52].

Диавольское искушение властолюбия и славолюбия пастырь должен постоянно препобеждать в себе. Для этого, по учению св. отцов, пастырь ни в коем случае не должен почитать себя чем-нибудь[53], потому что "и насаждающий, и поливающий есть ничто, а все Бог возращающий… Мы соработники у Бога" (1 Кор. 3, 7–9). Это, однако, не означает, что пастырь должен предаваться бездеятельности. "Когда Я скажу беззаконнику: беззаконник! Ты смертью умрешь; а тыне будешь ничего говоришь, чтобы предостеречь беззаконника от пути его, то беззаконник тот умрет за грех свой, но кровь его взыщу от руки твоей" (Иез. 33, 8), — говорит Господь пастырю словами пророка Иезекииля.