ТРЕТЬЕ ПОСЛАНИЕ ИОАННА

ТРЕТЬЕ ПОСЛАНИЕ ИОАННА

ВВЕДЕНИЕ

Это послание представляет собой «рекомендательное письмо» для Димитрия, странствующего миссионера (ст. 7, 8), который нуждался в том, чтобы местная церковь приняла его на то время, пока он будет проповедовать Евангелие в этой области (ср. коммент. к Мф. 10:11-13, 40-42). Об авторстве и дате написания см. во введении ко 2 Ин. В первые три столетия существования Церкви местные общины собирались по домам; более детальное рассмотрение этой проблемы см. в коммент. к Рим. 16:5. В этом письме к Гаию,руководителю домашней церкви, Иоанн, очевидно, стремится противостоять оппозиционному влиянию Диотрефа, руководителя другой домашней церкви, который стремился утвердить собственный авторитет и отвергал эмиссаров — доверенных лиц Иоанна, пытаясь противостоять его апостольскому авторитету.

1, 2. Это обычное приветствие, которое встречается во многих древних посланиях; они чаще всего начинались с молитвы за здоровье того или тех, кому было адресовано письмо, пожеланием благополучия (но не просто материального преуспевания, как иногда преподносится в ряде переводов). Такое приветствие может быть эквивалентно современному пожеланию типа: «Надеюсь, у вас все хорошо», но в то же время представляет собой молитву за благополучие Гаия (см. коммент к 1 Фес. 3:11).

3,4. Раввины и философы иногда говорили о своих учениках как о «детях»; здесь Иоанн, вероятно, имеет в виду тех, кого он привел к Христу (ср.. Гал. 4:19 и более поздние иудейские предания, согласно которым всякий, обративший человека в иудейскую веру, рассматривался как «создавший» его).

5,6. Гостеприимство в греко-римском мире было одной из главных добродетелей, и иудеи были особенно озабочены тем, чтобы оказать гостеприимство своим собратьям. Большинство гостиниц того времени служили одновременно и борделями, поэтому там не могли останавливаться люди благочестивые, но иудеи могли рассчитывать на гостеприимство своих собратьев по вере; чтобы избежать издержек этой системы, они обычно имели с собой рекомендательные письма от людей, знакомых хозяину, которые могли подтвердить их добропорядочность. Христиане использовали ту же практику.

7, 8. Философы и софисты (странствующие профессиональные ораторы, которых многие в греко-римском мире иногда отождествляли со странствующими христианскими проповедниками) часто находились на обеспечении своих слушателей, хотя другие брали плату или жили за счет финансовой поддержки своих богатых патронов Подобно иудеям, христиане оказывали гостеприимство своим странствующим собратьям по вере, и эти странствующие проповедники зависели от их материальной поддержки. Иудаизм говорил о священном «Имени» Бога; Иоанн, очевидно, относит этот титул к Иисусу.

9—11. Диотреф, по всей видимости, был руководителем другой домашней церкви, он отказывался оказать гостеприимство миссионерам, которые имели при себе рекомендательные письма от пресвитера. Исследователи расходятся во мнении, идет ли здесь речь о доктринальных спорах, разногласиях по поводу структуры церковного руководства или просто о том, что Диотреф обладал властным, непримиримым характером; в любом случае он отказывается признать авторитет Иоанна, который стоит за посланными им миссионерами. Отвергнуть представителей, рекомендованных уважаемым человеком, означало выказать неуважение к тому, кто послал их и дал им письменную рекомендацию.

12. Это было рекомендательное письмо Димитрию, который имел свидетельство не только со стороны Иоанна, но и других членов своей домашней церкви (или церквей). Никто из домашней церкви Диотрефа не захотел принять его, поэтому Иоанн обращается за помощью к Гаию и членам его домашней церкви.

13, 14. Иногда послания в древности заканчивались именно так, как у Иоанна. Большинство авторов посланий пользовались услугами писцов, и если Иоанн писал это послание собственноручно, он мог стремиться закончить его быстрее. См. коммент. ко 2 Ин. 12. Если слово «друзья» здесь обозначает членов какой-то группы, то, возможно, оно относится к собратьям-христианам из того места, откуда написал пресвитер, эти христиане, вероятно, могли заимствовать подобного рода идею у эпикурейцев, чьи философские общества со стояли преимущественно из «друзей».