15 «Итак, ты не хочешь послушаться меня и вернуться назад?»

15 «Итак, ты не хочешь послушаться меня и вернуться назад?»

Сказал Бог Адаму: «И кто возвести тебе, яко наг еси? Не ел ли ты от плода, от которого Я заповедал тебе не есть?»[42] И я тебе говорю: «Кто вложил тебе в ум все то, что ты пишешь? Не открыл ли ты дверь врагу и он, войдя со всем своим ополчением, уничижил твою душу?»

То, что ты думаешь сейчас, дитя мое, должен был думать прежде, чем надел святое одеяние. Сейчас, когда ты облекся в ангельский образ и Христос поставил печать на том, что ты Ему обещал, для этого больше нет места. Ибо после того как таинство совершилось, больше не существуют родственники, и родители, и всё.

И вникни хорошенько в точный смысл моих слов.

Если после этого ослабеет и вознерадит монах и оставит без причины своего старца или братию, смертельное горе ему, ибо он впадет в большие бедствия и не избежит суда. До конца своих дней он будет расплачиваться и в конце концов останется должником. Будет признан нарушителем обета и преступником заповеди. Ибо сказал Господь: «Иже любит отца или матерь паче Мене, несть Мене достоин»[43]. И еще сказал: «Возложивый руку свою на рало и зря вспять не идет прямым путем в Царствие»[44]. И еще также: «Благо… еже не обещаватися, нежели обещатися, и не отдати»[45].

Итак, когда это ясно говорит Христос, Учитель, Бог и Отец твой, держащий в Своих руках твои дыхание и жизнь, какое место может иметь то, что ты говоришь? Что ты не успокоишься, что тебя будет постоянно мучить совесть из?за обязанностей, которые ты оставил, и тому подобное. Обо всем об этом пусть подумает Бог, Который положил пределы и границы; пусть Он Сам ответит перед Собой, если сказал это неправильно. Ты же, и я, и все облекшиеся в эту святую схиму должны хранить любой ценой обеты, которые Ему дали, чтобы стать наследниками тех благ, которые Он нам обещал.

И не думай, что родителям сейчас будет польза, если ты вернешься назад. Их душа потерпит большой вред, и в погибель будут домашние, как противящиеся божественной воле.

Но и я никогда не посодействую этому греху, и сейчас не соглашаюсь с тем решением, которое вы предлагаете. Да и старец твой, если все это ему надоест и он тебя продаст, очень дорого заплатит за эту снисходительность.

Итак, вычеркни совершенно из своей памяти эту лукавую мысль, чтобы прекратилась брань помыслов и умиротворилось твое сердце. А если ты будешь побежден и вернешься, я не только не напишу тебе другого письма, но и совершенно вычеркну тебя из своего сердца. Кроме этого ничего не могу сделать, поскольку вижу, что ты, понимая, что это искушение и диавол, все?таки продолжаешь его слушать. Итак, что мне еще написать?

Однако послушай меня, пока есть время. Ибо, когда человек сознательно отступает перед искушением, потом приходит время, когда он не может более слушать здравое и полезное, поскольку уже испорчен слух его души. И он становится после этого презирающим всех и вся гордецом, шествующим к погибели.

Не видишь, что Господь, беседуя со всеми, в конце заключил: «Имеяй уши слышати да слышит»[46]?

Поэтому отложи в сторону эти свои помыслы и утверди свой разум «Духом владычним»[47].

Ты не отвечаешь за все, что оставил позади, уходя из мира и от твоих домашних. Промышляет и заботится обо всем Тот, Кто создал небо и землю и печется обо всех.

Послушай еще об одном чудесном событии, которое случилось здесь, на Святой Горе, и о котором ты, наверное, раньше не слышал.

Был в наши дни здесь, в Катунаках[48], некто, кого я не застал, ибо он умер незадолго до моего прихода. Он был послушником у одного слепого старца. И вот однажды пришел к ним один нищий мирянин, проходивший мимо их келлии. И спрашивает его молодой монах: «Откуда ты?» А он был из его деревни. И он не стал с ним знакомиться, а только спросил его: «Как поживает такой?то?» — о своем отце. Гость ему говорит, что он умер и оставил свою жену и трех девочек без средств к существованию, сиротами и нищими. «Был у них и сын, — говорит он, — который давно ушел, и они не знают, что с ним».

Итак, монах был сразу как громом поражен. И на него сразу напала брань помыслов. «Уйду, — говорит он своему старцу. — Уйду, чтобы о них заботиться».

Он просит благословения. Старец ему не дает. Он все время настаивает. И, наставляя его, старец плачет о себе, плачет и о нем. Но переубедить его оказалось невозможным. Наконец старец оставил его на свою волю, и послушник ушел.

Когда он вышел за пределы Святой Горы, присел, чтобы прийти в себя, в тени одного дерева.

И случайно туда пришел вспотевший другой монах; и он сел там же в тени. И начал явившийся говорить ему:

— Вижу, брат, что ты взволнован. Не скажешь ли мне, что с тобой?

— Оставь, отец, — говорит ему тот, — со мной случилось большое несчастье.

И рассказывает ему подробно всю свою историю. А добрый путник ему говорит:

— Если хочешь, возлюбленный брат, послушать меня, вернись обратно к своему старцу, а Бог будет заботиться о твоем доме. Ты служи своему старцу, тем более что он слепой.

Но он его не послушал. Ему, одержимому помыслами, казались «яко лжа»[49] слова другого. И после того как тот привел ему многие примеры, как я сейчас тебе, непослушный монах встал, чтобы идти дальше в мир. А явившийся говорит ему в конце:

— Итак, ты не хочешь послушаться меня и вернуться назад?

— Нет, — возражает тот.

— Тогда знай, — говорит явившийся. — Я ангел Господень, и Бог сразу, как только умер твой отец, повелел мне идти к ним, чтобы их охранять и быть их покровителем. Но поскольку сейчас ты идешь вместо меня, я их оставляю и ухожу, потому что ты меня не слушаешь. И стал невидим перед ним. И тогда монах пришел в себя, и сразу вернулся к старцу, и нашел его на коленях молящимся о нем.

Уразумел, чадо мое? Так бывает, когда мы оставляем всё Богу. Поскольку Он, как благий кормчий, все весьма хорошо устрояет и нет никаких ошибок в Его благоволении. Но Он хочет, чтобы ищущий спасения имел терпение. А если мы просим, чтобы Бог делал это так, как угодно нашему рассуждению, тогда плохи наши дела.

Диавол, не способный войти туда, где благословение послушания и союз любви, всеми средствами воюет, чтобы изолировать человека с помощью отступничества, а затем сделать его игрушкой своей злобы и лукавства. Когда, однако,, разумный слушается тех, которые выше его и которые знают дорогу, бес, расставляющий сети, падает, и зло обращается на его голову.

Итак, имей сейчас послушание к старшим себя и со временем станешь и ты опытным, чтобы приносить пользу младшим. Придет время, когда ты будешь обладать тем, чего у тебя сейчас нет и что тебе кажется трудноисполнимым, и будешь удивляться, как это приобрел, тем более что перестал это искать. Все это будет, достаточно того, чтобы ты пребывал в терпении и искал очищения своей души. И гнев прекратится, и мир придет, и обретешь соответствующее твоему деланию бесстрастие, и обретешь молитву. Достаточно искать и по силе понуждать себя. В одно мгновение все не делается. Как и телесно ты не стал в одно мгновение из младенца мужчиной.

Все эти падения сейчас становятся для тебя познавательными уроками смиренномудрия. Поэтому не печалиться тебе нужно, а быть внимательным и укрепляться в схватках, которые приходят одна за другой. И урок одной — подготовка к следующей. А подготовка такова: во всем, что бы со мной ни случилось из того, что может сотворить бес под небом, я не буду проявлять свою волю, не буду высказывать свое мнение, не буду спорить. Пусть повелеваемое будет кривым, пусть будет каким угодно, как крест, — я сделаю это без рассуждения; и пусть Бог увидит мое сердце и облегчит мне брань.

Человек должен стоять, как мишень, и ожидать, откуда его ударит враг. И сразу повернуть оружие в то место. И до конца жизни не ждать покоя, даже если Господь и дает его много раз. Однако он не должен впадать в самонадеянность, но должен непрестанно быть бдительным, как воин во время сражения. Ибо одно мгновение имеет такую цену и приносит душе такую пользу, какую не приносит целый год; также и вред, если человек не будет внимателен.