Глава 39 СУД В КЕСАРИИ

Глава 39

СУД В КЕСАРИИ

Эта глава основана на Книге Деяния Апостолов 24.

Спустя пять дней после прибытия Павла в Кесарию из Иерусалима, пришли его обвинители в сопровождении оратора Тертулла, специально нанятого для такого случая. Быстро заслушали дело Павла. Его привели в зал суда, и Тертулл «начал обвинять его ».Полагая, что лесть скорее воздействует на римского правителя, чем простые слова правды, коварный ритор начал свою речь с восхваления Феликса: «Всегда и везде со всякою благодарностью признаем мы, что тебе, достопочтенный Феликс, обязаны мы многим миром, и твоему попечению благоустроением сего народа».

Тертулл прибег здесь к наглой лжи – Феликс был подлым и бесчестным человеком. Историк свидетельствует, что, «предаваясь всевозможным видам похоти и жестокости, он обладал царской властью и рабским нравом» (Тацит, История, гл. 5, пар. 9). Слышавшие Тертулла понимали всю лживость его льстивых слов, но желание добиться осуждения Павла возобладало над любовью к правде.

В своей речи Тертулл обвинил Павла в таких преступлениях, что, будь они доказаны, апостола осудили бы за измену. «Нашедши сего человека язвою общества, – заявил оратор, – возбудителем мятежа между Иудеями, живущими по вселенной, и представителем Назорейской ереси, который отважился даже осквернить храм». Далее Тертулл заявил, что Лисий, начальник иерусалимского гарнизона, силой отнял Павла у иудеев, когда они собирались судить его по своему церковному закону, и тем самым вынудил их изложить дело перед Феликсом. Это сообщение должно было навести прокуратора на мысль передать дело Павла в иудейский суд. Все обвинения бурно поддержали присутствовавшие иудеи, которые не пытались скрыть свою ненависть к узнику.

Феликсу хватило проницательности, чтобы распознать нрав обвинителей Павла. Он понимал, что их обвинения бездоказательны, и это побуждает их к лести. Повернувшись к обвиняемому, он позволил ему защищать себя. Павел пренебрег словами любезности, а просто сказал, что может свободно защищать свое дело перед Феликсом, поскольку тот долгое время является прокуратором и, следовательно, хорошо знает законы и обычаи иудеев. Говоря о выдвинутых против него обвинениях, он убедительно доказал, что все они лживы. Он сказал, что не поднимал волнения в Иерусалиме и не осквернял святилища. «Ни в святилище, ни в синагогах, ни по городу они не находили меня с кем-либо спорящим или производящим народное возмущение, – напомнил он, – и не могут доказать того, в чем теперь обвиняют меня».

Признав, что «по учению, которое они называют ересью», он поклонялся Богу своих отцов, он заявил, что всегда верил «всему написанному в законе и пророках», и что, согласно ясному учению Писаний, он верит в воскресение мертвых. Далее он сказал, что главный принцип его жизни – «всегда иметь непорочную совесть пред Богом и людьми».

Прямо и откровенно он рассказал о цели своего прихода в Иерусалим и об обстоятельствах своего ареста и суда: «После многих лет я пришел, чтобы доставить милостыню народу моему и приношения; при сем нашли меня, очистившегося в храме не с народом и не с шумом: это были некоторые Асийские Иудеи, которым надлежало бы предстать пред тебя и обвинять меня, если что имеют против меня; или пусть сии самые скажут, какую нашли они во мне неправду, когда я стоял пред синедрионом, разве только то одно слово, которое громко произнес я, стоя между ними, что за учение о воскресении мертвых я ныне судим вами».

Апостол говорил горячо и с очевидной искренностью, и его слова звучали весьма убедительно. Клавдий Лисий в письме к Феликсу то же самое засвидетельствовал о поведении Павла. Более того, сам Феликс гораздо лучше, чем многие полагали, знал иудейскую религию. Ясное изложение Павлом имевших место фактов помогло Феликсу еще отчетливее понять причины, побудившие иудеев обвинить апостола в подстрекательстве к мятежу и предательстве. Правитель не собирался идти на поводу у иудеев и без всяких на то оснований осудить римского гражданина; он не собирался выдавать его им, чтобы его казнили без справедливого суда. В то же самое время Феликсу были чужды высокие мотивы; он руководствовался личной корыстью, тщеславием и стремлением продвинуться по службе. Боязнь обидеть иудеев не позволила ему поступить по всей справедливости с человеком, в невиновности которого он был убежден. Он решил отложить суд над Павлом до того времени, когда приедет Лисий, сказав: «Рассмотрю ваше дело, когда придет тысяченачальник Лисий, и я обстоятельно узнаю об этом учении».

Апостол остался в узах, но Феликс приказал сотнику, стерегущему Павла, «не стеснять его и не запрещать никому из его близких служить ему или приходить к нему».

Вскоре после этого Феликс и его жена Друзилла послали за Павлом, чтобы от него самого услышать «о вере во Христа Иисуса». Они желали постичь новые истины – кто знает, может быть, не представится более случая их узнать, и тогда это послужит их обличению в день Божий.

Павел счел, что Сам Бог предоставил ему такую возможность, и попытался использовать ее. Он понимал, что находится в присутствии человека, который имеет власть предать его смерти или освободить; несмотря на это, он не восхвалял Феликса и Друзиллу и не льстил им. Он знал, что его слова будут для них запахом живительным на жизнь или смертоносным на смерть, и, забыв о себе, попытался показать им, что они находятся в опасности.

Апостол сознавал, что Благая весть призывает к покаянию любого человека, слушающего ее, и что в день Божий он будет стоять либо среди чистых и святых вокруг великого белого престола, либо с теми, кому Христос скажет: «Отойдите от Меня, делающие беззаконие» (Мф. 7:23). Он знал, что встретится со всеми своими слушателями перед небесным судом и там должен будет дать отчет не только за все свои слова и поступки, но и за мотивы, которые им двигали.

У Феликса был такой суровый и деспотичный нрав, что немногие осмеливались намекать ему, что его характер и поведение небезупречны. Но Павел не боялся людей. Он ясно засвидетельствовал свою веру в Христа и причины этой веры, а затем стал говорить о тех христианских добродетелях, которых была начисто лишена сидящая перед ним супружеская чета.

Он объяснил Феликсу и Друзилле свойства Бога – Его праведность, справедливость, нелицеприятие, а также сущность Его Закона. Он ясно показал, что долг каждого человека – вести трезвый и воздержанный образ жизни, подчинять страсти рассудку в соответствии с Законом Божьим и сохранять здоровье духа и тела. Он засвидетельствовал, что обязательно наступит день суда, когда каждому воздается в соответствии с его образом жизни, и тогда откроется, что богатство, положение и титулы не могут снискать человеку благоволение Божье или избавить его от последствий греха. Он сказал, что земная жизнь дана для приготовления к будущей жизни. Если человек не воспользуется данными ему преимуществами и возможностями, то погибнет навсегда – времени для того, чтобы исправиться, уже не будет.

Павел особо остановился на всеобъемлющих заповедях Закона Божьего. Он показал, что. они проникают в глубину человеческого естества и освещают то, что скрыто от человеческих глаз. Дела рук человеческих и слова дают лишь приблизительное представление о характере человека. Закон испытывает его помыслы, мотивы и цели. Темные страсти, скрытые от глаз человеческих, зависть, ненависть, похоть и тщеславие; зло, замышляемое и вынашиваемое в тайниках души, но не осуществленное из-за отсутствия возможностей, – все это осуждается Законом Божьим.

Павел попытался направить умы своих слушателей к великой Жертве за грех. Он указал на жертвы, которые были прообразом грядущего, а затем представил Христа как исполнение всех этих прообразов – Того, на Которого указывали все иудейские обряды. Он указал на Него как на единственный Источник жизни и надежды для падшего человечества. Святые мужи древности спасались верой в Кровь Христа. Когда они видели предсмертные муки жертвенных животных, они взирали через пропасть веков на грядущего Агнца Божьего, Который должен был взять на Себя грех мира.

Бог справедливо ждет любви и послушания от всех Своих творений. Он дал им Свой Закон – совершенное мерило правды. Но многие забывают своего Создателя и предпочитают выбирать собственные пути вопреки Его воле. Они платят Ему враждой за любовь, которая высока, как небо, и широка, как Вселенная. Бог не может снизить нравственные требования к человечеству, идти на поводу у нечестивых; человек своими силами также не может удовлетворить требования Закона. Только через веру в Христа грешник может очиститься от греха и повиноваться Закону своего Создателя.

Так узник Павел объяснял заповеди Божьи язычнику и иудеянке и указывал на Иисуса, презираемого многими Назарянина, как на Сына Божьего, Искупителя мира.

Иудейская княгиня хорошо понимала священный характер того Закона, который она так бесстыдно нарушала, но предубеждение против Голгофского Мужа ожесточило ее сердце, и она не принимала слово жизни. Но Феликс впервые в жизни услышал истину, и когда Дух Святой обличил его, он пришел в сильное волнение. Проснувшаяся совесть терзала его, и Феликс чувствовал, что Павел говорит истину. В памяти всплывали картины темного прошлого. С ужасающей отчетливостью он вспомнил свою распутную молодость, кровопролитие, которое он совершил, и все темные дела последующих лет. Он увидел свою жадность, жестокость и распущенность. Никогда раньше истина не проникала так глубоко в его душу. Никогда раньше его не охватывал такой страх. Мысль о том, что все преступные тайны его открыты перед очами Бога и что он будет судим по делам своим, заставляла его трепетать от ужаса.

Но, вместо того чтобы позволить Духу Святому привести его к покаянию, он попытался отделаться от этих неприятных воспоминаний. Беседа с Павлом была оборвана. «Теперь пойди, – сказал он, – а когда найду время, позову тебя».

Как резко отличалось поведение Феликса от поведения темничного стража в Филиппах! Служители Господа были приведены к темничному стражу в цепях, как и Павел к. Феликсу. Божественная сила, действующая в них и через них, их радость, несмотря на страдание и бесчестие, их бесстрашие во время землетрясения и христианский дух прощения убедили сердце темничного стража, и он с трепетом исповедал свои грехи и получил прощение. Феликс трепетал, но не раскаялся. Темничный страж с радостью принял Духа Божьего в свое сердце и в свой дом; Феликс повелел вестнику Божьему удалиться. Один решил стать чадом Божьим и наследником Неба; другой избрал жребий с делателями неправды.

В течение двух лет Павла не трогали, но он оставался узником. Феликс несколько раз приходил к нему и внимательно выслушивал его. Но это дружелюбие объяснялось стремлением к обогащению: он намекал Павлу, что освободит его за крупное вознаграждение. Однако апостол был слишком благородным человеком, чтобы освобождать себя посредством взятки. Он не совершал преступлений и не мог опуститься настолько, чтобы покупать свободу за «неправедную мзду. Кроме того, он был слишком беден, и, если бы даже захотел, не мог заплатить такой выкуп и не желал пользоваться сочувствием и щедростью своих обращенных ради собственного благополучия. Он также понимал, что находится в руках Божьих, и не хотел решать за Него свою участь.

Феликса в конце концов отозвали в Рим из-за тяжких преступлений, которые он совершил против иудеев. Перед тем, как покинуть Кесарию, он решил «доставить удовольствие Иудеям», оставив Павла в узах. Однако это не помогло. Он был с позором снят с должности, и на его место назначили Порция Феста, который со свитой разместился в Кесарии.

Бог допустил, чтобы луч небесного света озарил сердце Феликса, когда Павел рассуждал с ним о праведности, воздержании и грядущем суде. Небо предоставило ему прекрасную возможность осознать свои грехи и избавиться от них. Но он сказал вестнику Божьему: «Теперь пойди, а когда найду время, позову тебя». Он пренебрег последним милостивым призывом, и Господь оставил его.