Философско-богословские размышления о красоте в работах Николая Лосского[413]

Философско-богословские размышления о красоте в работах Николая Лосского[413]

В этой работе я представлю концепцию красоты, представленную у Николая Онуфриевича Лосского. Начнем с краткого описания его биографии. Николай Онуфриевич Лосский родился 6 декабря 1870 года в местечке Креславка на территории современной Латвии[414]. Когда ему было 15 лет, он был увлечен революционными идеями социалистов. В этот период он осуждал веру и церковь, как, в сущности, многие русские интеллектуалы ХIХ-го и начала ХХ-го века. В первый раз он эмигрировал (добровольно) и вел жизнь сочувствующего революционным кругам в Швейцарии и Франции, где он даже примкнул к Иностранному легиону. В конце концов, разочарованный, голодный и без денег, он вернулся в Россию пешком через всю Европу. Он завершил свою учебу в классической гимназии и поступил на отделение естественных наук Физико-математического факультета Санкт-Петербургского Университета. Он все еще был атеистом, но с течением времени математическая атомистическая концепция мира перестала удовлетворять его. В 1894 г. вод влиянием А. А. Козлова, представителя «неолейбницианства», он поступил на Историко-философский факультет Санкт-Петербургского Университета. Там он увлекся А. И. Введенским и В. С. Соловьевым[415]. Лосский стал подробно заниматься в своей научной работе человеческим сознанием, в частности, человеческим «Я». Он изучал интеллектуальную жизнь человека как результат взаимодействия психической деятельности составных частей тела (например, нервной системы) и психической деятельности человеческого «Я» как высшего организующего фактора. Его система называется волюнтаризмом, потому что она утверждает, что каждое изменение в «моей» области психической деятельности происходит как акт воли. Он вернул себе христианскую веру главным образом под влиянием П. А. Флоренского и его основного сочинения «Столп и утверждение истины».

В 1917 г. для жизни Лосского, безусловно, трагическим ударом стала Октябрьская революция в России. В 1922 г. его уволили с кафедры философии как сторонника антиреволюционной и реакционной буржуазной идеологии. Он был арестован во время крупной облавы на российских интеллектуалов, и как личность, бесполезную для социализма, его ожидала смерть. В конце концов, его вывезли из России на «Философском пароходе», и он вместе со своей семьей прибыл в Прагу. Он активно работал в Чехословакии до конца Второй мировой войны, во время которой он жил в Словакии[416]. В 1945 г. Лосский покинул Чехословакию и после короткого пребывания в Париже был приглашен в Нью-Йорк в качестве профессора философии. Лосский преподавал в различных университетах США и Канады. Он умер в почтенном возрасте 95 лет в Париже в 1965 г.

В этой статье изложены рассуждения Лосского о красоте, написанные главным образом во время его пребывания в Первой Чехословацкой Республике. Сначала я представлю в теоретическом виде концепцию красоты в философско-богословских размышлениях Лосского, затем рассмотрю подробно роль красоты в созерцании и святости преображенного человека, а в конце классифицирую красоту в сформулированных Лосским критериях достоверности мистических видений.

Введение: красота в философско-богословской рефлексии

Красота по-разному интерпретируется различными философскими школами. Лосский столкнулся с этими направлениями мысли в то время, когда он пытался отстаивать красоту в ее трансцендентном духовном качестве. Красота в том виде, как он ее воспринимал, всегда связана с добром и истиной. Статья Лосского, на которую я буду опираться, под названием «Критика философских направлений в эстетике», написанная для словацкой «Философской антологии», была последней главой задуманной им работы по эстетике под названием «Мир как осуществление красоты». Направлениями суждения в эстетике, которые критиковал Лосский, являются релятивизм, физиологизм, психологизм и эстетический формализм. Согласно Лосскому, красота является общезначимой ценностью для каждой эпохи и несет нормативный характер. Заблуждение релятивизма, физиологизма и психологизма связано, согласно Лосскому, с неправильной гносеологической интерпретацией, которая не признает возможности объективного признания ценностей и обусловлена только поверхностными субъективными чувствами и психическими процессами[417].

«Красота является ценностью, принадлежащей особому духовному или психическому бытию, которое имеет положительный смысл и воплощается в жизнь чувствами», – размышляет Лосский и добавляет: «Каждая жизнь, каждое человеческое существо, каждая ситуация, проживаемая человеком, даже в бедности и безобразии, скрывает положительный смысл в своей глубине и, следовательно, содержит в себе аспект красоты. Однако увидеть эту красоту в реальной жизни представляется очень трудной для нас задачей».[418]

Для Лосского эстетика, подобно логике или этике, является наукой об объективных и нормативных ценностях, тогда как высшее выражение красоты он находит в христианском мировоззрении, где возможность пути к совершенству присутствует всегда, даже в сильно ухудшающейся ситуации, где красота побеждает безобразие зла добром[419].

Подобным же образом Лосский начинает свое размышление в статье «Искусство», утверждая, что существенным содержанием искусства является красот[420]. Согласно Лосскому, искусством может быть только то, что связано с религией и ее абсолютными ценностями, или, точнее, с Богом. Это единственный путь, на котором искусство может развить все возможности человека – ум, волю и чувство[421].

Красота как посредник между знанием объективных ценностей и путем человека к Богу является также движущей силой развития во всем творении. Это красота, которая участвует во внутренней склонности к совершенной форме, в которой можно было бы осуществить личное сознание и ценности Царства Божьего. В книге «Достоевский и его христианское миропонимание» Лосский писал:

«Красота есть конкретность воплощенной положительной духовности в пространственных и временных формах, пронизанных светом, цветами, звуками и другими чувственными качествами. Воплощение духовности есть необходимое условие полной реализации ее. Отсюда следует, что красота есть великая абсолютная ценность, завершающая остальные абсолютные ценности, святость, нравственное добро, истину, мощь и полноту жизни, когда они достигают совершенного конкретного выражения вовне. Через красоту открывается ценность всех остальных видов добра в особенно увлекательной форме. Поэтому, влияя без приказаний, без заповедей, без нарушения свободы, красота может преодолеть не только обыденный эгоизм, но и титаническую гордыню: она может побудить человека забыть свое самолюбивое я и самоотверженно служить добру»[422].

Лосский предупреждает об аскетическом аспекте красоты в вышеупомянутой цитате. Когда человек откроется ей как абсолютной ценности Бога и внутренне будет взаимодействовать с ней, он приобретет средство для своего духовного роста. Красота поддерживает человека в его духовной борьбе с эгоизмом и злом, внутренне очищает его – и именно красота сияет в человеке, идущем по пути святости.

Красота в созерцании и святости преображенного человека

Согласно Лосскому, аспект красоты непосредственно присутствует в каждом человеке и, как я упомянул в предыдущем разделе, она является посредником на пути к совершенству. Когда Лосский рассматривал жизнь и творчество Достоевского в этом контексте, он отметил: «Все существа имеют в себе аспект красоты, или первозданной, или связанной с движением их к совершенству, или, по крайней мере, с обнаружением мирового смысла. Во всем мире можно найти красоту и полюбить мир»[423].

Приведенная мысль Лосского соответствует богословской антропологии, в которой «образ Бога все еще присутствует в человеке, хотя после падения Адама он скрыт и ослаблен, следовательно аспект красоты в первоначальной форме находится в глубине человеческого существа. В то же время, после первой оплошности человек тяготеет к совершенству и святости, и когда он привязывается к совершенной красоте образа Бога», осуществленной в воплощении богочеловечества Христа, он способен осознать и осуществить красоту в своей духовной жизни. В последнем предложении цитаты Лосский отстаивает возможность естественного созерцания красоты в тварном мире, которая открывает путь к Творцу[424].

Красота как абсолютная ценность участвует в духовной борьбе с порабощающим эгоизмом и злом во время духовного развития личности. Процесс очищения от эгоистических стремлений, просвещение красотой божественной действительности и союз с ней есть, согласно Лосскому, единственный путь к совершенству и святости. Человек неожиданно получает способность проникновения в суть вещей или видения сверхъестественного мира на углубленном уровне. Он получает дар пророческого ясновидения, способность чувствовать себя в других и видеть единство всех вещей – что представляет собой явления, объективность которых Лосский пытался отстаивать во всех своих работах. Внутренне очищенный человек – как человек, согласно православному богословию, обоженный нетварными энергиями, – осознает красоту как реальное присутствие невидимого мира, который прорывается во время и пространство. «Без сомнения, каждый из нас в меру своей любви к добру или нужды в его откровении более или менее приобщается к видению отблесков этого Царства, например в том возвышенном восприятии красот природы или красоты человека, которое наполняет душу несокрушимою уверенностью в бытии Бога и Царства Его»[425].

Однако Лосский предостерегал против любых поисков духовных явлений без очищения сердца, потому что человек может неожиданно вызвать активность низших стихий, ответственных за нервные центры, что может привести к раздвоению личности, истерии или другому действию зла[426]. Красота как абсолютная ценность привлекательна и для ее фальсификаторов.

«Красота есть величайшая ценность. Поэтому и подделки ее наиболее соблазнительны и наиболее опасны. Нужна большая чуткость, чтобы уберечься от них.»[427] Несмотря на этот факт Лосский оставался оптимистом, заявляя чуть далее: «Однако есть основания утверждать, что даже и тот, кто поддается приманке ложной красоты, рано или поздно открывает ложь, когда освобождается от извращенных чувств. Поэтому в конце концов подлинная красота способна победить и спасти мир»[428].

Воплощенный идеал красоты в том виде, как его воспринимал Лосский, представляет собой духовную жизнь, связанную с принятием абсолютных ценностей. Стремящееся к совершенству существо становится прекрасным и духовно здоровым, что Лосский подтверждает на примере литературных героев из произведений

Ф. М. Достоевского, которые привлекают многих людей своей симпатией и любовью; в особенности он разбирает известных литературных героев старца Зосиму и Алешу Карамазова, Макара Ивановича и Софью Андреевну Долгоруких и других. Из всех этих героев давайте уделим немного внимания фигуре Алеши Карамазова, пример которого показывает, что красота, преобразующая человека, может передаваться среди людей. Это переживание красоты молящегося человека (в данном случае матери Алеши), которое даже позже помогает распознать красоту истинного святого (в приведенной ниже цитате – старца Зосимы).

«Среди всех воспоминаний, которые запомнились ему на всю жизнь, было обаятельное и прекрасное лицо матери, молящей за него Богородицу и протягивающей его из объятий своих обеими руками к образу как бы под покров Богородице. Поэтому он пришел в город к отцу узнать, где находится могила матери. Там он встретил старца Зосиму и ушел в монастырь, потому что поверил, что Зосима был святым и что в его сердце скрывался секрет преображения для каждого».[429]

Способность красоты духовно преображенного человека передаваться между людьми представляет собой явление, часто обсуждаемое у русских авторов, особенно в связи с историей о встрече крупного помещика Н. А. Мотовилова со святым Серафимом Саровским, обойти которую Лосский не мог. Ощущение такого межличностного видения озарения Духом Святым, с чем познакомил Серафим Саровский своего духовного сына, возможно при условии изменения телесных чувств, которые становятся совершенными при контакте с Царством Небесным. Ослепительная красота лица святого, преображенного Святым Духом, сделала божественными чувства Н. А. Мотовилова, чтобы он также мог видеть красоту отношений в Царстве Небесном. Лосский пишет об этом: «В Царстве Божием, где нет процессов отталкивания, преображенная телесность создается совместными творческими актами многих деятелей без всякого противоборства и стеснения их друг другом; она состоит из чувственных качеств чистых, совершенных, гармонически соотносящихся друг с другом, воплощающих абсолютную красоту»[430].

Преображенная телесность наделяется новыми качествами для движения вперед по своему духовному пути, а также получает как дар людей из окружения. Одним из даров очищенной души является пророческое ясновидение, которое часто рассматривал Лосский. Способность проникновения в состояние души другого существа – это всегда дар божий, который человек должен принимать со смирением. Лосский всегда рекомендовал отдавать предпочтение возникающему благу красоты, а не знанию темных сторон души другого человека.

«Святые обыкновенно обладают даром глубокого проникновения в чужую душевную жизнь и способностью ясновидения. Это та черта их, которая обозначается термином прозорливость»[431],– писал Лосский и добавлял: «Святой прозорливец видит тёмные закоулки души человека, но он предпочитает то состояние соединения души с Богом, при котором мир открывается ему в аспекте добра и красоты»[432].

Красота преображенного лика до сих пор занимает центральное место в восточнохристианской мистике. Многие святые видели в мистических видениях совершенство прекрасного лика Христа, Божьей Матери или святых. Реальные и достоверные мистические видения всегда прекрасны, а красота является одним из критериев достоверности мистических видений, что всегда осознавал Николай Лосский.

Красота как критерий достоверности мистических видений

Я посвящаю последнее краткое размышление красоте как отличительному критерию достоверных мистических видений. Николай Лосский рассматривал мистическое зрение в статье «О мистической интуиции», которая была опубликована как последний раздел труда «Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция». В своих размышлениях о красоте мистического события Лосский часто опирался на опыт монахини-кармелитки Терезы Авильской, у которой он находил ослепительное сияние красоты в видении воскресшего Христа.

«Описывая свою жизнь, она говорит, что видела Его «яснее, чем телесными глазами», и, хотя с тех пор прошло 26 лет, ясно помнит, как будто видит Его лицо. Когда религиозная жизнь её окрепла, у неё было множество видений. Однажды она видела руки, потом лицо Иисуса Христа «в сверхъестественной славе и красоте»; наконец, она увидела всего Христа, как Он изображается в «Воскресении»; белизна и блеск Его превосходили человеческое воображение, ясность солнца в сравнении с Ним – тьма; тем не менее этот блеск не ослепляет»[433].

Видение Христа характеризуется красотой его освещенного светом лица или всего его тела. Напротив, видение врага Христа – Сатаны – сопровождают безобразие и тьма. Противоположность красоты и безобразия, таким образом, является критерием для распознания источника видения: исходит ли оно от Христа или Сатаны. Как описывал это явление Лосский, видения Сатаны у Терезы сопровождались отвращением и безобразием, которые оставляли сухость и беспокойство: «Были у неё иногда и видения царства зла. Однажды она видела дьявола: у него был отвратительный рот, пламя исходило из его тела»[434].

Помимо видения Христа, можно также обрести прекрасное видение Богоматери, ангелов и святых. Как православный мыслитель Лосский также описывал явления Девы Марии в Лурде и Ля Салетт, над которыми Католическая церковь размышляет до сих пор. Лосский внимательно изучил явления света, описанные детьми, ослепительную красоту и характер видения женщины. Он также обратил внимание на миссию Богородицы, предостерегающей о негативных последствиях секуляризации[435].

Кроме критерия красоты на объективном уровне, Лосский предложил в качестве дополнительных критериев достоверности мистических видений способность человека, пережившего видение, рационально отличать это переживание от галлюцинации, дальнейшие свидетельства духовного роста без признака патологий и, в особенности, тот факт, что человек после достоверного видения характеризуется смирением и любовью.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ В своей статье я сделал попытку поразмышлять над основными характеристиками красоты как абсолютной ценности в понимании русского мыслителя Николая Онуфриевича Лосского. Лосский включил красоту в свое христианское мировидение. Явление красоты, онтологически связанной с добром и истиной, предвещает реальность Царства Божьего, по сравнению с которым явление Царство Зла лишь искажает красоту, в являя таким образом безобразие, зло и ложь. Красота воплощается в течение духовного роста стремящегося к совершенству человека, и на более высоких стадиях человек может обрести подлинные видения красоты прославленного Христа, Богородицы или святых.

Перевод с английского Олега Агаркова

Данный текст является ознакомительным фрагментом.