2. Светское образование св. Иринея

2. Светское образование св. Иринея

В одном из своих сочинений Тертуллиан называет Иринея «старательнейшим исследователем всех наук (omnium doctrinarum curiosissimus explorator)».[364] Можно думать, что в этом отзыве содержится между прочим указание на знакомство св. отца со светскими науками. К сожалению, ни Тертуллиан, ни сам Ириней, ни Евсевий и другие отцы не сообщают имен его учителей по светским предметам и, вообще, подробнее не говорят об этом. Поэтому приходится в данном случае делать выводы только из анализа его сочинений.

А здесь прежде всего бросается в глаза знакомство св. отца с греческой философией.

Он знает Платона, цитирует некоторые места из его сочинений; знаком с его учением о Боге как абсолютном Благе,[365] делением всего существующего на три начала: Бога, идеи и материю.[366] Приводит суждения его, в частности, о материи, как предсуществовавшей бытию видимого мира,[367] и о переселении душ.[368]

Знает также и упоминает в сочинениях Фалеса Милетского с его учением о воде как начале всего существующего,[369] Демокрита — с учением об атомах и идеальном мире,[370] Эмпедокла с его теорией о предсуществовании материи и фаталистическим мировоззрением;[371] атеиста Анаксагора;[372] Анаксимандра, учившего об ???????’е (бесконечном).[373] Известны были ему также Эпикур с его учением об атомах[374] и Боге как самозамкнутом в себе начале, не принимающем никакого участия в мировой жизни;[375] Пифагор и пифагорейцы с их представлениями о числах и комбинациях из них;[376] стоики с их фатализмом и пантеизмом;[377] киники[378] и Аристотель с его логикой.[379]

Чаще и больше всего цитирует св. отец Платона. Некоторые места из его творений приводятся им буквально.[380] Самого его Ириней считает более благочестивым, чем еретиков-гностиков.[381] А иногда даже пользуется сочинениями этого философа для опровержения мнения последних; например, когда касается их учения о Боге, Управителе Ветхого Завета, отличном от Отца.[382]

Знакомство с философией и, в частности, с творениями Платона сказывается также и на терминологии Иринея, У него постоянно, особенно, где он опровергает гностиков на основании рассудочных данных, встречаются такие слова, как «субстанция» (substantia), «образы» (typos — в смысле платоновских «идей»)[383] и т. п.

Заметно это отчасти и в способе доказательств. Штирен[384] не без основания указывает в Contra haereses типы: «ех concessis» («по допущению»),[385] «progressus in infinitum»[386] и т. п. Может быть, в этом сказалось влияние Аристотелевой логики.

К учению философов Ириней относится критически. Некоторые пункты в их взглядах обнаруживают, по мнению св. отца, невежество в религиозных вопросах и оказываются прямо безбожными.[387] Не мог не видеть он и того, что эти неправые философские суждения лежали нередко в основе гностических лжеучений.[388]

Все эти факты говорят, по-видимому, о том, что некоторых, по крайней мере, философов — особенно Платона — Ириней читал в подлиннике и даже довольно усердно штудировал.

Знает также св. отец и греческих поэтов. Так, он несколько раз буквально цитирует Гомера,[389] Гесиода,[390] Пиндара,[391] Менандра-комика,[392] поэта Стесифора,[393] Эзопа.[394] Особенно часто упоминаются у него Гомер и Гесиод. Способ цитации, а также и то, что Ириней делает различие между тем, что сам Гомер писал, и подделками под него,[395] дают понять, что его, Гесиода, а может быть и других авторов он также читал в подлинниках.

В Contra haereses, И, 14, 6-7 св. отец обнаруживает знакомство с геометрическими терминами: кругом, сферой, четырехугольником, квадратом[396] и т. п. А в II, 32,2 упоминает музыку, арифметику, геометрйю; астрономию, «все, что имеет дело со словесным раскрытием» (литературу), медицину, естествоведение, гимнастику и даже искусства: живопись, работы по меди, мрамору и т. п.[397]

К сожалению, относительно большинства этих наук мы не можем установить, насколько знаком был с ними Ириней. Но о геометрии, отчасти географии[398] и особенно арифметике[399] и философии[400] можно с положительностью утверждать, что он знал их вполне достаточно для образованного человека и, весьма вероятно, прошел среднюю образовательную школу, где эти науки преподавались.

Нельзя не упомянуть также и знакомства его с еврейским языком. Св. отец знает его алфавит,[401] приводит в своих сочинениях еврейские слова[402] и даже анализирует их.[403] Правда, это знакомство нельзя назвать, широким, как мы уже отмечали;[404] да и сам он отсылает в таких случаях к periti eorum (еврейским ученым), как более его опытным.[405] Однако нельзя совершенно и отрицать его.

Когда и где получил Ириней светское образование?

На первый вопрос ответить не так трудно. Несомненно, в течение того же самого малоазийского периода, когда он учился у Поликарпа и «пресвитеров» христианским наукам, т. е. от 7-8 до 30-летнего возраста, другими словами, до 155 г. Это предположение вполне естественно, так как детские и юношеские годы, вообще, наиболее удобны для обучения. Подтверждается оно и практикой того времени. Обычно обучение детей в низшей школе начиналось тогда с 7-8 лет и продолжалось до 15—16; после этого посещалась средняя школа, а затем высшая.

Все образование оканчивалось как раз приблизительно к 30 годам жизни человека.[406] Последнее, во всяком случае, верно в отношении к Иринею. Св. отцу позже 154-155 г. уже некогда было заниматься светскими науками. Жизнь настоятельно требовала от него других занятий, более ответственных, как просвещение язычников, борьба с еретиками, исполнение обязанностей пастыря Церкви и т. п.

Во втором вопросе можно различать два более частных, хотя и тесно связанных между собой: а) о школах, в каких учился Ириней, и Ь) об учителях, под руководством которых шло его обучение.

Для ответа на них необходимо, хотя бы вкратце, охарактеризовать современное св. отцу школьное образование. В его время существовало три вида светских школ: низшая, средняя и высшая, как и теперь, хотя и с не вполне точно определенными курсами. В первой преподавались: чтение, письмо, арифметика, музыка, пение и гимнастика.[407]

Для обучения чтению употреблялись преимущественно произведения Гомера, Гесиода, Пиндара и Эзопа. Однако, как и следовало ожидать, знакомство с ними было элементарным; в подлинниках их сочинений не читали и ограничивались лишь одними краткими учебниками да устными разъяснениями учителя.[408]

Занятия по арифметике заключались исключительно в умении считать и совершать самые несложные действия.[409]

С 15-16 лет начиналось среднее образование в гимназиях и т. п. учебных заведениях. Здесь снова проходились поэты, но уже более подробно и обстоятельно; притом не одни только перечисленные классики, но и другие, менее знаменитые.[410] Арифметика также получала более широкую постановку.[411] Затем прибавлялись новьле науки: грамматика, филология, геометрия, астрономия, история, естествознание, география и искусства (живопись и т. п.).[412]

Высшее образование почти исключительно сосредоточивалось на изучении философии, причем в Греции для этого существовали уже университеты (например, в Афинах и Александрии); но часто преподавали эту «науку наук» в частных домах и даже на площадях особые учителя — философы.[413]

Таково было греческое образование.

Римское в общем похоже на него и заключало (особенно вначале) много элементов чисто греческих. Но, разумеется, преобладал все-таки римский дух (во всяком случае, в рассматриваемую нами эпоху I—II вв.). Языком школы наряду с греческим был и латинский.[414] Вместе с Гомером и Гесиодом читались произведения Вергилия, Цицерона и других латинских авторов.[415] Высшее же образование преимущественно сосредоточивалось на изучении права и упражнении в элоквенции.[416] Философия совсем почти была устранена; кто хотел познакомиться с ней, отправлялся за этим в Афины, Александрию и другие греческие центры.[417] Дух римского образования вообще был более практический, в отличие от идеалистического греческого.

Если теперь мы сравним образование, полученное св. Иринеем, с тем, что знаем о светскихшколах того времени, то должны будем прежде всего признать, что он обучался, вероятно, не только в низшей школе, но и средней. Это видно по тому, что в сочинениях его обнаруживается несомненное знакомство с учебными предметами последнего курса — геометрией, географией и т. п. науками, не проходившимися совсем в начальной школе. Точно также и знание им поэтов и арифметики нельзя сравнить с элементарными сведениями низшей школы.

Цитаты же и отзывы о философах и их учении дают указание на знакомство св. отца с предметами, преподававшимися в высших учебных заведениях.

А частное рассмотрение всех изученных им пред метов указывает, что образование его было греческим.

Под руководством каких же учителей оно велось?

Тертуллиан в своем сочинении De idolatria, разбирая разные формы общественного служения, решительно вооружается против профессии школьных учителей (grammaticus = учитель низшей школы, rhetor—преподаватель среднего учебного заведения). По его мнению, они волей-неволей должны проповедовать на уроках идолатрию (идолопоклонство).[418] Такое суждение отчасти верно. Действительно, как показывают современные дидактические исследования, преподавание поэтов в древних школах носило религиозный характер. По ним учились не только читать, но верить и жить. Из них черпались нравственные правила.[419] Кроме того, по свидетельству истории, грамматики и риторы в первые века были самыми ярыми врагами Церкви.[420] .

Поэтому можно думать, что не только Тертуллиан, но и другие христиане того времени относились недоброжелательно к этой профессии и не шли в преподаватели низшей и средней школ. И, вероятно, учебных заведений этих двух типов, где бы учили христиане, в первые два века не существовало. Такое предположение разделяется большинством современных западных и русских дидактологов.[421] Утверждать противное, во всяком случае, нет никаких оснований: ни один св. отец или вообще современник той эпохи не говорит нам о таких школах. В особенности же это должно сказать о средне-учебных заведениях, организация которых требует большого труда, а для христиан в ввду гонений была и небезопасна.[422]

Таким образом, низшее и среднее образование Ириней получил, по всей вероятности, в языческих школах. И это весьма возможно. Мы уже видели, что в I в. в Смирне существовала гимназия.[423]

Труднее решить вопрос об изучении св. отцом философии. Христиане II в. по-разному смотрели на эту науку. Одни, как Татиан и Феофил, вооружаются против нее;[424] другие (Иустин Мученик), наоборот, не только защищают,[425] но и сами преподают, устроив у себя в доме нечто вроде философской школы. Факт существования последних во II в. под руководством христиан, во всяком случае, несомненен (Иустин[426] и Афинагор)[427]. Св. Ириней мог поэтому научиться философии и в светских высших учебных заведениях, или у частных светских учителей, и у христианских философов.

Решить с несомненностью, где же именно он ей обучался, нельзя. Но принимая во внимание, что ни Поликарп в своем послании, ни другие христианские учители Иринея — «пресвитеры», нигде не обнаруживают знания философии и что св. отец также ничего не говорит об этом в своих творениях, можно почти решительно утверждать, что знакомству с ней он обязан кому-либо другому.

А тогда остается, как наиболее вероятное, предположить, что и этой науке Ириней научился у светских учителей, скорее всего в частной философской школе, которая, может быть, существовала в Смирне или Ефесе.

Что касается еврейского языка, то немногими сведениями о нем св. отец обязан был, вероятно, какому-либо члену смирнской иудейской колонии, может быть, даже христианину из евреев.

Знакомство Иринея со светскими науками, особенно с философией, имело дня него и предстоявшей ему деятельности бесспорно важное значение. Всякое знание развиваетчеловека. Приобретение его приучает к систематическому и самостоятельному мышлению, что не безразлично было, конечно, д ля будущего составителя Contra haereses, ?????????^ и других сочинений. Произведения греческих поэтов и философов вводили св. отца в мир иных, отличных от христианского учения, мыслей и сообщали через то широту кругозора, так отличавшую Иринея в эпоху пасхальных споров, борьбы с монтанизмом и т. п. Особенно это должно сказать об идеалистической философии Платона.

Из своих знаний св. отец мог извлечь и практическую пользу. На Гомере, Гесиоде, Платоне, Аристотеле воспитывалось, их религиозными и моральными принципами руководилось в жизни все тогдашнее образованное общество. Греческие поэты и философы могли ввести Иринея в круг настроений тех лиц, с которыми, может быть, приходилось впоследствии прежде всего сталкиваться ему как распространителю христианства и пастырю Церкви.

Но особенно важно было знание философии для борьбы с гносисом. Новое движение и основывалось на некоторых философских предпосылках,[428] и само стремилось стать жизненной философией. Представители его пользовались светскими писателями в своих сочинениях. В свою очередь, и вожди Церкви должны были бороться с лжеучением тем же оружием: изучать философские основы ереси и побивать суждения представителей ее ссылками на признанные ими же авторитеты. Св. Ириней оказывался приготовленным к этой борьбе еще в свои ранние годы.