4. Посвящение св. Иринея в сан епископа

4. Посвящение св. Иринея в сан епископа

Евсевий в «Церковной истории» так пишет о начале епископства св. Иринея: «Когда вместе с галльскими мучениками скончался и Пофин на девяностом году жизни, тогда епископство над Лионской церковью, управлявшейся Пофином, принял Ириней (???????? ?? ??’ ????? ??? ???? ?????? ?????????? ??? ???? ??? ??????? ???????????? ??-??????????, ????????? ??? ???? ?????????? ?? ? ??????? ?????? ????????? ??? ????????? ??????????)».[1102]

Отсюда ясно, что Ириней был поставлен в епископа вместо Пофина по смерти последнего, почти непосредственно. Но так как Пофин умер одновременно (guv) со всеми мучениками, а с их смертью — судя по посланию Лионской и Виеннской церквей — гонение прекратилось, то мы имеем право думать, что посвящение св. отца в епископа состоялось немного спустя после гонения.

Несколько труднее ответить на вопрос, где и кем было оно совершено.[1103]

Массюет,[1104] а за ним и Гарвей,[1105] и Бивн[1106] решают его в том смысле, что Ириней был посвящен в Риме папой Элевфером, с каковой целью и предпринимал поездку туда в 177 г. Рассуждения Массюета таковы. Девяностолетний Пофин был стар, да к тому же свдел в тюрьме, так что Лиону предстояло скоро остаться без епископа. А последний в такое тяжелое время был особенно нужен. Между тем посвятить его на месте не имелось возможности, так как других епископов в Галлии не было. В виду всего этого мученики вместе с самим Пофином еще при жизни последнего и отправили Иринея к Элевферу, чтобы тот поставил его в преемники Пофина. В пользу такого предположения говорит и самая рекомендация, какую дают они св. отцу в письме к папе.[1107]

Но рекомендовать человека еще не значит выставлять его кандидатом на епископскую кафедру. Ап. Павел нередко рекомендует в посланиях своих учеников. Но это не значит, что он посылал, например, Фиву-диакониссу к римлянам (16,1) или Онисима к Филимону (10-20) с целью посвящения.

Кроме того, Евсевий, как видно из его рассказа, приводит характеристику Иринея между прочим, поступая здесь, собственно* как историк, для которого св. отец интересен был в качестве главного действующего лица. И нет никаких данных думать, что она была главным предметом или — еще более — ею преимущественно исчерпывалось содержание письма мучеников. Последнее, как мы уже доказывали, касалось, может быть, исключительно раскола монтанистов и в связи с этим — «мира Церквей».

Во всяком случае (что справедливо отметил уже Гарвей),[1108] в приведенном у Евсевия отрывке ничего не говорится о такой цели поездки, какую указывает Массюет, а без этого мнение последнего оказывается, может быть, и правдоподобной гипотезой, но все-таки висит в воздухе, не имея под собой никаких фактических оснований, и не может претендовать на всеобщее признание.

Затем, странным и невозможным кажется, как еще при жизни епископа посвящается ему преемник. Практика древней Церкви таких примеров не знала.[1109]

Некоторую видимость основательности имеет за собой лишь то соображение Массюета, что в Галлии не было епископов, какие могли бы посвятить Иринея. Поэтому-то мученики и отправили его в Рим.[1110]

Но, во-первых, как мы показали в III главе, нельзя говорить с такой уверенностью об отсутствии епископов в Галлии в последней четверти II в.

Во-вторых, если бы так и обстояло дело, все-таки не понятно, почему Массюету понадобилось послать Иринея за посвящением именно в Рим. Ведь, как мы знаем, духовной матерью Галлии была Малая Азия. С Римом же у нее не было тесного общения. Всего естественнее поэтому было бы св. отцу ехать за посвящением в Смирну, а не другой какой-либо город.

Гарвей, отрицательно относясь к гипотезе Массюета, выдвигает взамен ее свою новую, являющуюся коррективом к той.

По его мнению, мученики, отправляя Иринея в Рим, сначала не имели в виду его посвящения. Но по отъезде св. отца умер Пофин. Тогда-то они и решили использовать поездку Иринея в указанных целях. Был отправлен второй посол, который известил св. отца, что он избран епископом Лионским и ему нужно получить посвящение в эту степень от папы римского.[1111]

Теория эта, пожалуй, остроумнее массюетовской. Однако, вводя новое лицо (второй посол) и новые события (поездка последнего вдогонку за Иринеем и сообщение ему решения мучеников), нигде еще не упоминаемые, Гарвей оказывается в положении ничуть не лучшем, так как фактических оснований у него еще меньше, чем у Массюета.

А по существу против него могут быть сделаны те же возражения, какие предъявляются последнему (особенно по вопросу о епископах в Галлии вообще).

По всей вероятности, дело обстояло так. Возвратившись из поездки в Рим (св. отец ездил туда в сане пресвитера),[1112] Ириней еще в 177 или, скорее, в 178 г. был посвящен в Лионе галльскими же епископами, при участии, может быть, приехавших по этому случаю епископов и из других стран.