3. Иисус в храме: протест и сопротивление.

3. Иисус в храме: протест и сопротивление.

11.15-19 — «Пришли в Иерусалим. Иисус, войдя в храм, начал выгонять продающих и покупающих в храме; и столы меновщиков и скамьи продающих голубей опрокинул; и не позволял, чтобы кто пронес через храм какую-либо вещь. И учил их, говоря: не написано ли: дом Мой домом молитвы наречется для всех народов? а вы сделали его вертепом разбойников. Услышали это книжники и первосвященники, и искали, как бы погубить Его, ибо боялись Его, потому что весь народ удивлялся учению Его. Когда же стало поздно, Он вышел вон из города».

Если мы будем исходить из того привычного образа, который встает перед нашими глазами, когда мы вспоминаем, например, о картинах художников или о фильмах, где изображается изгнание торгующих из храма, то понятно и поведение Иисуса, и Его обоснование столь необычных действий. Мы полностью согласны с поступком Иисуса, если даже некоторых несколько и коробит применение насилия. Однако, в нашем согласии с поведением Иисуса, мы часто представляем себе всю картину несколько превратно. И по этому поводу надо сделать несколько примечаний.

Мы сможем лучше представить себе все это, если будем иметь хорошее представление о расположении храма и его дворов. Перед храмом (хиерон, святилищем) находился большой двор язычников, в который мог войти каждый, будь то иудей или язычник. По внутреннему краю двора язычников проходила низкая стена, в которую были вделаны таблички, предупреждавшие, что за преступление этой черты язычнику грозит смертная казнь. Следующий двор назывался двором женщин. Он назывался так, потому что дальше могла проходить лишь израильская женщина, хотевшая принести жертву. Далее шел двор израильтян. В самом центре находился двор священников. Собственно храм (наос), стоял во дворе священников. Вся территория со всеми дворами была святым местом или святилищем, хиерон, а само здание во дворе священников – храмом, наос.

Описанный эпизод произошел вне собственно храма, но – во дворе язычников. Во времена Иисуса Христа в нем царила атмосфера купли и продажи, делавшая невозможным молитву и медитацию. Но еще хуже было то, что торговля эта была чистым обиранием паломников. Каждый иудей должен был платить в год храмовый налог в размере половины сикля, то есть около двухдневного заработка поденного работника. И этот налог нужно было платить особой монетой. Для будничных целей употреблялись греческие, римские, сирийские, египетские, финикийские и тирские монеты, а этот налог в период Пасхи следовало платить храмовым сиклем. На Пасху иудеи приезжали в Иерусалим со всего тогдашнего света со всевозможными монетами. Имперские монеты использоваться в храме не могли, так как на них было изображение императора. Поэтому они считались ритуально нечистыми, покупать на них жертву, предназначенную для Бога, было никак нельзя. Их-то и следовало обменивать на храмовые монеты. При обмене своих денег на храмовые полсикля паломники должны были платить меновщику комиссионный сбор в размере 1/12 сикля, а если их монета превышала сумму налога и им полагалась сдача, они должны были платить еще 1/12 сикля. Так что большинство паломников платило эти 1/6 сикля в придачу к налогу в 1/2 сикля, то есть еще примерно половину дневного заработка, что для большинства много значило.

Что касается жертвенных животных: Не следует думать, что в храме, даже во внешнем дворе язычников, продавали скот для жертвоприношений. Нет. Согласно правилам, торговля животными не могла производиться на храмовой горе, и даже в Иерусалиме, но только вне городских стен, перед воротами в город. Исключение делалось только для продажи голубей. Их покупателями чаще всего были женщины, которые после удачных родов обязаны были принести «принести в жертву, по реченному в законе Господнем, две горлицы или двух птенцов голубиных» (Лк_2.24). Любое животное для жертвоприношения должно было быть без пороков. Голубей можно было купить довольно дешево в городе, но храмовые блюстители обязательно нашли бы у них дефекты, и потому молящимся рекомендовалось покупать их в лавках в храмовом дворе язычников, хотя цена там приблизительно в 20 раз превышала их стоимость в городе. Все выглядело как чистый обман, но, что еще более усугубляло ситуацию, вся эта купля-продажа была сосредоточена в руках семьи первосвященника Анны. Иудеи сами уже давно видели это злоупотребление. В Талмуде сказано, что раввин Симон бен Гамалиил услышав, что пара голубей в храме стоит золотой, потребовал, чтобы цена была снижена до серебряной монеты.

Кроме голубей разрешена была также торговля прочими жертвенными приношениями: мукой, хлебом, оливковым маслом, солью и вином. Когда мы читаем о «продающих и покупающих», то иногда думаем о лавках в наших храмах, в которых продаются всякие сувениры, церковные принадлежности, книги и так далее. Но это не так. В лавках Иерусалимского храма не продавали сувениры и вообще предметы, которые потом люди могли вынести из храма домой. – Только вещества для жертвоприношений!

Зрелище того, как обманывают бедных паломников, вызвало гнев Иисуса. Для характеристики храмовых дворов Иисус употребил очень яркую метафору. «Не написано ли: дом Мой домом молитвы наречется для всех народов? а вы сделали его вертепом разбойников». Дорога из Иерусалима в Иерихон пользовалась дурной славой из-за разбойников. Эта узкая и извилистая дорога проходила среди горных ущелий. В горах было много пещер (по-славянски, вертепов), в которых путников поджидали разбойники, и Иисус как бы сказал: «В храмовых дворах разбойники пострашнее тех на дороге в Иерихон».

И еще: Иисус «не позволял, чтобы кто пронес через храм какую-либо вещь». В сборнике законов Мишна было записано: «Никто не должен входить на храмовую гору с вещами или в сандалиях, или с котомкой, или с мешком, или с пылью на ногах, либо проходить через храмовый двор, чтобы сократить себе дорогу». Иисус напоминал иудеям об их собственных законах: к этому времени иудеи столь мало думали о святости наружных дворов храма, что пользовались ими в качестве путей сообщения, бегая по своим делам. Иисус обратил их внимание на их же законы и процитировал им их же пророка. У Исаии сказано:

«И сыновей иноплеменников, присоединившихся к Господу, чтобы служить Ему ... Я приведу на святую гору Мою и обрадую их в Моем доме молитвы; всесожжения их и жертвы их будут благоприятны на жертвеннике Моем, ибо дом Мой назовется домом молитвы для всех народов» (Ис_56.6–7).

Итак, что же вызвало у Иисуса Христа такой гнев?

1. Он гневался из-за того, что в храме обирали паломников.

2. Его огорчало осквернение святого места Божия.

3. Возможно, гнев Иисуса был еще более основательным: Если в цитировании пророка Исаии «дом Мой назовется домом молитвы для всех народов» подчеркнуть последние слова «для всех народов», то вполне может быть, что гнев Иисуса был вызван исключительно иудейским характером богослужения, и Он хотел напомнить иудеям, что Бог любит не только их, но весь мир!

Беседа 29.