6. Из жизни Парфения, иеросхимонаха Киево-Печерского.

6. Из жизни Парфения, иеросхимонаха Киево-Печерского.

Плотских страстей, плотской борьбы, нечистых помыслов не знал Петр (мирское имя его) вовсе. И тот путь, царский, которым шел подвижник, привел его к великим духовным дарам.

По пострижении, 20 сентября 1824 года, в монашество, с именем Пафнутия, он увеличил труды. В келье его было лишь Распятие, икона Пресвятой Богородицы, деревянная голая скамья, столик, фонарь и деревянная чашка. Ночью, кроме молитв, переписывал он святоотеческие книги. Благодатные ведения посещали часто избранника Божия, укрепляя его. Время совершения литургии он удостоился чудного озарения, в котором ему открылось таинство спасения.

Пред рукоположением во священство ему представилось в сновидении, что неведомый ему Архиерей в алтаре Великой церкви подает ему с престола евангелие, окруженное неизреченным сиянием, и на ответ его, что он не дерзает, Жена, стоящая одесную Архиерея, в царском одеянии, говорить: «возьми, Пафнутий, Я поручаюсь за тебя».

Вскоре отец, Пафнутий был назначен духовником лавры. Познание падшей, оскверненной человеческой природы погружало его в великую скорбь, сокрушало до изнеможения. «Бедные, бедные люди, – говорил он, – если б они знали, какие блага они меняют на смрад греховный», и эту склонность ко греху приписывал врагу спасения.

В 1838 году о. Пафнутий подал прошение о принятии схимы, и в сомнении, разрешат ли ему в столь не старые годы (ему было 48 лет), был подкреплен явлением святителя Парфения. Вскоре митрополит киевский Филарет сам облек его в схиму и нарек Парфением. И с еще большею силою предался схимиик молитве, которая вросла в сердце и действовала даже во сне. Он видел однажды и таком сне свое сердце, объятое пламенем. Его молитвенное правило состояло из чтения утром, в полдень и вечером по одному евангелисту, совершение ежедневно пиния всей псалтири, молитв утренних и вечерних, акафиста Спасителю, Божией Матери, поклонения страстям Христовым, песни «Богородице Дево, радуйся», которую он произносил триста раз.

Его усердие к Матери Божией было необыкновенно. Он имел к Пресвятой Владычице умилительную, нежную и детскую любовь, и эта любовь излилась во вдохновенном к Ней воззвании: «Возлюбленная Богу Отцу дщерь, Безмужняя Эммануила Мати, кристалловидная Параклита невесто, святогласная горлице, белолилейный Творца ковчеже, благородное гнездо Орла небесного, несгораемая свеще мирови! Архангельский Гавриилов глас вопию Ти!» О Благовещении о. Парфений говорит: «буди благословен и преблагословен день Благовещения Пресвятые Владычицы нашей Богородицы». Много раз он имел видения Пречистой Девы. Однажды, прочтя, что Святая Владычица была первой инокинею, он стал размышлять о том и задремал. Тогда он увидел окруженную монахами величественную инокиню с жезлом в руках. Она подошла к нему и сказала: «Парфений, Я – монахиня!» В другой раз Она предстала ему во славе в час скорби, по горячей, мольбе его. Он провел несколько лет в тесной келье, окно которой загородил иконою Пресвятой Богородицы, озаренной лампадою, и говорил: «на что мне свет чувственный: Пречистая – свет очей и души моей». Молясь однажды, чтобы открыла ему Владычица, что есть схимничество, услышал он голос: «посвятить себя на молитву за весь мир».

Отлученный от всего земного – мирское достояние считал он грехом. Веши, приносимые ему, связывал в узел и выносил на дорогу. Графиня Анна Орлова однажды, преклонив пред ним колена, сказала: «отец, чем я тебя могу утешить? – не пожалею и миллионы». – «Вот нашла, чем утешить, – отвечал он, – на что мне этот навоз?»

Отца Парфения смущало, что он не испытал гонения, и что тем путь его скорбей не полон. Но митрополит киевский Филарет успокоил его: «на что тебе гонение, – ты сам себя гонишь. Кто пожелает жить твоею жизнью?»

Величайшею отрадою подвижника было ежедневное совершение литургии в домовой церкви митрополита. Тут во время херувимской, молясь пред престолом с воздетыми руками, видел он однажды отверстое небо, Христа, сходящего на престол, Бога Отца, благословляющего Его, снисхождение парящего над Ним Духа Святого. 13 ноября 1843 года видел он Златоуста с архистратигом, пришедших к нему на помощь. Однажды, долго повторяя молитву: «Иисусе, живи во мне», услыхал сладкий и тихий голос: «ядый Мою плоть и пияй Мою кровь во Мне пребывает, и Аз в нем». Накануне нового года, созерцая духовно младенчество Богочеловека, погрузился он в тонкий сон, и увидел двух ангелов, летящих от востока с Младенцем на руках, Которого они положили пред старцем. Невыразимая была красота Божественного Младенца, и от любви, светившейся в Его взоре, сердце старца разгоралось.

Весну и лето о. Парфений проводил с митрополитом в. Голосеевской пустыне. Там в чаще леса была его келья; удаляясь в лес, он совершал свои правила. Посетители, стекавшиеся к старцу, отвлекали его от вожделенного безмолвия, но, когда он решил затвориться, ему было видение, что на него напал страшный зверь, а духовные дети отгоняли его. Он объяснил себе, что духовными своими детьми обретет он спасение. Неисполненное за день из молитв отлагал он на ночь, так что часто лишь один час оставался на сон.

Истощенная плоть старца казалась прозрачною оболочкою его души. Большие огненные глаза, пронизывающие сердце, сосредоточивали всю жизнь.

Редко обличительное слово срывалось с его уст, но тогда и сильных мира он обличал бесстрашно. Последние свои годы старец прожил и келье у ближних пещер. Большую часть времени он проводил в темной комнате с распятием и иконою Богоматери. В соседней комнате устрояли для него церковь. Его служение исполняло молящихся невыразимым благоговением.

С радостью ждал он дня смерти и, сидя у приготовленного им для себя гроба, говорил о том, как душа, покинув тело просияет как солнце и будет с удивлением смотреть на свою смрадную темницу; говорил о вере в Пресвятую Владычицу Богородицу, Которую называл «несомненною своею надеждою, при возвращении от земного, бедственного, многоплачевного, скучного, прискорбного и болезненного странничества в небесное, любимое, блаженное, покойное, всевеселящее, немерцающее, бессмертное, нескончаемое, вечное и неизреченное отечество».

Перед кончиною старец простился со всеми. 1855 г., рано утром, в великий праздник Благовещения, совпавший в тот год со Страстною пятницею, о. Парфений был найден бездыханным, сидящим как бы в глубокой думе у дверей келейной своей церкви. Митрополит киевский Филарет на своих руках выносил его гроб и схоронил его в Голосеевской пустыни, в храме Пречистой Девы во имя Ее иконы Живоносного Источника. (Из кн. «Русские подвижники XIX в.», ч. II, стр. 193-197).