Пастырство оптинского иеросхимонаха Макария

Пастырство оптинского иеросхимонаха Макария

Иеросхимонах Макарий (в миру Михаил Иванов) родился в селе Железняки Орловской губернии 20 ноября 1788 года, от благочестивых родителей. Из своих детских воспоминаний о. Макарий рассказывал впоследствии, как однажды, стоя с родителями у обедни, он увидел в алтаре настоятеля, которого он очень любил, и, забыв обо всем, стремительно бросился к нему прямо через царские врата. Мать видела в отроке ревностное стремление к Богу и ко всему доброму и потому говорила, что из этого ребенка выйдет что-нибудь необыкновенное.

После окончания приходского училища Михаил поступил бухгалтером в Льговское казначейство, а затем его, как хорошего работника, перевели в Курск на должность губернского секретаря. По смерти своих родителей Михаил занялся хозяйством в своем имении, но из этого у него ничего не получалось.

В 1810 г. он посетил Площанскую пустынь; красота места и духовная жизнь иноков пленила его, и он решил навсегда покинуть мир и вступить под сень этой святой обители. Вскоре он был пострижен в рясофор с именем Мелхиседека, а 1815 г. принял монашеский постриг с именем Макария.

Через несколько дней был рукоположен во иеродиакона и назначен ризничим. В 1817 г. о. Макарий был рукоположен в сан иеромонаха. Горя ревностной любовью и Богу, о. Макарий искал высших подвигов в духовной жизни, но, к сожалению, живого образца для подражания в этой обители он не смог найти. Его душа искала внутреннего общения с Богом. Господь, видя желание о. Макария, послал ему наставника в лице ученика Паисия Величковского схимонаха Афанасия, от которого он получил очень много наставлений в духовной жизни.

В 1827 г. о. Макарий был назначен духовником Севского Троицкого девичьего монастыря. С этого времени начинается его новая пастырская деятельность. К этому времени наставник о. Макария умер, и во множестве духовных вопросов он встречал много затруднений. Он молился, чтобы Господь послал ему наставника с даром духовного рассуждения, о котором св. Псалмопевец говорит: "Воззваша праведнии, и Господь услышал и".

Промыслительно в Площанскую пустынь прибыл о. Леонид, который обладал даром рассуждения, который он получил как плод пережитых им великих искушений и бед. Иеросхимонах Макарий вступил с ним в тесное духовное общение. Через полгода о. Леонид переселился в Оптину пустынь, и о. Макарий продолжал поддерживать с ним общение через письма.

Вскоре о. Макарий был назначен на должность эконома и казначея в один из монастырей г. Петербурга. Шумная городская жизнь мешала ему сохранить то духовное состояние, к которому он постоянно стремился. Поэтому о. Макарий просил высшее начальство перевести его в Оптину пустынь, на что вскоре последовало разрешение.

5 февраля 1834 г. о. Макарий был переведен в Оптину пустынь. Здесь начинается всесторонняя пастырская деятельность о. Макария. Вначале он нес послушание, помогая о. Леониду в его обширной переписке, а в 1836 г. был избран на должность духовника обители, а в 1839 г. был намечен скитоначальником.

Опытный наставник и врач человеческих душ, о. Макарий мирно отошел от этой жизни в вечные обители 7 ноября 1860 г., на 72 году жизни. С первых лет своего пребывания в обители о. Макарий всецело посвящал свою жизнь на пользу инокам, и в нем они видели духовного руководителя и наставника на пути ко спасению. Трудясь над очищением душ братии, о. Макарий убеждал их быть ревностными борцами в деле своего спасения. Двери его сердца и келии были открыты для братии во всякое время. Каждый из них мог входить к нему свободно, без всякого другого доклада, кроме Иисусовой молитвы, не опасаясь прийти не вовремя или обеспокоить старца своим приходом. Келейник, живший при нем 20 лет, свидетельствовал, что он не видал ни разу, чтобы старец прогневался на кого-нибудь из братии за несвоевременный приход, не исключая и того часа, который он посвящал на краткий отдых после трапезы.

Одного не любил старец, как вождь духовный — желания поступать по своей воле и соединенного с ним прекословия. Он оставлял таковых ходить по воле сердца своего, да накажет их самое отступление их. Старец и сам по временам посещал келии своих учеников, и, как замечено ими, приходил всегда благовременно, всегда имел цель духовную: утешить одного, ободрить другого, поддержать сего, вразумить оного, а потому посещения эти проливали в душу посещаемого успокоение и веселие; казалось, что по уходе такого вожделенного гостя и самая келия исполнялась благоухания смирения, которым были запечатлены все дела и слова этого, поистине, дивного мужа. Вообще, в нем было редкое соединение детской простоты, тихости и смирения, делавшее его доступным всем и каждому.

По смерти о. Леонида на попечении о. Макария осталась и вся духовная паства мирян. В последние годы своей жизни, умудренный многими подвигами, старец безропотно нес тяжелый крест пастырства. Множество народа постоянно искали утешения у о. Макария, а старец старался довести до сознания своих духовных детей, что исполнение воли Божией, надежда на Бога доставляют не только облегчение в телесных и душевных скорбях, но и утешение, исключающее возможность уныния.

Иеросхимонах Макарий не только врачевал духовные раны души — по его молитве врачевались и болезни телесные. Основной добродетелью у отца Макария было смирение, которое считается матерью всех дарований. Смирение старца выражалось во всяком движении и слове и в виде его. Это же глубокое смирение давало ему и мирность духа. "Слава Богу, — говорил он, узнавая, что кто-нибудь злословит его, — он один только и уразумел обо мне правильно. Вы прельщаетесь, считая меня нечто быти. А его слова обо мне — слова духовные, щетки, стирающие мою душевную нечистоту".

Исполненный истинного смирения и любви, старец проливал обильно милость на духовных детей своих, объемля их всею душею своею. По примеру милосердного нашего Создателя и Искупителя, он не отвращался ни от кого из приходивших к нему и требовавших милости душевной или телесной и никого не отпускал от себя, не оказав внимания к его нужде.

Изумительно было спокойствие о. Макария в минуты его наставнической деятельности. Он с одинаковым терпением выслушивал нелепое суеверие и безумное вольнодумие, бессмысленную жалобу крестьянской женщины и замысловатую пытливость ученого человека. Ничто не могло возмутить его христианского терпения, его полного христианского спокойствия — все было покорено им в себе глубочайшему смирению.

Это был истинный учитель пастырского богословия и духовного делания. Не красноречивы были его поучения, но в них слышался дух, чувствовалась теплота, от которой размягчалось самое ожесточенное сердце. Он умел подойти, не оскорбляя и не отпугивая от себя строгостью, требовательностью или обличением мятущихся во грехах и скорбях. Его благодатное слово, как целительный бальзам, врачевало язвы скорбящих, утешало любовью и участием, разделяя скорбь и горе, давая отраду и духовную поддержку.

Главным в спасении человека о. Макарий считает для всех в любых обстоятельствах и условиях деятельное выполнение заповедей Божиих. "В самом выполнении евангельских заповедей, — учил он, — великая духовная сила; ими приобретается и умножается благодать Божия в человеке, и выше этого средства в приобретении душевного мира на земле нет, по словам псалма: "Мир мног любящим закон Твой и несть им соблазна".

"Всякому человеку, — говорил о. Макарий, — дан разум, свободная воля и, ко испытанию оных, закон. Исполнение заповедей Божиих во всяком звании доставляет человеку спасение. Но если мы находим в одном звании препятствие к сохранению чистоты или нравственности и, вообще, к исполнению заповедей Божиих, то нимало не возбранительно искать уклонения от того, что вредит". Спасение должно, по словам о. Макария, совершаться непременно деятельно, в среде людей, где человек, находясь в постоянном столкновении с обстоятельствами и людьми при всем разнообразии их характеров, должен познавать не чужие, а свои недостатки, немощи и страсти, и через это познавание смиряться.

Самый труд спасения совершается в деятельной борьбе с грехом, при исполнении заповедей, где человек невольно видит свои немощи и приходит к смирению.