Подражание пастыря Церкви Христовой Пастыреначальнику
Подражание пастыря Церкви Христовой Пастыреначальнику
Имея пред своим духовным взором высочайший образец Христа Спасителя, пастырь должен стремиться подражать Его жизни и исполнять те Божественные законы, которые Он и предписывал как необходимые нормы для достижения жизни вечной. "Кто Мне служит, Мне да последует" (Ин. 12, 26). Об этом говорит и апостол Петр: "Христос… оставил нам пример, дабымышли по следам Его" (1 Пет. 2, 21).
Безгранично широким, разносторонним, всеобъемлющим и всесовершенным является образ пастыря в Лице Божественного Учителя. Это — идеал, данный пастырям всех стран и народов на все времена. Он должен быть именно таким, каким он дан, иначе он перестал бы быть идеалом вечным и потерял бы для пастырей свою высоту и обязательность. Безусловно, никакой пастырь не может сравниться с этим идеалом, но, несмотря на свои немощи, искушения и грехи, он может и должен учиться у Христа посильно подражать Ему. Надо помнить, что как Сам Христос претерпел, быв искушен, то может и искушаемым помочь (Евр. 2, 18). Образ Пастыреначальника не может быть воплощен отдельным пастырем, но может быть осуществлен целым в совокупности пастырством.
Как же пастырь Церкви Христовой может подражать примеру Христа Спасителя — Пастыреначальника? Предварительно надо сказать, что это подражание следует понимать не как вешнее восприятие Христа, а как внутреннее приобщение к Его жизни для благодатного питания, духовного возрастания и возрождения. "Аз есмь Лоза, вы же рождие, и иже будет во Мне, и Аз в нем, той сотворит и плод мног, яко без Мене не можете творити ничесоже" (Ин. 15, 5).
В пастырском служении Иисуса Христа необходимо различать вечное и временное, существенное и второстепенное, общее для всех и личное, индивидуальное[94]. Существенное и вместе вечное в пастырстве Христа — это цель Его: приведение людей к Богу, сообщение людям Своего учения, усвоение и осуществление которого делало бы их сынами и наследниками Царствия Божия, и, наконец, освящение людей. Второстепенное и временное, — что Он жил и действовал среди евреев около двух тысяч лет тому назад, в обстановке, свойственной тому времени и национальным особенностям того народа, среди которого Он проповедовал три с половиной года. Общее в Его великом примере то, что Он в деле служения движим был любовью к падшему человеку и самоотвержением, стремился исцелить "всякую болезнь и всякую немощь в людях"; личное, индивидуальное — что Он слепым возвращал зрение, глухим слух, больных делал здоровыми, мертвых воскрешал, что он был не просто человек, а Богочеловек.
Вечное, существенное, общее в пастырстве Спасителя обязательно всегда и везде для всех пастырей; все прочее может быть, смотря по условиям и времени, применимо или неприменимо в пастырской практике. Если Иисус Христос обычно путешествовал пешком или на осле, то это не значит, что пастырь должен подражать Ему в этом и избегать автомобилей и самолетов, теперь столь распространенных. Если чудотворения у Христа Спасителя, обладавшего по Своему Богочеловечеству чудодейственной силой, были явлением обычным, то попытки некоторых современных пастырей чудотворить без воли на то Господа являются не только наивными, но и дерзкими и даже кощунственными. Если Христос, применяясь к настроению, развитию и нуждам Своих слушателей, чаще всего пользовался приточной формой речи (Мф. 13, 10–17), это еще не значит, что такою формою собеседования должен преимущественно пользоваться и всякий вообще пастырь[95].
Таким образом, пастырь должен усвоить существенное и вечное, т. е. иметь "чувствования, какие и во Христе Иисусе" (Флп. 2, 5), и "ум Христов", какой имели и св. Апостолы (1 Кор. 2, 16), то настроение любви и самоотвержения, с которым Христос совершал пастырство, и Его учение. Все это есть основа и первая обязанность для пастырского подражания, душепопечения и душеводительства[96].
При наличии существенного и главного второстепенное само собой становится ясным. Человеку, имеющему ясное мировоззрение и определенное настроение, меньше приходится колебаться в выборе решений, чем не имеющему ни того, ни другого. Все же и во второстепенном и временном пастырь не может не искать руководства и образца в примере Пастыреначальника. Как можно чаще при каждом недоуменном случае он должен задавать себе вопрос: а как бы поступил в таком случае Иисус Христос? И дальше в евангельской истории искать ответа на этот вопрос. Это вторая обязанность. И третья: не присваивать себе тех прав, которые принадлежали Богочеловеку и которые, если и даются когда частично людям, то всякий раз Самим Богом, по особой Его милости и изволению[97].
Пастырь призван к учительству, к попечению о спасении душ, к насаждению истинных понятий и истинных путей человеческой деятельности. Поэтому от него особенно требуется жизнь, согласная с Божественными заповедями. "Так да светится свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного" (Мф. 5, 15). Этими словами Христос Спаситель как бы говорит: покажите жизнь, вполне достойную благодати, чтобы благовествование ваше везде оправдывалось вашей доброю жизнью и способствовало славе имени Божия. Вот почему, изложив славнейшие заповеди христианской жизни и нравственности, Спаситель обращается к Апостолам и увещает их стяжать такие добродетели, которые особенно необходимы и полезны к исправлению других, т. е. призывает их к полному внутреннему возрождению. "Вы — соль земли. Вы— свет мира", — говорил Христос ученикам. "Не может укрыться город, стоящий на верху горы"(Мф. 5, 13–14). Этими словами Христос побуждает учеников Своих к строгой жизни, научает их быть осторожными, так как им надлежало явиться перед лицем всех и подвизаться на поприще целого мира.
"Добрая жизнь" пастыря должна заключаться в полном отречении от самого себя, от своих личных интересов и стремлений, в самой широкой самоотверженной любви к Богу и исполнении Его благой воли.
Господь Иисус Христос, проходя общественное служение, единственной целью для Себя поставил: "Да сотворю волю пославшего Мя" (Ин. 4, 34). Это было "брашно" Спасителя, т. е. духовная настроенность всей Его земной жизни. Послушание воле Небесного Отца — самая главная черта характера Пастыреначальника: "Не Моя воля, но Твоя да будет" (Лк. 22, 42).
Послушание Божественной воле должно быть также целью пастыря Церкви Христовой. Он обязан жить согласно с учением Христовым. Христос не разделял людей на богатых, знатных или бедных; для Него все люди, вне зависимости от национальности и общественного положения, одинаковы, т. е. дети Единого Отца Небесного и равноправные братья и сестры друг другу. Святой апостол Павел об этом пишет: "В Церкви Христовой несть еллин, ни иудей, обрезание и необрезание, варвар и скиф, раб и свободь, но всяческая и во всех Христос" (Кол. 3, 11).
Пастырь, как продолжатель дела Христова, должен быть также свободен от всех как национальных различий, так и лично своих симпатий — пред одними преклоняться и послаблять им, а к другим быть холодным и строгим. Пастырь Церкви должен быть во всем и со всеми справедливым, беспристрастным и нелицеприятным. Если означенные слабости, как часто бывает на наших глазах, лишают даже и светских лиц доверия и уважения, то что сказать об отношении паствы к такому пастырю.
Христос Спаситель был чужд этих слабостей; Он был воплощенной Любовью, которая не видела различий в людях, но все именовались овцами Единого Пастыря. Любовь к людям слышится в самых речах и словах Христа Спасителя: "Дерзай, дщерь! Вера твоя спасла тебя, иди с миром" (Лк. 8, 48). "Женщина! Никто не обвинил тебя? — Никто, Господи! — И Я не обвиняю тебя. Иди и впредь не греши!" (Ин. 8, 10–11). А как человеколюбиво защищает Он грешников и мытарей пред фарисеями, глядевшими на них презрительно! Во всех речах Христа слышится снисходительность и любовь к кающимся грешникам. А его прощальная беседа с учениками (Ин. 13, 33–38; 14, 15) вся дышит самой горячей любовью к ним и ко всему человечеству.
Но даже и тогда, когда Спаситель обличает книжников и фарисеев, которые за буквой закона не видят самого существенного и важного, в Его справедливых, гневных словах звучит человеколюбивое желание вразумить, помочь заблуждающимся.