Огонь веры

Огонь веры

Так как Мюллер кончил университет, то он быт освобожден от многих предметов, которые должны были проходить другие студенты в миссионерской школе. Особое внимание он обратил на еврейский язык, в котором он и раньше имел хорошие успехи. Ежедневно 12 часов он проводил за чтением книг, и на коленях, молясь Богу, чтобы Он благословил его и сохранил от той духовной смерти, к которой, как он выражался, приводит чрезмерное учение. Пробыв в Лондоне 2 месяца, Мюллер вдруг заболел, и уже не думал о выздоровлении. «Я очень хотел разрешиться и быть с Господом», пишет Мюллер, но когда доктор сказал ему, что он поправится, то ЭТО его опечалило, так велико было его желание уйти к своему Господу.

Друзья советовали Мюллеру, для скорейшего выздоровления, уехать из города в провинцию, но он не особенно хотел это делать и он молился Богу, говоря: «Господи, я с радостью подчиняюсь Твоей воле, я готов уехать, если это угодно Тебе. Поэтому дай мне узнать Твою волю через решение врача. Если он скажет, что отъезд будет мне во благо, то уеду, а если скажет, что все равно, я останусь здесь». Врач ответил, что самое хорошее, — это уехать. Тогда Мюллер переехал в Тенмоут. Там проведенное время сыграло великую роль для дальнейшей его жизни.

Окрепши телесно и духовно, он вернулся в Лондон с маленького курорта на юге Девоншира. Перемена в нем была настолько большая, что он называет ее своим вторым обращением. Имея великую жажду кое-что делать для своих товарищей студентов, он ежедневно устраивал собрания с 6-9 утра, где молились Богу и изучали Слово Божие. А по вечерам после общей молитвы, он ещё пребывал в одиночной молитве до 1 и 2 ночи, но и тогда он был преисполнен такой энергией и радостью, что еле мог заснуть, а в 6 час. утра он снова звал студентов на утреннюю молитву.

На просьбу перед обществом, чтобы ему вскоре указали поле деятельности, он не сразу получил ответ. Прошло 5 или 6 недель, и Мюллер сильно скорбел, что ничем не может способствовать делу Божьему. Потом ему пришло в голову, что он ошибся, ожидая, пока люди его вышлют на миссионерскую работу. И потому решил немедленно начать работу среди лондонских евреев, несмотря на то, имеет он звание полноправного миссионера, или нет. Он начал распространять среди них христианскую литературу, проповедовать Евангелие и вместе разбирать св. Писание с 50 еврейскими мальчиками, а, кроме того, еще работал учителем в Воскр. школе. «В этой работе», он говорит, «я испытал много радости и удостоился чести быть гонимым за имя Христово и терпеть насмешки».

Молодой миссионерский студент скоро убедился, что его взгляды уже не совсем сходятся с порядками миссионерского общества, особенно то, что он не желал подчиняться человеческому руководству, но слушаться лишь св. Духа. Также он не мог обещать всё свое время уделять лишь работе среди евреев, и ему казалось, что в Библии указан путь справедливее: сперва к. иудеям, но если они Евангелие не принимают, то работать среди тех, кто христиане только по названию. В конце 1829 года он переселился в Девон, чтобы там провести каникулы у своих друзей. Там он свое положение обдумал обстоятельнее и, наконец, написал миссионерскому обществу и изложил свои взгляды, и предложил служить обществу без жалования, если только оно разрешит ему работать там и тогда, как укажет ему Господь.

Хотя он находился в чужой стране и имел мало друзей, Мюллер уже пришел к убеждению, что о материальном нет нужды заботиться. Он говорил:

«Пока я только буду верно, служить Господу, т. е. пока от всего сердца буду прежде искать Царствия Божия и правды Его, до тех пор сам Бог позаботится обо всем остальном». Вот те обетования Божии, которые вдохновляли сделать этот решительный шаг: «Просите, и дано будет вам. Ищите, и найдете, стучите, и вам отворят. Ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят». (Мтф. 6: 7-8). «И если чего попросите у Отца во имя Мое, то сделаю, да прославится Отец в Сыне. Если чего попросите во имя Мое, Я то сделаю». (Иоан.14:13-11). «Посему говорю Вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться. Душа, не больше ли пищи, и тело — одежды?» (Мтф. 6: 25-34).

В ответ на свои письма Мюллер получил след ответ от секретаря общества:

«Лондон, Общество распространения христианства среди евреев. На заседании миссионерского комитета 27 янв. 1830 года было зачитано письмо г-на Мюллера и решено написать ему следующий ответ. Хотя комитет искренне радуется всякому действию под руководством Св. Духа, всё же ему кажется, что обществу не следует поддерживать такого работника, который не подчиняется его руководству, и пока Мюллер будет придерживаться своих взглядов, оно не может его считать своим работником, но если он готов изменить свои убеждения, общество готово возобновить свою связь с ним».

Таким образом, связь с этим обществом была прервана, и Мюллер остался проповедовать на юге Англии. Ему было предложено стать пастором Авен-Езерской церкви в Тенмауте, хотя ЭТО не было единогласным решением всей церкви. Когда он принял эту должность, некоторые вышли из церкви и больше никогда не вернулись. Но зато многие стали приходить, которых раньше никогда не видали, «Эта, работа не осталась без благословения», пишет Мюллер, «потому что многие с удовольствием слушали мою проповедь, не обращая внимания на все мои недостатки. Некоторые были и против меня, но, в общем, началось оживление. Люди стали рассуждать о Библии, исследовать её, точно ли там так написано, как я проповедую. Но важней всего было то, что Господь на эту работу наложил Свою печать, пробуждая грешников от их грехов. 12 недель я провёл в той борьбе. Всё это время Господь заботился о моих нуждах так, что два брата, которым я даже не заикнулся о своих нуждах, содержали меня. После этого община, в числе 18 членов, пригласила меня стать их постоянным пастором. Я им ответил, что их предложение еще не принимаю как доказательство воли Божией, всё же я был этому рад. Братьям я сказал, что останусь с ними так долго, пока буду видеть, что на то воля Божия, так как я не оставил еще своего первоначального намерения быть разъездным миссионером. Кроме того, братья предложили мне годовое содержание, в размере 550 руб. С возрастанием церкви росло и мое содержание».

Теперь Мюллер остался жить в Тенмауте, в небольшом городке, на юге Девона, в очень живописной местности. Но работать только здесь казалось ему мало. Он посещал все окрестные местности и ПРОПОведывал там. Однажды ему пришлось проповедыватъ в Сидмауте, в апреле 1830 г. Там он услышал разговор трех сестёр о крещении. Они хотели выслушать мнение Мюллера по этому вопросу. Он сказал: «Я не думаю, что мне следовало бы еще раз креститься». «А крещены ли вы вообще когда-нибудь?» спросила одна из сестёр. «Да», он ответил, «меня крестили, когда я еще был ребенком». «А вы где-нибудь читали об этом в Св. Писании и молились ли об этом Богу?» — «Нет, я этого не делал». — «Тогда я вас попрошу», ответила эта женщина, «прежде это сделать, а потом говорить».

Мюллер принял это к сердцу и наедине изучал этот вопрос в свете Слова Божия и нашёл, что крестить можно только тех, кто верует, и что крещение только тогда правильно, если совершается по Писанию, т. е. чрез погружение. В этом отношении важными он нашел стихи Деян. 8:36-38 и Рим. 6:3-5. Основываясь на этих местах Писания, он сам принял крещение, совсем не намереваясь чрез то перейти в церковь баптистов. Летом того же 1830 года он пришёл к убеждению, что в Вечере Господней надо участвовать еженедельно, по примеру первой церкви (Деян. 20:7), хотя ни Господь, ни Дух Св. такого повеления не давал. Скоро после этого он нашёл, что по учению Писания, надо позволить Духу св. работать чрез любого брата, кого на какое служение Он Сам избрал. Поэтому, на богослужениях, под руководством Мюллера, выступали со словом назидания и наставления также и другие братья, имевшие кое-что сказать в назидание другим.

В это время готовилось другое событие, которому было суждено принести богатый плод. Мюллер, помолившись Господу, и хорошо обдумав, женился на сестре одного зубного врача, Марии Гровес. Упомянутый зубной врач оставил свою должность, дававшую ему около 15.000 руб. в год доходу, и уехал миссионером в Персию, не вступив в связь ни с одним из миссионерских обществ, которое бы позаботилось о нем. Он отправился в путь, вместе с женой и детьми, положившись единственно на Господа. Это произвело на Мюллера великое впечатление. В ЭТО время, заботясь о росте своей веры, он стад колебаться, хорошо ли ему получать определенное жалование.

Он рассуждал следующим образом:

1. Жалование пастора собирается путем назначения платы на стулья в молитвенном доме. Но, как пишет ап. Иаков, 2:1-6, это не угодно Господу, так как бедный брат не в силах купить себе сидение в первых рядах, и потому вынужден сидеть сзади. (Поэтому плата за сидения была отменена, такое объявление было вывешено около дверей молитв. дома).

2. Иной, браг с радостью дал бы что на пропитание мне, если бы это разрешалось делать тогда, когда у него есть, а не в определённые сроки, когда может быть у него есть и другие расходы. Притом, я не знаю, как он дает: будучи принужден или с радостью, охотно. Бог же любит доброхотно дающих. И сколько я знаю, братьям, собиравшим мне жалованье, не всегда легко удавалось это сделать.

3. Хотя Господь даровал мне много благодати, и я не встречал препятствий в следовании за понятой мною истиной, все же чувствую, что назначение платных мест в церкви — большой соблазн. Это смущало меня, но только на малое время. Когда я с молитвою изучал вопрос о крещении, я испытывал такое же искушение, так как знал, что потеряю рублей 300 из своего жалованья, если буду креститься.

Но скоро он почувствовал твердость в своем решении отказаться от жалованья и всецело возложить на Бога заботу о насущных нуждах. И, положившись в ЭТОМ на Господа, он уже совсем спокойно продолжал свой путь, полный простого доверия Богу. Спустя месяц после его свадьбы, которая была, впрочем, очень простая, в одном доме происходило собрание с воспоминанием смерти Господней. Здесь Мюллер объявил Тенмаутской церкви, что впредь он определенного жалованья от церкви не желает. Что Мюллер сам рассказывает по этому делу, так знаменательно, что стоит того, чтобы здесь привести; «После того, как я братьям всё это предложил», он говорит, «я прочитал Фил. 4 гл., и сказал им, если они хотят поддержать меня своими добровольными приношениями, я их приму, как бы малы они ни были, деньгами ли, или натурой. Несколько дней спустя я чувствовал, что получать все пожертвования лично мне не совсем удобно, т.к. отнимает много времени, как у меня, так и у жертвующего, при том бедный брат может постесняться малостью своей жертвы и ничего не дать. А через это, он был бы лишен принять участие в содержании своего проповедника. Другой же, наверно, давал больше, так как теперь его жертва становилась известной. И он, возможно, дал бы меньше, если бы его дар остался бы неизвестным, что было бы лучше. Для этого в собрании мы. поставили ящик, на котором было написано, чтобы всякий, кто хочет дать мне что на содержание, опустил свой дар туда. В это время мне казалось справедливым не обращаться ни к кому с просьбой о помощи, даже и к братьям».

Начиная с этого времени расцвета своих юношеских сил, он до светлого вечера своей жизни не свернул больше с этого пути веры. Он не имел определённого дохода. Людям он никогда не открывал своих нужд, и все же мука в кадке не истощалась, и масло в кувшине не убывало. Полагаясь на Господа, что Он пошлет все необходимое, он одновременно был уверен в успех дела Божия. Полагаясь с детской верой на Божьи обетования, он мог поставить памятник Божьей доброте. Мал был этот памятник в начале, но в конце он стал таким, что всей христианской церкви пришлось удивляться ему. Да, истинная вера не может обойтись без дел.

Восхищаясь добротою Божией, Мюллер пишет:

Он не посылает для нашей только что зарождающейся веры непосильного испытания, но ободряет нас и показывает, что готов нам помочь». В конце этого года, когда Мюллер пытался жить верой, он мог сказать, что Господь богато позаботился о всех его нуждах, хотя в начале он ничего такого не мог предвидеть. Так то материально он ничуть не пострадал, но зато духовно это было для него особым благословением.

В начале следующего 1831 года для Мюллера вдруг наступила нужда. Он взывал к Богу о помощи, но, когда немедленно ее не получил, стал уже колебаться. Он уже начал думать, что зашел слишком далеко, полагаясь только на Бога. Но это искушение он скоро преодолел, и сейчас попало ему в руки 24 рубля. Два месяца спустя его упование на Бога снова было поколеблено, но уже час спустя одна дама ему принесла 5 золотых монет.

В следующий день после собрания ему один брат сунул в карман 6 рублей, завернутых в бумажку, а сам скрылся. Будучи в Барстапле, они нашли среди вещей жены золотую монету, неизвестно кем положенную туда, а приехав домой нашли в своем чемодане еще 2 зол. монеты и несколько медяков. Последние, наверно, были приложены, чтобы при выкладывании чемодана деньги громче зазвенели. Так же несколько дней спустя, он нашел в ящике своего стола 2 рубля, положенных туда неизвестным человеком.

В том же году, позже, кто-то прислал ему окорок баранины и буханку хлеба, так как кем-то был пущен слух, что Мюллеры голодают. Тому подобные слухи нередко распространялись, «по, говоря правду», свидетельствует Мюллер, «наш Добрый Господь так снабжал нас всем необходимым, что ежедневно имели все необходимое пропитание. Об этом говорю с величайшей радостью. Мой Господь был для нас хорошим Хозяином, и если бы мне сегодня снова было бы предложено, каким бы путём идти, я другого не выбрал бы».

Отметим вкратце, сколько было его приходу в первом году, живя верой и молитвой. В ящик в молитвенном доме было опущено 320 рублей, члены церкви дали 70 рублей, от Тенмаутских братьев и других —935 рублей. Всего 1325 рублей. Кроме того, кто-то им подарил одежду и других вещей на 200 рублей. «Получая определённое жалованье», говорит Мюллер, «говоря по рассуждению человеческому, мой доход был бы гораздо меньше».

Если кто думает, что такая жизнь удаляет от} Господа и делает беззаботным о духовном, или если кому кажется, что живя так, человеку пришлось бы все время беспокоиться о том, что есть, что пить или во что одеться, и потому было бы лучше получать определённое жалованье, чтобы не иметь заботы о материальном, то таким Мюллер советует, помолившись Богу, поразмыслить о следующем: 1. Я испытал оба эти пути, и нашёл, что теперь у меня меньше забот, чем прежде. 2. Упование на Господа, от Которого я ожидаю дневное пропитание, укрепляет меня в вере в моменты нужды, потому что я знаю, что Он не оставит. Из опыта могу сказать, что помощь Божия не знает границ. Он мне и в дальнейшем поможет. Живя верой, я не имею никаких забот. Однажды мне кто-то сказал: Вы можете поступать так или иначе, но Девонширские братья все равно позаботятся о вас. Я ответил: Господь может содержать и через Девонширских братьев и через других своих детей. 3. Такая жизнь веры помогала мне всегда бодрствовать, когда я ослабевал и даже был близок к отпадению, так как невозможно жить в грехах и одновременно ожидать от Господа все просимое. 4. Всякая услышанная молитва подкрепляет наш дух и наполняет сердце радостью».