Гл. XV. Доказательств их системы происхождение эонов нельзя указать никаких

Гл. XV. Доказательств их системы происхождение эонов нельзя указать никаких

1. Теперь я обращусь опять к вышеупомянутому разбору происхождения (эонов). И, прежде всего, пусть они скажут нам причину этого происхождения эонов, не касаясь предметов творения; ибо, как они говорят, не эоны произошли ради творения, а творение ради эонов, и не эоны суть подобие тварей, а твари подобие эонов. И как они приводят причины подобий, говоря, что месяц имеет тридцать дней ради тридцати эонов, и день имеет двенадцать часов, а год двенадцать месяцев также ради двенадцати эонов, находящихся в Плироме, и тому подобные бредни; так пусть они объяснят мне причину происхождение эонов, почему оно именно было таково, почему первое и родоначальное всего произведение есть осмерица, а не пятерица, троица, семерица или что–либо подходящее под другое число? И почему от Слова и Жизни произошло именно десять эонов, а не более или менее, и почему от Человека и Церкви произошло именно двенадцать, когда точно также могло произойти их большее или меньшее число?

2. Далее, почему вся Плирома разделяется на три части, на осьмерицу, десятерицу и дванадесятицу, а не на какое–либо другое число, кроме этих? И почему разделение произведено именно на три, а не на четыре, пять, шесть или другие числа, которые не имеют никакого соотношения с предметами творения, ибо эоны, как они говорят, древнее этих дольных вещей и должны иметь свое собственное основание, которое существовало прежде мироздания, а не по образцу творения, точь–в–точь совпадая с ним.

3. То, что мы говорим о творении, согласно с правильным порядком (господствующим в мире), ибо этот порядок находится в гармонии с самими сотворенными вещами; но они не могут указать собственного основание для тех (существ), которые древнее тварей и создались сами собою, и потому должны стать в крайне затруднительное положение. Ибо если их самих спросить на счет Плиромы, подобно тому, как они спрашивают нас, будто незнающие о творении, — то они или начнут перечислять человеческие страсти, или же заведут речь о гармонии в творении, давая ответы относительно вторичного, а не того, что, по их мнению, составляет первое. Ибо мы спрашиваем их не о гармонии в творении и не о человеческих страстях; но так как их Плирома, подобием которой они называют творение, осьмерична, десятерична и дванадесятична, то они должны признать, что Отец создал такую Плирому без всякого плана и предусмотрения, и потому допустить нелепость в этом Отце, если Он что–либо сделал неразумно. Если же они, напротив, — полагают, что Плирома произведена в таком виде ради творения, по предвидению Отца, гармонически устроившего все существа, то, значит, Плирома создана не ради самой себя, но ради своего подобия, которое должно было быть сходно с нею, как статуя делается из глины не ради самой себя, а ради той статуи, которая должна быть сделана потом из меди, золота или серебра; и творение будет гораздо выше Плиромы, если ради его произведены горние вещи.