ПОСЛЕСЛОВИЕ

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Вегетарианство нужно рассматривать в определенной системе координат; это — только одно из многих требований религии. Несмотря на то, что оно основывается на первейшем принципе духовности — сопереживании и сострадании всем существам, оно должно быть средством, а не целью. Это часть религиозного процесса, дополняющая другие шаги к духовному совершенствованию — молитву, медитацию, доброту к ближним и служение Богу.

Воистину, те оголтелые борцы за права животных, что преследуют ученых, занимающихся вивисекцией, и громят лаборатории, где над животными проводятся опыты, совершают преступления, вполне сравнимые с теми, в которых они обвиняют любителей мяса и мучителей братьев наших меньших. Говоря о мире и любви, они с готовностью бросаются разрушать и уничтожать. Они пытаются спасти животных, нанося ущерб людям. Поэтому неудивительно, что свидетели их акций считают их впавшими в заблуждение лицемерами. Разумеется, такие активисты-радикалы составляют меньшинство среди тех, кто считает сострадание к животным высшей мудростью, а среди этих сторонников жестких мер, в свою очередь, лишь незначительная часть людей руководствуется религиозными соображениями. Но даже один такой человек — уже слишком много. Религиозный вегетарианец должен быть уравновешенным и беспристрастным и, сострадая животным, не должен забывать при этом о собственных ближних.

ОБЗОР СКАЗАННОГО

Автор этой книги намеревался показать, что в каждой из основных мировых религий можно найти призывы к вегетарианству и доброму отношению к животным. Из-за нашего невежества в этом вопросе (я говорю прежде всего о западном мире) наши четвероногие, пернатые и чешуйчатые братья постоянно оказываются у нас на столе вместо того, чтобы пребывать в наших сердцах. К примеру, американец, принадлежащий к одному из современных иудейско-христианских вероисповеданий, столкнулся бы с большими трудностями при попытке заставить соотечественников и собратьев по вере серьезно задуматься о правах животных.

Основную часть паствы вполне устраивает мясо с картофелем в качестве духовной пищи. Тем не менее, в религиозных сообществах в последнее время все чаще раздаются голоса, выступающие в защиту животных и дающие нам материал для осмысления их бедственного положения. Прекрасные книги Ричарда Шварца («Иудаизм и вегетарианство») и Эндрю Линзи («Христианство и права животных») подготовили прорыв в этой области, показав, что Писание и традиция, стоящие в центре западной религиозной жизни, могут обеспечить поддержку движению за права животных.

Почему же, в таком случае, у многих людей складывается впечатление, что религии Запада не признают за животными никаких прав? Возможно, отчасти в этом повинны те самые не в меру рьяные борцы за их права, которых мы уже упомянули. Но Шварц и Линзи в своих работах обнажают более существенные проблемы, показывая, каким образом первоначальные тексты Писаний были подправлены, искажены, сокращены или дополнены и истолкованы согласно желаниям религиозных или политических деятелей различных эпох. Частичный обзор этих теорий был произведен в нашей краткой работе, но по данному предмету существует достаточно обширная и подробная литература, прилагаемый список которой может помочь тем, кто хотел бы продолжить его изучение самостоятельно.

Религиозные традиции Востока гораздо более благоприятны для движения за права животных. В целом, восточные культуры сумели выработать, по крайней мере, здоровое уважение ко всем созданиям Божьим, часто подтверждая это уважение своей приверженностью вегетарианской диете. Древний возраст восточных сакральных текстов — особенно тех, что составлены на санскрите и пали — заставил многих исследователей обратиться к этим текстам в поисках истоков движения в защиту животных. Поскольку все пять центральных мировых религий — иудаизм, христианство, ислам, буддизм и индуизм — зародились на Востоке, ученые в первую очередь обращаются к индуизму, старейшему религиозному направлению Азии. Индуизм считается отправным пунктом всех исследований относительно духовного основания защиты животных.

Этический принцип, изложенный в древнейших индийских Писаниях (Ведах), на санскрите описан как sarva-bhuta-hita, что означает «доброта ко всем созданиям», в противовес «доброте к себе подобным» (loka-hita). Первая этическая система, говорится в Ведах, включает в себя вторую, и потому она должна быть принята всеми мудрецами. Любовь ко всем созданиям требует большего нравственного совершенства, и приверженцам ведических учений следовало развить в себе широту духовного мировоззрения. Далее, все духовно развитые люди, желавшие достигнуть полного прозрения, должны были во всем следовать ахимсе — принципу «непричинения зла».

Как отмечает Кристофер Чаппл в книге «Милосердие к животным, к Земле и к самому себе в религиях Азии», современные исследователи так и не смогли определить происхождение ахимсы. Некоторые ученые считают, что этот принцип зародился вместе с ведическими учениями, но большинство утверждает, что особое значение он приобрел лишь в буддизме; есть еще такие, кто полагает, что идея ахимсы обязана своим существованием джайнизму. Наиболее часто в этой связи цитируются две работы: «Beitrage zur Geschichte von Vegetarismus und Rinderverehrung in Indien» Л. Альсдорфа и «Происхождение ахимсы» Ганса-Петера Шмидта. Эти работы в основном посвящены общественному уставу, отраженному в традиционных индуистских сводах законов. Хотя в этих книгах отмечается особая приверженность джайнов ахимсе, авторы не могут с уверенностью сказать, что этот принцип зародился в русле джайнизма. Они также утверждают, что Махавира, признанный основатель джайнизма, не был вегетарианцем, но это утверждение было убедительно опровергнуто ученым-джайнистом X. Р. Кападиа.

Шмидт говорит, что коренные жители долины Инда не могли быть вегетарианцами, поскольку при раскопках в развалинах Мохенджодаро и Хараппы были найдены кости животных мясных пород. Он пишет, что «…среди неарийского населения Индии, находящегося в стороне от влияния буддизма, нет никаких сходных убеждений, которые могли бы подтвердить гипотезу о том, что ахимса и вегетарианство пришли не из арийских религиозных традиций». Главный его довод состоит в том, что, поскольку животные, чьи кости обнаружены в Мохенджодаро и Хараппе, явно были съедены, значит, местные жители не могли быть вегетарианцами. Большинство современных исследователей не согласно со Шмидтом. Чаппл, к примеру, отмечает: «Присутствие в городском мусоре костей не доказывает, что все жители города ели мясо. В Индии по сей день живут и вегетарианцы, и любители мяса». Проведенное Чапплом исследование того отрывка из «Махабхараты» («Шанти Парва»), где Бхишма и Юдхиштхира обсуждают вопросы религии, в том числе вегетарианство и доброе отношение к животным, ясно доказывает древнеиндийское происхождение ахимсы и ее логическое продолжение в вегетарианской диете. Питер Шрейнер также разбирал этот диалог из сакрального текста «Махабхараты» и пришел к сходным заключениям. Автор данной книги также считает, что ахимса уходит корнями в древнюю ведическую культуру Индии, особенно пышно расцветшую в таких теистических направлениях, как вайшнавизм. Искренние приверженцы любой религии, если им случится вдуматься в собственную традицию, могут найти там много общего с принципом, провозглашенным вайшнавскими мыслителями: «Милосердие есть высшая религия (ahimsa paro dharmo)».