Другие теории инспирации

Другие теории инспирации

Из вышеизложенного читатель может сделать вывод, что мы считаем Библию безошибочным, авторитетным, полностью инспирированным Словом Божьим. Такой была и позиция христианской церкви в течение более чем 18-ти столетий, хотя иногда и возникали проблемы с объяснением того, как Библия может быть, с одной стороны, полностью инспирированной Богом, а с другой — каждая ее книга несет на себе печать индивидуальности автора, его стиля, словарного запаса. Но, в конце концов, это вопрос из категории тех, на которые мы никогда не сможем дать исчерпывающего ответа, потому что человеку не дано понять действие Духа Божьего. Похожая ситуация складывается при попытке объяснения участия Духа Божьего в процесс возрождения уверовавшего человека: «Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, и не знаешь, откуда приходит и куда уходит» (Иоан. 3,8). В лютеровском переводе этот стих звучит следующим образом: «Ветер дует, где хочет, и ты слышишь его шелест, но не знаешь, откуда он приходит и куда уходит». Слова «ветер» и «дух» означают здесь одно и то же. Это место напоминает нам «дыхание Божье», «богодухновенность» (2 Тим. 3,16), «движимость Святым Духом» (2 Пет. 1,21). Поэтому вопрос Никодима, «как» происходит возрождение свыше, так же лишен смысла как и вопрос о воскресении мертвых (1 Кор. 15,35-36), которое тоже является неисследимым делом Духа Божьего (Рим. 8,11), или вопрос, «как» происходит инспирация… Это, разумеется, не означает, что мы не должны, не обязаны тщательно анализировать все, что Библия говорит нам о своей инспирированности. При этом мы должны опираться на то, что Писание говорит нам как о всеохватной, полной, буквальной инспирации, так и о «человеческом элементе», т. е. что оно несет на себе отпечаток индивидуальности стиля, словарного запаса и других качеств авторов. В этом и заключается одно из чудес Библии. Она — совершенно человеческая книга и в то же время — полностью божественная, совершенная во всех отношениях! Чудо написанного Слова Божьего можно сравнить с Иисусом Христом, воплотившимся в образе человека Словом Божьим (Иоан. 1,1-14), бывшим одновременно совершенным воплощением Бога и человека. Дух Святой, сошедший на Марию, чтобы пробудить в ее чреве «Святое», Сына Божьего (Лук. 1,35), был тем же самым Духом, Который действовал в избранных человеках, побуждая их пророчествовать именем Божьим (2 Пет. 1,21). Подобно тому как в истории Церкви делались попытки объяснить чудо личности Иисуса Христа, отвергая или Его божественную, или человеческую сущность, предпринимались и попытки толкования Библии. При этом в написании Библии или оставлялся в стороне человеческий элемент, или подвергалась атакам инспирированность Писаний. В первом случае мы приходим к учению, называемому «теорией механической инспирации», исходящей из того, что авторы священных текстов были во время их написания полностью «отключены» как личности. Это означает, что они были чем-то вроде секретарей, стенографистов, бездумно писавших Библию под прямую диктовку Бога. Уже поверхностное знакомство с Библией показывает необоснованность и ложность этого предположения. В каждой книге Библии четко прослеживаются стиль, душевный настрой (см., напр., Иер. 18,19-23; Гал. 3,1-5; 4,12-20; 5,12), влияние обстоятельств и окружения автора. В случае механической инспирации книги Библии должны были бы иметь совершенно одинаковое звучание, что, однако, совершенно не соответствует реальности. Мы находим подобные «автоматические диктовки» в области спиритизма (т. е. оккультизма и бесовских сил), но для Библии справедливо иное: «И духи пророческие послушны пророкам» (1 Кор. 14,32). Это значит, что пророчества не произносились вне зависимости от воли и личности пророков. Спиритическая инспирация просто недостойна Бога и человека. Бог сотворил человека по Своему подобию и потому использует эти его качества (ср. Лук. 1,1-4), его личность. Но при этом инспирация гарантирует, что человек записывает только те слова (по аналогии с инструментом и музыкантом), которые соответствуют желанию Бога. Также существует гарантия того, что человек не совершает ошибок при записывании. Бог не нуждается в «инструментах»-медиумах, Ему нужен «весь» человек. Есть, однако, и люди, не признающие чуда совершенной человечности и совершенной божественности Библии и утверждающие: если в Библии присутствует элемент человеческой индивидуальности, она с необходимостью, по нормальным человеческим критериям, должна содержать ошибки. Из этого следует, что такая древняя книга, как Библия, должна быть исторически и научно недостоверной или даже полностью бесполезной и что можно ожидать найти в Библии мифы, легенды, благочестивые преувеличения и сущностные противоречия. Это приводит нас к «критике Библии», которую мы более подробно рассмотрим в гл. 7 и 8.

На данном этапе мы легче всего получим представление об этих теориях, исходя из уже принятого нами однозначного утверждения, что Библия является Словом Божьим. Это означает, что каждое слово Библии (т. е. ее первоначального текста) является словом Бога. Этому воззрению противостоят модернизм (19-й век), заявляющий, что Библия содержит слова Бога, и неоортодоксизм (20-й век), утверждающий, что Библия становится Словом Божьим при определенных обстоятельствах.

а) Модернизм утверждает, что определенные части Библии обладают божественным авторитетом, но в целом очень многие из них — творение человеческого разума, и потому содержат ошибки (т. е. они исторически и научно недостоверны и несостоятельны). Инспирированные же части Библии были записаны под влиянием своеобразного «божественного озарения» (по мнению некоторых, даже, скорее, разновидности религиозной интуиции). Существуют различные ступени озарения, так что и инспирированные книги содержат большую или меньшую долю заблуждений и примитивных представлений.

б) Неоортодоксизм. Согласно этой теории, нельзя проводить различие между инспирированными и неинспирированными книгами Библии. Нельзя также говорить, что Библия является Божьим откровением: Бог открывается через Библию при личной встрече с человеком. Несмотря на все ошибки и несовершенство Библии, человек тем не менее слышит, узнает в своей духовной жизни волю Божью. Библия — не откровение Божье, а только лишь собрание историй об имевших место откровений Бога людям; откровение было совершенным, но его описание — весьма примитивно. Но, несмотря на все недостатки этого описания, Бог может открыться человеку через его веру, и в этот момент Библия может стать для уверовавшего человека Словом Божьим. В самом радикальном проявлении этого мышления, т. н. теории демифологизации, отвергаются как не относящиеся к делу все объективные, исторические высказывания Библии: они-де являются лишь мифической оболочкой, от которой необходимо избавиться, чтобы извлечь истинное религиозное («экзистенциальное») зерно библейской вести. Таким образом, Библия может стать для нас Словом Божьим, если мы должным образом демифологизируем его, открыв тем самым источник абсолютной любви, описанный в легенде о бескорыстной любви Божьей во Христе. Обсуждением и опровержением этих теорий мы займемся несколько позже, но хотим показать, что (1) эти теории находятся в очевидном противоречии с тем, что Библия говорит сама о себе, (2) приводят к полному произволу мнений,

(3) в конечном счете основываются на ложной научной картине мира — на философских утверждениях, которые не могут быть приняты верующими. В этой главе мы хотим уделить внимание некоторым возражениям, выдвигаемым приверженцами этих альтернативных теорий против изложенной нами выше концепции инспирации.