БАРДО ЖИЗНИ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

БАРДО ЖИЗНИ

Ныне, когда бардо жизни брезжит предо мной,

Я отрину праздность, ибо в жизни негоже тратить время впустую,

Вступлю на путь сосредоточенного слушания, размышления и медитации,

Следуя по пути ума и явлений, я проявлю трикайю.

На сей раз, когда я обрёл человеческое тело,

Нет времени медлить на тропинках, уводящих в сторону от пути.

Название этого бардо буквально переводится как «место рождения» или «состояние рождения», однако здесь имеется в виду не только само рождение, но и его последствия, то есть все обстоятельства жизни, в которую мы вступили в момент рождения. Можно также перевести это название как «рождение и дальнейшее пребывание». Оно обозначает данное конкретное рождение, нашу нынешнюю жизнь. Это бардо также называют иногда «бардо рождения и смерти». В некоторых школах словосочетание «место рождения» интерпретируют буквально — как материнское чрево, и в связи с этим выделяют особое бардо созревания в утробе матери, но в приведённом выше стихе, несомненно, имеется в виду вся земная жизнь. Бардо жизни тянется от рождения до самой смерти и охватывает всё наше обыденное существование в состоянии бодрствования. Можно рассматривать его и как любой момент или ситуацию в нашей жизни наяву, и как продолжительность «жизни» любого психического состояния, сколь угодно короткого или длительного. Всё, что происходит в рамках бардо этой жизни, от начала до конца кажется существующим и абсолютно реальным.

Трунгпа Ринпоче говорил, что в основе этого состояния лежит скорость, или инерция, по которой всё продолжает идти, как идёт.

Если мы как следует раскрутим в воздухе горящий факел, он станет похож на сплошной круг огня. Если самолёт потеряет скорость, он рухнет на землю и разобьется. В бардо жизни скорость необходима для поддержания иллюзорных представлений о том, что мы собой представляем: она заставляет нас верить в реальность и постоянство нашего индивидуального существования и существования внешнего мира. Кульминационная точка, в которой обнаруживается истинная сущность этого бардо, — внезапная пауза, когда мы на мгновение сбрасываем скорость и мнимая непрерывность существования нарушается. В подобные моменты мы можем распознать и отвергнуть иллюзию, но многих в такой ситуации охватывает страх, как перед падением в пустоту.

Стих, посвящённый бардо жизни, напоминает нам о том, что рождение в мире людей — редчайший и драгоценнейший шанс, упускать который не следует. Мы должны воспользоваться этой возможностью, чтобы встать на путь духовности, в котором и заключается весь смысл жизни. Слушание, размышление и медитация — три обязательных элемента буддийского пути. Во-первых, разумеется, о существовании и предназначении пути нужно услышать. В широком смысле это значит узнать о нём из любого источника — например, из книг или фильмов. Но слушание в буквальном смысле, когда ученик с открытым сердцем внимает словам учителя, оказывает ни с чем не сравнимое действие. Особенно это важно в системе ваджраяны, где гуру воплощает собой всю традицию и, излучая адхиштхану, передаст ученику не только букву учения, но и его дух, то есть заключённые в нём энергию и вдохновение. Вспомним, какое важное место отводится адхиштхане в тексте «Освобождения посредством слушания».

Во-вторых, услышанное следует тщательно обдумать, задавая вопросы, чтобы прояснить то, что осталось непонятным, и проверяя новые знания на личном опыте. О воспринятом учении следует много и основательно размышлять; следует вспоминать о нём как можно чаще, чтобы оно пустило в нашем сознании глубокие корни. К интеллекту в буддизме относятся с большим уважением: считается, что его нужно развивать и использовать должным образом как один из инструментов, служащих трансценденции. Ни одно из положений буддийской философии нельзя назвать сугубо теоретическим. Все философские принципы буддизма призваны приучать нас к тому типу мышления, который необходим для опыта медитации. Некоторые буддийские концепции и практические методы кажутся чрезвычайно сложными, но объясняется это лишь чрезмерно сложным устройством нашего обусловленного разума. Мы прожили неисчислимое множество жизней во власти невежества, так что устранить все накопившиеся препятствия на пути к пониманию теперь нелегко. И столь же сложно проникнуть в глубинные потаённые истоки смятения, в котором привычно пребывает наш ум. Но старательные раздумья и рассуждения помогут нам убедиться в правоте учения и обрести искреннее доверие к буддийскому пути. И в-третьих, всё, что мы услышали и обдумали, необходимо воплотить на практике посредством медитации. Медитация — это не интеллектуальное осмысление учения, а нечто неизмеримо большее. На этом этапе мы должны отказаться от рациональной, понятийной составляющей сознания, и тогда перед нами откроется путь к непосредственному, интуитивному опыту. Медитация — это непосредственная работа с сознанием и внутренними энергиями по правилам избранной медитативной техники. В процессе медитации мы освобождаемся от иллюзий, и кармическая цепь причин и следствий разрывается. Наше сознание преображается и начинает действовать по-иному, чем в обыденной жизни. Вот почему для этого состояния в рамках бардо жизни выделяется особое бардо — бардо медитации.

Сущность духовной практики в каждом из бардо сводится к тому, чтобы воспользоваться сложившимися в нём обстоятельствами как средством для пробуждения. В стихе, посвящённом бардо жизни, сказано, что путь к пробуждению здесь ведёт через ум и явления. Явления — это всё, что доступно пяти телесным чувствам, а явления в сочетании с умом составляют всю сферу нашего опыта. Следовательно, в основу духовной практики в бардо жизни ложится весь жизненный опыт. Может показаться, что явления внешнего мира не имеют ничего общего с мышлением, так как мы привыкли разделять весь свой опыт на субъективный и объективный. Но постепенно мы поймём, что два эти вида опыта неразрывно связаны и что все явления суть не что иное, как свободная игра ума. Гуру открывает ученику истинную сущность ума путём непосредственной передачи опыта в соприкосновении и слиянии сознаний, которого легче всего достичь именно в этом бардо — бардо нашей нынешней жизни.

«Трикайя» (буквально — «три тела») — это три измерения пробужденного состояния: его абсолютная сущностная пустота, зримое проявление его светоносной природы и его телесное воплощение в мире. Подробно о трикайе и её роли в контексте буддийского пути будет рассказано в главе 9. Следуя по этому пути, мы в конце концов осознаем, что истинная природа ума и явлений есть первозданное состояние буддства. Всякий человек по своей природе — будда, а потому три аспекта трикайи — это естественные спонтанные проявления нашей истинной сущности.

Бардо сна и бардо медитации включаются в бардо жизни. Сновидения делают иллюзорную природу жизни более очевидной, а медитация открывает путь к восприятию жизни в истинном свете. Я решила изменить традиционный порядок перечисления бардо и описать сначала бардо медитации, чтобы читатель сразу познакомился с некоторыми идеями, необходимыми также и для понимания бардо сна.