Глава VI Иудина жадность

Глава VI

Иудина жадность

Если плотские страсти искажают естественные биологические потребности организма, то страсть сребролюбия — всецело духовная. Она лишена физиологических корней. По мнению преподобного Иоанна Кассиана Римлянина, зависть и сребролюбие «возникают без всякого предшествующего повода от природы, а по произволу одной развращенной злой воли… не имея в нас никакого основания со стороны природного инстинкта»[82].

Правда, какие–то формы накопительства наблюдаются и в животном мире. Например, белки и кроты собирают, прячут, а потом используют свои пищевые запасы. Но это — врожденные инстинкты. Они помогают пережить голод и приспособиться к холодной зимовке. Подобные виды поведения животных генетически запрограммированы.

Человек, одержимый сребролюбием, все свои силы, способности и таланты тратит на приобретение земных ценностей в ущерб благам небесным. Грех — не богатство само по себе, а злоупотребление им. Недаром Библия заповедует: «Когда богатство умножается, не прилагайте к нему сердца» (Пс. 61, 11). Иначе на почве этого недуга вырастают такие уродливые явления, как корыстолюбие, жадность, вещизм, присвоение чужого, патологическое пристрастие к коллекционированию, жажда наживы, неверие Богу. Вспомним Иуду Искариота, пушкинского скупого рыцаря, знаменитых гоголевских персонажей Плюшкина и Коробочку.

Пожалуй, единственный мостик, который можно перекинуть между сребролюбием и наследственностью человека, — это болезненное пристрастие к азартным играм (картам, игровым автоматам, ставкам, лотереям и пр.)[83].